История Лешика

Как-то раз в кепку мне бросили сразу две монетки по десять крон, одну следом за другой, они аккуратно улеглись рядышком. Внутренний голос подсказывал мне затаиться, не поднимать головы, сделать вид, что не заметил подаяния, как если бы в этих монетках крылась некая для меня угроза. Надо ли говорить, что я не прислушался к голосу, хотя и поступи согласно ему, ничто бы не изменилось, поскольку был уже к тому времени узнан коллегой по работе. Произошло именно то, чего я больше всего опасался, что снилось мне в самых худших кошмарах: разоблачение.
- Случись такое в выходной день, я мог бы как-нибудь отговориться: представить свое грязное попрошайничество как безобидное хобби наподобие охоты или рыбалки; как азартную, но безвредную для окружающих страсть вроде людомании. Сказать, что поступаю так на спор, заключенный с приятелем, или же что собираю материал для книги об этих несчастных людях. Любое из приведенных объяснений могло бы меня спасти, если бы только я попрошайничал в свободное от работы время.
- На работе ко мне проявили редкостное великодушие, предложив без всякого лицемерного осуждения и высокопарных выговоров уволиться ”по-хорошему”. Говоря проще, по доброй воле написать заявление об уходе. В противном же случае, было мне добавлено, я обязательно буду уволен, но уже с показательным  разоблачением и последующим за тем позором.
- Супруга, с которой я благополучно прожил с десяток лет, узнав, что я живу жизнью попрошайки, не пожелала уже более иметь со мной ничего общего, и мне оставалось лишь покинуть семью и дом. Я снял комнатку неподалеку, в полуподвальном помещении, и продолжал побираться каждый божий день, так же точно, как прежде ходил на работу. Со временем перестал умываться и даже мыться, чего и прежде не любил; прекратил бриться, и за каких-то три месяца стал выглядеть  ровно так, как выгляжу сейчас.
- В поганеньком, видимо, месте живешь, Лешик,- заметил на все сказанное мой друг,- если выхлоп до тебя никак не добрался. С другой стороны, безумный образ жизни сослужил тебе великую службу: он спас твою никчемную жизнь.
Лешик, покончив со своей историей, вновь заметно расслабился и продолжил поедать остатки пищи из наших тарелок, то и дело промачивая горло Амароне. Вид у него в скором времени стал сытый и довольный, в меру хмельной. Но одновременно и озабоченный, даже, как мне показалось, чуть встревоженный. Об этом я мог судить лишь по выражению его глаз, поскольку все остальное на его лице было сокрыто под густой растительностью.
- Моя жизнь, судя по всему, потеряла всякий смысл,- грустно заметил он.- Побираться стало бесполезным занятием, если подать все равно некому. А ведь это лучшее из того немногого, что я умею. Мой накопленный годами опыт, который, без сомнения, уникален, мог бы чем-то послужить человечеству, когда бы оно так преждевременно не сгинуло. И вот что мне теперь делать с моими драгоценными блокнотами?
- Отдай их мне,- предложил я.- Я хорошенько изучу их, а позже, когда все вокруг придет в норму и у меня появится досуг, я напишу по твоим материалам занимательную книгу.
- И что же я получу взамен?- поинтересовался Лешик.
- Могу назначить тебя бургомистром города Кёге,- ответил я, и Лешик недоверчиво и вопросительно посмотрел на меня.
- Есть у Миккеля такие полномочия,- подтвердила мои слова Ням.- Он незаконнорожденный сын нашей усопшей Маргареты, а стало быть без пяти минут датский король.
- Но только придется сначала привести тебя в порядок,- заметил я Лешику.