Все так и не опустившие руки люди поднялись, кроме одного – техника Брюннера.
– Так, Брюннер. Почему не встали?
– Разрешите доложить, сэр – я правша. Меня переучили в детстве. Мать переучила.
– И… как же это ей удалось?
– Она… Ну-у… Лупила меня, как сидорову козу каждый раз, когда я брался за ложку, или ручку, или ещё чего – левой рукой. И приговаривала: «Будь – как все! Возьмут в Армию!» В Армию, правда, всё равно не взяли. Не прошёл тесты на реакцию и выносливость. Блин. – техник дёрнул щекой, – Простите, сэр.
– Ничего, всё нормально. Так, персонал и бойцы. У нас только что подтвердилась гипотеза, высказанная капралом Левицки: что, раз левши не видят кошмаров, значит, их мозг и процесс мышления всё-таки как-то отличаются от правшей. В связи с этим поступило предложение за кислородом отправить отряд в составе… э-э… хорошо выспавшихся бойцов, и техников-левшей. Кто хорошо разбирается именно в холодильных установках и аппаратуре для производства кислорода. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.
Потому что кислорода осталось на тринадцать дней.
Вопросы?
Вопрос, как всегда, нашёлся у Дитриха:
– Простите, сэр… Если Флот и правда – не пришлёт корабль для эвакуации, может, мы сразу все отправимся назад – на поверхность?
– Нет. Настолько критичной наша ситуация ещё не является. Однако не сомневайтесь: мы рассчитаем количество горючего, необходимое для именно таких, последних, рейсов, и ни в коем случае не будем расходовать этот аварийный резерв. Рейсов же за кислородом возможно будет совершить семь. Или даже – восемь. У вас всё, рядовой?
– Д-да, сэр. Спасибо, сэр. – по виду севшего рядового нельзя было сказать, что он удовлетворён. Особенно – грозно нахмуренными при ответе бровями начальства.
Собственно, удовлетворён не был никто.
Михаил понял это по оживлённой дискуссии, завязавшейся у них в «каюте» после отбоя. Вместо того чтобы отдыхать и готовиться к несению очередной вахты, бойцы его отделения обсуждали шансы на благополучный исход миссии на Эрине.
– … и никакие мины и торпеды не спасут. Они же умные – знают, что Флот позаботился обеспечить пассивную защиту планеты, чтоб уж не отвоевали обратно. Да и транспорт с колонистами скоро прибудет! – Рустамов, справедливо гордившийся числом «покорённых» дочек как раз колонистов, морщил, как обычно, лоб.
– Хрена ли толку нам в транспорте с колонистами! – О,Салливан фыркнул, – Да если дела пойдут и дальше так, их даже не станут размораживать. Ну, или разморозят только для того, чтобы сообщить: на планете останутся только левши. А остальные – катитесь-ка обратно несолоно хлебавши!
Михаил решил внести лепту:
– Прикольно. По статистике, которую я поднял из медицинских архивов нашего бортового компа, можно понять, что при этом ни одна семья не останется сохранённой. Левшей среди взрослого населения – не больше девяти процентов. То есть – для осваивания планеты придётся всех заново переженить. Вот смеху-то будет!
– Скорее, уж рёву! – это влез Ларди, – А то мы этих фермерских баб не знаем! Мало сказать, настолько не избалованы красотой своих партнёров, что готовы кинуться даже на Салавата, так ещё и тупы как пробки!
– А чем это я, скажите на милость, тебе не угодил? – в голосе Рустамова, действительно отличавшегося, как не без зависти отмечал не раз Михаил, некоей жестокой, словно – плакатной, как пехотинцев любили изображать СМИ – красотой, и никогда не прилагавшем, казалось, особых усилий, чтоб заинтересовать своей персоной женский пол, звучала едкая ирония, – Ты просто завидуешь, что на тебя до сих пор не польстилась ни одна из этих самых дур!
– Да, твоя правда, – Лардентингер пнул кровать Рустамова так, что та заходила, – Рожей я, конечно, не вышел. Зато уж не подцеплял Сифон-пять, как умудрился ты. Что, яички всё ещё фиолетовые?
– Придурок был, придурок и остался, – Салават даже не потрудился кинуть в обидчика чем-нибудь тяжёлым, заложив руки за голову, и придав лицу восторженно легкомысленное мечтательное выражение. – Зато мне хоть есть что вспомнить… А что вспоминаешь ты? Куклу Анжелу и куклу Риту? – про пристрастие Ларди именно к этому типу андроидных шлюх знали все, – Говорю же – завидуешь!
– Очень конструктивная и содержательная беседа. – они и не заметили, как на пороге возник лейтенант. Зато вскочили с коек и вытянулись по стойке смирно практически мгновенно. Капрал О,Салливан, первым заоравший «Встать! Смирно!», поспешил подойти и отдать честь:
– Господин лейтенант, временно вверенное мне первое отделение первого взвода отдыхает!
– Вольно, капрал, вольно, бойцы. Вижу, что «отдыхает». Рекомендую как раз этим и заняться. Углублённо.
Потому как завтра именно ваше отделение с бригадой из восьми техников и системного инженера отправляется на Станцию. Расконсервировать детандер, или что там вам понадобится, и наполнять уже загруженные в челнок пустые баллоны. Вопросы?
Видя, что вопросов не последует, лейтенант кивнул:
– Отлично, бойцы. А сейчас – отбой.
Советую не заниматься ностальгическими воспоминаниями, и не переливать из пустого в порожнее. А действительно – выспаться. У кого сложности с засыпанием – разрешаю применить релаксанты.
Откозыряв, он вышел.
После этого в каюте была произнесена лишь одна фраза.
Это О,Салливан напутствовал всё ещё дежурящего на всякий случай с ними инженера по электросетям Хинца:
– Посматривай. Заметишь малейшие признаки – не стесняйся. Лупи хоть кулаком!..
Спуск в полупустом челноке прошёл стандартно. Тряска и болтанка уже не были поводом для острот.
Все боялись встречи с планетой. Знали, что на работу понадобится не меньше двух дней. И хотя, конечно, продержаться столько без сна – не проблема, особенно с возбудителями и эксидринолом, всем хотелось бы, чтобы всё это закончилось побыстрее.
Михаил, наблюдая, как растёт на обзорных экранах серый монолит приземистой полусферы без единого окна или украшения, традиционно покусывал губы.
Ничто глаза не «радовало». Функциональный дизайн, по идее, должен был способствовать наилучшей защите, если б на Станцию нападал внешний враг. Однако ни метонный полуметровый слой, ни консоли с самым разнообразным оружием, которыми купол был утыкан, словно ёж – колючками, в их случае не помогли.
Поскольку враг оказался не внешний.
Челнок вручную посадил Симпсон – все знали, что куда до него любому джипиэс-навигатору в комплекте с автопилотом. Теперь от люка челнока до ворот ангара в кубическом выступе шлюза оставалось пять шагов: такое расстояние ни один уважающий себя автопилот не посчитал бы «безопасным» – как для оборудования Станции, так и для посадочного модуля.
– Ну, поздравляю дорогих гостей с прибытием на Эрину. Вас ожидает приятный отдых на местных пляжах, четырёхзвёздочный отель с прекрасно оборудованными номерами, и прочие красоты девственной природы… Так же вы сможете насладиться трёхразовым питанием и…
– Заткнись, Коллинз. – О,Салливан только раз кинул короткий взгляд в сторону рядового, и поток ироничного трёпа как отрезало.
Михаил и сам понимал, что радоваться нечему. Как не придётся и расслабляться, и «любоваться красотами природы», пока бригада «снов-не-видящих» техников будут работать. Хоть «внешнее нападение» и маловероятно, придётся во всеоружии охранять от него стратегический объект. Очень нужный и важный для начала колонизации.
– Как там снаружи?
– Чисто, капрал. – Симпсон пощёлкал тумблерами сканнеров и локаторов, – Ни одного живого существа ближе тридцати километров.
– Вот это-то и напрягает. С тех пор, как мы окопались тут, к Станции не подходят даже местные олени и кролики. Договоруха у них, что ли, с сустарами?
– Вряд ли, Сабур. Скорее, мы или пахнем противно, или они не выносят вибрации от работы механизмов.
– Но ведь механизмы не работали почти неделю.
– Ну, тогда не знаю, чем мы так раздражаем местных животных и птичек.
Михаил вздохнул. Но мысль о том, что местные животные могут быть тоже, как сустары, приличными телепатами, и чуют агрессию, направленную кем-то извне на обитателей Станции, вслух высказывать не стал.
– Внимание, персонал и бойцы. Надеть кислородные маски. Как только пилот откроет люк, немедленно приступить к переноске баллонов внутрь. Я хочу, чтоб вы оставались на открытом воздухе как можно меньше. Всё ясно?
– Так точно, господин капрал!
– Отлично. Симпсон! Открывай!
Переноску баллонов в тамбур экзотическим приключением никто бы не назвал. Баллонов было много, возни с ними – тоже, поскольку автотележка имелась лишь одна. Но рано или поздно любому, даже самому утомительному и нудному занятию приходит конец.
[left]– Ну, всё. – О,Салливан, убедившись, что все баллоны и
