копчёном состоянии. Имея лошадь, мы в любой момент и очень быстро доставляем свежую рыбу в город в любом количестве. Здесь нужно только продумать вопрос о полной реализации.
Меннерс. У меня есть один знакомый торговец.
Гран. Прекрасно. Дальше дело надо повернуть так, чтобы ни одна рыбёшка не проплывала мимо нас в город сама по себе.
Меннерс. Это трудно.
Гран. Нелегко, но возможно. И здесь снова нам помогает та же… лошадь! В город она везёт рыбу, а из города – всё необходимое рыбаку в его повседневной жизни. Дело надо поставить так, чтобы все жители Каперны забыли о существовании города Лисса, а знали, что всё необходимое можно приобрести в лавке Меннерса.
Меннерс. Ловко!
Гран. И вот мы уже точно знаем – сколько рыбы поглощает город в день, а у нас есть излишки. Куда их девать? Вот тут-то и понадобится коптильня, ваша коптильня, дорогой Меннерс. Вот и всё. Ну как?!
Меннерс. Да, господин Тран, развернулись вы здорово! Хин! Давай-ка ещё бутылку! Хотя не надо, я сам. Для такого господина нужно вино получше.
Гран. Я рад, господин, Меннерс, что вам понравился мой план.
Меннерс (отходит за стойку, подсыпает в бокал Грана соннго порошку и возвращается на место.) Ума не приложу – что бы я без вас делал, господин Тран. Вы, как благодать с неба. Разрешите выпить, за ваше здоровье!
Гран. Спасибо. (Пьют.)
Меннерс. За своё здоровье до дна надо пить.
Гран. Теперь самое время поговорить о цене. Как на ваш взгляд – сколько стоит мысль о вашем прекрасном будущем? (Зевает.) И давайте не тяните с ответом – уже поздно. Хин!
Хин. Да, господин Тран.
Гран. Ты пошёл бы приготовил мне постель, пока мы с твоим папашей столкуемся о цене.
Хин. Да, господин Тран. (Делает вид, что уходит.)
Гран (зевает.) Да, чуть не забыл, господин Меннерс, есть одно условие, которое вы должны соблюдать при выполнении нашего плана. У вас есть одна склонность… Вы понимаете, на что я намекаю? Ваша репутация должна быть как стёклышко.
Меннерс. Что вы, господин Тран…
Гран. Не упирайтесь, мне известно, что Мэри, жена Лонгрена приходила (зевает) просить у вас денег… И про Хэйзе, жену Филиппа, мне так же всё известно. Могу рассказать вам ещё несколько занимательных историй…(Засыпает.)
Меннерс. Господин Тран! Господин Та-ан! Спит!
(Берёт верёвку и связывает Грана.)
Хин. Ты что? С ума сошёл, отец?!
Меннерс. Тихо, ты! Иди лучше помогай – здоровый боров.
Хин. Отец! Не надо!
Меннерс. Заткнёшься ты или нет?! Иди помогай!
(Тащат Грана. Кладут около стойки. Отдыхают.)
Тяжёлый. Иди открой погреб.
Хин. Зачем ты это делаешь?
Меннерс. Он думал, что за красивые слова получит деньги. Ан нет! Это он заплатит мне за своё освобождение. И за то, что ушёл живым отсюда. Он меня ещё учить будет!
Хин. А вдруг…
Меннерс. Никаких вдруг. Давай, бери!
(Цыганка исчезает на глазах у Меннерса и Хина. Они поворачиваются к Грану. Тот как ни в чём не бывало стоит около стойки.)
Гран. Прекрасно, господин Меннерс, именно такого поступка я ожидал от вас. Что ж, я доволен – мой план попал в надёжные руки. И ещё одно немаловажное обстоятельство – у вас есть сын, достойный приемник ваших дел. Поздравляю вас. Мне осталось только вручить вам небольшую сумму на покупку лошади. Кстати, когда купите лошадь, назовите её – Основа. Я уверен, что имя этой лошади, так же, как и ваши имена, войдёт в историю развития этого края. Прощайте! Желаю вам успеха. Вы должны стать счастливым человеком, Меннерс, и составить счастье вашего сына. Пора! (Исчезает.)
Меннерс. Кажется, кто-то стучал?! Хин! Паршивец! Открой дверь.
Хин. Нет, отец, это ветер поднялся на море. Завтра будет штром.
Меннерс (подходит к стойке.) Хин, смотри-ка, кто-то шляпу забыл.
(Поднимает шляпу, видит деньги.) А-а?!
Исчезают.
Лонгрен раскуривает трубку. Затягивается. О чём-то думает.
Сцена 4. Эпизод 6.
Раннее утро. Лачуга Филиппа. Молли сидит на кровати Филиппа и делает ему мокрые повязки на голову. Филипп бредит.
Филипп. Огонь!.. Огонь!.. Склад горит! Уголь горит! Мы погибли!
Молли (меняет повязку.) Отец! Успокойся! Ничего не случилось. Тебе это кажется. Успокойся, Филипп!
Филипп. Это ты, Хейзе? Ты всегда так заботлива. Прости меня, Хейзе.
Возникает Бам в образе жены Филиппа – Хейзе.
Филипп. Я виноват, я это… Хейзе! Что ты так смотришь на меня?!
Молли. Успокойся, отец. Здесь никого нет. Это я, Молли, твоя дочь.
Хейзе. Нет, так он у нас ни за что не очнётся. Подай-ка, Молли, ведро воды.
Молли стоит и смотрит на Хейзе. У Филиппа тоже немного прояснилось сознание.
Хейзе. Жалеешь? Вот и я сколько раз его жалела, а теперь поняла – пора. (Берёт ведро воды и выливает на голову Филиппу.) Смотри и учись! (Берёт полотенце и начинает растирать голову Филиппу.) Что стоишь? Беги за водой – сейчас мы приведём его в человеческое состояние.
Молли берёт ведро и выходит.
Филипп. Осторожней! Эй! Голову оторвёте!
Хейзе. Разве ты не заслужил, чтобы тебе её оторвали? Такую дурацкую башку давно пора оторвать.
Филипп. Хейзе!
Хейзе. Что?
Филипп. Хейзе!!! Что ты сказала про мою голову? Что-то я не расслышал.
Хейзе. Я сказала, что такую дурацкую башку давно пора оторвать и выбросить!
Филипп. Хейзе! Это ты?!
Хейзе. А то, кто же? Что? Забыл уже как твоя жена выглядит?
Филипп. Погоди! А где Молли?
Хейзе. За водой пошла. Для твоей дурацкой башки.
Филипп. Ой! Ты знаешь, Хейзе, мне такой ужасный сон приснился. И так мне это в голову вошло, что я никак не соображу – где правда.
Молли возвращается с ведром воды.
Хейзе. Ты слышала, Молли, Филипп-то наш совсем свихнулся – ему видишь ли стали сниться сны!
Филипп. Да в том-то и дело, что это было как бы наяву. Постой-постой, Молли, сколько тебе лет?
Хейзе. Это надо же до чего допился! Забыл сколько лет собственной дочери!
Молли. Что же тебе приснилось?
Филипп. Ужасно! Лучше не рассказывать.
Молли (смотрит на Хейзе.) А ты расскажи. Не бойся.
Филипп. Нет! Не могу!
Хейзе. Я как чувствовала, что у вас тут что-нибудь случиться. Как дети малые. Нельзя на минутку оставить. Живу у матери, а сердце так кровью и обливается. Поехала на месяц, а вернулась через неделю. Да-а! Будь я там месяц, вы бы здесь уже на голове ходили. Ладно, хватит! Молли, помоги-ка мне. (Выходят с Молли и возвращаются с большой корзиной.)
Вот! Это посылает вам моя матушка. Живёт она, слава Богу, хорошо, только одной ей скучно. Я обещала, что Молли через месяц поедет её навестить. А теперь давайте устроим пир! Молли, ты займись столом, а приведу это чучело в человеческий вид.
Молли. Хорошо, мама.
Хейзе (Филиппу.) Вставай! (Снимает с него всю его грязную одежду.) Так, а теперь – сюда. (Поливает его водой. Филипп моется.)
Филипп. Холодная.
Хеййзе. Ничего, не простудишься. Одевайся. (Подаёт ему чистую белую рубашку, брюки.) Садись. (Берёт расчёску – причёсывает.)
Вот, совсем другое дело. Посмотри, Молли, это кто у нас такой красивый?
Молли. Ой!
Хейзе. Такого и поцеловать не грех! (Целует.)
Молли. А мне можно?
Филипп. Можно, Молли. (Целуются.) Ха, ха, ха!
Филипп. Ай, да стол! Ветчина! Окорок! Сыр! Каштаны! Ба-а! А это что такое?
Хейзе. Попробуй – язык проглотишь! (Все садятся за стол.)
Филипп. Ох! Вкуснота. Только чего-то здесь не хватает? Хейзе, а?
Хейзе. Всего хватает. (Незаметно передаёт Молли бутылку.)
Филипп. Молли, а как по-твоему?
Молли (показывает бутылку.) Вот этого!
Филипп. Вот этого самого. Давай её сюда.
Молли. Может не надо?
Филипп. Хейзе, ну что за праздник без вина?
Хейзе (подмигивает Молли.) Дай ему, Молли. Только пусть он даст слово, что с сегодняшнего дня будет пить только это вино.
Филипп. Даю, даю. За твоё возвращение, Хейзе! (Пьёт залпом.) Фу, что за чертовщина?!
Хейзе и Молли смеются.
Филипп. Это же вода, чистая вода. Ах, плутовки, ну проказницы! (Смеётся вместе с ними.) А мне всё равно весело, как от вина. Эх, если бы каждый день пить такую воду!
У Хейзе в руках появляются кастаньеты. Она начинает потихоньку играть. Встаёт, танцует. Филипп, не выдержав, тоже идёт танцевать, за ним – Молли. Все кружатся в вихре танца. От усталости падают на пол.
Филипп. Хейзе! (Целует.) Молли! (Целует.) Родные вы мои. Вот истинное СЧАСТЬЕ! Пойдёмте к морю! Я хочу запомнить этот день навсегда! Пусть море будет свидетелем нашего СЧАСТЬЯ!
Все поднимаются.
Хейзе. Вы идите, я догоню вас. Только со стола приберу.
Филипп. Хейзе, мы тебя ждём.
Хейзе. Не ждите, я догоню.
Молли. Пойдём, пойдём! Она нас догонит!
Филипп и Молли уходят.
Хейзе. Вот и всё! Он сказал главные слова: я хочу запомнить этот день навсегда! Ты будешь помнить, Филипп! Будешь помнить всегда! Прощайте! (Исчезает.)
Филипп (возвращается.) Хейзе! Где же ты?! Хейзе! Хейзе-е!
Слышаться кастаньеты.
Молли. Отец, мы с тобой сошли с ума. Твоя Хейзе умерла 18 лет назад! И ты это прекрасно знаешь!
Филипп. Но она только что была здесь!
Молли. Это нам с тобой показалось. Приснилось!
Филипп. Вот же её корзина и еда на столе. Она просто куда-то вышла! Хейзе!
Молли. Мама! Мамочка!
Филипп. Хейзе! Нет! Никого нет! Мы с тобой одни! Все 18 лет – одни!
Молли. И всё же я верю – это была она! И ты верь! Иначе…
Филипп. Да, Молли, да, я верю. Это была она, только она. Ты так похожа на неё, Боже мой, Молли. (Плачут.)
Я никогда не рассказывал тебе, но теперь ты должна знать всё. Это было ровно 18 лет назад. Я всегда говорил тебе, что Хейзе умерла от того, что заболела, когда ты родилась. Это неправда. Это я виноват в её смерти. В тот год, когда Хейзе носила тебя под сердцем, нам особенно не везло. Я был тогда рыбаком, как все. Мы с товарищами решили разведать новое место ловли. Поднялся шторм. Мы сопротивлялись, боролись. Ты сама знаешь, что такое шторм на море. Я чудом уцелел. Меня выбросило на островок, который я обошёл за четверть часа. Целый месяц я провёл на этом острове. Питался корнями травы и пил дождевую воду. Через месяц меня сняло с острова торговое судно. На удачу оно шло в Лисс. Не помню, как я дошёл до дома. Переступив порог, я упал без памяти. О том, что было, мне рассказали потом соседи. Хейзе к тому времени уже отчаялась меня ждать. За два дня до моего появления в Каперне, она пошла к Меннерсу – занять денег. Меннерс! Меннерс, дочка, потребовал от Хейзе… любви. Ей некуда было деваться. Родных у неё поблизости не было. Я был единственной её опорой. Она думала, что больше не увидит меня. Она согласилась! Молли!
Молли. Да, отец.
Филипп. Меннерс дал ей денег. Этих денег хватило на то, чтобы мы с тобой остались живы. Как только я встал на ноги, Хейзе уговорила меня отпустить её к матери. Мать её живёт в Зурбагане. И я, Молли, я согласился! Она ушла. Я ждал её неделю, месяц, а она не возвращалась. Я кинулся к соседям. Они и рассказали мне про Меннерса. И я понял - КУДА ушла Хейзе. Ты слышишь, Молли. Она не смогла перенести своего позора. Глупышка! Я бы её простил! Ты слышишь, Молли! Я простил бы её!
Молли. Слышу, слышу. Тебе надо отдохнуть, ты устал. Ложись.
Филипп. Кто-то стучит в дверь? Молли, открой! Это Хейзе вернулась!
Молли. Нет, отец, это ветер поднялся на море. Завтра будет шторм. Ты спи, спи.
Филипп. Огонь!.. Огонь!..(Падает без чувств.)
Молли рыдает. Появляется Цыганка. Гладит Молли по голове. Что-то шепчет. Поёт песню.
Лонгрен курит свою трубку.
Цыганка. Всё дрожит ещё голос,
Одинокая ветка,
От минувшего горя
И
