дровишки, так же, как и в шкафу у стены: целая стена аккуратных дровишек с левой стороны от ванны. А с правой стороны был шкаф с полотенцами и халатами. Все чисто и ровненько уложено. Офицеры переглянулись и решили озадачить своих денщиков, так как никогда в таких ваннах не купались. В ванной могли поместиться сразу два человека по длине. Так парням показалось. Насмотревшись на буржуазную роскошь ванной, офицеры зашли в кабинет. Один из офицеров, выдвинул полку письменного стола. И наткнулся на коллекцию часов, из которой забрал себе самые, видимо, дорогие с блестящими камушками на корпусе. Остальные часы разобрали коллеги. Моему отцу достались карманные с секундной стрелкой, скорее всего именно секундомер. Немецкие часы всегда славились. Этот секундомер я помню и возможно он до сих пор лежит в моем архиве в коробочке с часами. Здесь же в кабинете, отец нашел маленькую ручную кинокамеру, которую забрал себе. Кинокамера оказалась поломанной, без нужной детали. Разобрав, что понравилось в столе, офицеры пошли в другие комнаты.
Спален было несколько. В большой супружеской спальне была огромная кровать с резной деревянной спинкой. В спальне стоял столик с зеркалом и резными ящичками. Ящички выдвинули, там лежали всякие мелочи. Женские мелочи мужчин особо не интересовали. Историю про коробку с непонятными предметами отец мне не рассказывал, но я слышала, как он когда-то рассказывал о ней брату, думая, что я не слышу. Потом я сама расспрашивала о ней, а он мне рассказывать стеснялся. Но в этом рассказе есть столько всего… Итак, офицеры нашли коробку довольно большую в которой лежали странные квадратики, а в них странные резиночки. И что делать с ними было не понятно. Кто-то попытался их попробовать на язык, кто-то надуть. А кто –то пошел за доктором из санитарного взвода (хватило ума). Доктор, увидев находку потребовал выделить ему равную долю, а то не расскажет, что это. Долю выделили, и доктор со смехом рассказал боевым офицерам, что они нашли…презервативы. Бывалые парни возрастом под тридцать и старше никогда не видели презервативы!
Довольно быстро была налажена почта и появилась возможность почтой отправить посылку домой, если было кому и куда отправлять, «Кому и куда» было не у всех. У отца была жива мать и известен адрес. Денщик собрал и отослал посылку своего офицера, добавив в нее то, что нашел в доме сам. А он вместе с другими солдатами при штабе нашел побольше нужных вещей, чем офицеры, потому что целенаправленно обследовал все что можно в доме. Его два старших сына воевали (один был тяжело ранен и лежал в госпитале). А жена и младшие дочери были неизвестно где. Если были. В посылке к кинокамере и презервативам прибавилось: три отреза ткани (шерсть на костюм), иглы для швейной машины, хорошее туалетное мыло, дореволюционный фотоаппарат с гармошкой у объектива, но без штатива, немецкая опасная бритва. И все. Вот и все немецкие трофеи в моем доме. О нет! Еще шоколад! Денщик нашел в какой-то кладовке большой кованный сундук до верху заполненный круглыми металлическими коробками с шоколадом. Внутри коробки шоколад был разрезан на треугольные дольки. Большущий сундук притащили к комнате, где поселились офицеры. Так у двери он и стоял этот сундук с шоколадом. Несколько коробок разобрали желающие, попробовали, но шоколад оказался горьким. И не понравился. И больше брать не стали. А часть коробок на дне сундука оказались со сладким шоколадом, но это не сразу выяснилось.
Конечно, на уровне генерала армии трофеи могли вывозиться не в таком мизерном количестве. Но у простых солдат и офицеров все трофеи вмешались в вещмешок. В дом, где жили немки, за трофеями не ходили.
Освободив одну спальню от кроватей, устроили там штабную комнату. И штабная жизнь в доме закипела со страшной силой.
Сначала соседки - фрау старались не попадаться на глаза. Их так и называли: «наши фрау», стараясь коверкать слово «фрау» в русских падежах. Когда все успокоилось и дамам стало понятно, что их не собираются расстреливать, то одна из них попытались предложить свои услуги прачки «геррофицерам», чтоб заработать. На что генерал дивизии ответил доложившему о немке, что «мы не грязные», но приказал посчитать количество фрау и детей, чтоб немного выделить на них продуктов.
Света сначала в доме не было. Первые несколько дней спокойной жизни в этом доме, все офицеры штаба по очереди отмокали в огромной ванне по вечерам. Напиленные дровишки быстро закончились и потихоньку на растопку денщики стали использовать книги из библиотеки, а там были, возможно, очень редкие экземпляры. Отец пытался остановить этот беспредел, так как благоговейно относился к книгам, но пришлось махнуть рукой. Искать ночами дровишки денщики не хотели.
Михалыч, денщик майора, сорокапятилетний хохол из-под Запорожья, приспособился заниматься починками, сидя во внутреннем дворике. Сидел на порожке, что-то пел себе под нос и, видимо, не казался страшным, что к нему из двора маленького домика с «фраумами» пролез любопытный мальчик лет шести. Между стенами домов было небольшое расстояние, через которое вполне мог пролезть ребенок. Мальчик что-то спрашивал у дядьки, дядька что-то отвечал, каждый на своем. За шустрым мальчишкой, через некоторое время, пролезла девочка чуть постарше храбреца. А потом протиснулись еще три мальчишки помладше, самому мелкому из которых было не более двух с половиной лет. Довольно долго денщик общался с детворой что-то им рассказывая или показывая. Был он по характеру весельчак и хохмач. А потом вдруг вспомнил про шоколад и то, что на дне сундука есть шоколад со сладким вкусом. И тогда Михалыч сказал: «Пошли. Шоколад». И дети поняли. Через некоторое время вся компания сидела у двери офицерской комнаты на сундуке и ела шоколад, довольная и счастливая. Михалыч тоже смотрелся вполне счастливым. Майор, то есть мой отец, пробегая мимо по своим делам оглянулся на гоп-компанию, на замазюканных шоколадом детей. И побежал дальше. Вечером пришла испуганная фрау, которая через переводчика говорила, что потерялось пять «киндеров» и что другие дети сказали, что те пошли к нам. Ей вывели сытую обляпанную пятёрку. Этот случай привел к тому, что данная пятерка детей стала почти каждый день пробираться из своего дворика в наш и искать доброго дядьку. А Михалыч, кажется, их даже ждал.
Но однажды эту идиллию пришлось прекратить. Утром на планерке генерал «Смерша» при всем штабе прочитал донос на майора Легеня с обвинением, что он якшается с немцами. «Смершевец» высказался, что он сам видел этих немцев на сундуке, обляпанных шоколадом, и нечего товарищам офицерам заниматься всякой х…хренью и писать подобного рода доносы. Генерал был возмущен писаниной, а донос был показательно порван. Все кончилось хорошо, но … душок остался. Майор пересказал денщику донос и попросил мелких немцев больше в дом не водить. « Як же це нэмцы? Это ж диты?!»- вопрошал денщик. «Хочешь - отдай шоколад хоть весь, но сюда, в дом, больше не води», - настоял майор, - «Это приказ». Отец считал, что он везучий и ему всегда попадались адекватные представители Особых отделов. А среди «смершевцев» было много бывших разведчиков.
В моем доме была затертая жестяная круглая коробка от немецкого шоколада, в которой хранились пуговицы. И это тоже память о том трофее и о доносе. За то, что немецких детей денщик офицера кормил шоколадом - донос в «Смерщ» на офицера. Куда тут до миллионов изнасилованных немок?!
Рассказ. «Миллионы изнасилованных немок».
Многие мифы, которые активно использовали в Третьем рейхе, взяли на вооружение англосаксы и их подпевалы в Западной Европе. Причем началось это практически сразу, как только война была закончена.
Прежде чем начать рассказ об отношении Советской армии к немецкому народу и миллионах изнасилованных немок, я долго искала приказ Сталина, от 19 января 1945 года за номером 229, на который другие авторы ссылаются, как на приказ-запрет мародерства и насилия по отношению к немцам. Искала несколько дней и нашла. Среди документов Архива Сталина. Источник: «Приказы верховного главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза». Сборник Воениздат. 1975 год, стр.297-299. Так вот: этот приказ направлен к Командующему войсками 4-го Украинского фронта Генералу армии Петрову и Начальнику штаба фронта Генерал-лейтенанту Корженевичу. И это приказ –поздравление за взятие 4-тым Украинским фронтом городов Санок, Ясле и Горлице, а также еще 400 населенных пунктов. В приказе идет перечисление отличившихся частей и их командиров, награждение орденами и объявление благодарности, но нет ничего про отношение к немецкому населению. Почему ищу? Потому что правда о каким-то событии состоит из огромного количества субъективных истин отдельных свидетелей и реальных документов. Для меня, кроме субъективных воспоминаний отдельных лиц, очень важны реальные документы. Признаюсь, честно: я пролистала сборник приказов до конца и не нашла ничего похожего на приказ Сталина по поводу мародерства и насилия. Я могу допустить, что данный сборник, изданный в 1975 году и не должен был включать некоторые приказы, особенно если они были под грифом «секретно». Но мое копание в военных архивах меня наградило огромным количеством интересных военных документов, которые по-особому высвечивают рассказы отца. В том числе и к освобождаемому населению, и не только немецкому. Поэтому, прежде чем продолжить рассказы отца, расскажу немного о найденных мной документах: приказах, записках, донесениях. Начнем с того, что приказы о запрете мародерства и насилия над местным населением издавались неоднократно разными маршалами, руководителями фронтов: Василевским, Жуковым, Коневым, Малиновским. Причем они сначала издавались по отношению к нашим, освобожденным от фашистов территориям, задолго, примерно за год то того, когда советские войска пошли по чужой земле. То есть, были причины необходимости в подобных приказах. Все приказы, предоставлять не буду, особенно с начала 1945года, просто потому, что на разных фронтах приказы по отношению к местному населению очень похожи. Предоставлю приказ №16 маршала Василевского.
№16 ПРИКАЗ ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ О БЕСЧИНСТВАХ, ВООРУЖЕННЫХ ГРАБЕЖАХ, КРАЖАХ У ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ И УБИЙСТВАХ, ТВОРИМЫХ ОТДЕЛЬНЫМИ ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ В ПРИФРОНТОВОЙ ПОЛОСЕ И МЕРОПРИЯТИЯХ ПРОТИВ НИХ.
30мая 1944г
«От местных советских организаций и органов НКВД поступают заявления о творимых отдельными военнослужащими в прифронтовой полосе бесчинствах, вооруженных грабежах, кражах у гражданского населения и убийствах.
Многие факты этих бесчинств и преступлений известны командующим армиями, командирам соединений и частей, но решительных мер по борьбе с этой преступностью не принимается.
В целях предотвращения подобных преступлений, позорящий высокое звание война Красной Армии, приказываю:
1. Произвести проверку территорий фронтового и армейского тыловых районов, а также войсковых тылов и очистить их от различных нештатных команд, выделенных для временных хозяйственных работ и охранной службы.
2. Находящихся
