- Есть некоторый интерес, - не стал отрицать 11-27Кай. – И что же у него там есть? Скажи, а толерантность у этого аборигена из твоей стаи фрустирована? – забеспокоился инспектор.
- Угу … у этого аборигена она офигеть как фрустирована. Он всех, даже тех, кто ему не нравится, не выделяет, ибо толерантен до безобразия, у него все равны. Всех плохих он называет только одним словом: пи***расы, - успокоил инспектора Василёк.
- Дед Матвей, - зашептал Василёк деду. – У тебя в торбе есть чего пожрать? Одолжи мне свои харчи на полчаса, я потом тебе отдам.
Дед Матвей понял, что его внедрение в межпланетную банду проходит без эксцессов, поэтому отдал Васильку свою торбу с харчями. Что ни сделаешь ради идеалов народовластия и мировой революции.
Взяв дедову торбу Василёк хотел уже продемонстрировать её содержимое оппоненту, но потом решил, что не надо вести себя как наивный индеец, которому дали зеркальце, а он в ответ притащил бизона. Сначала он озвучил название двух умений, которые хотел бы получить. Правда, он хотел три умения из списка, но два, так два. Он решился и озвучил: языки и усиление чувств. Портальные переходы пока подождут. Почему языки – это из-за русского, который трудно давался.
Только когда он убедился, что инспектор поставил на его операционную систему два этих умения, только тогда он отдал ему второй бутерброд и вытащил из торбы деда Матвея артефакты. Инспектора начало явно штормить, когда он увидел крашеные яйца.
- Надо бы этому матёрому аборигену поставить умение, например, языков, только у него нет операционной системы, - невзначай сказал Василёк, явно намекая на то, что всё это богатство может оказаться в лапах инспектора.
Грех жадности у гостя победил. Да и грех вожделения вместе со стяжательством. Но, не надо уточнять. Замнём это дело для ясности. Мы же скромные аборигены, из простой деревенской … стаи.
Инспектор махнул лапой: дескать, какой может быть гнилой базар между лучшими друзьями. Для друга ему ничего не жалко, даже мусора. Через пару секунд в организме деда Матвея стояла операционная система с местной информационной базой, идентичной базе Василька, и красовалось единственное умение знания нескольких местных языков на выбор. Чтобы инспектируемое существо с дурацким именем Василёк получило уверенность, что другому аборигену поставили умение, инспектор дал Васильку доступ к интерфейсу деда Матвея. Как говорится, доверяй, но проверяй.
Харчи деда Матвея перешли в загребущие лапы инспектора. 11-27Кай даже не стал скрывать, что он в восторге от артефакта «крашеные яйца». Эти артефакты несомненно круче нейтринного искусственного интеллекта. Такие аппараты имелись пока не у всех обычных чиновников цивилизации. Но, ничего, за один такой артефакт, именуемый «крашеное яйцо», 11-27Кай запросто выбьет в свой отдел такой аппарат. Кажется, командировка прошла в удачном ключе. Сбагрил явное барахло глупым аборигенам, осчастливил опекаемое существо и получил фантастические артефакты.
- Да … кхм … я вижу, что ты здесь, в этих жутких джунглях, очень страдаешь, - обвёл лапой вокруг 11-27Кай. При этом он многозначительно посматривал на торбу Василька.
- Это да – здесь совершенно дикое и страшное место, выживаю, как могу, - понял намёк Василёк, доставая из торбы оставшиеся вещи.
В результате у Василька оказалось в активе ещё одно умение «Портальные переходы», а харчи из его торбы перекочевали к инспектору, даже бутылка с компотом: в виде бонуса в пользу бедных, живущих в границах, занимаемых Высшей цивилизацией.
- Есть ли что у тебя что-либо для усиления лечебного умения? – начал спрашивать Василёк.
- Это официальный вопрос? Или просьба? – схватился ушлый инспектор.
- Неее … я не намерен спрашивать у тебя, как усилить имеющееся лечебное умение.
- Правильно сделаешь, - кивком головы отметил находчивость Василька инспектор. – Уже установленные умения усиливать с внешней стороны не допускается. Каждый, у кого есть какое-либо умение, развивает его самостоятельно до максимума. Пределов же совершенства нет. Увы, мой друг, но здесь ничем помочь не могу. Однако, учитывая твои огромные страдания, я могу чаще появляться в этом мире с инспекцией. Посмотреть, как ты тут страдаешь, ну, и всё такое.
Что инспектор понимает под «всё такое» кристально ясно. Высокие договаривающиеся стороны, намёками и полунамёками, стали зондировать почву на возможность дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества. Каждая сторона постаралась понять, что собственно надо другой договаривающейся стороне. К дикому удивлению 11-27Кай, оказалось, что чрезвычайно дефицитная знаменитая акрихунтория, Васильку, как он сказал, и нахрен не облокотилась. Так инспектор и не узнал что это за фигня такая, а уточнить у аборигена-гуманоида постеснялся. А ведь кому-то из гуманоидов она позарез нужна. Договорились, что встречаться, практически друзья – не разлей вода, будут раз в шесть месяцев по местному календарю. Ну, или раньше, если возникнет необходимость. Инспектор заранее пришлёт перечень «вопросов», которые Василёк обязался освещать. Например, такой вопрос: «Пять крашеных артефактов» или вопрос «Бутерброд с салом: три комплекта сиротских и два простых». Очень сильно инспектора заинтересовала упаковка бутерброда в виде бумажки. Он дал понять аборигену, тонкими намёками, что и этот артефакт надо бы тому как-то исхитриться и добыть.
- Редкая это вещь, - почесав затылок, сообщил Василёк, разглядывая заляпанную салом бумажку. – Но для своего друга постараюсь убиться об стену, но это добыть.
На том и распрощались, чрезвычайно довольные друг другом. Инспектор, помахав аборигенам лапой, ушёл в золотистый портал. Он рад, что впарил доверчивым аборигенам мусор, а взамен получил ценнейшие в его мирах артефакты.
Василёк и дед Матвей проследили, как портал постепенно угасает, пока от него ничего не осталось. Дед Матвей тоже остался доволен: в банду сатурнов он внедрился. Так что нюх и аналитические способности деда Матвея не подвели. Талант не пропьёшь. Как он и думал, сатурны совсем распоясались, появляются ясным днём и ничего, гады, не боятся. Но, что удивительно, силосной ямой они не интересуются. Значит, интерес к ней имеют кто-то другие, например, марсиане. Ничего, мы и их выведем на чистую воду. Дай только срок. Этот Василёк Тимофеевны как есть дебил, отдал сатурнам свои бутерброды и деда заставил отдать бракозябре свои харчи. Что делать, дурачок, он и в Африке дурачок. Наверное, и у сатурнов есть свои дурачки, но сюда к нам, явно, посылают самых матёрых. Там дураков не держат.
- Пошли-ка дед Матвей к нам домой пообедаем, - предложил Василёк. – Каша гречневая с мясом ещё осталась, колбаска и сало, да и разносолы ещё не все съели.
Пока шли к дому Тимофеевны особо не общались. Больше молчали. Каждый думал о своём. Дед пребывал, как всегда, на своей волне, а Василёк думал, что и хорошо, что он не отправился в Уругвай. Буду бедовать в этой … дикой тоталитарной стране. Да и осталось-то этому тоталитарному режиму существовать меньше двадцати лет. Всего-то. Какие наши годы. Ещё успеем красиво пожить при торжестве демократии и либеральных ценностей. Вот тогда народ заживёт: как сыр в масле начнёт кататься. Ёптыть – как говорит дед Матвей.
Так что придётся бедовать здесь … со своей стаей, ага. Да и гимн Уругвая, честно говоря, фуфло и полный депресняк. Похож на польский. Такой же унылый и такой же у него убогий смысл, что все передохнем за свободу, а другие уже померли, а кто не с нами, тех поубиваем. Это вам не гимн СССР, где чувствуется имперская мощь. Гринго тоже молодцы со своим гимном: содрали музыку с русской казачьей песни «Хазбулат удалой, бедна сакля твоя…» и радуются. Хоть мотивчик приятный. Русские часто поют эту песню, когда своей водкой обопьются. Так что начну жить теперь в России. Куплю себе автомат Калашникова, заведу себе медведя и шапку-ушанку с красной звездой. Научусь откармливать своего медведя водкой, а он научится играть на балалайке. Идиллия.
Да куда же я от вас, родная моя стая, денусь. Куда я денусь от дуры Каринки с её симпатичными … глазками. От Маринки, которая, говорят переопылилась с дедом Тихоном и оба ходят жуть какие довольные. От Тимофеевны и кошки Мурки. От остальных непутёвых и путёвых односельчан. От деда Матвея тоже никуда не денусь, хоть он на своей волне и у него своя свадьба. Да и Мария Фадеева скоро приедет на чайную церемонию: Марию ещё лечить и лечить.
- Идём дед Матвей. У меня ещё осталась вкусная гречневая каша с мясом по особому рецепту, плюс разносолы. Что говоришь - у тебя зубов нет, мясо жевать? Пока до дому дойдём, вырастут у тебя дед новые крепкие зубы, отвечаю. И яичницу я забабахаю тебе вкусную из восьми яиц. О крашеных яйцах не беспокойся. Вот приедут наши из Воронежа с освящёнными куличами и яйцами, вот тогда опять разговеемся. Люблю я это дело, дед Матвей, в смысле, пожрать. Вот помню в Монтевидео … нет уже не помню.
Дома, за столом, они наперегонки заработали ложками, пугая Мурку своей прожорливостью.
Крепкий индийский чай Василёк и дед Матвей пили из нового набора кружек, подаренных Фадеевым вместе с электрическим самоваром. Красивенькие такие кружечки – с красивыми цветочками: надо одну кружку задарить Матвею. Чай у Тимофеевны появился крутой. Не обычный грузинский со вкусом веника, а нормальный такой чаёк, крепкий как топор. А цвет его и аромат!
[justify] Появление у себя новых хороших зубов дед Матвей воспринял с философским спокойствием. Его мировоззрение такие явления воспринимало как должное. Вот кошка Мурка деда искренне заинтересовала, и он потребовал себе котёнка от неё. В остальном дед адекватность не проявлял. Битый час Василёк бился, чтобы объяснить деду работу его интерфейса, как включать и выключать умение говорить на разных языках, точнее на шести языках. Василёк плюнул и сам назначил деду знание таких языков как немецкий, испанский, итальянский, английский и, для прикола, турецкий. Один язык он оставил на потом. Только через пару минут Василёк сообразил, какую
