своих. Он берется за необъятное, зная свой предел. Он берется за невыполнимое, зная, границы того, что способен выполнить.
Случилось так, что один мальчик решил обязательно добиваться того, чего он решил добиться. Однажды он шел по дороге, увидел ветку дерева и решил подпрыгнуть, чтобы достать до нее. Но ветка росла слишком высоко и он не достал до нее даже кончиками пальцев. Но он помнил о своем решении добиваться, а потому прыгал до тех пор, пока не вырос, стал дядей и наконец-то не достал.
Тот, кто упорствует, в познание того, что вовне, тот уподобляется этому мальчику, который вырос, но добился лишь того, что достал только до одной ветки, коих растет бесконечное множество.
Абсурдность этих историй соизмерима с глупостью людей, которые так поступают.
Я слышал одну историю. Голодный человек шел по берегу реки и увидел рыбака, который ловил рыбу и выловил уже не мало. Он подошел к нему и попросил несколько рыбешек, чтобы утолить свой голод. Рыбак поделился своим уловом, голодный человек поблагодарил его и пошел дальше.
На другой день тот же человек вновь шел по берегу реки. Он съел рыбу и снова искал пищу. Он опять встретил того же рыбака и снова попросил его поделиться уловом. Рыбак опять пожалел человека и снова дал ему рыбы. Тогда же мимо проходил мудрец, который сказал рыбаку, что проще научить человека ловить рыбу, чтобы он сам добывал себе пропитание, чем постоянно кормить его.
Как рыба будет съедена и появиться нужда еще в одной, потому что первой было недостаточно, так и знание того, что лежит вовне не бывает достаточно. Насытившийся знанием, вновь окажется в ситуации, когда его будет недостаточно.
И так же как научиться ловить рыбу, вместо того, чтобы без конца просить ее, стало бы выходом для голодного человека, так и познание того, что же такое познание, вместо стремления к новому знанию, есть выход для мудреца.
Случилось так, что в детстве я играл в саду и залез к своему соседу. Прыгая с забора на его участок я сломал молодую яблоню. Сосед заметил это и сильно ударил меня. Через пару лет он продал свой дом другому владельцу.
Тогда я подошел и спросил его. Разве та яблоня прибавила бы цены твоему дому? Он ответил, что нет.
Тогда я спросил его опять. Разве за пару лет та яблоня выросла бы настолько, что ты насладился бы плодами с нее? Он ответил, что нет.
Тогда я спросил его опять. Тогда за что ты ударил ребенка, кроме как за плоды, которыми наслаждался в воображении своем? И не нашелся он, что ответить.
Не так ли и вы гоните детей божьих, за плоды, которые существуют лишь в ваших умах? Или вы убеждены слепо, что дом ваш простоит вечно?
Потому мудрец не стремиться к тому, чтобы иметь больше рыбы, но стремиться к тому чтобы уметь добыть ее когда будет ему того нужно. Иной же наоборот стремиться к тому что вовне и становится книжником.
Я слышал одну историю. Великий мистик востока Джидду Кришнамурти, который имеет множество миллионов последователей во всем мире долгое время воспитывался и обучался теософским обществом. Ему пророчили, что он и есть следующий мессия.
На торжественном мероприятии он вышел на сцену перед несколькими тысячами людей и его задачей было произнести напутствие собравшимся. Джидду вышел и сказал только одну фразу. «Я не знаю, что такое просветление». После чего он сразу ушел.
Тысячи людей остались в молчаливом непонимании того, что же случилось и что же им сказали.
Его ответ был самой сутью метода. Это метод дзэн. Когда вопрошающий разум находится в ожидании ответа, то он все равно ожидает что-то подразумеваемое. Образный пример, на вопрос о качестве, в ответ ожидается прилагательное, на вопрос о сути предмета – существительное, на вопрос о взаимодействии – глагол. Но получив совершенно другой ответ, который не соответствует формату, в уме возникает замешательство.
Ум на миг замирает и сознание освобождается от объекта, который занимал бы его, становясь чистым созерцанием. Мастера дзен использовали коэн – загадку или вопрос с неожиданным ответом, который не может следовать из вопроса с точки зрения логики.
Так поступил и Джидду. Он ошарашил тысячи людей. Они ждали, что им сейчас начнут рассказывать про просветление, про то как достигать его. Они готовились услышать поток слов, но услышали лишь отрицание, которого не ожидали.
Таков Джидду. Он хорош и глубок, его речи полны смысла. Это тот человек, которого считают просветленным.
Другой тип учителя – это священник. Он может быть хорош, может глубок, но его речи полны не смысла, а знания.
Потому Джидду – это мастер. Он и явление и его истолкование.
Потому священник – это учитель. Он истолкование явления, знание о нем.
Это ваши мастера. Таких мастеров и учителей знает мир, но есть другой тип мастера – дзен.
Он не говорит не объясняет, но действует. Его явления – это его самость.
Потому на вопрос о том, что такое просветление он и ответит иначе.
И я говорю: «Я вообще не просветленный».
Джидду сказал половину, что он просто не знает. Это значит, что он может быть или не быть просветленным. Но если сказать, что просветлен, то означает облачить Я в слова, а оно словами не является. Сознание - не ум, а лишь воспринимает мысли, потому и назвать себя просветленным означает снова использовать ум.
Если ты говоришь, что просветлен то, что это значит? Но чистое сознание по его природе – это чистый лист, tabula rasa, чистая доска. Ум лишь то, что им воспринимается. Потому и говорить, что просветлен значит говорить о чем-то вокруг да около, но не о самом явлении.
Ответ «нет», означает не только отрицание. Это означает, что нет того значения слова «просветление», которое может присвоить ум. Поэтому ни один мастер не сказал, что он просветлен. Они использовали какие-нибудь приемы или методы передачи.
Я же просто говорю, что я не просветленный. И ничего не знаю.
За знанием можете ступать к священнику, за просветлением к мастеру. У меня нечего делать потому что Я – это путь к себе. Вот и идите к своему Я.
Есть ли способ убедиться, что смерть существует? Ответ очевиден и вроде прост. Этого легко добиться. Но станет ли самому человеку доказано то, что он умер? Нет. Ведь пока живой, то он еще не мертвый, а значит не доказано. Когда мертвый, то уже некому воспринять доказательство. Опять же не результат.
Я слышал одну историю. Врач готовиться к операции смертельно больного пациента и успокаивает его, говоря, что все будет хорошо. Пациент спрашивает, а что будет если все пройдет плохо? «Не волнуйтесь, вы даже не заметите», - отвечает врач.
Можно пойти в морг и посмотреть на трупы. Но станет ли очевидно, что существует смерть? Нет, потому и существуют представления о загробной жизни. Труп трупом, но причем тут смерть в том виде, в каком ее бояться люди?
Случилось так, что я спросил бабушку, что случилось с моей черепашкой. Бабушка ответила, что черепашка умерла и попала в рай. Тогда я спросил ее еще раз, почему же тогда черепашка валяется в помойном ведре?
Потому человек божий не может покончить с собой. Он не верит в смерть. А потому неправы те, кто твердит, что его жизнь лишь бесцельное существование, подобное медленному самоубийству. Но все равно это значит, он может хотя бы попытаться.
Но кто будет пытаться сделать это? Он же сам. Но делать нужно ради чего-то, ведь разум движется от причины к следствию, но я не могу сказать, что мой ум – это я. Я просто хозяин ума. Мысль о самоубийстве – то, что я наблюдаю, и если бы было желание смерти то его тоже наблюдало бы сознание.
Главное отделиться от эго, которое и есть то самое желание, являющееся этой мыслью, потому что это не то, что воспринимает, а лишь воспринимаемое, набор знаний и опыта из окружающего мира, собранный за годы жизни.
Сознанию не важны ни жизнь, ни смерть. Жизнь – это то, что оно воспринимает. Но само сознание воспринять нельзя, потому что нужно воспринимать кому-то. Иными словами им можно быть, но не воспринимать его. Смерть – это не жизнь. Просто не существовование, без определений, а стало быть ее нельзя ни определить ни доказать, а можно только умереть.
С одной стороны некому, с другой нечему происходить. Человек божий касается этих крайностей. Он - сознание, достигнутое каким-либо методом. И недоказуемость смерти к которой он пришел через ум, или убедился на опыте. А между этими крайностями находится, его человеческая личность, ум, чувства, его эго. И эго движется из крайности в крайность. От чистого восприятия, когда его вообще еще нет, до того момента когда оно уже исчезнет, ведь оно образуется из того, что исчезнет.
Эго и есть причина жизни, потому что человеческое Я, его центр – это не само эго, а то, что его воспринимает. Но не целиком, а какие-то отдельные области. Туда и направлено внимание. Он думает, чувствует, или потирает разбитую коленку, которая болит.
Эго исчезает, а потому появляется страх умереть. Но сознание точно так же воспринимает и этот страх, не являясь им. Иначе кто бы говорил что боится умереть? Чтобы что-то появилось, нужна и точка сравнения, относительно чего это будет существовать. Так, если страшно, то страх воспринимается сознанием. Помимо того он запускает еще массу процессов в эго человека, а так же в его теле. Например, увеличение адреналина, чтобы быстрее думать и реагировать и прочее, что к сознанию тоже не относиться, но лишь им воспринимается.
Те, кто хоть ненадолго осознавали, что возможно чистое восприятие, без всякого объекта, например медитируя или используя другие практики, получили опыт, что они не являются своим эго, тем что раньше считали собой. Но при этом они не исчезли, их сознание не пропало.
Поэтому и существует представление о душе, которая есть в человеке и которая бессмертна. Все смертное ею просто воспринимается.
Но никто из испытавших озарение не смог сказать, что это было, потому что нельзя выразить. И это врата духовности. Которые нужно преодолеть после барьера слов.
Но эго напоминает о своем существовании, заставляя обращаться к нему. Человек думает, чувствует или делает еще что-то, и в это вовлекается сознание. Но память о пережитом все равно останется, а потому появляется уже не вера, а уверенность. Ведь был опыт, а что может быть убедительнее?
Это мой опыт, потому и говорю, что есть то, что после смерти. И никогда не противоречил, у меня есть душа, ведь тот, кто говорит, что он духовный человек, тот обладает душой. Когда же было мной сказано, что я не знаю есть ли у меня душа, то я тоже не солгал. Душа не мои мысли, поэтому и ответ «нет». «Нет» подразумевает и ответ и незнание.
Можно быть сознанием, но не воспринять его и тот, кто есть сознание, тот просто существует, а кто воспринимает сознанием нечто, тот отождествляется с тем, что воспринимает. Так оно сливается с эго и потому, отождествившись, но не став им, человек становится человеком разумным.
Тогда и смерть имеет другое значение, чем на пиках озарения. Она реальна, потому что эго смертно. А сидеть в медитации постоянно, невозможно. Проблески не вечны и все равно, следует вовлечение в мир, в эго и в его жизнь.
Это не значит, что получив опыт, теряешь его. Просто нужно изменение, которое существует лишь между чем-то и еще чем-то, чтобы изменение могло произойти. И когда из мира возносишься в
