Roman", serif]— Что случится, если вы их убьете? — спросила Лиара, пододвигаясь поближе к огню. — Ведь они как никто другой заслуживают смерти.
— Точно не знаю, но ничего хорошего. Поэтому я не должен их убивать. Единственный выход — изгнание. Так будет правильнее всего, потому что мне не хочется взваливать на себя бремя ответственности за то, что произойдет в момент гибели божества.
— Быть может, в них еще осталось что-то от тех, кем они были до убийства Бельфегора. Нет ли способа спасти этих добрых богов? — поинтересовался Хоук, успокоившись и сев обратно на бревно. — Нельзя же в одночасье выжечь всю доброе и светлое, что жило в твоей душе и превратиться в отъявленного злодея?!
— Если такой способ и существует, то мне он неизвестен. Без Сердца у меня нет сил, чтобы отправиться на поиски ответов на подобные вопросы. Да и тогда мне не хватило бы времени. К моему возвращению от Тейна могло бы не остаться и следа.
— А вы…такой один? Я имею ввиду Извечный. — спросил Хоук. — Не прилетит ли к нам кто-нибудь еще, сверкающий глаза и обладающий силой противостоять богам?
— Если и есть другие, то мне не посчастливилось их повстречать. Возможно, поиск себе подобных и была истинная цель моих унылых скитаний по Вселенной. Все так называемые боги, с которыми мне довелось увидеться в странствиях, рождались в одном из миров, материализуясь из мыслей и желаний обитателей этих самых миров. Боги неразрывно привязаны к своим мирам — они их источник силы, разрывая связь с которым божества перестают ими быть. Если не находят подпитку в ином месте. Бог никогда не покинет родную планету, ведь в таком случае он уже мало чем будет отличаться от обычного смертного.
Все трое замолчали, обдумывая сказанное и услышанное. Самаэль вспоминал или пытался вспомнить что-либо из своей прошлой жизни, а сиблинги переваривали новую для них информацию, которая еще недавно показалась бы им сущим бредом, а теперь представлявшую собой основы мироздания.
— Что будем делать дальше? У вас есть какой-либо план? Или вообще хотя бы какая-нибудь цель? — спустя несколько минут спросила Лиара, заглянув в разноцветные глаза Самаэля, погрузившегося в мрачные раздумья. — Нельзя же сидеть в лесу и ждать, пока братья принесут вам ваше Сердце на серебряном блюдце?
— Вернуть осколки сломанного Сердца, изгнать братьев и заодно уничтожить их приспешников. Мне казалось, это очевидно, — улыбнувшись, ответил Самаэль. — Всеми членами тела я ощущаю отголоски той энергии, которая когда-то подпитывала меня, а теперь находится в руках предателей. Три мощных потока энергии исходят из демонического плана, но еще несколько здесь, в материальном мире. С них я и планирую начать. Разделаться с Храмом Света и Инквизицией, я думаю, сил мне хватит, а, впитав энергию осколков, я смогу сражаться и с Темным Триумвиратом.
— Можно задать вам еще вопрос, Самаэль? — нарушил образовавшую тишину Хоук. — Зачем вы когда сражаетесь все время прячете свое лицо под капюшоном и покровом темноты?
— Враги видят во мне несокрушимое воплощение возмездия, которому неведомы страхи и сомнения. Но это не так. Я живой и мне бывает страшно и больно, я могу сомневаться, а этого они видеть не должны. Лишь внушая страх, я могу оставаться уверенным в собственных силах. Увидев мои эмоции, враги поймут, что даже я могу быть уязвимым.
***
После нескольких дней отдыха, троица героев вернулась на Княжеский Тракт и отправилась на восток, практически не встречая на собственном пути живых людей. На обочинах дороги пировали вороны и стервятники, поедая трупы беженцев, убитых неизвестным врагом. Достигнув развилки, Самаэль и его спутники остановились перед указателями — один из путей вел на север к городу Тувон, второй — на восток к Лису, а третий — на юго-восток к Банвару.
— Инквизиция наверняка сбежала с реликвией на север — от Тувона рукой подать до королевства Лам, — сказал Хоук и сплюнул с отвращением. — Многие высокопоставленные храмовники родом из тех краев, а кое-кто даже приходится родственником тамошнему королю Агаресу.
— По уму и нам следует отправиться на север, чтобы нагнать наших врагов, — тихо произнес Самаэль и прикрыл глаза. — Однако, я чувствую, что наша помощь может понадобиться на востоке.
— На востоке за Лисом находится граница с Небесным королевством Тайпин Тяньго, бывшей Империей, когда-то владевшей большей частью суши на континенте. Теперь там правит Сяоцзин-ди. Дипломатические отношения между Ламом и Небесным королевством, прямо скажем, немного напряженные. Вряд Ли Великий Инквизитор и его шакалы попытались бы искать убежища в Тансане — в Небесном королевстве давно уже притесняют жрецов Храма Света, ведь правящая династия отвергла учения Элбериэля Светлого.
— И не зря, раз он оказался демоном, — заметила Лиара и сделала пару шагов в сторону восточной дороги. — Если нам нужны союзники, предлагаю туда и отправиться.
— Союзники нужны не нам, а правителю Сяоцзин-ди. На востоке что-то происходит, но мы еще слишком далеко, чтобы я мог понять, что именно. Нужно торопиться, иначе мы можем опоздать и помогать будет уже некому. Мне уже доводилось там бывать, приятно будет снова вернуться в те прекрасные края.
***
На следующий же день после прибытия Такариса IV и его приближенных в столицу Ламского королевства, город Лам, король Агарес провел церемонию, провозгласив себя Императором всего мира, тем самым объявив войну странам-соседям. Не считая пары мелких стычек в приграничной зоне, обезглавленное Карагорское княжество не оказало сопротивления, безвольно подавшись аннексии. Имперские наместники первым делом принялись создавать новые легионы за счет местного населения, которые отправлялись на восток, где уже начались боевые действия.
Принц Сяо Янь, стоявший во главе тридцатитысячного войска, в первые дни вражеского наступления потерял большую часть своих людей. Ламские оккупанты продвигались вглубь Небесного королевства сразу с двух направлений — с запада и севера. Северным фронтом командовал сам новоиспеченный император Агарес I Солнцеликий, которого теперь неизменно сопровождали Святые Инквизиторы и по совместительству земляки Шео из Лама и Жан Гальсон.
Меньше чем за неделю имперцы отбросили войска Сяо Яня на несколько десятков километров от прежних границ, но предстоящее форсирование реки Ушихао позволило тайпинцам подготовить сразу несколько линий обороны — занять как южный берег, а так и расположенные неподалеку развалины древней заставы на Авараксом холме, за которым открывался путь к слабо укрепленному городу Танхао.
Отряд разведчиков во главе с девушкой-воином по имени Цайэр, скрывавшей лицо под маской и зеленым капюшоном, собирался возвращаться с докладом в ставку принца Сяо Яня, как приметил трех путников, бредущих с запада. Командир жестами приказала окружить чужаков и, теперь на незнакомцев смотрело сразу несколько лучников, готовых начать стрельбу. Заметив выскочивших на дорогу солдат, Хоук схватился за копье и приготовился к бою, но Самаэль отрицательно покачал головой.
— Кто вы и зачем явились в Тайпин Тяньго? — строго спросила девушка-командир, подходя к путникам поближе. — Вы шпионы Лама? Отвечайте быстро.
— Мы всего лишь путники. Не причиняйте нам вреда, добрые люди, — попросил Хоук, стараясь собственной грудью прикрыть сестру от возможных выстрелов. — Нам не нужны неприятности.
— Мое имя Самаэль и я явился в эти края, чтобы оказать помощь в грядущей войне.
— В грядущей? Война уже началась — прямо сейчас, пока мы с вами разговариваем проливается кровь моих сородичей. Только чем трое бродяг могут помочь нашему делу?
— Обо этом я стану говорить лишь с вашим военачальником, принцем Сяо Янем, — ответил Самаэль и протянул руки вперед. — Вы можете связать нас, если боитесь нападения. Мы не станем сопротивляться. Главное, сопроводите нас к принцу, потом что время на исходе. Поверьте, это в ваших же интересах.
Цайэр взглянула на одного из разведчиков и кивнула. Тот опустил лук и подошел к троице, связав каждому руки. Осмотревшись и не заметив больше ничего подозрительного, отряд ушел с дороги и по лесным тропам направился на восток, где уже вовсю шло крупнейшее сражение с начала конфликта. Десятитысячная армия Агареса форсировала реку, пытаясь занять южный берег, где держал оборону лично Сяо Янь.
Когда защитников осталось не более нескольких сотен, принц приказал отходить назад к разрушенной заставе. Имперцы, не теряя времени даром, построили понтонную переправу, и большая часть войск успешно переправилась, готовясь к штурму заставы. Спустившись в лагерь с обратной стороны холма, принц вошел в свой шатер и приказал принести воды. Покончив с омовением, Сяо Янь увидел, как в его полевое жилище вошла Цайэр и, приложив правый кулак к левой ладони, поклонилась.
— Ваше Высочество, вам следует взглянуть на людей, которые пришли с запада и искали встречи с вами.
— Сестра, тебе известно, кто они и что им нужно в нашей стране?
— Не знаю, но пришли они из Карагорского княжества, — ответила Цайэр и вышла из палатки. — Возможно, лазутчики Агареса. Лучше бы казнить их без разговоров. Как бы они не устроили диверсию.
Молодой принц в сопровождении командира разведчиков вышел к сидевшим на коленях пленникам и внимательно посмотрел в глаза каждого из них.
— Кто вы и зачем искали меня? — властно спросил Сяо Янь. — Отвечайте кратко, у меня нет времени на чужаков. Идет война.
— Я хочу сражаться на вашей стороне. Развяжите меня, и я смогу помочь в предстоящем сражении, выиграть которое своими силами вам не удастся, — ответил Самаэль и пристально посмотрел в глаза принца. — Вы и сами это прекрасно понимаете.
— Как помощь одного воина, пусть даже и великого, может изменить ход сражения? — поинтересовался тайпинский
