Тайга погружена в сонное оцепенение

передёрнулся всем телом.
- Не дёргайся, а то слетим,- снова буркнул полковник.
Они замолкли, опять подкатила апатия, неохото было думать, тем более шевелиться и вообще хоть что-то делать. Несколько минут спустя Золотов взглянул на небольшую трещинку в камне служившую для него уровнем, и убедился что вода прибыла ещё примерно на сантиметр.
"Самое мерзкое, что ничего нельзя сделать. Будем сидеть так и медленно подыхать. Может плюнуть на всё и очертя голову броситься в воду? Оставить ружье и всю тяжёлую одежду здесь. Если затянет под скалу то нам всё равно это не понадобится. А если выплывем? По тайге без обуви и оружия - это же медленно самоубийство. И Степаныч не хочет плыть. Впрочем, он то как p'g выплывет. Дерьмо не тонет. А вот я не знаю. Если бы попробовать..."
Рассуждения Золотова прервал встревоженный голос полковника.
- Слушай, Егорыч, я чего то не пойму! Вода уходит!
- Как уходит, что ты мелешь? - удивился финансист. Он снова глянул на свою отметку и убедился что это именно так. Уровень воды падал, причём очень быстро. Сзади тихо выругался Степаныч, и оглянувшийся назад Золотов
понял что произошло.
Где-то выше по течению вода смыла большой остров вместе с росшими на нём деревьями. Они окончательно забили узкий проход рядом с заломом, перегородив реку трехметровой баррикадой. Природная плотина росла буквально на глаза невольных свидетелей. Большие, огромные деревья уткнувшись в препятствие и подпираемые водой становились похожими на странные живые существа. Корчась в невероятных судорогах таёжные исполины с разбегу ещё пытались преодолеть залом, громоздились вверх, поднимаясь почти вертикально подпираемые водой и другими деревьями. В воздухе появлялись то кроны попавших в ловушку деревьев, то корни. С каждой минутой плотина поднималась всё выше и выше, мутная вода несшая с собой смытую землю, песок и даже камни быстро забивала её поднимая уровень реки и продолжая громоздить наносник уже по верх этих деревьев. По другую же сторону залома река продолжала мелеть на глазах.
- Степаныч, это наш шанс! - сказал Золотов. Полковник отрицательно покачал головой.
- Всё равно снесёт.
- Ну надо же попробовать!
- Пробуй. Я не хочу.
В голове Золотова вдруг мелькнула неясная надежда.
"Попробовать! А ведь это идея!"
- Где у нас верёвка? - спросил он.
Степаныч удивлённо глянул на него.
- Там всего то метров пять...- напомнил он.
- Не важно, давай! - прервал его хозяин.
Верёвку они нарастили портупеей от "узи", ремнями. Всё равно было мало. Тогда Золотов решительно скинул пятнистую куртку камуфляжа и начал подрезая ножом рвать её на тонкие полосы.
- Связывай! - крикнул он Степанычу подавая ворох лент. Тот уже понял его идею и крепкими морскими узлами начал связывать ленты в одно целое.
- Всё равно мало, - сказал он, когда Золотов расправился со своей амуницией.
- Снимай свою. - Велел финансист, и вскоре превратил в кучу лохмотьев и куртку полковника.
- Теперь должно хватить, - заметил тот, измерив получившуюся верёвку длиной рук.
Дальше Степаныча уже не надо было понукать. Скинув сапоги он обвязался вокруг пояса верёвкой, перекрестился, косо глянул на Золотова и буркнув: - Держи крепче, - полез в воду.
Река мгновенно подхватила его и несмотря на все усилия потащила за собой. Полковник сопротивлялся как мог. Он почти выбрался на берег, до него оставалось всего то метра три, но тут кончилась веревка, и она оттащила артиллериста от берега на стремнину. Золотов тут же начал подтягивать Степаныча к камню, и вскоре тот с трудом вскарабкался на округлый валун. Тяжело переведя дух он сказал: - Чуть-чуть... не хватило... Я уже отмель под... ногами почувствовал, но встать... не успел...
- Надо нарастить верёвку? - понял его мысль Золотов. Полковник только кивнул головой.
Золотов глянул на превращённые в лохмотья импортные куртки, отрицательно мотнул головой и начал было снимать штаны.
- Не надо, - остановил его Степаныч . - Возьми мои. У меня ещё трико есть.
Пока артиллерист отдыхал, Золотов искромсал его штаны на ленты и ещё на несколько метров нарастил самодельную верёвку. Занимаясь этим он время от времени поглядывал в сторону залома. Река неутомимо продолжала строить свою баррикаду, потоки воды пробивались через все щели неумолимо показывая этим
насколько поднялась вода по другую сторону. Когда верёвка была готова о вопросительно глянул на лежащего в поверженной позе Степаныча. Тот кивнул головой, шепнул: - Счас... , - и медленно поднялся на ноги.
"Как он устал, - подумал Золотов, - столько дней без еды, ещё эта неудачная попытка. Он не сможет".
- Может я попробую? - предложил он.
- Нет, я сам, - упрямо качнул головой полковник. Вода за это время ушла ещё больше, и подойдя к самому краю камня он остановился, несколько раз глубоко вздохнул, примерился было прыгнуть, но отрицатльно мотнул головой, зарычал сквозь сжатые зубы и несколько раз яростно, со всей силы хлопнул себя ладонью по щекам. Затем Степаныч заорал что-то неистовое, и ласточкой прыгнул в воду.
Вода понесла его вниз, но артиллерист яростно работая мощными, частыми саженками неуклонно приближался к берегу. Золотов затаил дыхание, сердце его билось так, словно он сам грёб сейчас в ледяной воде.
- Ну, ну, давай! - шептал он, стравливая потихоньку верёвку. И чудо всё таки произошло. Золотов сам заорал что-то бессмысленно- восторженное когда полковник поднялся из воды во весь рост и пошатываясь побрёл к берегу. Запаса верёвки руках финансиста оставалось не более двух метров.
Потом Золотов уже не спешил. Тщательно обвязавшись вокруг тела беседочным узлом он натянул сверху обе куртки, затем закинул за плечи ружьё, через шею перекинул ботинки полковника. Степаныч по прежнему пластом лежал на берегу,
финансист решил было подождать ещё, не торопить полковника, но тяжёлый грохот вперемешку с жутким треском донесшийся сзади заставил его оглянуться и уже без промедления прыгнуть в воду. риродная плотина не выдержала многотонного давления воды и подалась вся сразу, мгновенно. Стометровый залом сорвавшис с места трехметровым валом двинулся вдоль реки корёжа в мучительных судорогах сотни выбеленых водой деревьев, камни, брёвна, снесённые половодьем кусты. Золотов плыл, а сзади него надвигался грохот и рёв надвигающейся стихии. Несмотря на то, что финансист старался изо всех сил, его неумолимо проносил мимо берега, слишком тяжёл он был в одежде, и с ружьём. На берегу Степаныч судорожно наматывал на руку верёвку, но всё таки всю выбрать он не успел, и Золотова метров на десять протащило ниже, к самому подножью проклятой скалы. В считаных метрах от себя он увидел белые барашки пены порожденные природной мясорубкой, до ушей его донесся низкий гул бьющейся в теснинах камня воды, и эта неприятная близость буквально o'p'khgnb'k' его, финансист замер, уже не сопротивляясь течению. Сильный рывок верёвки развернул его лицом против ток воды и теперь Золотов видел ещё одно неприятное зрелище: надвигающуюся на него стену смытого залома. Сам он не мог двинуть ни ногой, ни рукой, вода сорвала с его шеи и унесла ботинки полковника. Лишь когда ноги финансиста почувствовал твёрдое дно он пришёл в себя и рванул со всех сил на берег, падая и поднимаясь. В придачу ко всем несчастьям он умудрился при падении вздохнуть вместо воздуха воду, и бежал дальше уже на ватных ногах, задыхаясь и откашливаясь. А огромный вал воды, дерева и камней был уже близко, в каких то двадцати метрах от него. Золотов ни за чтобы не успел подняться вверх по безлесому, но достаточно крутому склону. Но тут ему на помощь поспешил полковник. Подхватив хозяина под руки он поволок его наверх, спотыкаясь и ежесекундно оглядываясь н двигающийся залом. Грохот, треск ломающихся веток и рев воды всё нарастали, и казалось, что им уже не миновать своей судьбы. Но продвигаясь вперёд могучий вал неизбежно терял высоту, и последним усилием воли Золотов и Степаныч всё так проскочили, и упав на землю задыхаясь наблюдали за тем, как ниже их в каком то метре корёжиться в мучительных судорогах мёртвая плоть. Сейчас эта движущаяся масса напоминала некое гигансткое фантастическое живое существо, многорукое свирепое. Вал проследовал мимо них дальше, засыпав землю десятками и сотнями кусков дерева. Когда казалось что всё уже миновало, Золотов и полковник внезапно почувствовали, что неведомая сила потащила их вслед за заломом. Забытая им верёвка зацепилась за какой то сучёк и, наматываясь как на катушку поволокла их за собой.
Они оба невольно закричали, первые секунды ещё машинально пытались упереться ногами в землю, но их оторвало и протащило вперёд и вниз, к реке. Степаныч первый понял что надо делать и крикнул хозяину: - Режь верёвку!
Золотов нашарил на поясе нож и одним ударом перерубил самодельную верёвку. Пока он поднимался на ноги Степаныча проволокло ещё метра на три вперёд и почти затянуло под движущийся молох залома. До воды оставалось всего то метр три, столько же до подножия скалы. Бросившись вперёд Золотов в прыжке догнал своего телохранителя и навалившись на него всем телом вытянув руку резанул по туго натянутой верёвке. По счастью она лопнула сразу, напоследок одна из отлетевших веток больно ударила финансиста по голове, и в туже секунду движущийся вал залома ударился о скалу прижима. Река в этом месте сужалась почти на треть, грохот и треск ломающихся как спички вековых деревьев усилился ещё больше. Подпираемый водой и другими деревьями вал сразу начал выростать в высоту, крутой противоположный берег не давал спасть напряжению, на
какую т секунду вся эта стометровая махина высотой в трёхэтажный дом замерла, затем середина двигающейся баррикады выгнулась дугой и лопнула, с чудовищным рёвом сбросив сразу весь излишек воды.
И это снова чуть не привело к трагедии. Золотова и полковника к этому времени подтопил подкравшийся уровень воды, и когда вода прорвав плотину хлынула как в гигантскую воронку, он потащил за собой и обоих путников. Каким то чудо Степаныч успел ухватиться за большой камень, а Золотов уже пролетевший ниже с цепкостью падающей кошки схватился за его ноги. Слава богу, что вода ушла очень быстро, у измученого полковника руки сами собой разжались, да и финансист с трудом qnnap'fk что он делает и что с ним происходит. А река продолжала своё очистительное дело. Кружась и раздирая переплетёния залома она быстро вынесла весь наносник за поворот, и уже через полчаса лишь густо усыпаный обломкам деревьев берег напоминал о прошедшем стихийном бедствии.
Полковник по прежнему пластом лежал на берегу, Золотов же со стоном сел, потрогал шишку голове, сморщился. Затем он уставился на реку, долго смотрел на плавное, могучее течение воды. Потом толкнул артиллериста в бок.
- Степаныч, глянь!
Тот со стонами перевернулся лицом вверх, привстав на локтях обвёл взглядом реку и спросил: - Ну и что? На что смотреть то?
- А ты ничего не замечаешь?
- Нет.
- Камень.
- Какой камень? - снова не понял полковник.
- Совсем что ли не соображаешь? Тот самый, на которым мы сутки куковали.
И лишь теперь Степаныч понял, что на реке отсутствует то самое пристанище, на котором они провели не самые лучшие часы своей жизни. Вот тогда они