Произведение «Я был на этой войне.» (страница 14 из 78)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Повесть
Автор:
Оценка: 5
Баллы: 8
Читатели: 787 +6
Дата:

Я был на этой войне.

и четвертым этажами натыкаемся на разорванные трупы наших недавних врагов. На некоторых горит одежда. Ноздри щекочет запах паленого мяса, шерсти, тряпок и еще чего-то страшно вонючего, что вызывает позывы к рвоте. Еле сдерживаюсь. Тут из темноты выныривают рожи солдат, поднимавшихся снизу. Мы радостно обнимаемся, а вот и Юрка. Обнимаемся.
- Жив, чертяка, - не можем насмотреться друг на друга, как любовники после долгой разлуки.
- Дали мы этим звиздюкам просраться. Как вдарили, так и дух вон! - Юрка возбужден. Несмотря на холод, от всех валит пар.
- Я тут одного говнюка поймал. Кричит, что зек, а у самого на шее личные номера болтаются, вот, - я достаю из кармана пригоршню номеров, прячу обратно, - отправил на встречу к своим жертвам.
- Ну и правильно сделал, а тут они хорошо засели, пулемет установили, не подойти, спасибо тебе.
- Ладно, идем на выход, с тебя бутылка, - я достал пачку сигарет, домашние "ТУ-134", снайперские быстро закончились, жаль, хорошие сигареты. - Угощайся, угроза НАТО.
Весело переговариваясь, еще не отошедшие от боя, мы выходим на улицу, следом выводят моего раненого, идет сам, рука перехвачена жгутом, значит, жить будет.
На улице тоже затих бой, видимо, боевики отошли с других позиций, поняв, что и до них доберутся. Завал тоже уже заканчивали разбирать. Со стороны завала приближались солдаты-соседи.
- Слава, смотри, что это у них? - на спинах у приближавшихся солдат были большие баки по типу ранцев, в руках металлические трубы, которые соединялись с ранцами резиновыми шлангами.
- По-моему, это огнеметы. Никогда живьем не видел, но слышал, что некоторые части сняли с НЗ и притащили с собой. Наверное, классная штука.
Тем временем из дома вышли все наши, и пришедшие солдаты под шутки подошли к подвальным окошкам и, кинув предварительно по паре гранат, начали поливать из огнеметов, это действительно оказались огнеметы ранцевого типа. Здорово. Струи толщиной в руку, расширяющиеся по мере удаления, и длиной около десяти метров поливали подвальное помещение. Сразу удушливо запахло сгоревшим бензином и еще чем-то.
- Классная штука, вот нам бы таких, быстро выкурили бы гадов. Командиру надо подсказать, чтобы на "Северном" попросил, коль нас собираются на Минутку кидать, пригодятся, - сказал я, с восхищением наблюдая, как огнеметчики, закончив с зачищенным нами зданием, готовятся вновь прожаривать какой-то другой объект.
- Я слышал, что в Афгане применялся огнеметный танк, но в горах оказался малоэффективным, и его сняли с производства, - сказал Юрка, вскарабкиваясь на нашу БМП.
- Ну и долбодебы, могли бы и подумать, что города тоже придется брать, не все же время в поле и в горах воевать. Москвичи, что с них взять, кроме анализов, и те хреновые будут, - я сплюнул и начал поудобней устраиваться на броне.
- Внимание! Все готовы? - и раздалась команда по колонне: - Вперед! Марш!
Мы тронулись, БМП подо мной резко дернулась, пытаясь сбросить нас назад, но, уцепившись друг за друга и за все выступающие части на броне машин, удержались. Везет все-таки внутренним войскам. У них бронетранспортеры БТР-80, замечательно идет, мягко, быстро, чудесно, а у нас трактора.
Стали проезжать первый блокпост огнеметчиков, опять начали кричать, приветствовать друг друга.
Остаток пути проехали без приключений, хотя были готовы к ним. Вот и пошли первые секреты и блокпосты охраны "Северного". Целый полк охранял аэропорт, а когда пошли слухи, что духи готовят захват его, подкинули еще батальон десантников.
- Закончилась одна битва, сейчас начнется еще одна, более тяжелая и более важная, - сказал я Юрке.
Настроение начало меняться с радостного, что живые добрались, на более мрачное и серьезное, предстоял разговор с представителями командования. Последним не терпелось отправить нас на смерть.
Глава 5



- Независимо от исхода, напьюсь сегодня, - настроение окончательно испортилось, и я со злостью посматривал на охрану "Северного". Те уже успели отмыться и привести форму в порядок, некоторые уже щеголяли в новом, необмятом обмундировании.
Я посмотрел на свои брюки, залитые кровью убитого зека, на свой промасленный, пыльный, грязный, многократно прожженный и пробитый в двух местах осколками бушлат. М-да, если в мирной жизни появиться в таком виде, сразу в милицию попадешь, бич бичом.
- Непременно напьемся, Славян, я, тем более, тебе должен, - у Юрки, напротив, было прекрасное настроение.
- Водку где будешь брать? Из-под топчана? - мы с Рыжовым перед входом в Грозный скинулись и взяли три ящика водки, да я у связистов по старой памяти семь литров спирта обменял на полный камуфляжный костюм. Так что я бы удивился, если бы напарник нашел водку в другом месте.
- А где еще я ее возьму. Духи киоски позакрывали, а наш Военторг дальше "Северного" не выезжает.
- Слушай, возле госпиталя есть точка Военторга, попробуем из-под полы купить пива, а? - Страшно захотелось пива, вот прямо сейчас, я даже представил, как оно прохладной, тугой, вязкой струей вливается в горло и, булькая, прокатывается вниз, тяжело ударяясь о стенки желудка. И пить только из горлышка, не признаю стаканов. Может, это недостаток воспитания, но нравится мне, ничего поделать с собой не могу.
- Это идея. Сейчас, один черт, раненых пока будут сгружать, минут двадцать у нас есть. Вот только будет ли там пиво и хватит ли денег? - сказал он, выгребая из карманов почти не нужные здесь деньги и пересчитывая их.
- У меня тоже есть, - сказал я, вытаскивая из карманов свои мятые бумажки, - и сигарет обязательно надо взять, желательно что-нибудь классное.
- Что, на красивую жизнь потянуло? - Рыжов усмехнулся.
- Потянет тут, когда видишь, как в пятнадцати километрах от тебя люди живут, - я со вздохом обвел глазами расположение "придворного" полка.
- Подожди, сейчас в госпиталь приедем, там что говорить будешь, когда на женщин посмотришь, - Юрка уже откровенно издевался.
Я решил поддержать разговор:
- Или десяток изнасилую, или застрелюсь.
Стали подъезжать к госпиталю, он разместился слева от аэропорта в здании бывшего большого ресторана, по слухам, принадлежавшего ранее кому-то из родственников Дудаева. Стали попадаться медсестры и врачи, в том числе и женщины. Любая женщина на фронте - это богиня. И дело не только в сексуальном голодании. Просто, глядя на женщину, общаясь с ней, не так быстро грубеешь, ниточка, связывающая тебя с нормальным миром, не так быстро рвется, а у нас в бригаде нет женщин. И поэтому, может, так и тянуло всех к женщинам. Первое желание, естественно, это чисто сексуальное влечение, и почему с нами не ездят передвижные бордели? Вот раньше были войны! Позиционные, неторопливые. Уважали противника. Чудесная кухня, передвижные бардаки, шампанское, белые рубашки. Времена изменились, и, на мой взгляд, не в лучшую сторону. Зато сейчас медицина на высоте. Пока никто из доставленных сюда раненых не умер.
- Приехали! - комбриг первым спрыгнул с БМП.
Следом последовали все, разминая затекшие ноги и растирая озябшие задницы. Подскочили врачи и санитары, началась выгрузка раненых и убитых. Последних здесь или в Моздоке положат в деревянные гробы, затем гробы в цинковые ящики, ящики запаяют, сделают обрешетку, чтобы было удобней переносить и не перепутать, где верх, а где низ, и отправят "груз-200" родителям с уведомлением и благодарностями за прекрасное воспитание сына. Вот так-то и все. Прогремит над его могилой залп из автоматов холостыми патронами. Стрелять будут либо молодые курсанты, либо молодые солдаты. И те и другие - потенциальные кандидаты на такие же "пышные" похороны в ближайшее время. Бог войны требует новых жертв, и противоборствующие стороны их в достатке поставляют.
Затем родителям или вдове выдадут деньги за погибшего - десятилетнее денежное довольствие, аж пять миллионов рублей, в течение полугода будут их навещать, а потом, как водится, забудут. И когда мать или вдова придут за помощью к властям (не имеет значения, в военкомат или районную администрацию), вначале от нее вежливо отделаются отговорками, а затем сообщат, что ни средств, ни возможностей помочь ей нет. А если она будет настойчивой, скажут - вашего сына (мужа) мы не посылали на войну. Идите просите и разбирайтесь с теми, кто его послал, а к нам можете не приходить, потому что те, кто посылал на смерть, забыли выделить деньги вам на пенсию за потерю кормильца, а также на ремонт крыши, проведение телефона и т.д. И можешь, читатель, жаловаться, толку, поверь, не будет. Власть имущие про тебя будут говорить: "А, это та, у которой(-го) погиб сын (муж)". И будет это сказано с таким чувством пренебрежения, что независимо от возраста и состояния здоровья зарыдаешь ты, читатель, и бросишься на выход, и уже никогда не придешь сюда, даже когда в Новый год или к 23 февраля выделят смехотворную сумму на подарок. Вот и подумай, стоит ли отправлять сына на кровавую бойню ради какого-то больного Верховного Главнокомандующего. Крепко подумай. На момент войны в Чечне у него внук был призывного возраста, но почему-то я даже на экскурсии его там не наблюдал.
Тем временем раненых сгружали и относили внутрь госпиталя. Мы прошли следом, на нас ровным счетом никто не обращал внимания. Мы с Рыжовым пялились и даже не пытались заигрывать с женщинами-медиками, они и без нас были давным-давно поделены и распределены. Да и внешний вид наш не внушал доверия. Мы искали полуподпольную точку Военторга или хотя бы местного жулика, который втихаря торговал бы спиртным и сигаретами. История мировых войн показывает, что всегда найдутся мелкие жулики, которые заработают копейку, перепродавая мелкий дефицит. Ничего особенно противозаконного, и, с другой стороны, они делают благо, поставляя на фронт мелкие радости из нормальной жизни, которых лишены люди. Были бы только деньги. Для кого война, а для кого мать родна. Может, так и надо? Нет, не смогу, воспитание и мой небогатый жизненный опыт не позволят сделать это.
И поэтому, шатаясь по госпиталю, мы спрашивали солдат, где есть пиво и сигареты. Но так как здесь был эвакуационный госпиталь и солдаты больше суток, как правило, не задерживались, то никто толком не знал. Тут мы увидели солдата, но с харей больше, чем у нас с Юркой вместе взятых. Тот был в новом камуфляже и, стоя у открытой форточки, с наслаждением курил, пуская дым вверх. Рожа его выражала самодовольство и сытость, казалось, происходящее вокруг его не касалось. На раненого он никак не был похож.
Я толкнул Юрку в бок, когда он откровенно разглядывал какую-то медсестру, спешащую по своим делам и имевшую несчастье пройти мимо. Судя по выражению Юркиной голодной морды, он ее уже минимум раз десять изнасиловал и собирался это дело продолжить.
- Хватит насиловать женщин, мы здесь с тобой с миротворческой миссией. Глянь лучше на эту картинку, - я показал воина-богатыря, - по-моему, его телом можно десяток амбразур закрыть сразу. Кажется, что он олицетворяет всю мощь вооруженных сил России. Как ты считаешь, Юра?
Говорил я нарочно громко, чтобы боец нас услышал. Юрка понял мой замысел и подхватил игру.
- Да, мужик, ты прав. Нам бы его в разведку, вместо живого щита, а еще лучше - в

Реклама
Обсуждение
     19:01 22.10.2024 (1)
Я осилила повесть полностью, хотя нелегко читать подобные произведения, но для меня важно было понять, что чувствует, что думает человек на войне. Уважаемый автор, спасибо! На мой взгляд, Ваша повесть перекликается с антивоенным романом Ремарка "На западном фронте без перемен".
     05:09 23.10.2024 (1)
Эх, Елена, Елена...
Эта книга не для женщин и детей. Для взрослых мужиков. Я поэтому и написал, чтобы не читали эту книгу. Но мы русские. Если запрещено, то надо. Приятно, конечно, что прочитали полностью. Это льстит. Самая первая книга. Она вывалилась из подсознания. Что было, то и писал. 
     11:53 23.10.2024 (1)
Если запрещено, то надо

Нет, я читала повесть не поэтому.
Человек, прошедший через войну, уже не такой, как до неё. Что происходит с ним, с его мышлением и психикой, каким он вернется домой (если вернётся) – вот что сейчас для меня важно.
Читая, я очень переживала, даже плакала, но при этом думаю, что не стоит оберегать женщин от таких произведений. Многие из них не представляют, насколько жестоки войны и почему они происходят. А надо знать!
     15:19 23.10.2024 (1)
Елена, мужчин, что возвращаются с войны, надо уметь выслушать. Не задавать идиотских вопросов про женщин, сколько убил и пр. Главное, чтобы он начал говорить, не ушёл в себя, в бутылку. Вернуться домой и вернуться с войны -- большая разница. 
     11:49 24.10.2024 (2)
Я думаю также.
Мне известно о случае, когда "ушёл в себя" парень, вернувшейся из Чечни. Он ходил сумрачный, практически ни с кем не разговаривал, а по ночам, по словам его мамы, сильно кричал. Спиртное вообще не употреблял, но нашел для себя иное облегчение – покончил с собой.
Гость      18:47 24.10.2024
Да. Это сложно. Нужна помощь близких.
     16:50 24.10.2024 (1)
Без помощи близких можно опуститься на дно или совершить роковой шаг.
     20:42 24.10.2024 (1)
У нас на Фабуле у Алекса Разумова тоже есть произведения о чеченских событиях и о бойцах, вернувшихся после них. Сам он, как и Вы, Вячеслав Николаевич, участник тех событий и штурма Грозного, а сейчас, насколько я поняла, принимает участие в реабилитации бойцов СВО (руководит реабилит.центром) и говорит, что у них ощутимые проблемы. Это очень серьёзно.
     05:05 25.10.2024
Елена, психология человека не меняется в ходе эволюции. После всех войн у всех "отходняк". 
Книга автора
Феномен 404 
 Автор: Дмитрий Игнатов
Реклама