намека на то, ради чего мы здесь собрались…
Такая таинственность объяснялась просто. Крупнейший финансовый кризис, охвативший все штаты в 1907 году, вызвал такую панику, что банки лопались, как мыльные пузыри, и никто не знал, сумеет ли страна вылезти из этой пропасти. Все, кто хоть как-то был связан с деньгами, понимали, что срочно требуется новая финансовая система и её регулятор.
Америке нужен центральный банк. Но не такой, как Банк Англии. А вот какой именно – никто не знал. И при этом ни у Белого дома, ни у крупных промышленников, ни у миллионов разорившихся вкладчиков не было уже доверия банкирам. Если б кто-то из руководителей банков сейчас предложил свой вариант центрального банка – сто процентов, что его отвергли бы в Конгрессе вместе с автором. Нет доверия – значит, не будет и денег для новой финансовой структуры.
– Это, конечно, вопрос вопросов, – акцентируя каждое слово, произнёс сенатор. – Но хочу вам сказать по большому секрету: деньги есть. Генри расскажет сейчас то, что многие из присутствующих не знают…
И Генри Дэвисон, этот непростой парень, поведал интересную историю. Начал он издалека…
Всем известно, что клан Ротшильдов происходит из Германии. Глава этой ныне богатейшей еврейской семьи начинал со свалки, где выискивал что-нибудь стоящее, что можно продать. От мелкой торговли и менялы в лавке поднялся до грамотного бухгалтера. В двадцать пять лет он уже служил личным банкиром гессенского курфюрста. Своим сыновьям, умирая, наказал держаться поближе к коронованным особам и торговать только золотом – лучшего товара не придумаешь.
С Гессена – точнее, с гессенских принцесс – и пошла дружба клана Ротшильдов с российскими царями. Петербург получал кредиты и прочие финансовые услуги, о которых при дворе мало кто знал. Доверие русских росло, и через пятьдесят лет представитель названного клана уже являлся финансовым управляющим царской казны.
Треть века назад, в 1876 году, Ротшильды получили право заключать сделки и проводить операции с золотом, действуя от лица Российской империи. И они добились у Александра II согласия на хранение русского золотого запаса за границей. Не всего, конечно, но значительной части – почти 48 тонн драгоценного металла было спрятано в горах Испании.
Как говорится, короны приходят и уходят, а правит миром тот, у кого золото. Но… Нынешний российский император одержим идеей глобального разоружения. Похоже, что Николай II решил заняться переустройством всего мира. Провёл в Гааге одну конференцию, затем вторую, предложил создать Лигу Наций.
– Как вы знаете, его предложение поддержали почти все государства, в том числе и мы, – докладчик сделал паузу, показывая, что переходит к самому главному. – Ещё до второй Гаагской конференции русский царь предложил создать Мировой финансовый центр со своей валютой, нечто вроде фонда при Лиге Наций. В январе 1907-го в Париже на секретном заседании это утвердили, в октябре Гаагская конференция закончила свою работу, и тут же у нас разразился кризис. Улавливаете взаимосвязь?..
Рассказывая, Генри Дэвисон-старший всё больше оживлялся. Лицо его засветилось, голос окреп, весь он как-то выпрямился в стойку, голова поднялась, словно высмотрел он на подлёте утку.
И дальше пошло повествование о том, что именно Ротшильды подсказали Николаю II, как важно стать главным акционером нового фонда. А членский пай можно внести тем золотом, что со времён Александра II лежит на сохранении. Николай Романов согласился. И потекла река жёлтого металла из Испании в Нью-Йорк, который был избран местом будущего Мирового финансового центра.
– Да, это так, могу подтвердить, – подал голос вальяжно развалившийся Пьятт. – Партиями по пять тонн, не более. На двух военных кораблях до Гибралтара, а дальше уже – на наших пароходах. Несколько таких рейсов было сделано. Коли такая сверхсекретная информация стала известна, может, кто-то скажет, что случилось, почему поставки прекратились? Что, в России золото кончилось?
– Нет, не кончилось! – глава делегации, сенатор Нельсон, усмехаясь, пригладил свои шикарные усы. – Мне, как вы знаете, пошёл семидесятый год, секретов знаю много, но все они ничего не значат по сравнению с тем, что мы тут должны придумать. Итак, поток металла из России затормозился. Металл этот имеет в таблице химических элементов буквенный символ Au. Потому смею его любовно звать «аюшкой». Перестала поступать к нам «аюшка», потому что…
И он рассказал, что в начале прошлого года ящики с драгметаллом благополучно переместились с русского военного корабля на пароход «Республика». Общий вес груза составлял четыре с половиной тонны. Пароход точно в срок пересёк Атлантику. Это был лайнер-дворец, «практически непотопляемый» 170-метровый стальной гигант, четыре мачты, пять палуб – всё для изысканной публики. И всё под контролем мистера Джи Пи Моргана, у него все сто процентов акций пароходной компании.
Всё под контролем, кроме погоды. 23 января 1909 года «Республика» столкнулась с итальянским лайнером «Флорида». Услышав в сплошном предутреннем тумане предупредительные гудки, капитан «Республики» приказал:
– Полный назад! Руль на борт!
И тут же итальянский пароход, вёзший в Америку эмигрантов, ударил «Республику» форштевнем в бок. Как раз в то место, где спал в каюте главный менеджер одного американского банка, сопровождающий ценный груз. Погибли ещё несколько человек на обоих судах, всех остальных спасли.
В огромную пробоину в корпусе «Республики» с диким рёвом врывалась вода. Подошёл спасательный катер с баржей, предложил помощь – перекантовать груз и взять лайнер на буксир. Капитан отказался. Короче, затонула «Республика» в пятидесяти милях от берега.
– Мы должны были сохранить всё в тайне, – продолжал сенатор. – Иначе русские прекратили бы вообще поставки «аюшки». Вы ведь в курсе, что Россия обладает крупнейшим в мире золотым запасом? И тот объём, что мы от неё получим в качестве вступительного пая в фонд Лиги Наций, эти 48 тонн, – меньше пяти процентов их запаса. Кстати, никто, кроме русских, пока и не собирается вносить свой пай…
– Нельсон, – несколько робея, обратился к старику «мальчик» Фрэнки. – Я правильно понимаю, что затонувшая «Республика» – это наш запас на будущее? А сейчас мы должны квазизаконно распорядиться полученными тоннами «аюшки», найти им более достойное, нужное для нас применение?
– Абсолютно верно, мой мальчик! – был ответ. – Вот как раз Пол и расскажет за ужином, как мы можем поступить. А каждый из вас к завтрашнему утру предложит свой вариант…
За ужином немец – невысокий, похожий на кельнера, усатый, лысый, но очень головастый – задавил их новыми терминами. Говорил он с сильным акцентом.
– Американский доллар должен стать эластичной валютой! – убеждал Пол, в запале пристукивая ногой по полу. – По большому счёту это будет вообще не валюта, а долговая квитанция…
– Давайте сначала закончим с «аюшкой», – перебил его юный Фрэнки. – Я как представитель фракции Рокфеллеров хотел бы знать, куда пойдёт это с неба упавшее золото.
– Мне это тоже интересно, – поддержал Бенджамин.
– А я очень надеюсь, что это будет на пользу новому хозяину Белого дома, – вскинул голову и Чарльз, вечный секретарь.
– Чарли, вы прямо пулей забили гвоздь! – глава делегации аж привстал от восторга. – Да, это подарок для президента! Но – будущего, нового!
– Нельсон, извольте объясниться!
– А что, разве вам не надоели республиканцы? – сенатор явно подшучивал над всеми. – А если серьёзно, план простой. Деньги – а каждый рейс парохода с русским золотом, это три миллиона долларов – пойдут на предвыборную кампанию демократа Вудро Вильсона, губернатора Нью-Джерси. Ни с Тафтом, ни с Рузвельтом договориться не удалось. Теперь пусть они посоперничают меж собой, а мы делаем ставку на другую лошадь. Мы проталкиваем Вильсона в президенты, а он пообещал протолкнуть в Конгрессе наш вариант центрального банка…
Утром следующего дня понятие «центральный банк» все отвергли.
– Никакой Вильсон не поможет, если так назовём! – Пьятт был категоричен. – Ни «центральный», ни «национальный»!
– Может, назвать ассоциацией? – вопрошал Бенджамин.
– Мы меняем всю финансовую систему! Так пусть и называется – система! – горячился немец Пол.
Весь день, до самого ужина, он объяснял свою концепцию.
По плану Пола Варбурга, в систему должны входить несколько частных банков, не больше двенадцати самых крупных. Пятнадцать тысяч существующих ныне банков не играют никакой роли, они «не в системе». Акционеры двенадцати избранных, с одной стороны, могут использовать займы правительства Соединённых Штатов и получать прибыль. С другой стороны, такая система управляла бы национальными деньгами. Получив право на эмиссию валюты, она могла бы финансировать правительство, кредитуя его в сложный период.
– Получается, что новая система будет выигрывать в любом случае? – ахнули хором банкиры, почуявшие выгоду.
– Именно так! – торжествовал немец. – Но это ещё не всё. Завтра предлагаю обсудить будущее нашего доллара…
Назавтра участники секретного совещания наконец-то осознали, что они совершают революционный переворот в мире денег.
– Да, не надо называть новую систему «Национальной», лучше – «Федеральной»!
– Отлично! Но она должна ещё и «Резервной». Главная фишка в том, что в неё мы включим механизм частичных банковских резервов. Децентрализация резервов позволит доминировать над всеми финансами страны. А по большому счёту – и всего мира.
– Пол, вы – гений!
– Спасибо, я знаю. Я ж говорил уже: доллар должен стать эластичным. Федеральная резервная система будет монопольно печатать деньги для кредитов, которые в действительности никогда не будут погашены. Вот в чём суть!
Самым консервативным в компании оказался глава сенатского комитета.
– Я представляю, как в скором будущем в Конгрессе произойдёт такой диалог, – задумчиво протянул он. – «Где Федеральная резервная система нашла деньги для покупки у правительства США облигаций на два миллиарда долларов?» – «Мы их напечатали, у нас есть право выпускать кредитные деньги». – «И за ними нет ничего, кроме государственного долга?» – «Если б не было долгов в нашей финансовой системе, то и не было бы никаких денег»…
– Именно так, уважаемый Нельсон. Новая система совершенно не заинтересована в сокращении государственного долга. Пусть он хоть до небес вырастет. Всё наше денежное обращение существует лишь потому, что доллары одолжены, если не вам и не вами, то кем-то другим. Доллары – это волшебная палочка фокусника. Он превращает простые бумажки в деньги, ничем не обеспеченные завтра. И фокусник – это мы с вами, наша новая система.
– Это не ловушка?
– Нельсон, вы прямо, как Золушка: соглашаетесь только до полуночи…
Все заулыбались и начали дожимать сенатора.
– Да, это ловушка. Для всего мира. И она проработает ещё лет сто, пока не появится какая-нибудь виртуальная валюта. Тогда люди начнут понимать, что доллар – это не валюта, а обыкновенная долговая расписка. Но сто лет у нас есть! Сначала надо выдавить английский фунт стерлинга, стать мировой валютой, засыпать все страны этими долговыми
