на фото Paeonia Sarah Bernhardt
Любые отвары пионовых лепестков могут без
вреда для здоровья применяться лишь в кос-
метических целях. Сушеные лепестки исполь-
зуют также для ароматизации жилья. Доказан-
ными лечебными свойствами обладают толь-
ко корневища Пиона уклоняющегося, называ-
емого в народе Марьин корень.
Пролог
"Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья – несчастлива по-своему", с этого начал свой роман Лев Толстой.
Похожи? С чего бы? Да и что такое – счастливая семья? Несчастливая – это понятно. Кто-то из супругов не любит, изменяет, пьет, бьет, не уважает мысли и чувства другого. А если не изменяет, не пьет и не бьет, если любит и уважает? Тогда семья счастливая? Даже если оба несчастливы?
Я помню себя абсолютно счастливым только в первый месяц после свадьбы. Ну да, тот самый медовый месяц, о котором столько сказано и написано. Но потом наше счастье стало меняться. Родились дети, сначала сын, следом дочь. Наши любимые, любимейшие и обожаемые дети. А сейчас все мы живем в разлуке, и дом наш в основном пустует. Жена ездит по командировкам, я в экспедиции, дети у моих и ее родителей – по очереди. Мне часто снится, что мы с женой лежим, а дети ползают по нашим разнеженным любовью телам – сын постарше, дочка помладше.
***1
Наша 18-метровая однушка стала нам тесна почти сразу, как только родился сын. А уже через 2 года на свет появилась наша дочка. Мне приходилось спать на кухне, а летом на балконе. Лера получила за каждого из детей материнский капитал, но в связи с тем, что ей предстояло долго сидеть в декрете только на пособие, ипотеку оплачивать нам бы все равно не хватило. Я зарабатывал не так много, и платить ежемесячные взносы нам было нереально, на жизнь совсем бы ничего не оставалось. Мои родители предлагали поменяться и отдать нам свою двухкомнатную, но мы не хотели разорять их устроенное годами гнездо, тем более что они часто забирали детей к себе. Да и двухкомнатной квартиры нам также было уже мало. Требовалась хотя бы трешка, ведь наши дети росли, сынишка просил стол для рисования и занятий на ноутбуке. Пока он играл на нем в игры прямо на кровати, рисовали и лепили дети, располагаясь на паласе, а прыгали, как на батуте, на диване, который вот-вот собирался треснуть пополам. Мой отец уже два раза укреплял его раму.
Родители Леры тоже помогали, но их квартира, хотя и двушка, была немногим больше нашей однокомнатной.
Именно поэтому я подписал контракт и готовился в длительную антарктическую экспедицию. Когда-то на преддипломной практике я уже ездил зимой на Кольский полуостров, но длилось это всего месяц. Нам, студентам, там было очень весело. У меня до сих пор хранятся фото Северного сияния, которое нам повезло увидеть. И Лера до сих пор ревнует меня к моей одногруппнице, которая в то время неровно ко мне дышала
По специальности я геофизик и последние пять лет работал в научно-производственной фирме, выполнявшей обследования технического состояния зданий и сооружений. Конечно, у меня бывали командировки по области, но ни одна из них не длилась больше пары дней. А экспедиция планировалась общим сроком, включая время на дорогу, около 12-ти месяцев. Главным, почему я все же согласился отправиться в Антарктику, явилось помимо основной работы на метеостанции, предложение снять научно-исследовательский фильм о пингвинах. Мы должны были сделать это вдвоем с моим коллегой биологом. За этот фильм по контракту нам обещали значительную сумму. Тогда я еще не представлял, как тяжело мне дастся разлука с семьей, я думал, все будет как армии. Хотя в армии я отслужил еще до встречи с Лерой.
Лера прикинула, что если не тратить мою будущую зарплату и получить гонорар за фильм, то вместе с материнским капиталом и суммой, которую мы планировали выручить от продажи нашей теперешней квартиры, вполне реально было купить хорошую 4-комнатную квартиру в обжитом районе. Лера, как и я, воодушевилась этой идеей, хотя пару раз ночью я застал ее в слезах.
-Леша, я боюсь, что это будет слишком тяжело. Нет, с детьми я справлюсь, родители помогут. Я о нашей разлуке.
Я, как мог, успокаивал ее, обещал часто выходить на связь через интернет, и на этом мы с ней оба успокаивались.
Признаться честно, я был полон энтузиазма, экспедиция и работа над фильмом представлялись мне увлекательным приключением. Но где-то глубоко в душе меня кололи мысли о нашей с Лерой разлуке. Ведь до сегодняшнего дня мы не расставались с ней надолго. Другие женщины и девушки меня не интересовали от слова совсем, хотя на работе какая-нибудь очередная новенькая сразу же начинала маневры с целью сойтись со мной. То, что я женат, никого из них не останавливало. Некоторые наши мужики имели на стороне связи и не считали это зазорным. Но были и такие как я. На что надеялись эти девушки? Одна из них, выпив лишнего на корпоративе, сказала, что хороших мужиков на всех не хватает, поэтому нельзя винить таких как она, ибо всем хочется любви и секса. Однако ни один из наших сотрудников за все время моей работы в фирме не бросил жену ради любовницы. В душе я не уважал неверных мужей, хотя среди них находились хорошие товарищи по работе. Однако я всегда считал измены предательством и подлостью и поэтому никогда не сходился близко ни с кем из изменщиков.
У Леры имелась подруга, которая встречалась с женатым, и Лера жалела ее. Подруге уже перевалило за 30, а на горизонте никого другого так и не появилось. Но было понятно, что этот кадр никуда не уйдет из семьи с двумя детьми. Да она и не просила его об этом. Знал я и жен изменщиц. Но эти женщины, в отличие от мужиков, уходили от своих мужей через одну.
Ревновать к кому-то Леру у меня не имелось причин, хотя среди ее друзей были и парни. Но всех их я хорошо знал – все они учились с ней на журфаке. До устройства в нашу фирму Лера работала журналистом на одном новостном интернет-канале. Правда, начальник всегда поощрял ее премиями, цветы дарил и расточал комплименты. Хотя тоже до сих пор женат.
Ночь накануне моего отъезда мы с Лерой почти не спали. Она плакала, а я успокаивал ее. Рисовал ей радужные перспективы нашего переезда в новую большую квартиру и уверял, что в экспедиции совсем нет женщин, так что у нее даже повода не будет для ревности.
-Да не ревность меня мучает, а любовь,– сказала она. Я засмеялся и стал ее целовать:
-Любовь никуда не денется. Ты у меня одна-единственная и на всю жизнь.
***2
Наконец-то из офиса РАЭ пришло уведомление о сроке отправки судна из Спб. Мне, в отличие от иногородних, не требовалось никуда ехать, и провожали меня на причале. Еще до отплытия я познакомился с биологом, ведь нам с ним предстояло вместе снимать фильм. Он специализировался исключительно на пингвинах, хотя знал все и о других антарктических птицах, а также о тюленях и моржах. Весь предыдущий месяц мы с ним решали вопросы по фильму, поскольку снимать должен был я, но параллельно в мои обязанности входило делать геофизические замеры и частично помогать метеорологам. Биолога звали Дмитрий, он должен был помимо фильма содействовать медикам в случае необходимости. Для себя он собирался заниматься диссертацией. Мне такое не требовалось, я имел звание кандидата наук – это являлось основным требованием для приема в контору, где я работал. Трудовой контракт на время своего отсутствия я расторг, но руководство строительной лаборатории оставило мою кандидатуру в резерве, поскольку специалистов с моим опытом, ученой степенью и сертификатом, который требовался для допуска к обследованию зданий, имелось немного.
Фирма, заказавшая фильм, оплачивала 70% стоимости нашего проезда и проживания на станции, поэтому наши рабочие обязанности на станции занимали по графику ограниченное время. За год экспедиции нам с Дмитрием требовалось наснимать километры видео и написать несколько десятков отчетов о поведении пингвинов. Наша аппаратура занимала большой контейнер, в который вполне уместилось бы два взрослых человека.
Биолога провожала жена и маленький сын, а меня только Лера. Родителям я запретил приходить на причал, они остались с детьми дома. У Леры от слёз опухли глаза и губы, но на причале она старалась держаться. Утром, перед тем как мы поехали на причал, она сказала мне:
-Одна моя знакомая по универу написала в сети, что муж ее уезжал в длительную командировку на два года. Кажется на работу в Китай. У них была возможность общаться по видеосвязи. Но, когда он вернулся, оказалось, что они стали друг другу чужими. Даже тем для разговоров не осталось. Правда, у них нет детей. Через месяц они развелись.
-Дети – это конечно важно. Но они наверняка и до этого не имели общих тем. А мы с тобой всегда наговориться не можем. Давай решим – говорить друг другу все, не только о том, что делаем и как живем, а прежде всего о том, что думаем и чувствуем. Ведь сейчас мы именно так общаемся и потому близки душой, не только телом. А еще… если ты станешь хоть в чем-то сомневаться, знай – я тебя никуда не отпущу. Если вдруг что-то – начнем все сначала. Соперников уничтожу, не надейся на мое снисхождение. Потому что мне никто кроме тебя не нужен, а тебе я не позволю ни о ком другом думать.
Эти слова ее успокоили, и она даже улыбалась, когда садилась в машину. По дороге к причалу за рулем сидел я, поэтому, пока мы ехали, строго наказывал ей:
-Будь внимательна, когда ведешь машину. Знаю я тебя, только и крутишь головой по сторонам. И детей тесть пусть возит или мой отец. Сама только по магазинам катайся, ну или к подружкам. Хотя… лучше на такси, а то вечно они тебя спиртным накачивают.
-Леша… я так тебя люблю. Мне никакие подружки не нужны.
-И правильно! У тебя ни одной умной подружки нет. Ну, кроме только Арины. Вот с ней и общайся, она тебя плохому не научит.
Я знал, что Лере нужна поддержка. С первого дня, как мы поженились, именно я являлся ее опорой, но лучшая подруга так же во всем ее поддерживала – в роддом приходила, с детьми помогала. И мне все докладывала, когда Лера в обидках от меня замыкалась. Бывало и такое у нас – давно, когда еще только сынок родился. Потом эти детские глупости Лера забыла, потому что повзрослела.
Арина тоже приехала на причал, и когда я уже уходил, обнимала Леру за плечи и что-то ей говорила. Лера кивала, но инстинктивно все время хотела побежать за мной, а подруга ее не пускала.
Арина недавно стала встречаться с кем-то, до этого все у нее как-то не складывалось. Парни попадались либо глупые, либо самовлюбленные. Она настолько разуверилась, что больше не искала себе никого. Нового своего парня она пока ни с кем не знакомила, даже с Лерой. Не хотела в очередной раз опозориться в случае разрыва. Почему она считала все свои разрывы позором? Такова уж была ее гордая натура. Арина винила во всем себя, в том, что выбрала в очередной раз не того человека. Лера удивлялась, она ведь не выбирала меня, и я не выбирал, у нас само все как-то случилось. Но мы – это особый клинический случай, чего уж тут говорить. Мы поначалу даже не понимали, что любим друг друга, и ругались как сумасшедшие, хотя каждый день находили предлог для встречи, ведь она тогда только устроилась к нам в фирму
