Кластер-1

убогого перфекциониста. Чтобы много не думал о себе и не воображал! А как следует затонул в освежительной сенсорике, смысле - свинарнике. Или как Лизка в болоте.

Внезапно чувствую, почему-то забирает эта гадость. Просто неотвратимо. Затягивает как спрут под каменья. Такая мерзость - оторваться невозможно!.. И до того показалось сладостно именно измазаться, да и смельчать в какой-нибудь суете именно с нею. Да и подрастратиться слегка как раз на этот самый пустяк. Словно бы попал под какое-то ионизирующее облучение, под сексуальный коллайдер, работающий в режиме убойного нон-стоп в районе той самой роковой обочины. Спрашиваю несколько очумело, но ещё держа себя в руках, как бы для простого интереса – так и сколько же тебе, ясна девица, за всё за это богатство несусветное?! Отвечает – полтинник  или стольник, если не жалко. То есть, первая цена пятьдесят. Всего-то?! За такое несказанное богатство, да ещё за тебя кем-то из молочных братьев предварительно разработанное, чтобы клиенту было не сильно трудно упираться?! Вот это демпингует красавица! Ничего себе кризис довёл людей! А ещё говорят, президент не заботится о народе. Такой уже сам обо всём побеспокоился. Я даже расхохотался, вспомнив байку про замороченного таксиста. В конце рабочего дня вот такая же юная особа тормозит его и говорит в открытое окно: «Оральный, пятьдесят!». Он от усталости всё никак не может сообразить: «Оральный пятьдесят, Оральный пятьдесят… А где это?!»

Впрочем, на самом деле никакого демпинга не было. Просто она ещё первоклашка в своём ремесле, вероятно, даже прейскурант не выучила наизусть, двоечница. Вряд ли там, на Кольцевой, настолько бросовые расценки! Не нарочно же демпинговала отроковица, хитроумно перехватывая клиентуру, в свои-то младые да якобы неопытные года?! Впрочем, может как раз ей-то такая сумма и была достаточна, главное, что сумма же?! Такая тоже на дороге не валяется. А едет по ней непонятно куда. Но в общем потоке. Правы старые люди, не в деньгах счастье, а в любви. В простой, обычной любви к деньгам. Пусть и небольшим деньгам, но зато честно добытым с помощью древнейшего способа. Хотя б и на обочине. Так что здесь и переулок Оральный вполне сойдёт за пятьдесят. Лишь бы потом не миллионом откупиться! Когда затаскают. Тут же вспомнил про одного матёрого кавказца, который страшно удивился, узнав, что тост «За совращение несовершеннолетней!» - на самом деле статья в Уголовном кодексе.


Последовательно возник и следующий вопрос, глупый, но всё же. Где же оно добывается, это самое… как его… ах да, счастье оральное? В каком таком конкретно тупике?! На каких рудниках?! Это примерно так я её наверно и спросил, практически не покраснев, потому что адаптировался. К отвратительному, как и к хорошему, человек и свинья привыкают чрезвычайно быстро. Как и похабщину написать или рассказать – большинству из нас мёдом не корми! И такие таланты сходу, мгновенно раскрываются.
Да прямо здесь же и добудем сие счастие наше. Твоя кирка – моя лопата, именно так, чётко и ответствовала юная носительница баллистического соблазна и греха. Вон у тебя места сколько позади, мол, там не только моя поппинс поместится, но и твоя. Я ещё немного подумал и опять сообразил - «позади» это значит у машины, а не у меня. В следующий момент умозаключил, сделал вывод - что и это верно, что и это логично. Даже вполне целесообразно, в том числе рационально. Пол-Америки зачато на заднем сиденье автомобиля, во всяком случае, так врёт статистика. И всё же, именно этот вот половозрелый хан в юбке предлагает мне на полчасика стать американцем, так, что ли?! Или тем, кто трудолюбиво спасает Америку, а заодно и весь мир, от демографического кризиса?!

Что-то я и вправду ничего не соображал. Горел как щепочка, синим пламенем, потрескивал! Действительно, до чего же всё-таки краток и пламенно безумен бывает шаг от почти бескорыстной гуманитарной помощи до конкретного пощипывания внезапно подвернувшегося поппинса! Это же кто кому на самом деле оказывать её будет, эту помощь, интересно?! Я ей или она мне?! До того интересно стало, что спасу просто нет и оторваться оказалось практически невозможно. Ладно, сказал, тогда решено, едем. Хоть узнаю что реально, что почём при реальном раскладе в этом орально-генитальном тупике, проезде или, допустим, переулке. Но при номинале по пятьдесят. А то всё теория, да теория. При этом я даже не поколебался и нисколько не покраснел от нахлынувшего скотства, вот что совсем удивительно. Впрочем, может быть, и не совсем. Потому что я теперь был не я. А нечто в штанах. Облако.
Итак, что же в активе? Теперь в нашем активе совсем-совсем иной посыл - доктор Ай-болит и  медсестра Ой-как-хорошо выехали на дело. Никто даже не догадается, на какое. О-бал-деть!


Выскочил на Кольцевую в точке её пересечения с Юго-Западным проспектом и пошёл накатом к ближнему мотелю, там есть платная отдалённо-тенистая площадка как раз для таких вот подцепленных на блесну хануриков. Притом мчался, сам же над собою иронично ухмыляясь и даже самокритично потешаясь. Алек-хан, подсказав куда ехать, лишь мимолётом глянула на редкую цепь конкуренток вдоль обочины и равнодушно отвернулась. Там и сям стояли аналогично недорогие и непорочные школьницы, бывшие отличницы и хорошистки, а ныне сплошь безотказные удовлетворительницы. Возле них напрочь глохли машины. Одна за другой. Пачками. Косяками. Журавлиными клинами. Моторы категорически отключались, завязая в плотном оцеплении из наступающих природных богатств, решительно отказываясь дальше продвигаться, побеждать пространство и простор. Но не у всех водил двигатели вот так насовсем и сразу безответственно глохли. Лишь у некоторых, особо одарённых тучек в штанах. У лошар, по всем фазам свихнутых, таких как я - наверняка. А всё потому видимо, что надысь пригрело и рассупонилось солнышко, взяло да и расталдыкнуло свои лучи по белу светушку, а милые девушки распахнули шубки, сняли колготки и отчаянно запахли весной. Какой же пламенный мотор от этого не заколдобится и не словит клина?! Не смельчает в предвкушении несказанной суеты, да не измажется потом, не растратится вдупель?! Разве что от музейного «Запора», от горбатого! Да и то, лишь оттого, что не сможет потом сам себя спасти, умчать по непрерывно возникающим новым колдоебинам.

Ещё заметил, что у попавшего ко мне непонятным образом потрясающего природного богатства по имени Ксюшка Алек-хан неизменно - ноль эмоций. Девица оказалась бесстрастной, как помесь чукчи с эскимосом. С самого начала даже мускул на юном личике не дрогнул. Реально полная невозмутимость всегда побеждающей мумии, буквально до атараксии. Словно и впрямь у монгольского хана. Или у совсем неживой куклы Барби, без долгих уговоров сходу хватающей клиента за горло. Вот интересно, краем сознания ещё подумал при этом, а вот почему?! Это что – простая половая тупость?! Неизбежная косность обычного природного богатства, как, допустим, месторождения каменного угля - разве ж оно может улыбаться? - или всё же налицо безошибочный расчёт сидящего в засаде вполне однозначного сексуального скобяного изделия, словно акула, чётко и неукротимо нацеленного на один и тот же результат?! Всегда побеждает лишь тот, кто полностью лишён реальных эмоций, кто, словно окаменев изнутри, принципиально не чувствует ровным счётом ничего. Кто прежде всех точно знает, что дальше будет. Даже с самой планетой, а не только с этим случайно попавшимся в сеть потешным таракашкой. И сколько он получит за это.

Вот бы и впрямь подвергнуть дисфакторному НЛП-анализу весь этот мой нечаянный блудный съём, позорное падение гения, от начала и до конца! Проследить, как мой сусанистый «хаос-пилот», будь он неладен, отработал, то есть, напортачил на этот раз. И, как положено, отразить в протоколе испытаний! Может не так-то оно и однозначно всё оказалось бы по существу?! Вправду, очень как-то сомнительно это выглядело при малейшей попытке осмыслить происходящее. Чтобы вот просто так могло произойти то, что для меня по определению было категорически невозможно, даже с точки зрения теории случайных чисел. В такие дебри с заведомо убойными не то ведьмами, не то внештатными древесными русалками меня ещё никто не заводил, даже во сне. «Куда ты привёл нас, Сусанин-герой?! А хрен его знает, я сам здесь впервой!»


Как бы то ни было, а скачу на блуд. Никто бы в это не поверил!  Я так первый! Вот от балды, просто так, взял да и сорвался. В никуда, именно как в пропасть, в самый беспросветный хаос смертоносной, омерзительной сенсорики. В жутко сусанинскую, сатанистскую чащу. И понёсся, сам себе не веря. С придорожной дурочкой, ярко-беленькой, соблазнительно сверх-юной, не исключено, что и вправду неким благодетелем специально для меня разработанной до упора, чтобы клиент не слишком значит утруждался. Да ещё и соответственно тупорылой. Из тех, кто в ресторане неизменно просят не бастурму, а мастурбу. Если их туда пускают. Ой, мама, вот это я дал копоти! Это я-то?! Гений всех времён и народов. Да не сон ли это?! Потому что и в самом деле – просто о-бал-деть!!!

Опять и опять успокаиваю себя, мол, ничего страшного, всё в пределах допуска включившегося «хаос-пилота». Всё на самом деле исключительно в строго экспериментальных целях будто бы мною предпринято. Или в почти строго. Наконец я сам себя в этом практически полностью уверил. Да-да-да, я именно это всё и запрограммировал, ещё давеча, может быть даже намедни. Вполне притом хладнокровно, как и полагается великому естествоиспытателю. После чего, совсем почти не колеблясь, продолжил давить на газ. Из ноздрей чуть ли не пламень вырвался, как из форсунок на форсаже. Вылитый конёк-горбунок, на полном скаку влетающий в котёл с мёртвой водой. Хоть «иго-го» кричи от бесшабашия!

Справа сидела очаровательная нимфетка, она же жоржетка, и в самом деле никакая не отличница, даже не прилежная хорошистка, а самая настоящая придорожная удовлетворительница, профессиональная вовлекательница во грех. Чёрный пояс по блуду. Гибрид акулы с золотой рыбкой: исполняет три последних желания. Первое – в предстоящем глухом переулке, точнее полном, животном тупике. Даже подумалось непроизвольно, что лучше одно желание, но три раза, уж больно хороша казалась козявка. Даже бумажник непроизвольно сжался. Однако как пройдут остальные две вводные?! Куда выведут?! Так не хочется торопить события, но они меня теперь подгоняют сами. «Цоб-цобэ-э!» - кричат, щёлкая кнутами.

Чу! Что же тем временем там, на внешнем периметре?! А там что-то невразумительное по-прежнему и дальше сепетила дитя, невинное средоточие первородного греха, шелестела своими вовсю распущенными плотоядными лепестками. Бесстрастно грела своим разработанным, блин, поппинсом моё отличное, целомудренное, до сих пор ни одной голой задницей не целованное кожаное сиденье. Опять оставалось неважно - что именно или кого именно на самом деле она из себя представляла, месторождение каменного угля или и впрямь юный гибрид тигровой акулы с золотой рыбкой и с чёрным поясом по блуду. Важно было только то, что конкретно для меня и непосредственно в данный момент она являлась именно природной посланницей