Человекообразные

постараемся не попадаться.
Они не торопясь отошли. Было как-то паршиво. Жаль, и Алинка не прочь, вроде бы, была познакомиться с мальчишкой, удивительно напоминающего земного сына Алены. Были бы они нормальными людьми, другое дело, а таких Он не выносил. Но нормальные люди так вот не лезут. Он посмотрел на Алену и запоздало сообразил, что лучше было бы сразу - на перышки. И взглядом пообещал исправить ошибку, при первой же возможности.
- Пойдемте, по лесу погуляем, - предложил Он.
- А я еще пушистиков не кормила! - вдруг вспомнила Алинка.
- Да они испугались и к своей мамке убежали! Вот она их успокоит, покормит и тогда снова к тебе отпустит.
- А Рыжик тоже плохой?
- Нет, он еще пока просто маленькая обезьянка, папу копирует, - объяснил Он серьезно почему-то как для взрослой.
- Алинка, - Алена ласково погладила ее, - хочешь познакомиться с сиреневыми людьми? Они тут недалеко вниз по речке живут.
- Да! Ура! А почему они сиреневые?
- Ну, под этим большим солнышком люди сиреневыми получаются, - Алена вопросительно посмотрела на Него, - сходим прямо сейчас?

Пожалуй, это было как раз то, что нужно. Паршивое настроение неохотно улеглось.
Они засобирались, Алена надела свое так и не порванное на зановесочки лучшее платье и превратилась в сказочную фею, а Он никак не мог найти коммуникаторы. Алинка же выбирала подарки для сиреневых друзей. Наконец, коммуникаторы нашлись - совсем не заметные светлые бугорки за ушами, осталось адаптировать их. Теперь можно было переговариваться на очень большом расстоянии непосредственно обмениваясь вербальными символами мозга, короче, язык уже не имел значения. Он бросил в рюкзак аптечку, несколько красиво переливающихся игрушек, захваченных на базе специально для контактов с аборигенами, гроздь древесных бутылок, коробку плиток шоколада и Алинкины подарки.
- Пошли? - Он весело осмотрел свою компанию, и они повернули к речке, которая, начиналась где-то в горах и скрывалась в лесу. До аборигенского селения было меньше пяти километров по прямой.
Деревья у воды росли намного гуще, и они пошли чуть в стороне от берега. Алинка начала собирать букет из всех попадающихся цветов подряд, но вскоре ей стали встречаться такие шикарные и красивые, что она азартно выкинула уже собранные и стала более разборчивой.
В мягком полумраке леса было так приятно идти, дыша необыкновенной свежестью, впитывая икрящиеся звуки, что Он вообразил себя аборигеном. Его аборигенша шла рядом плавно и гордо как волшебница, ее платье, задевая за высокую траву, стелилось за ней точно невесомый шлейф. Ему все не верилось, что посчастливилось идти рядом с этим существом. Она наслаждалась лесом, улыбаясь разглядывала все вокруг и тоже изредка поглядывала на него. Казалось их соединяло это настроение, и они незримо держатся за руки. Алинкина энергия оставалась неисчерпаемой, она подбегала к каждому интересующему ее предмету и носилась вокруг.
- Мой комми жужжит! - вдруг сообщила она и остановилась, прислушиваясь.
Да, рядом было что-то обладающее очень примитивным, но довольно мощным разумом. Они остановились, и Он попробовал определить направление. Но это была простая однофазная модель, с возможностью как у первых локаторных установок. Он сделал знак своим спутницам подождать и зашагал вперед. Сила отзвука увеличивалась, потом начала стихать. Он вернулся в место максимума и зашагал влево. Это оказалось верное направление и скоро неясный сигнал начал приобретать рельефный характер усердно трудящегося животного. Прямо перед ним раскорячилось гигантское бутылочное дерево, но кроме множества бутылок с него свисали окруженные роящимся туманом лесных пчел соты. Аромат дикого меда разносился вокруг, и Он понял, что чувствуют медведи, видя такое, и почему они даже не боятся быть искусанными.
Недолго думая, он принялся мысленно подпевать рабочему ритму этого единого организма, стараясь следовать всем его изменениям. Он вообразил себя его частичкой и, когда показалось, что его вклад стал неотличим от фона, полетел помогать пчелиной семье. Коммуникаторы тем и хороши, что позволяют навязать свою ментальность другим организмам. Он, конечно, не знал, что именно запускает у этих пчел рефлекс боевого поведения, но так захотелось угостить своих женщин медом. Его подпустили как своего, и охранники, сидевшие плотным кольцом на верхушке ближайших сот все так же слегка подрагивая крыльями, деловито топтались на месте. Он радостно гудел, принеся большую порцию меда в родной улей, протянул руки и осторожно начал отламывать нижний край сот. Тот неохотно поддался, и трещина пошла по вощине гораздо выше, чем предполагалось. Огромный кусок сот оказался в его руках, измазанных вытекшим медом, и он, гудя отлет, попятился назад.
Алена, конечно, подслушивала, но наверняка не поняла смысл общения с пчелиным организмом, поэтому, увидев, что все в порядке, облегченно расслабилась. Алинка увидела соты, учуяла сильный цветочный запах и завизжала от предвкушения. Алена достала большой пакет, и они положили добычу в него. Алинка откусила кусочек и, зажмурившись от сильных впечатлений, жевала. Они тоже попробовали. Обалдеть - не то слово.
Отмыв руки в речке и положив пакет с сотами в рюкзак, они пошли дальше. Мед явно оказывал психотоническое действие. Во-первых, он с изумлением почувствовал сильнейшее сексуальное влечение. Но, кроме того, стало очень легко, тело почти не ощущалось. Он с беспокойством посмотрел на Алинку. Она просто летала как маленькая ведьма. Нужно быть осторожнее с этим медом.
Они посмотрели друг на друга и поняли, что если прямо сейчас чего-то не придумать, то запросто можно наделать глупостей. Как вот в такой эйфории появиться перед аборигенами?
- Побежали! - заорал Он, Алена обрадовано кивнула, и они рванули догонять Алинку. Он вообще не ощущал тяжести рюкзака, Алена стремительно плыла как в невесомости рядом. Алинка обернулась, завизжала и, приняв новую игру, включила форсаж. Если за ними следили аборигенские охотники, то скоро в их стойбище объявят боевую тревогу и тотальную мобилизацию против троих сумасшедших белых приведений.
Хорошая физическая стимуляция - лучшее средство протрезвления. Вскоре заряд тоника начал иссякать. Вначале стал неудобным рюкзак. Алена уменьшила темп, хватая ртом воздух, они перешли на шаг. Алинка, сделав большой круг, как подбитый истребитель, на последних каплях горючего, бросилась к Алене и, обхватила ее руками. Они повалились в траву отдыхать, Он сбросил рюкзак и упал рядом. Они надолго скрылись среди высоких пахучих цветов от любых возможных наблюдателей.
Порывшись, Он вытащил три бутылки. Алена торопливо откусила горлышко, и ароматная струйка потекла по подбородку. Он наклонился к ней и тщательно слизал, пока жуки не учуяли. Они наелись шоколаду и пошли купаться. После отдыха Алинка стала жаловаться, что у нее устали ножки. Он подхватил ее и посадил себе за спину на рюкзак. Алинка вскрикнула от неожиданности и стала искать, за что же держаться, а так как рогов у него пока не было, то схватилась просто за голову. Но очень быстро такой способ путешествия ей очень понравился, она уже вообще не держалась и даже хулиганила, хватаясь за ветки, под которыми они проходили.
Вскоре начали попадаться свежие тропы, обглоданные кости среди травы и другой мусор местной цивилизации. Он ссадил Алинку на траву. В любой момент могла показаться деревня, и все-таки это случилось неожиданно. Просто они вышли из-за очередного поворота реки, густо заросшей кустарником, перед ними расступился лес, и они увидели огромную поляну с живописно стоящими коническими хижинами и лениво шевелящимися группками сиренево-оливковых тел. Справа раздался громкий вскрик и несколько женщин, полоскавших что-то в реке, разом бросились в воду с проворством испуганных крокодилов. Неплохое начало.
Наконец их заметили у хижин и поднялся переполох. Эти люди жили беззаботно как дети, и встреча оказалась полной неожиданностью. Никаких дозоров и разведки. Вид пришельцев привел их в замешательство. Непонятно только как турбазе удалось сохранить первозданную невинность этого народа.
У самой большой хижины появилось нечто очень значительное, разодетое в пушистый мех, несмотря на жару, и с большой разлапистой веткой на голове, с которой к ушам свисали бутылки.
С двух сторон начали смешно подкрадываться поджарые фигуры, держащие у рта длинные трубки. Это казалось совсем не страшным.
- Привет! - заорал Он, помахав руками над головой и улыбаясь как клоун. Слова, подкрепленные коммуникатором, должна была услышать вся деревня и, самое главное, ощутить дружеское расположение. Охотники с явным облегчением слегка опустили свои трубки. Алинка прижалась к маме и жадно разглядывала сиреневое чудо. Кожа у этих людей была очень красивого оливкового отлива. На них свисали только травяные повязки, и разной длины узкие дощечки болтались между ног.
- Мы принесли вам подарки! - Он снял рюкзак и достал какую-то нестерпимо блестящую штуковину. В глазах охотников загорелось любопытство, они отшвырнули трубки и потянули руки. Но мохнатое чучело оказалось гораздо проворнее. Умудряясь не терять достоинства, оно подскочило и внушительно пискнуло на охотников. Дощечка, свисающая у его ног, была намного длиннее других.
- Я лидер. Я очень люблю подарки и тех, кто их дарит, - вплелся смысл среди чужих звуков звонкой речи.
Лидер с опаской прикоснулся пальцем к протянутому подарку. Так как ничего при этом не произошло, а сияние от предмета было просто завораживающим, то он почти вырвал его из рук. Но лидер есть лидер, его не купишь малым. Вспомнив, что слово подарки было во множественном числе, он требовательно поднял голову и перевел взгляд на Алену, вероятно намечая ее следующим подарком.
Вокруг собиралось все племя. Дети таращили глаза, женщины выглядывали из-за спин мужчин. Улыбаясь, Он покачал головой, намекая на ошибку, потом показал на кнопку в подаренной вещице и осторожно нажал ее. Прямо перед лидером возникла призывно танцующая обнаженная сиреневая фигурка. Казалось, в ней не было ничего особо привлекательного, но режиссеры на базе знали свое дело. У лидера отвисла челюсть. В несколько секунд он осознал опасную бесценность подарка, поспешно ткнул пальцем в кнопку, интуитивно освоив интерфейс, и женщина растаяла. Лидер строго обвел взглядом разом присмиревшее племя.
- Каменное Яйцо! - гордо заявил он и стало ясно, что это его главное имя.
- Есть еще, что подарить народу? - спросил он.
- Конечно, навалом! - Он радушно вывалил содержимое рюкзака, - Каждый подарок предназначен только одному человеку. Но его никто не слушал потому, что все племя вдруг уставилось на пакет с сотами. Каменное Яйцо мельком бросил взгляд туда же, и, увидев, весь затрясся.
- Как много Восторга Дикого Слона!.. - подстрочник коммуникатора нашел наиболее близкую аналогию, и если бы не комми никто бы не услышал этого почти беззвучного страстного шепота, - Это тоже подарок народу? - его широкая рожа сменила цвет на фиолетовый.
- Конечно!
- О-о-о! - Яйцо наклонился, забыв про достоинство, и его дощечка легла на землю, - Народ никогда не забудет такого дара!
Было ясно, что собственно