Человекообразные

Алинка просто светилась снисходительным удовлетворением. Они убежали, тут же забыв про случившееся.
Алена вышли из хижины, и Он последовал за ней. Альдебаран был еще высоко на бархатном небе и багровел огромный, нереальный, как нарисованный. Далекие горные ледники отбрасывали алые блики. - Сыграем?
Алена достала ракетки для игры в е-теннис, которые не были изломаны только потому, что вояка не посчитал их достаточно нужными вещами или в этом заключался его черный юмор: пусть поиграют на развалинах. Они встали так, что Альдебаран светил на них сбоку, Алена подбросила электронный мяч и, мощно закрутив, послала в него. Именно мяч должен был обеспечивать идеальность законов отражения и сцепления, которые могли регулироваться специальными настраиваемыми опциями.
Алена играла классно, гораздо лучше него, бурно переживая за все, что происходило в игре. Он наслаждался ее настроением и веселым смехом. Потом они сходили к реке и смыли усталость.
- Погуляем в лесу? - предложил Он.
- И, может быть, найдем немного меду к вечеру? - улыбнулась она.
- Алинен! - крикнула Алена, - Пойдете с нами гулять в лес?
Сначала Алинка обрадовалась, потом, подумав, сказала: - Ага, мы уйдем, пушистики вернуться, а нас нет?!
- Они подождут вас!
- Они обидятся, мам, и уйдут! Лучше мы с Визгунчиком здесь поиграем.
Под вечер притихли звериные и птичьи звуки, оранжевые лучи широкими лентами проникали между редких толстых стволов, наполняя лес фантастическими оттенками. Всюду попадались крупные вкусные ягоды, которые не так были заметны в полумраке, когда лучи не могли пробиться сквозь листву. Они не спеша брели и собирали их в пакет, выдергивали съедобные корни из удивительно податливой почвы к ужину.

Мед они нашли, довольно долго побродив по лесу с максимальной чувствительностью комми. За ближайшими деревьями громко гудела большая семья. Он снял рюкзачок. Теперь-то он знал, что это за твари, и неприятный холодок гулял по спине. Но нужно было сохранять спокойное состояние мыслей, чтобы все получилось, и он включил пофигизм на максимум. Засунул в карман противоядие, не зная, стоит ли его принять заранее. Аборигены говорили, что есть несколько вздохов до шока, значит вводить нужно в вену. Алена остро почувствовала серьезность ситуации и сильно сжала его руку.
- Ну к черту! Пойдем отсюда!..
- Мы же обещали народу, - сказал он спокойно, - вот я и наберу для них тоже.
- Стоит ли это такого риска, чтобы на этом все и кончилось?
- Аленка, но из этого и состоит наша жизнь здесь.
- Осторожнее, блин! Нет, подожди! - она прижалась к нему, - Давай постоим, тебе нужно настроиться.
Он хорошо помнил свои мысли в прошлый раз и начал подпевать пчелам заранее. На этом дереве соты свисали еще более огромными сосульками и пчел было больше. Он походил вокруг, все более вживаясь в образ, пока не захотелось на самом деле слетать за нектаром и принести его побольше в своем брюшке. Пчелы не обращали внимание на еще одного рядового рабочего. Он подошел совсем близко к огромной сосульке и, деловито имитируя слив взятка, принялся прихваченным ножом резать у середины. Жадность сгубила очень многих. Он тихо по пчелиному радовался и вот уже кусок килограммов на пять отделился, облегчая ветку. Та резко качнулась вверх, и все охранники с воем взлетели. Он застыл и, чисто инстинктивно уловив изменения в ритме семьи, вписался в него. Над головой черными трассами носилась разъяренная смерть, и так продолжалось несколько бесконечных минут. Потом охранники, так и не обнаружив врага, стали усаживаться на место. Он стоял, пока ритм снова не стал прежним и только тогда начал не спеша отходить.
Алена, конечно, все видела из-за деревьев. Он подошел и победно улыбнулся. Она молча смотрела на него.
- Замри! На тебе одна тварь сидит!.. - она медленно сняла кроссовок, прицелилась и со всей силы влепила ему по спине.
- Попала?
- Да! - она нашла тельце в траве.
- У нее нет жала! - сказал он.
- Похоже это трутень хотел спариться с удачливой пчелкой, - заржала Алена.
Потом помогла ему засунуть соты в пакет. Руки липли в меду, а речки поблизости не было. Они принялись оттирать их травой.
- Не хочу, чтобы ты еще это проделывал!
Он не спорил.


Алинка, одна дома, со скучающим видом смотрела голографическую сказку с большими объемными картинками, жившими в воздухе перед ней.
- А где твой Визгунчик? - спросила Алена.
- Ему наругают, если он не вернется на ночь, и он убежал домой. Но обещал прийти завтра.
Красный диск уже скрылся за лесом, но было еще довольно светло. На небольшом костре Алена приготовила обещанное блюдо из тушеных корней, ягод и остатков шашлыка. Тут были и местные пряные травы, которые ей успели показать туземцы. Все давно проголодались, но и блюдо получилось праздничным. Они съели больше половины, оставив остальное на утро.
- Маам!!!!! - страшно возбужденная Алинка запрыгала на своем месте, показывая пальцем на что-то за их спинами. Они обернулись и обмерли.
Вдоль опушки в сторону реки, из-за поворота леса, неторопливо выходило стадо огромных розовых животных. Они были крупнее слонов. Они вообще не походили на слонов и шли невдалеке, абсолютно все игнорируя. Передвигались они совершенно бесшумно, как призраки, плывущие над травой. Вот, наверное, откуда комми взял аналогию при переводе Восторга Дикого Слона. Рядом шли их малыши. Он заметил у некоторых животных почти коровье вымя, только вот размерами раз в пять больше. У других же свисали такие достопримечательности, что аборигенское название меда казалось уже полностью оправданным. У этих гигантов не было рогов, но они им и не нужны были.
- Молоко! - Он, вскочив, поднял пустую кастрюлю. Глаза у Алены стали огромными.
- Тебе что, пчел мало? - Алена вскочила - Они же тебя просто затопчут как жвачку!
- Аленка, я же сначала посмотрю, познакомлюсь. Не переживай, все будет в порядке. И у меня ведь есть комми.
Он уверенно улыбнулся, и пока она не нашла, что сказать пошел к стаду. Первые животные уже подошли к речке и остановились, опустив огромные головы к воде. Молодняк терся о бока мамаш, некоторые сосали вымя. Он для них не существовал даже когда оказался совсем рядом и протянул руку к голове совсем еще маленького сосущего теленка, чтобы посмотреть реакцию родителя. Но среагировала вовсе не мамаша, а сам теленок. Он тут же перестал сосать и потянулся к руке. Такой любопытный? Он дал ему понюхать кулак, что тот проделал очень тщательно и потянулся нюхать выше. Он немного отступил, и теленок шагнул за ним. Это было уже интересно, и он осторожно попятился, так и держа кулак перед любопытной мордой. Теленок шел как на привязи. Мало того, корова, увидев, что теленок отходит от нее, последовала за ним, пытаясь тычками морды и необычным для ее габаритов мелодичным урчанием привлечь его. Но теленок ни за что не хотел упускать возможности изучить этот странный новый предмет.
Алена сначала заворожено смотрела на это представление, потом сама загорелась азартом, сообразила, что надо делать и, прихватив неиспользованные веревки из эластичной коры, пошла чуть в стороне. Он приманил теленка к дереву, невдалеке от хижины и, играя с ним, понемногу привязал его ногу к дереву самой длинной веревкой.
Потом отошел и, когда веревка натянулась, теленок слегка споткнулся, удивленно посмотрел на свою ногу и лизнул веревку. Корова подошла к нему, и тот спокойно принялся сосать вымя. Алинка прыгала вокруг, рвала пучки травы и смело совала корове прямо в огромную морду. Та отворачивалась сначала, потом осторожно взяла траву и Алинка, радостно взвизгнув, принялась торопливо рвать новую порцию.
Он принес воды в самой большой кастрюле и корова, проливая большую часть, вылакала все. Ну, прямо как в сказке.
Он никогда не доил корову, но вскоре экспериментально обнаружил как это делать и, наконец, удалось попробовать сладковатое молоко с густым незнакомым запахом. Алинка ни за что бы не стала бы пить коровье, но это - было совсем другое дело! Она пригубила и раскрыла глазища. Ей понравилось.


Становилось темно, А Алинка все возилась с животными и если бы они не были такими толстокожими пофигистами, то насмерть надоела бы им. Алена с трудом уговорила ее пойти спать, убеждая, что теленку тоже отдохнуть пора.
Что-то есть невыразимо приятное в ежевечернем купании всей семьей в теплой чистой речной воде перед сном. Они плескались, пока не стало совсем темно, но взошли луны и Алинка не захотела никуда уходить, пока они совсем не поднялись над лесом.
В хижине стоял густой полумрак. Светильник оказался испорчен. Свет лун скупо проникал сквозь отверстия. Алинка боялась темноты, и Он переключил спальники в режимы палаток в разных углах хижины, и включил внутри свет от стенок. Алинка заснула в своем домике только к концу вечерней сказки.
Алена с улыбкой вздохнула и счастливо посмотрела на Него и они забрались в свой домик. Стены мягко освещали, не более, чем как пара свечей. Он закрыл вход и повернулся к Алене. Она стояла на четвереньках как большая грациозная кошка и, томно прищурившись, улыбалась, держа в зубах кусок сот. Когда она успела? Он потянулся к ней, наклонил голову и осторожно ухватил зубами свою половину. Их губы соединились, лифт улетел вниз.
Вскоре мед завладевал чувствами, все начинало ощущаться ярче, весь мир закружился. Любое их движение порождало новый взрыв и новую вселенную, пока совершенно фантастический по силе Большой Взрыв не завладел ими обоими. Он унес их в небытие, и только любовь царила над этим местом. А потом был свет и ее ангельски прекрасное лицо, и божественные глаза смотрели на него со вселенской любовью. Они лежали, обнявшись, боясь отпустить даже на мгновение. Потом Алена ненадолго заснула в воцарившимся спокойствии и Он, кажется, тоже.
Эта ночь казалась самой главной в жизни, она не отпускала их. И даже под утро он проснулся от сна, где они любили друг друга. Они спали долго, и на этот раз он не встал раньше ее.

Вечное лето 7
Кто-то скребся в спальник-палатку. Алена привстала.
- Мам!
- Мы встаем, Алинка, подожди!
Алена улыбнулась, тряхнула головой, разбрасывая волосы, наклонилась и коснулась Его губ. Пошарила в кармашке на боку спальника, достала коробочку, вытряхнула себе на ладонь подушечки адаптогена, одну засунула ему в рот, другую съела сама и лениво потянулась к одежде. Потом выползла наружу и он следом, бодая ее головой.
В хижине пахло животноводческой фермой. Ну, конечно, корова близко, да еще такая огромная. Дверь была распахнута прямо навстречу встающему Альдебарану. Рядом с бледно-розовой от утренних лучей Алисой стоял оливково-сиреневый Визг Радости и улыбался во весь рот.
- Привет, - сказал Он, - Что за переполох?
- Наша коровка хочет пить! - закричала Алинка, - Она идет к речке, потом вспоминает про маленького и возвращается, потом снова идет к речке и опять вспоминает и …

- Все ясно, Алинен, - сказала Алена, обнимая ее.
- А можно я буду звать ее Бармаглотиком?
Он посмотрел на дверь и зажмурился. Или Альдебаран стал ярче светить или он все слишком остро воспринимает. Он пошел проведать бармаглотскую семейку. Дети, конечно, побежали за ним.
Вся трава вокруг была съедена. И ужас! За ночь даже обычная корова наделала бы немало лепешек, что говорить про этого