Не плачь, - сказал Олег. – Всё будет хорошо. Ты поняла меня?
- Да...
Проводив Ольгу до милицейской машины и помахав ей рукой, Олег ещё находился у здания суда, когда к нему подошёл тот самый пожилой мужчина, который несколько дней назад завёл его в свой гараж на центральной улице.
- Здравствуй, мил человек, - осторожно оглядываясь по сторонам, сказал он. – Помнится мне, - добавил мужчина уже тихим голосом, - что ты просил разузнать, пропал ли кто на станции из наших мужиков?
Олег согласно закивал головой:
- Да, да, дед, я помню, говори.
- Так вот, говорю, - почти в самое ухо Олега произнёс он. – Пропал Колька Мячин, то бишь фронтовик. Вот уже, как десять деньков никто его не видал. А вчерась, встретил я лешего, о ком я тебе в гаражике у себя рассказывал.
- Да, я помню.
Дед опять стал бегло вокруг озираться.
- Нашёл он Мячина-то, в лесу на болоте.
Олег слегка напрягся:
- Живого?
Дед, стиснув губы отрицательно мотнул головой и перекрестился.
- Царствие небесное. Никак нет, мил человек. Сожжённого, только кости и остались.
- А почему дед ты думаешь, что это был Мячин?
- А потому как протезы на челюсти евоные. Леший-то по зубам его и опознал.
- Мячин…Мячин, - проговорил Олег. – А ну постой-ка дед.
Олег присел на корточки, открыл портфель, вытащил из него кипу документов, среди которых был список допрошенных соседей Ольги. – Так вот же он. То-то я смотрю фамилия знакомая. Значит это и есть тот самый Мячин, не являющийся в суд. Теперь я понимаю почему прокурор сказал, что у него уважительная причина. Получается, что он знал, кто сгорел в лесу на болоте.
Поблагодарив деда за важное сообщение, Олег пошёл в гостиницу. Только сейчас он осознал значимость предупреждения Ольги об опасности, угрожающей всем, кто свяжется с той самой группой лиц, в числе которых и состояли те двое, что влезли к ней через балкон. Скинхеды это или кто-то другие, Олег пока не знал, но в необратимости встречи с ними, он уже не сомневался.
Глава 7
Вернувшись из судебного заседания и ещё не успев прийти в себя от нахлынувшего гнева на судью, прокурор района, подошёл к двери своего кабинета и, прежде чем в него войти на секунду остановился, повернув голову к притихшей за печатной машинкой секретарше.
- Меня ни для кого нет. Ты меня поняла?
- Поняла, Сергей Викторович.
Открыв сейф, он достал начатую бутылку «Пшеничной», налил до краёв двухсотграммовый стакан и словно страдая от сильнейшей жажды, залпом его осушил. В этот момент в дверь тихо постучали.
- Я же ясно сказал! Меня нет! – не оборачиваясь к двери, прокричал он, стараясь как можно дольше удержать в себе приятные последствия от прокатившегося по глотке водопада из обжигающей сорокоградусной жидкости.
– Что ты хотела Лена?
- Забыла вам передать письмо.
- Письмо? Какое ещё письмо? – он поставил пустой стакан в сейф, прикрыл дверцу и сел в рабочее кресло.
- Давай его сюда.
Дождавшись, когда секретарша вышла из кабинета и плотно закрыла за собой дверь, прокурор открыл принесённый ему конверт, достав из него сложенный пополам тетрадный листок. Очки одевать не пришлось, поскольку буквы были большими, а слова понятными. Так позволял себе писать только Геббельс, местный коммерсант, занимающийся похоронными делами. Это сейчас, кроме ненависти и страха Сергей Викторович к нему ничего не испытывал, а вот всего лишь год назад как-то так само собой получилось, что тот, будучи начинающим бизнесменом районного масштаба однажды попросил его об услуге, а потом конечно же отблагодарил. Далее, Сергей Викторович несколько раз сводил его с нужными людьми из областного комитета партии, с руководителями рыбнадзора, охотхозяйства. Ну и пошло всё, закрутилось…Через полгода, вместо одной ритуальной конторы у Геббельса было уже три, а к концу года целых шесть. Странно было то, что с открытием ритуальной службы резко подскочила смертность в районе. А Геббельс своего не упускал и когда у людей не было денег чтобы похоронить умершего, он предлагал услуги либо в долг, либо в обмен на скотину: корову, лошадь. И люди соглашались, потому как деваться было некуда. А вскоре, коммерсант создал на болотных островах так называемую подростковую группу любителей фашисткой идеологии, где занимались чёрт знает чем, начиная от раскопок в лесу в поисках немецкого оружия, заканчивая маршами по улицам районных посёлков с самодельными штандартами в немецких касках. И вот тогда бы ему Сергею Викторовичу, как прокурору и спохватиться, но где там...К тому времени, окружённый вниманием Геббельса и получая от него подарки в виде конвертов с деньгами для покупки дома, земельного участка, постройки бани и новенькой «Волги», он к чертям собачьим потерял всякую бдительность и в то же время своё служебное влияние. И вот сейчас, прочитав записку, принесённую секретаршей, в которой было написано: «Сегодня в девять вечера у края болота», он понял, что наступает его бесславный конец. Конец всему: карьере, будущему, а самое главное - финансовой стабильности. Размахнувшись, он ударил кулаком по столу, после чего крикнув: «Ах ты грёбаная сука!» схватил графин с водой и изо всей силы швырнул его в дверь. Графин разбился на мелкие осколки и под дверью образовалась лужа. Нынешняя выходка судьи вывела его из себя до предела. Подойдя к сейфу, Сергей Викторович, распахнув железную дверцу взял лежащий на полке табельный пистолет. Посмотрев который час он засунул оружие за брючной ремень, прикрыв его кителем.
В гостиничном номере Олег собирался в Ленинград. Настроение было хорошее, ему хоть ненадолго хотелось вернуться в любимый город, навестить друзей, сходить в кино, погулять по городу и даже просто выспаться. Ольгу же завтра отвезут в областной следственный изолятор, она пробудет там пока дело пройдя регистрацию в канцелярии суда поступит в прокуратуру области для изучения. А дальше как обычно: они соберут в командировку новых следователей и лишь после этого всё будет готово для начала проведения дополнительного расследования по месту преступления. Складывая в чемодан вещи, Олег взял в руки фотоаппарат, открыл футляр, посмотрел одним глазом в видоискатель. Вспомнил, что, уезжая сюда зарядил новую плёнку, которую так и не использовал. Подойдя к окну и вглядываясь в раскинувшийся за окном необъятный лес, он стал размышлять над внезапно пришедшей в голову идеей. Она заключалась в следующем: поездку в Ленинград нужно отложить на один день. Сейчас он отодвинет чемодан в сторону и сходит к тому деду, который рассказал ему об обнаруженных отшельником обгоревших человеческих костях на одном из болотных островков. Якобы найденные среди пепелища его приятелем - Лешим металлические зубные протезы, со стопроцентной уверенностью принадлежали именно Мячину, тому самому свидетелю по делу Ольги. «Надо срочно идти на это место, сделать подтверждающие снимки, - подумал он, - а заодно сфотографировать ту самую базу, где обитают фанаты фюрера. Если они узнают, что суд отправил дело на дополнительное расследование, они могут попросту свернуть свой лагерь. И тогда будет сложно доказать, что здесь существовала по сути преступная организация, жертвой которой стала Ольга». Так и не уложив до конца в чемодан свои вещи, Олег вышел из номера, закрыл дверь на замок и направился к выходу из гостиницы. На лестнице он впервые вне здания суда, за всё время его пребывания в станционном посёлке, буквально столкнулся лицом к лицу с судьёй, зная, что она также проживает в этой же гостинице. На секунду замешкавшись от такой неожиданной встречи они глянули друг другу в глаза, после чего он продолжил спускаться вниз, а она продолжила подниматься по ступеням вверх. Найдя безо всякого труда тот самый гараж, куда приглашал его для разговора местный житель, он подошёл к дому, в котором, по его мнению, жил его владелец и несколько раз постучал пальцем по двери.
- Кто там? – донёсся с хрипотцой знакомый мужской голос из веранды.
— Здравствуйте! Это адвокат.
Дверь сразу же открылась словно Олега тут ждали днём и ночью. С чайным бокалом в руках, из которого клубился пар от горячего чая с приятным запахом какой-то добавленной травки, его встретил тот самый дед.
- Проходь мил человек, проходь, чайком тебя побалую.
Олег, улыбнувшись вошёл, присел за стол на скамью. Дед засуетился, достал из шкафа ещё один бокал, тарелку с маленькими сушками, блюдце с кусками комкового сахара рафинада, рядом с которыми лежали специальные кусачки для рубки больших комков на куски поменьше.
- Бабка попёрлась на индейскую киношку, - сказал он, наливая Олегу чай. – Название вот только мудрёное, убей, не помню.
Олег отхлебнул ароматный чай.
- Дед, а я ведь к тебе по делу пришёл. Хочу попросить сопроводить меня завтра на болото к твоему другу Лешему. Понимаешь, мне для суда нужно сфотографировать человеческие кости, те, что он обнаружил на болотном острове, и было бы здорово, если, конечно, получится, сфотографировать ту крепость, что соорудили эти…нелюди.
Молчаливо скрутив самокрутку, дед несколько раз почиркал спичкой по измятой и затёртой спичечной коробке покамест та не зажглась, затем с серьёзным взглядом прикурил, разгоняя ладонью перед своим лицом седоватое облако дыма.
- Оно конечно, можно, для благого-то дела…Но уж больно мил человек опасная твоя затейка.
Олег откусил кусачками небольшой кусочек сахара и положив его в рот, сделал несколько глотков чая.
- Чем же она опасная, дед?
- А тем, что коли встретим на тропе болотной эту шпану, то участь наша с тобой будет не завидная скажу тебе. Положат они нас, как куропаточек на заре и могилку рыть не надо. Пнут разок влево, али вправо и ищи свищи. Пиявкам на обсос. Во как!
Олег ничего не ответил и лишь пристально смотрел на деда. Тот отвернулся, прищуриваясь досмолил самокрутку, бросил огарок в поллитровую банку, служившую пепельницей.
- Ну а вот ежели пару ружей-то взять, то оно как бы поспокойнее-то будет.
Олег улыбнулся:
- Ну ты, дед, даёшь. Интриган ты прямо. Спасибо. Мне ведь чем больше доказательств, тем больше шансов будет у Ольги на небольшой срок. А там глядишь, может и на условный натянем. Что скажешь, дед?
- А то скажу, что выйдем завтра посля полудня. С утра-то со спозаранку народ по лесу бродит, нам глаза лишние-то ни к чему. А вот вернутся грибники да ягодники в избы, тогда и наш черёд в лес.
Обговорив с дедом все детали похода, Олег, удовлетворённый от встречи, пошёл обратно в гостиницу.
Скрывшееся за лесным горизонтом солнце оставило чуть выше кромок деревьев ярко-жёлтый след, как ягоды оставляют послевкусие. Сергей Викторович шёл осторожно, стараясь лишний раз не наступать на упавшие подсушенные осиновые ветки, которые громко хрустели, ломаясь под ногами. То и дело поглядывая на виднеющиеся в дали болотные островки, поросшие широколиственными лесами, он старался угадать из какого конкретно острова придёт на их встречу Геббельс. Нарастающий ветер через пару часов принесёт ночной туман и ему хотелось вернуться на станцию до того, как всё вокруг будет им окутано, отчего такие неопытные как он могут запросто заблудиться, не подозревая о том, что до крайних изб всего лишь какая-то сотня метров. Наконец он дошёл до начала тропы в болото, это было трудно не заметить,
