Тайга погружена в сонное оцепенение

Золотов уже откровенно огрызался матом на недовольное ворчание своего телохранителя. Наконец полковник бросил свой край лодки и осмотревшись по сторонам сказал: - Здесь можно сесть в лодку плыть. Дальше порогов не будет. Смотри какая гора! Прямо таки голова орла.
Золотов, больше занятый состоянием окончательно отставшего Паши, коротко глянул в сторону куда показывал Степаныч и нехотя буркнул: Похоже.
Астахов в это время так же посмотрел вперёд и обомлел. Далеко впереди, на горизонте виднелся сточеный временем пик, как говорили геологи: "голец", со странным выступом, действительно напоминающим голову орла с плоским клювом. Он знал эти места. Именно в этих краях в своё время он проходил практику, по этой реке спускался вниз по течению на плоте со сломавшим ногу рабочим.
"Два дня плаванья, даже меньше, и они выйдут к людям. Рано, ещё рано! Надо их остановить. Но как?"
Пока Золотов и его люди отдыхали, геолог напряжённо думал о том как бы их остановить. Надо было лишить их лодки. Но как? Прострелить борта? Она конечно, из кевлара, но это всё таки не бронежилет, и вряд ли устоит против ружейной пули. Но у лодки было четыре независимых отсека, значит надо было потратит столько же патронов. Но дадут ли ему такую возможность полковник с его ружьём, и Паша с болтающимся на груди "Узи"? Семён осмотрелся по сторонам прикидывая что получится, если он откороет стрельбу. Каменистый, открытый пейзаж не очень обрадовал его.
Тем временем отдохнувший Золотов и полковник, подойдя к невысокому, метров пять обрыву, советовались как им лучше спуститься вниз и главное спустить лодку.
- Ну мы то здесь слезем, а что с ней сделать? Так сбросить? - спросил Степаныч.
- Ага, придумаешь тоже. Я скорее тебя сброшу, чем лодку. Вдруг напореться на камень и лопнет.
Золотов осмотрел обозреваемый с этой точки берег и недовольно поморщился. Ничего лучшего для спуска к реке природа здесь не создала.
- Надо было всётаки её сдуть, - высказался финансист. Он посмотрел на Пашу, но тот сидя на камнях был занят только своей распухаюшей ногой.
- Слушай, давай сейчас леер отвяжем, привяжем наши ремни, - полковник мотнул головой в сторону самодельной стяжной упряжи, - и осторожненько опустим её к реке.
Золотов прикинул высоту обрыва и довольно кивнул головой.
- Ну вот, Степаныч, можешь же что нибудь и дельное придумать, тебя только отматерить надо хорошо, а дальше соображаловка сама заработает.
- Иди ты! - отмахнулся тот.
В это время Астахов, обойдя своих попутчиков по дуге, карабкался вверх по склону скалы нависающей над местом, выбранным Золотовым для спуска. Когда уже на вершине он осторожно выглянул вниз, полковник и финасист начал претворять свою идею в жизнь. Отрезав леерную веревку и нарастив её ремнями оба они начали осторожно спускать "Зодиак" вниз, на небольшой пятачёк наносного галечника. Лодка уже перевесилась вниз, когда Астахов понял что ему делать.
Вскинул карабин он тщательно прицелился и выстрелил. В тонкую верёвку было попасть трудно, но массивный карабин, прицепленный к одной из проушин лодки, разлетелся вдребезги. Получившая свободу лодка ахнула с четырёх метров, и, подпрыгнув как мячик почти на такую же высоту, развернулась в полёте и плашмя, всем днищем упала в реку, вызвав грандиозный взрыв брызг.
Полюбоваться этой картиной до конца Семён не успел. Снизу тут же прогремела длинная очередь, и тонкий посвист пуль заставил охотника прижаться лицом к жесткому камню. Вверх, по вершине скалы стрелял Паша. Золотов же и полковник, по инерции отлетевшие назад и упавшие на землю, повели себя по разному.
Полковник вскочив на ноги первым делом пару раз выстрелил туда же, куда садил свои пули Паша, хотя и ни кого там не видел, а затем замер, с поднятым вверх ружьём и по волчьи оскалив зубы. Золотов же не обращая внимания на пальб бросился к обрыву и долго стоял там, наблюдая за ровным и величественным плаваньем своей лодки. А та не очень быстро, но неумолимо отдалялась от берега, плавно разворачиваясь под воздействием течения, и словно бы радуясь выпавшей на её долю свободе. Золотов обернулся лишь когда лодка скрылась за поворотом. На глазах у него стояли слёзы.
35. Пешкодралом.
- Пашь, я обойду эту горку с тылу, прикрой! - крикнул полковник и начал пробираться вдоль подножья скалы, с опаской поглядывая наверх. Вернулся он довольно скоро, на немой вопрос хозяина с досадой ответил: Ушёл, собака! С той стороны склон более пологий, издалека я только его и видел. Рукой ещё помохал мне, скотина!
- Что там, впереди? - ровным, без эмоций голосом спросил Золотов.
- Да всё тоже самое: сопки, скалы, тайга. Когда же она кончиться?
- Что ж, прийдёться идти пешком, - всё так же тихо, без эмоций сказал Золотов. Полковнику этот тон очень не понравился. Финансист словно что-то решил, но ни ему, ни Паше не сказал. И вообще в последнее время миллионер стал каким то другим, что- то в нём изменилось, и Степаныч не мог понять что. Но рассуждать было некогда, и они не спеша двинулись вперёд, на G'o'd.
Быстро они идти не могли, даже если бы и захотели. Паша еле шёл, морщась от боли. Пришлось спуститься вниз, в тайгу, там где ландшафт был более удобен для движения. На первом же привале Паша своими могучими руками выломал из подлеска большую рогатину, приспособив её как костыль. Идти ему от этого может и стало легше, но на скорости продвижения ни чуть не сказалось. С костылём в таёжных дебрях сильно не разбежаться. К вечеру выдохлись все, и более всех, конечно, Паша.
Когда выйдя на небольшую полянку у ручья Золотов скомандовал привал, тот просто рухнул на землю без сил. Финансист же огляделся и кивнув головой сказал: - Пожалуй здесь и заночуем. Темнеет уже.
Вдвоём с полковником они наломали еловых лап, соорудив не очень комфортабельное лежбище. Спать они завалились с разными чувствами, но вернее всего их выразил полковник.
- Ползём как черепахи, да ещё и неизвестно куда. Может здесь до самого Урала ничего нету.
- Помолчи, и без тебя тошно, - поморщился финансист. - Меня больше всего сейчас интересует где наш друг Семён, что замышляет? Как он вообще нас нашёл? Я то думал что мы от него оторвались.
Полковник хмыкнул.
- Что удивляться. Он у себя дома, это мы у него в гостях. Вон какой плот отгрохал...
Уже сказав эти слова Степаныч понял, что сболтнул лишнего, прикусил язык, но было поздно. Золотов рывком сел и обернувшись к лежавшему за массивной тушей Паши полковнику спросил: - Какой ещё плот? Где ты его видел? Ну, давай,
колись полкаш, раз уж сболтнул!
Нехотя Степаныч начал рассказывать, проклиная собственную болтливость.
- Ну, те выстрелы, когда я Василия,... того... Это я по нему стрелял, по Семёну. Только я Ваську со скалы столкнул, голову поднимаю, а тут и этот на плоту нарисовался. Да плот такой ладный, метра два шириной, длинный, с веслом впереди. Я, естественно, за ружьё, начал стрелять, а он как заворожённый,
не берут его пули, и всё!..
- Ага, отскакивают как от брони, - ехидно заметил Золотов. - Короче ты и Семёна не грохнул, и промолчал про это потом. Расстрелять тебя мало, подполковник. Толку от тебя как от кастрированного козла: и не трахает, и молока не даёт. Одн только вонь.
Степаныч в этот раз промолчал, да и Золотов повернулся набок, но немного спустя всётаки высказался ещё раз: -Хоть бы сказал про то, что охотник обьявился, мы бы наготове были ...
Тут его неожиданно прервал Паша. Всё это время тот словно дремал, а сейчас рывком сел, и как-то странно начал вертеть головой по сторонам.
- Ты чего это, Пашь? - удивленно спросил Золотов, машинально убивая очередного комара. Тот по своему обычаю замычал, и начал как-то странно жестикулировать. Понять в ночной темноте что хочет немой было совсем непросто. Степаныч рассмотрел лишь, что шофёр показывает на свой нос.
- Нос? - спросил он. - Что нос?
Паша радостно закивал головой, и изобразил ещё несколько странных движений. Ему пришлось повторить их раз десять, пока Gnknrnb понял в чём дело.
- Что, спички,.. нет, огонь? А! Дым?
Лишь теперь Золотов и полковник поняли в чём дело. Но сколько они не принюхивались, ничего похожего не учуяли.
- Егорыч, ты что чуешь?
- Нет.
- И я нет. Паш, может тебе кажется?
Но гигант отчаянно замотал головой и даже замычал, тыча пальцем себе в нос, а затем куда то в темноту.
- Вообще то он может учуять запах дыма, - согласился Золотов, только что это за дым? Деревень здесь нет, значит это Семён сейчас кайфует около костерка.
- Жрёт поди что нибудь, - заметил Степаныч, машинально поглаживая себя по впалому животу. - Сколько мы уже, три дня ничего не жрали?
- Четыре, - поправил его финансист, и вспомнив последнего приготовленного Василием тайменя, невольно сглотнул слюну.
- У тебя как, сосёт в животе? - спросил полковник. Золотов лишь хохотнул.
- Скажешь тоже, сосёт! Грызёт уже во всю. Во сне сегодня в "Праге" обедал. Чего только на столе не было: икра, балыки, котлеты по киевски, жереный фазан... Проснулся, ничего нет, и только полный рот слюны...
Его рассказ снова прервал всё так же сидевший в позе Будды Павел. Присмотревшись к его жестикуляции Золотов понял, что хотел сказать гигант.
- Хочешь пойти на запах и убить Семёна? Как ты его в темноте найдешь? Спи, ладно тебе!
Золотов снова повернулся на бок, плотнее натянул себе на голову вместо одеяла куртку и вскоре уснул. Паша же долго ещё сидел вертя во все стороны головой, но ветра почти не было, легкое перемещение воздуха приносило запах дыма непонятн откуда, и совсем измучившись он со вздохом завалился спать.
В то утро Золотов встал нехотя, с трудом. Многодневный вынужденный пост давал о себе знать. Наваливалась апатия, он чувствовал свой желудок, маленький, сморщеный, какой то холодный. Ночью опять приснился громадный праздничный стол, на этот раз где-то на природе, "аля - Фуршет " с шашлыками и красным, грузинским вином. Странно, хотя раут проходил в цветущем, весенним саду, но все присутстсвовавшие на нём были одеты по вечернему: кавалеры в смокингах, дамы декольтированных платьях с нас тоящими бриллиантами. Среди множества народа без конца подходивших к столу Золотов очень явно видел Василия, живого, полного, весёлого, в громадном белоснежном колпаке и переднике. Он разносил дымящиеся шашлыки, но сколько не обращался к нему Золотов, сидевший в главе стола перед пустой, белоснежной скатертью, как ни протягивал руки, но личный шеф повар игноировал своего хозяина, лишь бормотал: "Счас, ещё немного подождите, вам не готово", а сам уходил куда то вдаль, лишь мелькал в толпе ег белый колпак. Финансист присмотрелся, и увидел среди фраков и смокингов на другом конце стола странную троицу в камуфляже: Игоря, Андрея, и почему то Пашу. Имено им и прислуживал сейчас Василий, выставляя на стол перед друзьями одно блюдо за другим. Золотова поразило то, что лица обоих утопленников был неприятно зеленоватого цвета, а к щекам доктора ещё и присох речной песок. Андрей поднял голову и, не переставая жевать, с ухмылкой глянул на бывшего хозяина сквозь треснувшие очки qmsk{lh рыбьими глазами. Зелёная рука его протянулась вперёд, через весь стол, и финансист увидел перед самым своим носо апетитно зажареную куринную ножку. Светлокоричневая кожица ещё дымилась, с желтоватой косточки на стол капал