- Ух ты! Здорово! Не врёт, значит, карта. Отлегло, - радостно выдохнул Коля.
- Погоди радоваться, - скорее себя, чем Колю осадил Ветлужанин. – У нас ещё три отрезка до финиша.
Но развилку и правый поворот тоже прошли почти один в один с картой. Заминка возникла на последнем отрезке. Павел полагал, что правая отворотка – это тупик, и через одиннадцать шагов они упрутся в глухую стену. Но через двенадцать шагов оказалась ещё развилка. При этом левая ветка уходила далеко по прямой, а правая через пять шагов делала поворот под крутым углом, образую тем самым стену, в которую упираешься, если идти этим путём.
Посовещавшись, решили начать раскопки в том месте, где ход раздваивался, и идти траншеей по правой ветке до поворота. Павел закрепил фонарь в расщелине стены и взялся за ломик, Коля откидывал взрыхлённый грунт..
- Покурим! – выдохнул Коля после минут сорока лихорадочной работы. – Ох, чувствую, и полопатим мы тут. То-то смех будет, если напрасно. И грунт тяжёлый пошёл. Да ещё каменюка какой-то попался. Дай-ка ломик, долбану. Во, видишь? Ё-моё! Да это же не камень, тут что-то есть! Пашка, фонарь давай ближе!
Павел разом вымахнул из ямы, схватил фонарь, посветил в упор. Коля уже руками разгребал землю вокруг того, что он принял за камень.
Да, это несомненно был клад. Через пару минут Коля поднял из траншеи завернутый в хорошо сохранившуюся парусину предмет весом килограммов около десяти. Когда развернули ткань, то находка оказалась сундучком где-то двадцать на сорок сантиметров в основании и высотой сантиметров двадцать пять. Замка на сундучке не оказалось, он был стянут широким кожаным ремнём, пропущенным под ручку.
- Ну, Пашка, открывай, - охрипшим от волнения голосом сказал Коля. – Тебе по рангу честь. Да я и не могу, разволновался, видишь – руки дрожат.
- У тебя-то только руки, а у меня и всё остальное… Ух! Ладно – с богом! – Ветлужанин расстегнул ремень, открыл крышку.
С бриллиантами и золотыми украшениями новоявленным кладоискателям в жизни дела иметь не доводилось. Но не надо было зваться знатоком, чтобы определить, что в этом сундучке покоится гора денег. Камни были в кожаном мешочке, в таком же, но большем по размеру, находились кольца, перстни, браслеты и ещё какие-то украшения из золота, назначение которых счастливые обладатели клада не поняли. Пространство между мешочками заполнено было золотыми монетами.
Пока рассматривали содержимое сундучка, волнение прошло, сменилось приятной усталостью, как бывает после хорошо выполненного трудного дела.
- Слушай, а ведь на эти монетки нам в магазине ничего не дадут, – озадачился вдруг Коля. – Где это всё менять на деньги-то?
- Да я сам толком не знаю. Ладно, в Питере разберёмся потихоньку. Давай, тронем к выходу. Только траншею нашу надо закидать обратно, а то туристы ноги поломают.
Завалили раскопки. Затем Коля взял сундучок подмышку, перед тем бережно стянув его ремнём, Павел забрал инструмент, и тронулись к выходу. Коля с фонарём шёл впереди, бодро напевая: «Когда б имел златые горы…».
Глава 7. Схватка
- Ну вот и славно! Мужики, а мы вас заждались. Думали уже – пропали вы в катакомбах этих, беспокоились, - оглушил неторопливый, напряжённо-насмешливый голос за спиной, как только Ветлужанин и Романов вышли из пещеры. Мышцы разом заледенели, перехватило горло, - мозг Ветлужанина понял всё, прежде чем глаза увидели троих: двое расположились по обе стороны от входа в пещеру, третий, с пистолетом в руке, выпрямился из-за куста ивы на спуске. Говорил самый рослый, атлет по виду, стоявший справа от входа. Одеты были все неброско, по-походному, и все трое – в чёрных масках, как у спецназовцев на задании.
- Эт-то что за маскарад! Кино, что ли, снимают? – озирался Коля, сжимая сундучок. – Здорово! А что за кино?. Не триллер, надеюсь. А то я недавно смотрел по телеку один, так там до конца фильма никто не дожил, мыши, и те сдохли. А нам, ребята, помирать рановато, знаете ли, дома дела…
- Не трусь, герой, доживёшь. В нашем кино для вас хороший конец приготовлен. Если правильно будете себя вести, - перебил Колю атлет всё тем же спокойным, насмешливым голосом. – Чемоданчик-то поставь. И в сторону отойди. Потом скажу, что делать.
- И – умоляю, господа кладоискатели, - без глупостей. Без резких движений, значит, - добавил тот, что стоял на спуске, слегка поиграв пистолетом.
- Ладно. Понял. Так бы и сказали сразу, что чемоданчик нужен, - зачастил Коля, не отпуская, однако, сундучок. – Мне он, вообще-то, тоже нужен. Жена, знаете ли, на рыбалку кой-чего собрала: бутерброды, пирожки с капустой. Страсть как люблю пирожки с капустой…
- Не плачь, оставим мы тебе пирожок, - засмеялся атлет.
- Ну, раз вы тоже пирожки любите, то, пожалуйста, - Коля шагнул вперёд и, не выпуская из правой руки фонарь, наклонился, чтобы поставить поклажу на землю. – Кушайте на здоровье. – И вдруг резко швырнул сундучок вниз. И тут же прыгнул на того грабителя, что стоял на спуске, тот как раз отвлёкся на полёт сундучка. Оба, сцепившись, покатились вниз. Ветлужанин тоже рванулся, но тут же был сбит ловкой подсечкой, и два тела навалились на него, заломили руки, вдавили лицом в глину. «Не дёргайся, падла, зарежу!» - острие ножа впилось сбоку в горло. Вскрикнув от боли, Ветлужанин затих.
- Эй, бандиты! Предупреждаю – ствол теперь у меня, - раздался снизу голос Романова. – Так что не дурите. Паша, ты как?
Ветлужанин приподнял голову, но сильная рука снова вдавила её в землю.
- Паша! – снова крикнул Николай.
- Да здесь он, живой, - ответил рослый, видимо, главарь.
- Ну так отпускайте его!
- А ты не храбрись, герой, у нас стволы ещё есть, - помолчав, ответил главарь. – Так что давай договариваться.
- О чём?
- Сейчас узнаешь, - сказал вниз главарь и тихо приказал напарнику: - Держи этого, гляну, как там наш. – Он поднялся.
Острие ножа ещё сильнее впилось в горло Ветлужанина, завёрнутая назад левая рука заныла от предупредительного движения; правую руку напарник главаря прижал коленом к земле.
- Живой там? – крикнул вниз главарь третьему.
- Живой…, - со стоном и руганью ответил тот. – Голову разбил, урод, фонарём. Вырубил, сука, ствол забрал…
- Ладно, лежи там.
- Эй, господа бандиты, кончай базар! – крикнул Коля. – Давай к делу!
- Ну к делу, так к делу, сейчас…
Главарь присел, взял Ветлужанина за волосы и тихо сказал: «Не дёргайся. Я сейчас с твоим корешом поговорю. Я думаю: договоримся и разойдёмся. Так что лежи тихо. А то он сдуру ещё стрельнёт. Понял?». «Понял», - прохрипел Павел, выталкивая изо рта грязь, при этом ещё жестче ощущая нож у горла.
- Эй, внизу, слушай! Чтобы не думал, что мы тебе засаду какую лепим, сделаем так: я выхожу с поднятыми руками и всё тебе объясню. Недоразумение тут вышло. Идёт? – главарь говорил спокойно, миролюбиво.
- Ладно, выходи! – после некоторого раздумья крикнул Коля, укрывшийся, как понял Ветлужанин, за выступом берега слева по спуску. Он краем глаза увидел, как главарь встал в полный рост, поднял руки в серых перчатках.
- Смотри, я спускаюсь, - главарь медленно, с поднятыми руками, боком – чтобы удержать равновесие, пошёл вниз и скрылся из виду.
- Стой тут! – донёсся резкий голос Коли. – Говори, что хотел.
- Да не дёргайся ты, боец, - приглушённо зарокотал внизу миролюбивый бас главаря. – Успокойся, не бандюки мы. Из милиции мы, на задании, ловим по ориентировке двоих беглых зэков, где-то здесь скрываются. Вот вы и попали, что называется, под раздачу. Но вижу – ошибка вышла, приметы не сходятся. Так что верни наш ПМ, и шагайте с миром. Ну как?
- Что-то не слишком вы на ментов похожи, на бандитов гораздо больше, - после паузы заговорил Коля. – Впрочем, кто вас сейчас разберёт… Ты вот что: паранджу свою сними, и документик предъяви, а там уж я решу.
- Как скажешь. Удостоверение у меня в кармане на груди, смотри: одной рукой достаю, вот оно, бросаю тебе. На!
Дальше Ветлужанин услышал хриплый рык, короткий шум, и по-особому уже спокойный голос главаря: «Ну вот и ладушки. А ты горячился».
- Шеф, как там, порядок? – спросил державший Ветлужанина.
- Порядок. Договорились.
- Нормалюк! – с явным облегчением выдохнул сторож и приподнялся. Хватка заломленной руки ослабла, нож отошёл от горла. И Ветлужанин тут же резко повернулся всем телом, сбросил с себя державшего, мгновенно вскочил и ударил поднимавшегося противника ногой в голову, тот покатился вниз. Павел глянул в сторону выступа – Коли не было, но показался главарь с пистолетом в руке. Поняв всё, Ветлужанин рванулся через заросли ивы наверх.
- Стой, гнида, не уйдёшь! – донеслось снизу.
Павел споткнулся о корягу, упал. Затих на секунду, слушая погоню, инстинктивно потянувшись за ножом – хорошим охотничьим ножом, который Ветлужанин всегда брал с собой в походы. Но ножа не было, на поясе болтались пустые ножны – видимо, выпал в схватке. Бросился дальше, слыша погоню, опасаясь выстрелов. Но не стреляли: то ли укрывал убегавшего густой кустарник, то ли стрельба не входила в планы напавших.
Отбежав от берега с полкилометра, Ветлужанин остановился, уверенный, что погони нет: гоняться за беглецом по лесу – пустая трата времени, которого у преследователей вряд ли было в избытке. Да и зачем он им? Убежал, да и убежал. Им сейчас самим бежать надо. И Ветлужанин уже точно знал, куда подадутся эти трое. И знал уже, что пришли они к пещере отобрать клад – они знали о нём.
Ветлужанин узнал главаря. По голосу. Врезался в память этот голос тогда, в Пушкине: «Зайди, батя. Чего же так, мимо-то…». Как его назвал Виктор Алексеевич? Заин, кажется.
[justify]Павел
