- Само собой, - заверил я Гегеля.
- А что такое бытие? – продолжил он, и сам ответил. - Это то, что есть в данный момент. Тогда получается, что прошлое и будущее – это «ничто». Ведь они в данный момент не существуют? Это понятно?
- Понятно-понятно, - поторопил я Гегеля.
- Но само бытие – это отрезок времени между прошлым и будущим, который можно бесконечно укорачивать до состояния «ничто».
- Ясное дело, - упредил я его вопрос.
- Из этого следует, что «ничто» значительно больше бытия. Оно – все. А бытие образуется из «ничто». Поэтому «ничто» равно богу, и оно борется со своей противоположностью.
- Если бытие образуется из ничто, то зачем же ничто борется с тем, что из него же и произошло? – выразил я сомнение. – Может быть, ваше ничто - это какой-нибудь дьявол, который, как нас учили в школе, вечно хочет зла, но вечно совершает благо?
- Но-но, - возмутился Гегель. – Насчет дьявола я ничего не говорил. Наоборот, бог, будучи творцом, задался целью выяснить свои способности в творчестве. С этой целью бог придумал такой механизм, который обеспечивает развитие материи. Он называется диалектика. Вот эту диалектику я раскрыл человечеству и тем достроил «здание философии до самого верха».
Едва Гегель произнес последние слова, как на экране возникла какая-то возня. И в результате борьбы и кряхтения теней на стене появился бородатый профиль, в котором я без труда узнал Маркса.
- Здрас-сте вам, товарищ Маркс, - выпалил я, испытывая неподдельную радость встречи.
- Ты его не слушай, этого идеалиста и жулика, - пророкотал Маркс с некоторой одышкой. – Он украл диалектику у Гераклита и все свалил на Бога. Но если материи присущи законы диалектики, то можно обойтись без бога.
- А без «ничто» можно? – поинтересовался я, ибо мне уже надоело слушать про это «ничто».
- Можно, - заверил меня Маркс. – Ведь материя первична. Значит, борьба противоположностей не может приводить к полному уничтожению одной из сторон.
- Но это смотря как бороться, - возражаю я Марксу. – Если потолок рухнет на пол, то потолка уже не будет. Получится один только пол. Как же тогда Гегель построит свое здание?
- Ну, ты тупой, - посетовал Маркс. – Благодаря, взаимным отрицаниям происходит, не уничтожение сторон, а развитие. Я, например, говорю, что у человека есть левая рука. А ты отрицаешь мою мысль, говоря, что у человека есть правая рука. Дальше у нас происходит консенсус тезисов, и выясняется, что у человека две руки. Тогда я говорю: «Но у человека есть еще и левая нога». Это значит, новый тезис отрицает прежнее решение и ведет к новому консенсусу. И так до бесконечности, поскольку знания неисчерпаемы. Понятно?
- Это отрицание слишком слабое, - не соглашаюсь я. – Лучше пусть вы говорите: «это пиво», а я говорю: «это вода». Вот это настоящее отрицание. Но где тут консенсус, если я знаю, что вы мне налили воды.
- Это какой-то дурацкий пример, - возмутился Маркс, однако продолжить не успел, так как его выпихнуло из экрана первоначальное ничто.
- Чертов материалист, - перевело дух «ничто». – Сам обворовал Гегеля, да еще и отменил его бога. Он думает, что материя первична. А на самом деле первично «ничто». Гегель так и говорит: «нечто появляется из ничто». Поэтому ничто - альфа и омега развития материи.
- Значит, «ничто» рулит всем, что существует, - смекаю я.
- Конечно, - отвечает тень, несколько раздуваясь, очевидно, от самомнения. – А еще был такой философ Хайдеггер. Вот, кстати, и он.
В подтверждение его слов на экране пещеры возникла тень с усиками, как у Гитлера.
- Все, что тут тебе рассказывали, ерунда по сравнению с моим открытием, - прошевелил усиками Хайдеггер. – Дело в том, что я поставил себе задачей выяснить, откуда у человека берутся творческие способности.
- Задачу-то он поставил, - перебил Хайдеггера другой голос, и на экран влезла тень с толстой сигарой в зубах.– Но я поставил ее еще раньше. Мое имя Фрейд. Небось, знаете.
- Интересно, что бы вы делали без моего открытия? - послышался новый голос, и новая тень стала выталкивать Фрейда за пределы экрана.
Тем временем на стене появилось еще несколько теней, которые устроили между собой борьбу с криками: «Нет, сперва был я! Подавитесь вы своим императивом! А ваши монады вообще чушь! Эх, дать бы вам по башке вашей чистой доской! А как же эйдосы?! Какие эйдосы? Вы сумасшедший! Вы хоть знаете, что такое сознание? Идиот! Если нет сознания, то нет и бессознательного! Вы недостаточно сумасшедший, чтобы знать истину! А вы достаточно, чтобы быть идиотом! По-вашему осел, осознавший, что его запрягли в телегу, свободен? У осла вообще нет сознания. Вам это известно, потому что вы сам осел. Чушь! Бред! Абсурд!..»
Спустя мгновение было уже не разобрать, где чья тень, и кто что выкрикивает.
- А ну, цыц! – скомандовала главная тень. – Всем успокоиться! И все вон!
Под действием этого распоряжения тени тотчас прекратили свалку и покинули стену пещеры.
- Ох уж эти мыслители. Медом не корми – дай подраться, - проворчало ничто. – Ладно, я лучше сам все расскажу. Значит, так. Пожалуй, можно начать с Дельфийского оракула. Благодаря ему Сократ понял, что знания не имеют смысла, если человек не познал самого себя. В связи с этим Платон предложил идею эйдосов. Эйдосы – это идеальные модели сущностей, то есть идеалы. Считается, что человек стремится к своим идеалам, как к высшему благу. Вот ты скажи, у тебя есть какие-нибудь идеалы?
- По-моему, есть, - сознаюсь я.
- Так вот, знай, никаких идеальных моделей не существует, - заявила тень. – То, что прекрасно в одних условиях, в других может быть уродством. Но как ты думаешь, что по-настоящему идеально?
- Небось, ваше ничто? – предположил я.
- Совершенно верно, - похвалила меня тень. – Ничто - самое идеальное и вечное. Оно и есть Абсолют. Отсюда следует, что прав Декарт, когда сказал: «Мыслю – значит, существую». Ведь что есть мышление без разума? Ничто. Значит, мышлению присущи элементы идеального, вечного и истинного существования.
- И опять выходит, вы – босс, - догадываюсь я.
- Само собой, - принимает мой комплимент «ничто». – Но чем занимается мышление? Оно добывает знания. Разумеется, некоторые философы задумались: «А что такое эти знания?» Благодаря им, выяснилось, что мышление подчиняется законам диалектики. Это приводит к постоянным сомнениям в истинности знаний. В результате знания отрицаются другими знаниями. Соответственно, возникают все новые вопросы и решения, и через то знания могут развиваться бесконечно. Но это значит, что на данный исторический момент всякое знание – обыкновенная ложь и ошибка. А что такое ошибка и ложь? Ничто.
- И снова ваша взяла, - замечаю я.
- Между тем, с древних времен известно, что не все знания добываются с помощью мышления, и не все они осознаются. И если прежде такие знания считались откровениями духовных сущностей, то в век рационального мышления необходимо было выяснить, что происходит в сознании и в бессознательной сфере разума. Однако разобраться даже с сознанием оказалось не так-то просто. Никто толком не мог понять, что это такое. Кто-то придерживался мнения средневековых философов, путавших сознание с волей. Кто-то утверждал, что сознание невозможно без мышления, и значит, они – одно целое. Основоположник феноменологии Гуссерль, например, утверждал, что сознание – это всего лишь интенция, внимание. Зато всех их высмеивал Джеймс, утверждавший, что сознание – вещь, не существующая в природе, которая придумана философами.
- Наверное, прав Джеймс, - догадываюсь я. – На самом деле сознание – ничто. Правильно?
- Такая позиция отодвинула проблему сознания на задний план, - продолжило ничто, кивнув мне в знак одобрения. – Зато на первый план вышло учение Фрейда. С помощью своего психоанализа Фрейд опроверг идею Платона о врожденных знаниях, а также идею Локка «о чистой доске», на которую похож разум новорожденного. Им он противопоставил идею врожденных инстинктов, инициирующих процесс познания и творчества. Этими инстинктами являются инстинкт репродукции и самосохранения. Однако такие инстинкты присущи всем животным, что никак не объясняет феномен разума человека. Получалось, без участия бога и души в деле формирования «венца природы» никак не обойтись. Но как раз тут мир услышал слова Ницше, заявившего, что «Бог умер», и что в связи с этим «в человеке образовалась дыра величиной с бога». Это открытие, подобно грозовой молнии, осветило Хайдеггеру источник творческих способностей человека. Ведь, если Бог умер, который был – все, то остается его противоположность, которая – «ничто». Притом Бог не может умереть по определению. А если это все же случилось, значит, его просто не было. Зато дыру ничто Хайдеггер легко обнаружил в самом себе. Оказалось, что этот провал в бездну небытия является исчадием страха и ужаса. Одна лишь мысль о ее существовании заставляет человека искать от нее спасения. И это спасение человек находит в творчестве. Отсюда получается, что ничто является источником творческой энергии человека, благодаря которой он создает науку, культуру, произведения искусств и все прочее. Таким образом, Хайдеггер, разрешил множество вопросов философии. Теперь понятен был и Гегель, учивший, что все возникает из ничто, и Маркс, отменивший бога, и Шопенгауэр, и Гуссерль, и Ницше, а далее и Сартр, и Камю, довершившие картину авангардного мировоззрения. Таков путь восхождения человеческого гения к философии существования.
- Что это за бог величиной с дыру в человеке? - ворчу я, размышляя над сказанным.
- А ты что, сильно веришь в бога? – спрашивает тень.
- Ну, так, - отвечаю я. – По крайней мере, надеюсь, что он есть.
- Хм, - усмехается ничто. – Бога человек просто выдумал. Ведь бог – идеал. А идеалов в природе не существует. Зато теперь, когда стало ясно, что бога нет, ты свободен. Ведь если прежде человеком распоряжался бог, следил за его дисциплиной, наказывал за грехи и вознаграждал за благодетели, то теперь ты никому не нужен. Например, раньше считалось, что природа создана богом для тебя, а сам ты – «венец творения». И вот выяснилось, что для природы ты чуждый элемент, от которого лучше избавиться. И тут все средства хороши, начиная от вирусов и кончая хищными животными и стихийными бедствиями. Так что, тебе полезно знать, что ты на планете Земля - незваный гость, случайно заброшенный в этот мир. А все это потому, что тебя создало «ничто», и значит, сам ты – «ничто».
[justify] - Да ладно, - возмутился я. - Это уж слишком. Я точно знаю, что я – человек, и ничто человеческое мне не чуждо. В общем, спасибо за лекцию, и, давайте,
