* * *
Улица ещё спала, и только с трассы доносился вой грузовиков. Витя сидел на веранде и курил.
— Человечишка, — склоня голову произнёс он. — Букашка... Ползал в "семейниках" перед родственничками, опозорился, а они смеялись, смотрели, как на грязь. А я продолжал... Ненавижу.
— Витя... Витя, привет, — послышался шёпот откуда-то снизу. — привет, Витя.
Звук исходил из тёмной расщелины в полу.
— Замолчи, я прошу тебя, замолчи, — сказал Витя.
После этих слов снизу раздался стук, а через пару секунд из небольшого лаза, который располагался в дальнем углу веранды, появилась рожица. Это было существо похожее то ли на домовёнка, то ли на чертёнка. Оно долго кряхтело, сопело, и наконец, выбралось наружу. Пробежав на коротких кривых ножках веранду, существо по-хозяйки вскарабкалось Вите на шею и, обхватив ручками его голову, принялось её сдавливать.
— Хватит, — взмолился Витя. — Прекрати.
— Нет-нет, ещё немножко, ещё чуть-чуть. Ты же знаешь, что только смерть может разлучить нас.
— Прекрати, я прошу тебя.
— Не стоит так разговаривать со мной, Витенька.
Нет, он не спятил. Это существо, этого человечка со смрадным запахом изо рта, Витя называл мразь. Мразь сидела на его шее и свесив ножки непринуждённо вела диалог.
Витя заговорил с ней пять лет назад, утром, после юбилея по случаю пятидесятилетия. С тех самых пор мразь сопровождала его везде. Только ночью она пряталась под полом веранды или на чердаке.
— Не доживу до восьми. — сказал Витя. — жена остатки вылила, сердце шалит. Не дай бог, и вправду помру.
— Ты даже не пытался искать, слабак. Людка — баба хозяйственная.
— Брось. Прекрати. Дети проснутся, и она меня кончит.
Мразь не ответила, а лишь начала сдавливать голову Виктора ещё сильнее. Он застонал от боли.
— Стараешься, стараешься, а ты даже спасибо не скажешь, — сказала мразь, покраснев от натуги. — Все вы люди такие.
— За что спасибо-то? Ты ведь мне жизнь загубила. Ты ведь отняла у меня свободу. Мразь ты конченая.
Витя заплакал от досады, словно пацан.
— Ладно-ладно, не бузи. Я ведь только для тебя и стараюсь. Мы ведь друзья, Витенька. Правда?
Витя смотрел в пол и молча курил несколько минут, потом провёл по волосам рукой и сказал: — Да, пожалуй, стоит сходить. Глядишь, до обеда и протяну.
В предвкушении пакости, мразь начала гримасничать и энергично потирать ладошки. Витя примял окурок, кашлянул и направился в спящий дом на поиски вина.
Он шёл по тёмному коридору, а мразь болталась на его плечах словно сосиска. Она кряхтела, сопела и изредка плевалась в разные стороны. В это утро он напился, впрочем, как и в следующее.
Шло время, а в жизни Виктора ничего не менялась. Он часто напивался и ругался с женой. Он пытался достучаться до близких, а его не хотели слушать, ругали, осуждали. Витя мечтал сорвать с себя мразь и растоптать её тельце ногами. Но не хватало у него духу и смелости.
В одно воскресное утро, когда дочка и сын ещё сладко спали, его мечта сбылась. Он избавился от мрази, избавился навсегда. Это случилось в просторном зале реанимации, окно которой смотрели на скопище ржавых железных гаражей. Инфаркт, быстрая смерть.
У мрази не было шансов, впрочем, как и у Вити. А потом были похороны: комья замёрзшей глины, холмик, усыпанный венками, запах рыбного пирога и лапши в столовой. А после, бесконечное одиночество в поле.
У мрази той остались братья и сёстры, которые по сей день продолжают портить жизнь людям. Есть среди этих людей счастливчики, которые смогли при жизни сбросить с себя маленькую мразь, но их мало. Вот такая печальная история произошла с Виктором.
