Над крышами богатых домов и дворцов августейших, общественных зданий и храмов клубились синие тучи, плывущие на ночном зеленом небе. Над морем бушевала гроза. Всполохи беспорядочных молний озаряли улицы Палатина, плавающие в призрачном свете. Грома не слышно.
Кай Валент бесшумно шел кварталом знати, держась в тени бесконечных стен и колонн. Некоторые участки квартала освещались придомными фонарями.
Намеренно он дождался позднего часа, и направился к дому Фабиев. Как проникнуть в запертый, охраняемый дом знал благодаря Ларту Бофорсу, показавшему тайный лаз. Упрямая решимость забрать Глорию и тайно перевезти ее на корабль, придавала ему силы. Но устал он за этот сумбурный день, как никогда раньше не уставал.
Он оглянулся, приостанавливаясь. Почудилось, кто-то крадется за ним. Прислушался, опустив ладонь на эфес меча. В этом жутком городе, не смотря на ночной патруль, может произойти что угодно. Не дождавшись отзвука чужих шагов, Кай Валент пошел дальше. Завернул за угол большой усадьбы, освещаемой открытыми жаровнями, и резко отпрянул.
Поперек улицы, загораживая ему путь, стояли три грозные фигуры под темными пенулами, а к дому Фабиев оставалось не более трёхсот шагов.
Схватившись за рукоять меча, Кай Валент оглянулся, тихонько отступая к стене усадьбы.
Из темноты на свет вынырнули еще двое, держа руки на бедрах.
Их он сразу узнал: Теренций Павлин и…Гай Аврелий, его командир, легат… Вспомнилось предупреждение легата: «Фабий запел лебединую песнь», и просьбу не держать зла на своего офицера, если выйдет против.
«Лярва!» - ругнулся про себя трибун.
Взглянул на первую триаду: Домиций, Флакк, Луций. Они расступились, пропуская вперед стройную фигуру под сагумом цвета крови. Полы плаща разошлись от движения, позволив разглядеть мерцавшие золотом ножны фамильного меча на поясе. В лицо недругу зловеще улыбнулся темноглазый красавец Фабий.
- Не спеши! Ты у цели!
Задрал упрямый подбородок, поигрывая пальцами, вдетыми за пояс короткой туники.
«Шестеро против!..Оттянуть время!» - шепнул Каю Валенту таинственный в душе голосок. То, что они разом нападут на него – не сомневался, а этого допустить нельзя! Он еще не представлял, как разовьются события в такой обстановке, но уже знал, как начнет бой.
- Яснее ясного, Фабий, ты - ненавидишь меня! Но, ты подло, как трус, ночью, со своими шавками, вышел против – напрасно!
Молодой Фабий и бровью не повел, холодно отпарировал:
- Я уйду. При условии, если ты при свидетелях откажешься от брака с моей сестрой!
- Отказываются от порченных раков и кислого вина, чтоб ты знал!
- Ты никогда не получишь Глорию! – заорал сам не свой Теренций Павлин.
- Это раз! - повысил голос Фабий, не отреагировав на слова Кая Валента и выкрик своего товарища. – Уйду, если ты, беспутный стервец, вернешь девственность Аулии Велиане! Это два! И три! Здесь сошлись наши дорожки!
Марк Виктор рывком обнажил меч. Лязгнула сталь со всех сторон от Кая Валента. «Спокойно! Заговори их….» - приказал ему внутренний голос.
Пока не трогая своего оружия, раскрыл ладони открытым жестом; смело шагнул к Фабию, поближе к Титу Домицию, кто лыбился до ушей и тряс мечом.
- Прежде выслушай, Марк Виктор, не торопись принести своей семье страшное горе. Я не знал, что ты обожаешь Аулию Велиану, вообще не знал, кто она, когда мы встретились. Любовь слепа: влечение она сердец или чувственное желание…
- Что ты мне объясняешь?! - яростно перебил его Фабий и резко ушел в сторону, раскрыв руки жестом опытного фехтовальщика. - Твоим поступкам нет оправдания. Ты глубоко ошибаешься, полагая, что избран богами. Найдется на твою ахиллесову пяту своя стрела!
- Подумаешь, Феб! Ты мне сполна заплатишь за воровство моих денег! - подал голос Тит Домиций.
Не взглянув на Домиция, Кай Валент повысил голос, повторив звучащее в душе – «пугани их!»:
- Смотри, не ошибись, Фабий! За тобой, лиха беда, уже пришли!
Отвлекающий взброс насмешливой фразы недруга заставил Марка Виктора круто обернуться, то же сделали и стоящие рядом с ним.
Этого времени хватило Каю Валенту, чтобы выдернуть к себе Домиция, стиснуть его мертвой хваткой локтя поперек горла.
Кай Валент уперся спиной в стену забора, держа впереди себя замычавшего от боли заложника.
- Всем прочь убраться! Клянусь честью, забуду эту встречу, ничем никогда не напомню! Во-он пошли!
- Собаке – собачья смерть! - вырвалось у благородного Фабия грязное ругательство.
«Да, плюнь ты на его слова. Вперед, и без передышки!» - спокойно, даже с неким удовольствием, прозвучал в душе Кая Валента колдовской голос.
- Пеняй на себя, Фабий! - со всей силой Кай Валент, ударив по локтю вооруженной руки Тита, турнул его на Марка Виктора.
Оба они, и Тит Домиций и Фабий, потеряв равновесие, завалились на тех, кто позади топтался. Домиций сломал свой меч, упав на рукоять грудью, заорал, будто его прирезали. Фабий от неожиданности тоже выронил клинок.
Теренций Павлин и Гай Аврелий одновременно устремились к Каю Валенту, надеясь тут же насадить на мечи.
С той же быстротой, с какой он принял вызов, и в дальнейшем не позволяя себе ни секунды отдышки, - Кай Валент метнул на клинки противников свой сагум, и кубарем – под ноги компании Марка Виктора, сбивая зазевавшегося Луция. Тот с воплем отлетел к стене дома, сильно ударившись головой.
Флакк помогал Марку Виктору освободиться от плаща, тот запутался в материи, когда падал.
Подхватившись на ноги, держа меч в ножнах, Кай Валент наотмашь сломал атаку Гая Аврелия, развернулся, обнажив дамасский клинок, полыхнувший молнией. Ударил ножнами Теренция Павлина, отгоняя от себя, а мечом – Луция, у кого голова гудела от встречи со стеной. Вскрик боли.
Первая кровь. Луций рухнул на колени, помешав атаке Теренция Павлина, перекатился под ноги Фабию, с воем вцепился в него.
Как будто сама судьба мешала наследнику славной фамилии вступить в поединок. Взбешенный Марк Виктор ругался, отрывая от себя раненого родственника.
За это время Кай Валент полностью овладел инициативой боя. Смял атаку Гая Аврелия, заметив, что тот фехтует в полсилы, стараясь только защищаться, крикнул ему:
- Уйди, легат, глотку проткну, не дрогну!
Подхватил меч, который выронил Луций, и с двух вооруженных рук отражал атаки Теренция и Флакка, - они не могли его поймать, - тот был как змея, увертлив. Клинок Флакка попал в винт меча Кая Валента, который он держал в левой руке, - вырвал оружие у противника и два меча, Флакка и Луция, отлетели к стене. Обезоруженный Флакк бросился поднимать свой меч, оставив Теренция Павлина один на один с Каем Валентом.
Как кстати пригодилась гладиаторская выучка Винитара, показавшего Каю Валенту прием алаунов, сарматских мастеров клинка.
Только что был перед глазами Теренция Павлина недруг, как вдруг исчез, а оказался у него за спиной. Теренций даже не понял, что случилось – дамасская сталь ударила его, наполовину отделив голову от шеи.
Обливаясь кровью,- она фонтаном хлынула из надорванной шеи, забрызгав Кая Валента и Гая Аврелия, подскочившего к ним, - Теренций Павлин рухнул на землю, уже бездыханный.
Легат Гай Аврелий попятился…
Первая смерть на глазах обезумевшего от злобы Фабия Марка Виктора. Он бросился в атаку.
Осталось трое против. Три клинка, направленные в сердце Кая Валента, с лязгом обрушились на его сталь – любая другая лопнула, но только не дамасская. Скрежет оскоминой резанул по зубам. Снизу мощным толчком Кай Валент разъединил клинки противников, молниеносно выхватил кинжал с крепким широким лезвием.
Флакк хриплыми возгласами просил друзей рассредоточиться, не мешать друг другу. Куда там. Обозленный неудачей, Марк Фабий вырвался вперед, тем самым закрыв собой Гая Аврелия и своими наотмашь движениями меча не позволял Флакку сражаться.
Дрался он превосходно, с отдачей самого себя, но рисунок боя Марка Фабия был классическим, по всем правилам боевого фехтования. Тогда как Кай Валент эти правила игнорировал, превращая их в ложные атаки. И тем не менее, он едва не потерял равновесие, защищаясь от Марка Фабия и сбоку – от Флакка и легата Гая Аврелия. Между ними образовался просвет, что позволило Каю Валенту мгновенно оказаться за спиной легата, кого он мог тут же и прикончить. Но он ударил подошвой обуви под колено Аврелию. Тот с вымученным стоном согнулся.
Кинжал, пущенный рукой Кая Валента, вонзился в горло Флакку и он захлебнулся кровью, завертелся волчком, теряя меч.
В глазах Марка Виктора темнело от ярости: взять соперника приходилось труднее.
Домиций оттаскивал Гая Аврелия, - тот не мог встать на ногу, - умолял побыстрее смыться, пока не поздно. Лучше будет, если они пришлют сюда патруль. Аврелий обозвал его «скотиной» и пытался выпрямиться. Он видел – Фабий остался один на один с опасным противником.
Казалось, есть время одуматься, бросить меч в ножны, протянуть руку Каю Валенту: «Довольно. Расстанемся, чтобы вовеки не встречаться с оружием против»…Такое уж никак не могло прийти в безумную голову брата Глории, забывшего, что сестра горячо обожает Кая Валента.
Со стесненным горловым воплем он кинулся в свою самую безжалостную атаку, какое-то время не позволяя опомниться Каю Валенту, кому приходилось защищаться, не видя «окошка», чтобы перейти в контратаку. Уже знал Кай – компания противников защитила груди железными колетами, поэтому он метил им в горло. Защищен, конечно, и Марк Виктор.
Единственное его достать – снизу.
Удобная для этой цели атака Марка Фабия не заставила себя долго ждать. Наотмашь убрав с пути его клинок, - Фабий полагал, противник ударит в грудь, - но…Кай Валент метнулся к нему змеей снизу.
Натренированная его рука нанесла внезапный удар.
Змеиная атака отбросила Марка Виктора.
Упал на колени и Кай Валент, тут же рухнул без сил на мостовую. Клинок его остался в теле Фабия. Падая, он выронил фамильный меч и вцепился пальцами в дамасскую сталь; скорчился на земле, стиснув зубы, чтобы не стонать, не выть, проклиная судьбу.
Кай Валент приподнялся, чувствуя, - ему не хватает воздуха. Только сейчас, когда затих шум боя, он понял, что дрался на последнем издыхании. Его охватил немилосердный озноб. Он еще не разобрался, болела ли правая рука, принявшая на себя дичайшую нагрузку?
Превозмогая усталость, поднялся на ноги, не спуская диковатого взгляда с наследника славной фамилии.
Нежные и влажные, как у сестры, глаза Марка Фабия смотрели на него с ужасом, будто увидели в нем нечто новое, в дивном светящемся ореоле.
- О, богиня Дева…- сорвалось, как
