Максим Николаевич Озерский торопливым шагом шёл по одному из многочисленных коридоров «Лаборатории сверхвысоких энергий», размахивая руками, и негромко выкрикивая на ходу нечто нечленораздельное, очень похожее на ругательства. Коллеги, недоумённо оглядываясь, вежливо уступали дорогу, мысленно пытаясь разрешить загадку: что могло так вывести из себя обычно кроткого и всегда вежливого учёного? Никого не замечая, выбросив в воздух ещё несколько проклятий, Максим Николаевич открыл свою лабораторию и исчез за дверью. Почти сразу вслед за ним туда влетел его помощник и прямо с порога торопливо заговорил:
– Да не расстраивайтесь вы так, Максим Николаевич! Всё ещё можно поправить…
– Поправить?! – почти взвизгнул собеседник. – Вы отдаёте себе отчёт, голубчик, что означает эта резолюция? Они закрыли мой проект – вот, что она означает!!!
– Ну, я бы так не сказал! В резолюции говорится лишь об отсрочке!
– О-о-о! Да-да, об отсрочке! Так они мягонько написали! Об отсрочке до создания соответствующей базы! Вот, если быть точным! Вы представляете себе, как должна выглядеть эта база, как она должна быть оснащена? Какие меры защиты от случайного выброса энергии должны быть приняты?
– Н-ну,.. ну, да…
– Ни черта вы не представляете! В моём коллапсане на микроуровне смоделирована смерть звезды и образование чёрной дыры! Вы – физик! Не мне вам рассказывать, какие энергии принимают участие в этом процессе! Взрыв сверхновой возможен только со звёздами определённой массы, но кто и когда зафиксировал эту массу точно? И, тем более, в субатомных моделях? В макромире мгновенное излучение трети своего вещества при коллапсе звезды теоретически способно уничтожить всю солнечную систему с соседними звёздами вместе, а здесь, в микромире, такой выброс энергии даже на атомном уровне сотрёт с поверхности планеты целый материк! Вы понимаете?
– Конечно…
– И одновременно с этим, я не могу отказаться от экспериментов с объектами такой массы, поскольку только с ними возможно образование чёрных дыр!
– Да-да, я всё это прекрасно знаю, но…, но, позвольте, профессор, я не знал, что эксперимент с созданием коллапсана удался!.. Это, что, правда? Вас можно поздравить?
– Нет, пока ещё рано! – понемногу успокаиваясь, ответил учёный. – Мне никак не удавалось решить проблему нужной концентрации массы, и я только вчера нашёл теоретический способ, как это сделать.
– То есть, сам коллапсан ещё не существует?
– Существует, и его нужно лишь немного доработать.
– Как же так? Почему это неизвестно? Я думал, всё ещё на стадии теоретических выкладок, а оказывается, коллапсан почти готов?
– Да! И я вам ничего не говорил! Это всё секретно! Секретно настолько, что даже посвящённые, вроде вас, люди, знают далеко не всё! И у меня будут большие неприятности, если вы проболтаетесь.
Помощник Максима Николаевича стоял не шелохнувшись, с приоткрытым от невероятной новости ртом. Через некоторое время он медленно сел в кресло и, не отрывая удивлённого взгляда от профессора, проговорил:
– Но, послушайте! Если коллапсан готов, а от перехода угасающей звезды к вспышке сверхновой даже в атомных моделях никто не застрахован, то, может, они правы? И проводить такие эксперименты пока рано?
– Ну, конечно же, рано! – вновь взорвался от негодования учёный. – Вы меня идиотом считаете, что ли? Я ведь битый час сегодня доказывал, что на данный момент гарантированное поглощение излучения сверхновой – приоритетная задача. И пока эта проблема не будет решена, эксперименты не начнутся. Но при этом нельзя закрывать весь проект целиком! Сколько попутных исследований можно проводить! Ведь основная задача коллапсана вовсе не выбросы энергии угасающих звёзд! Основная задача – исследование временеподобной кривой! Путешествия во времени – вот для чего строился коллапсан!
Профессор прошёлся по кабинету, налил из графина воды в стакан и, не сделав ни единого глотка, продолжил:
– А они закрыли полностью весь комплекс! И что мне теперь делать?
Вопрос был риторическим и потому остался без ответа. Через некоторое время собеседник учёного заметил слегка уязвлённо:
– Однако странно, профессор, что вы держали меня в неведении относительно коллапсана! Это ведь моя была идея – осуществить исследование временеподобной кривой на субатомной модели чёрной дыры! Как-то не ожидал я такого!
– Простите, коллега, но тут я ничего не мог поделать. Как только я доложил об идее, мне сразу дали карт-бланш, но при этом всё строго-настрого засекретили. И помощников по этому проекту у меня нет. Там в комплексе служащих всего-навсего шесть человек, и ни один из них толком не знает, что за исследования ведутся в лабораториях. А строители, за исключением нескольких инженеров, и подавно ничего не знали. Вопрос о помощнике я хотел поднять сегодня, но, как видите, разговор зашёл совсем в другое русло. И теперь говорить об этом смысла нет. Хотя я и сейчас сильно рискую, рассказывая вам обо всём.
Учёный безнадёжно махнул рукой и продолжил:
– Ладно, всё это неважно теперь! Мне дали два дня на сбор и перенос документации, архивацию файлов и переброску базы данных, а потом весь комплекс опечатают. Чёрт возьми, ошибку я сделал!
– Какую?
– Не нужно было докладывать об отсутствии защиты от вспышки микросверхновой. Нужно было найти решение, а уж тогда и представить всё комиссии, не прерывая прочих исследований. А теперь… Эх, если бы я мог вернуть всё назад…!
– Вернуть всё назад? Профессор, что вы задумали?
– Ничего, друг мой, ничего! – со вздохом ответил Максим Николаевич. – Это просто сожаление, и не более! Ладно, коллега! Спасибо за то, что попытались поддержать меня! В данный момент это было совсем не лишним. Благодарю вас!
– Да что вы, не стоит! Мне ведь тоже очень интересно!
– Понимаю! Обещаю рассказать вам всё, когда это станет возможным. А сейчас, увы, я должен работать! Времени на перенос всей информации из комплекса очень мало!
Поскольку недвусмысленный намёк был предельно ясен, ассистент учёного встал, попрощался и вышел. Профессор проводил его, закрыл за ним дверь, сел за компьютер, и забарабанив пальцами по клавиатуре, растворился в области цифр, образовании нейтронных звёзд, сингулярностей и горизонтов событий…
***
Денис Эдуардович Щербаков – помощник профессора в двух проектах – молодой, подающий надежды физик проснулся от того, что кто-то трепал его по плечу.
– Вставайте, вставайте, коллега! Просыпайтесь! Ну же, просыпайтесь, время не ждёт! Мне срочно нужна ваша помощь! Да просыпайтесь же!..
С трудом понимая, где он находится, и что с ним происходит, он сел на своей кровати, и отчаянно теребя лицо руками, сонным голосом спросил сквозь зевоту:
– Максим Николаевич? Что случилось? А… а как вы сюда попали?
– Не время объяснять, коллега! Вставайте, идёмте со мной!
– Ночью?! Куда?!
– Идёмте, идёмте, по дороге я всё расскажу!..
Едва дождавшись, пока молодой человек натягивал штаны и напяливал рубашку, профессор чуть ли не силой вытолкал его из номера и почти за шиворот потащил за собой.
Коридоры, повороты, лестницы и опять коридоры! Двери простые, с кодовыми замками, бронированные и снова простые – всё это крутилось как в карусели перед двумя не по-ночному бодрыми сотрудниками гигантского комплекса. Впрочем, действительно бодрым был лишь один, а второй, внезапно разбуженный, только-только начинал отходить от сна.
– Максим Николаевич, объясните мне ради бога, куда мы всё-таки идём? Посреди ночи-то?
– Вы же хотели видеть коллапсан, коллега, разве не так?
– Что?! – остатки сна мгновенно слетели с молодого учёного.
– Да-да, – усмехнулся профессор. – Вы не ослышались! Мы идём к коллапсану! Вот. За этой дверью вход в комплекс лабораторий. Ничему не удивляйтесь и не задавайте никаких вопросов. Я всё объясню на месте.
С этими словами он приложил ладонь к датчику открывания двери, та тихо отошла в сторону, на мгновение обнажив свою неприступную толщину, и также бесшумно закрылась за вошедшими.
Пройдя ещё метров сто по длинному коридору, они остановились перед очередной дверью. Профессор поднял было руку к датчику, но опустил её и обернулся к своему спутнику со словами:
– Итак, друг мой, здесь находится главная операторская комплекса. За этой стеной на мониторы выводится вся информация о микропроцессах в коллапсане. Именно здесь можно воочию увидеть, как материя становится сверхплотной в условиях гравитационного сжатия. Но это не главное. Главное – мне удалось найти закономерность образования чёрной дыры, избежав взрыва сверхновой. Я исследовал временеподобную кривую и вывел возможность отправки в прошлое микрочастиц на макроуровень. В операторской находится специальная капсула с креслом, сфокусированным в коллапсан. То есть, любой физический предмет, в том числе и живой организм, находящийся в кресле, в момент образования сингулярности отправляется в прошлое. И мне даже удалось проградуировать шкалу отправки…
– Но,.. но,.. профессор, это же,.. это… это сенсация!!! Когда, когда вы всё это успели?! – слегка оправившись от первого шока бросил реплику ассистент.
– Не перебивайте меня! В последнем нашем разговоре я не был до конца откровенен с вами. Всё это было почти готово уже тогда. Мне ни за что не удалось бы проделать такую работу за отпущенные двое суток. На самом деле всё оставшееся время я использовал для создания механизма возврата из прошлого, и похоже, мне это удалось. Лабораторный пёс побывал в прошлом за неделю до настоящего времени и вернулся целым и невредимым.
– Вот как?! Но,.. но почему именно прошлое?
– Вы опять меня перебиваете! Впрочем, я как раз подошёл к ответу. В прошлое – потому что я намерен вернуться на три дня назад, причём немедленно!
– Зачем?!
– Чтобы сохранить проект! Я подготовил другой отчёт и мне нужно заменить его на старый до того, как он попадёт к руководству. Для этого мне нужны вы.
– То есть?
– Автоматическая отправка в другое время и возврат в настоящее не готовы. Чтобы уйти в прошлое и вернуться, нужен внешний оператор. Я покажу вам управление и скажу, когда и что нужно включить. Вы это сделаете в строго определённый момент – ни полсекундой раньше, ни полсекундой позже, иначе я столкнусь с самим собой, и у этого могут быть непредсказуемые последствия. Вы меня понимаете?
– Да.
– Вот и отлично! Пойдёмте! Я всё расскажу и покажу! – и набрав нужный код открыл дверь.
С любопытством котёнка ассистент профессора переступил порог и оказался в просторном светлом зале. Безучастно скользнув взором по ряду стоящих шкафов суперкомпьютеров, мониторам и экраном во всю стену, он упёрся взглядом в огромный шар кофейно-матового цвета с дверью, напоминающей вход в шлюзовую камеру. Перед шаром стоял терминал с клавиатурой, монитором и каким-то дополнительным пультом с клавишами и ручками. Профессор подошёл к шару и обратился к своему спутнику:
– Извините меня, коллега! Я понимаю, вам очень интересно знать обо всём, что здесь находится, но, к сожалению, у меня очень мало времени, поэтому я расскажу вам сейчас только то, что необходимо знать для моего успешного похода в прошлое. Обещаю: в случае успеха, я в следующем отчёте потребую себе помощника, и им совершенно точно
