Пансионат "Эдельвейс" пьеса-детектив

еще через месяц мы развелись и больше я её никогда не видел. С тех пор            я понял, что брак и семья это не моё и сосредоточился на служебной карьере.
Кетти: Уйти на пенсию в звании майора? Не очень-то вы старались. Наверно и к жёнам  относились, как к карьере?
Майор: Нет, Кетти, я очень старался. За год до пенсии я был полковником, но … не сложилось.
Кетти: А что ж так?
Майор: Пришлось выбирать между честью и подлостью. А дьяволу, от которого, как известно, зависит распределение материальных благ на                  Земле, мой выбор не понравился.
Кетти: А правду говорят, что наша хозяйка служила с вами в одном полку?
Майор: Да, она была старший капрал, водитель-механик  боевой машины. Половина офицеров полка были в неё влюблены, но, насколько я                 знаю, никто успеха не имел. А когда эта скотина полковник Абрамс попытался её изнасиловать, то она, не колеблясь, выбила ему пару               зубов и подала рапорт. На суд офицерской чести пришли все и дали показания в её пользу. Полковника уволили из армии, а вскоре и                 Элен уволилась. Меня назначили на  должность командира, вместо Абрамса, а вскоре и присвоили звание полковника.
Кетти: А за что же вас лишили этого звания?
Майор: Это было после того, как Элен покинула армию. К нам в полк прислали молодого лейтенанта, внука замминистра обороны. По графику             учений были прыжки с парашютом. Как мне доложили, этот маменькин сынок наотрез отказался прыгать. Старший капрал, командир                   группы поступил, так, как всегда. Скрутил труса и силой вышвырнул за борт. Лейтенант, благополучно приземлившись, написал жалобу             на насилие со стороны старшего капрала. Приехала комиссия разбираться. Я стал на сторону капрала и отстоял его. Но мне этого не                   забыли. Через полгода приехала финансовая проверка, нашла мелкие недочеты, меня под суд. Приговор трибунала – выход на пенсию в           звании майора.
Кетти: Из-за какого-то капрала столько потеряли?
Майор: Этот капрал честный служака. Два раза я с ним участвовали в реальных боевых действиях. Никак я не мог его предать.
Кетти: А судьба госпожи Элен сложилась иначе.
Майор: Я знаю, после увольнения Элен пошла работать в полицию этого городка и встретила своего мужа. Я еще, будучи полковником, провел как-то отпуск в их семейном пансионате, а сейчас, выйдя в отставку, подыскиваю в этом городке недорогой домик.
Кетти: Вижу я, какой домик вы подыскиваете, положили глаз на хозяйку?
Майор: Ты ошиблась! Не по зубам мне такая красавица.
Кетти: (иронично) А что так?
Майор: Как бы тебе объяснить без армейского фольклора. … По выслуге лет, я ушел из большого секса, теперь могу выступать только в                        любительской лиге.
Кетти: Понятно, скоро на скамейку запасных.
Майор: Когда-нибудь я отрежу тебе язык! А пока приготовь мне на вечер праздничный ужин.
Кетти: Что будете праздновать?
Майор: День святого Лентяя! Спасибо за завтрак, пойду на почту. Должны были сигары прислать.
Кетти: Ну, конечно, сигары! Передайте привет Марии!
Майор: Ну, зачем так кричать! Передам.
                                     Майор уходит. Заходит Лео и становиться за стойку менеджера. Кетти убирает посуду и уходит. Слышно шум                                                       подъехавшей машины и отблески полицейского маячка.
Лео: Ого, полиция у наших ворот! Неужели что-то случилось?
Входят Элен и комиссар полиции.
Элен: Лео, я так в банк и не попала, по дороге меня перехватил господин комиссар. Вот счета и чековая книжка пойди, оплати.
Лео уходит.
Элен: Располагайтесь, господин комиссар. У нас что, какие-то проблемы? Что на этот раз?
Входит Кетти.
Кетти: Добрый день комиссар, что-то случилось?
Комиссар: О! Простите, милые дамы, что потревожил ваше уютное гнёздышко. Мигалку пришлось включить из-за пробки на дороге. Прошу всех             успокоиться, я здесь с частным визитом.
Кетти: Понятно. Что-то секретное.
                                                       Кетти уходит.
Комиссар:( улыбаясь и притирая очки) Кетти по-прежнему неподражаема.
Элен: (комиссару) Чашку кофе с дороги?
Комиссар: Да, не помешает. Элен, надо поговорить.
Элен: (громко) Кетти, два кофе нам с комиссаром.
                                                      Входит Кетти с подносом в руках. На подносе два кофе.
Комиссар:  Кетти, вы не перестаете удивлять. Вот бы мои подчиненные были так расторопны как вы.
Кетти: Из нашего холла отличный вид на город. Вашу машину я заметила еще у светофора и сразу поставила варить кофе.
Комиссар: Кетти, я пришлю к вам на стажировку своих сержантов. Научите их логике и дедукции.
Кетти: Только с одним условием!
Комиссар: Каким?
Кетти: Ваши сержанты должны быть безрукими.
Комиссар: Я учту ваше пожелание и обязательно найду таких.
Кетти уходит. Комиссар и Элен садятся за столик.
Элен: И так какая у меня проблема?
Комиссар: (пробует кофе) Из того, что я знаю, так это слегка пережаренный кофе. А вот у меня проблема серьезнее.
Элен: После того, как вы расследовали смерть мужа, вас взяли в столицу на повышение.
Комиссар: Не столько взяли, сколько забрали. Это не было предложением или приглашением, просто пришел приказ о переводе и всё.
Элен: А преемник признал смерть Александра «при невыясненных обстоятельствах» и закрыл дело.
Комиссар: Я всегда жалел, что вы ушли из полиции. За два года ваш дорожный патруль раскрыл больше дел, чем некоторые следователи за                 всё время своей службы.
Элен: Если б я не показала вам простреленное переднее колесо мотоцикла Александра, вы бы сразу признали смерть мужа несчастным                         случаем. Стрелял хороший снайпер с соседнего холма. Расстояние примерно двести пятьдесят метров. Узкая горная тропа, удар пули в               переднее колесо и водитель вместе с мотоциклом полетели в ущелье.
Комиссар: Я полагался на факты. Коронер сделал заключение: смерть от ран, полученных при падении. И пока вы не показали мне след от                   пули в переднем колесе …
Элен: Я прошла курс обучения снайперов в армии. Более того я нашла лежку снайпера. И … ладно это всё равно уже не важно.
Комиссар: Если начали, то договаривайте.
Элен: У вас свои секреты, у меня свои. Пока о том, что я нашла никто знать не должен.
Комиссар: Ну, что ж это ваше право.
Элен: Судя по тому, как вас быстро сняли с дела и закрыли его, корни этого выстрела тянутся в столицу.
Комиссар: Полгода назад в правительстве разгорелся коррупционный скандал. Полетело много голов. Новое руководство на меня больше не                 давит. Теперь у меня развязаны руки.
Элен: Вы решили возобновить расследование? С удовольствием вам помогу.
Комиссар: Вижу, рана ваша никак не заживает.
Элен: Она заживет тогда, когда я найду убийцу и придушу его собственными руками!
Комиссар: Тогда у меня сразу затребовали материалы этого дела в столицу, а потом забрали и самого. Я ничего не мог сделать.
Элен: Я знаю, что такое дисциплина и субординация и все понимаю! Но и вы должны понять. Я дочь разорившихся фермеров. Восемь лет в                   армии, потом два года в полиции и когда мне сделал предложение уважаемый человек, ученый, профессор, я была без ума от счастья. А             прошло два года и я опять осталась без мужа!
Комиссар: Я понимаю, нет ничего крепче, чем брак в зрелом возрасте.
Элен: Мне тридцать два, ему сорок пять … Вы правы, пылкости и романтики было мало. Скорей всего это был брак по расчету. Звучит пошло,                 но расчет тоже бывает разный. Александр получил в моем лице не только молодую жену, но и управляющую этим пансионатом, который             достался ему по наследству. Я полностью обеспечила его тыл. Он смог посвятить себя любимой науке. А я получила не только мужа, но               и социальный статус, материальный достаток, жизненную перспективу. В конце концов, я очень любила своего мужа! … Вот только                     детей Господь не успел нам дать. Видимо, сказались мои армейские перегрузки.
Комиссар: Я думаю, стесняться вам нечего. Брак это очень сложный социальный механизм и без правильного расчета не обойтись. Может это                 не совсем к месту, но я вспомнил слова моего непосредственного начальника. Звучит несколько не литературно, но тут главное суть.                 Иногда за кружкой пива он любит повторять: «любовь в двадцать это всё пожирающая страсть; любовь в тридцать и в сорок это                         осознанная глубокая любовь, о которой можно только мечтать; любовь в пятьдесят это физкультура, а секс после шестидесяти это                    лечебная процедура».
Элен: Это вы к чему?
Комиссар: Я, хоть и любил, но никогда женат не был, но после его слов понимаю, какая большая потеря для вас - утрата супруга. Потерять                 столь долгожданную любовь это большая трагедия.
Элен: Да, тяжелые воспоминания. … Первую неделю было очень трудно. Никак не могла понять, что муж больше домой не вернётся. Всё                     казалось - это дурной сон, сейчас муж войдет и все будет по-прежнему. Если б не Лео … Он взял на себя всю работу по пансионату и                 организации похорон.
Комиссар: А откуда у вас появился этот Лео?
Элен: Это сын старшей сестры Александра. Когда-то давно она удрала из родительского дома по большой любви с каким-то моряком. Теперь               живет в Марселе, владеет сувенирной лавкой. Лео приехал к нам рисовать горные пейзажи. Какая-то личная глубокая драма заставила               парня покинуть дом. Он постоянно ездил с Александром в горы. И мне было спокойнее и ему нравилось. Муж купил ему такой же                       мотоцикл, как у него. Я сделала им принудительное воздушное охлаждение цилиндра на оба мотоцикла. Чтоб они могли без перегрева               медленно ездить по горным тропинкам. Они уезжали в горы на две, три недели.
Комиссар: И как часто?
Элен: В последнее время чаще. Они ездили очень далеко. Муж знал этот горный хребет, как свой дом. Знал все звериные тропы, пешком без               мотоциклов они бы долго добирались туда, куда хотели. Лео рисовал вершины, ущелья, растительность, а муж собирал минералы,                     образцы пород. Точно отмечал на карте где, что находится. Кстати, когда нашли тело мужа, карт с его отметками при нем не было.
Комиссар: Я помню. … Этот пейзаж, что над стойкой, рисовал Лео?
Элен: Да и те, что висят в номерах тоже он. Замечательный, талантливый мальчик. Хоть ему уже двадцать девять, но в душе он так и остался               восемнадцатилетним юношей.
Комиссар: А как в вашем пансионате появилась Кетти?
Элен: Когда я работала в полиции, Кетти была официанткой в центральном кафе на набережной. Она сама захотела стать моим добровольным             информатором. Именно благодаря ей удалось раскрыть несколько громких преступлений. А когда я стала хозяйкой в «Эдельвейсе», то               предложила работать у меня. И я ни дня не пожалела об этом.
Комиссар: Тогда на поминках Александра от университета был кто-то?
Элен: Венок от университета привез профессор Зальцман, но на поминки он не остался, только вручил венок и уехал, потом приехали студенты           Александра. То же с венком.
Комиссар: Вы хорошо знаете профессора Зальцмана?
Элен: Муж часто упоминал его по работе,