«обезопасил» вход четырьмя горящими факелами и захлопнул дверцу туалета.
Глава 19.
Прошло уже больше недели, изматывающих, полных приключений поисков.
Виктор шагал по саване уже не так быстро и бодро, как вначале пути. Сказывалась усталость и нервное перенапряжение последних дней, когда ему приходилось выкарабкиваться из леденящих лап смерти.
Он шагал и размышлял о бытие и бренности жизни.
«…И что же эти миллиардеры? Да. У каждого набиты карманы. Да они бесятся с жиру. Но, если
Посмотреть на их жизнь и сравнить со своей? Еще не известно – кто счастливее! Пусть даже не Морган и не Рокфеллер! Майкл Джексон? Да! Этот нигер повернулся на своем здоровье и желании стать белым. Результат? Природа ему отомстила. Фреди Меркюри? Спид – показал
«ху-из-ху»! Кого не взять из сильных мира всего – все смертны! С полными карманами, со своими яхтами и виллами. Разница лишь в том - кто, о чем заботиться. Простой человек – как положить рубль в карман и прокормить семью. Нувориш – как положить миллион и как его потратить. Неизвестно еще, на кого нервная нагрузка больше давит. Если так посудить – кого не возьми из богатеев – и до шестидесяти – никто не доживал. Или болезнь, или наркотики, или просто их отстреливают. Природа не терпит неравновесия. А эти хапуги политиканы? Каждый рвет под себя. Власти желают. «Березовские» сидят в Лондоне и боятся носа показать, как в тюрьме. Пытаются управлять активами из комфортной обстановки. Ну и кто они для Англии? Обычный евреи – ворюги, которого общество, ни во что не ставит. Вор он и в Африке вор…»
Виктор представил себя в роли Абрамовича, на его супер яхте.
«…Сидеть в бронежелете на палубе с купленными «телками», ежесекундно ожидая получить пулю от далекого снайпера? Шарахаться от каждой проплывающей лодки или пролетающего вертолета с папарацци? Устраивать ежедневные гестаповские проверки каждому из семидесяти человек обслуживающего персонала?
Нет уж! Господи – избавь меня от такого!
Всяких «воров-законников», бандиты сами отправляют в мир иной. Никому не позволено давить на чашу природных весов. Их головы раскалываются от ежеминутных стрессов – как охранить себя от отстрела, где спрятать деньги, как ухитриться, чтобы их не «схавали» конкуренты, как сохранить недвижимость, как не попасть под пресс налогов, и, бесконечное как?…Как?
Вот инсульты, инфаркты и «раки» их глотают, даже не пережевывая…
Мы же – боремся за своих детей и семьи. Да у нас намного меньше забот – прокормить семьи, не умереть с голода… Хотя и это нагрузка на мозг…Но во всяком случае, мы можем и с парой помидоров, куском сала и «поллитрой» выехать на природу и оттянуться по полной программе, выпустить так-сказать парок, не боясь, что за нами устроят охоту. Все зависит от человека. От его желания стать счастливым и жить тем единственным, счастливым, каждым днем, что дарит природа. Это и есть счастье! Не напрягаться в постоянной гонке за деньгами, уметь превращать свое существование, в полноценную жизнь, ежедневно, ежеминутно – для этого нам голова и дается…
Правильно Виктор! Абсолютно верно…И как это я раньше до этого не «допёр»?»,- Виктор улыбнулся своей неожиданной, простой догадке, которая, почему-то не приходила раньше в его голову.
«Видимо человеку надо получить, какую-то беду, несчастье, чтобы понять, как надо жить!
Как все становится просто и ясно. Живи и радуйся, что солнце светит, что ты глотаешь этот чистый, живительный воздух ежесекундно, не болеешь, рядом счастливая жена и дети Ты даришь им и окружающим свою улыбку. От тебя, от твоей счастливой энергии, заряжаются твои близкие, родные люди, просто друзья, и, вокруг возникает обстановка всеобщей радости, уверенности и здоровья…
Конечно…Как в этой обстановке может возникнуть какая-то болезнь?
А здоровье не купишь никакими миллионами.
Заболел – и сыграл в ящик. Это с богатеями и происходит. Ха…Да я счастливый человек! Найду своих, и, заживем по- другому, по другим понятиям!»…
Он поправил поудобнее рюкзак на плечах, взглянул на солнце, и, глубоко вздохнул, набирая в легкие этот чистейший, насыщенный природными ароматами, африканский воздух дикой природы.
Бодро и уверенно зашагал дальше.
Какой-то темный столбик возник перед его глазами в далеком, вибрирующем мареве, чистейшего воздуха.
Виктор остановился и вскинул к глазам бинокль.
Его сердце учащенно забилось.
Довольно далеко, между двух холмов, в небо поднимался тонкий, черный столб дыма.
« Это мои! Точно мои! Некому здесь больше палить огонь! О Боже! Быстрее! Быстрее!...Это наверное километров двадцать будет. Не меньше! Вперед!»
Он почти побежал.
Врубился сходу в заросли, яростно рубая кусты своим мачете.
Но быстро выдохся.
«Нет…Так не пойдет! Я снова делаю глупости! Надо не спеша определиться с местом, сосредоточиться, придумать какай-то план. И не спешить! Не спешить! Опять сдуру влипну, куда-нибудь!»
Он остановился и устало опустился на землю.
Расстелил карту. Вынул компас. Прикинул примерное место, где может находиться источник дыма. Определил свое местонахождение.
«Да…Не меньше тридцати километров! Это день-два пути! Слава Богу – нет болот и рек по
пути!»
Поковырялся в рюкзаке. Еды почти не осталось. Пара плиток шоколада, банка еще той – украинской кильки в томате, банка тушенки. Во фляжке – мутная вода из речки. Это всё!
Переложил одеяло, фонарик, плащ-палатку на дно рюкзака. Долго смотрел на упакованный в непромокаемый пакет, прибор космической связи – «маячок». Прибор также последовал на дно рюкзака. Наверху закрепил только два мотка крепкой альпинистской веревки. Под ними – четыре пакета со взрывчаткой. Всегда должны быть под рукой.
Встал, вскинул рюкзак и снова двинулся в путь, уже размеренной, неторопливой походкой.
Солнце уже подвинулось к горизонту.
Пройдя еще километров пять, Виктор наткнулся на препятствие.
Путь ему преграждала глубокая расщелина в грунте, похожая на разлом коры, при землетрясении.
Пройдя в ту и другую сторону почти по полкилометра, он убедился – обход не возможен. Слишком уж она длинная.
Расщелина была не широкая, но очень глубокая. По обеим сторонам тянулись заросли, в вперемежку с низкорослыми деревьями.
Виктор остановился в раздумьях, внимательно осматривая обои края расщелины.
Наконец он решился.
Опустил рюкзак на землю. Вынул моток веревки.
Один конец крепко привязал к стволу дерева на своей стороне. К другому, привязал довольно крупный камень. Взвесил его на руке. Камень должен был перелететь примерно 15 метров до дерева на противоположном краю расщелины, и, запутаться в его ветвях.
Размахнулся и швырнул свой груз.
С первой попытки это не удалось. Камень ударился в ствол дерева и упал в расщелину. Виктор подтянул его и на этот раз решил метнуть его как из пращи.
Он размахнулся им, как вертушкой вокруг руки и метнул на противоположный край.
На этот раз камень попал точно в крону дерева, скользнул по веткам, и, обернувшись вокруг одной толстой, замер, размеренно покачиваясь на коротком поводке.
Виктор подергал веревку. Та не двигалась.
Вынув второй рулон, он расстегнул лямки рюкзака, повесил его на натянутый шнур и снова застегнул лямки. Засунул чехол с мачете в рюкзак. Привязал один конец веревки к лямке, другой – обмотал собственного пояса. Из кармашка рюкзака достал кожаные перчатки и натянул их на ладони. Снова потрогал натянутый шнур.
Он был готов к рискованной операции – переползти по веревке на другой край расщелины.
Аккуратно размотал рулон, привязанный к рюкзаку и уложил его на траву.
Вздохнул, взялся руками за веревку, закинул ноги на шнур и повис.
Шнур натянулся как струна, но его вес выдержал.
Виктор, медленно и осторожно перебирая руками, стал перемещаться по шнуру.
Он не смотрел вниз. Сосредоточил все свое внимание на веревке, которая медленно двигалась перед глазами.
Мозг сверлила только одна страшная мысль.
« Только бы выдержала! Только бы не оборвалась!»
Ноги нестерпимо больно, резало по лодыжкам, натянутой веревкой.
Одежда стала мокрой от пота и напряжения.
Противоположный край медленно приближался.
Наконец перед его глазами появились первые ветки, такого, как оказалось «далекого» дерева.
Виктор с облегчением сбросил ноги со шнура.
Уселся передохнуть.
На другой конец край, где он только что был, уже уходило два шнура.
Немного отдышавшись, он встал, отвязал веревку от пояса и натянул.
Рюкзак, висящий на другом конце веревки, пошевелился.
Осторожно и медленно потянул.
Рюкзак медленно двинулся по шнуру, скользя по нему лямками.
Виктор почти дотянул его до половины пути, когда из раскачивающегося рюкзака, выскользнул мачете в чехле и исчез в глубине расщелины.
Виктор сглотнул комок в горле.
Так было жалко этот инструмент, который верой и правдой ему послужил, во время его опасного пути!
Но делать было нечего.
Путь надо было продолжать.
Виктор подтянул рюкзак и освободил его от веревки. Аккуратно смотал шнур в рулон, уложил его обратно под динамитные шашки.
Веревку, по которой сам перелазил, решил не обрезать.
Солнце уже коснулось своим краешком близлежащего холма.
Он вздохнул и двинулся по зарослям, раздвигая их руками, разыскивать место для ночлега.
Глава 20.
Новый день Ваня начал с розжига второго колеса от самолета. Пламя быстро охватило сначала высохшие от дождя ветки, а потом вспыхнула резина, давая вертикальный, жирный и черный, столб дыма. Не было ни малейшего движения воздуха.
Дым даже не рассеивался, а поднимался, как шевелящийся черный и толстый червяк, исчезая только на огромной высоте.
У Вани сосало от голода под ложечкой.
Он разбудил Лену и они, вместе, почти обессилев от напряжения, только с третьей попытки, смогли установить ловушку.
Лена мужественно молчала. И только пила воду.
Ваня залег со шнуром в руке возле отверстия в корпусе. Лена вернулась в кабинку и снова забылась во сне.
Начался уже третий день, когда они голодали.
Ваня закутался в тряпки, чтобы не донимали москиты. Его глаза начали слезиться.
Он закрыл их. В его сознании поплыли картинки из его детства, когда они так счастливо жили всей семьей – ходили на речку, играли в мяч, рисовали вместе с Леной…
А какие вкусные пироги и тортики, делала мама!
А как здорово папа катал их на велосипеде!
Два факела медленно догорали рядом с ним. Пустили коптящий дымок и погасли.
И только колесо самолета продолжало ярко пылать смоляным, багровым пламенем, распространяя вокруг, неприятный запах горелой резины.
Лена спала, открыв ротик.
Ей снилось, как папа забрал ее из садика и вез на санках домой по зимней тропинке.
Мама махала рукой, почему-то оставшись в садике на крылечке. Лена оборачивалась и звала маму с собой и папой. Но мама её не слышала, - только грустно махала вслед рукой…
Леопард бродил по зарослям вдалеке от самолета.
Опять этот зловещий, пахнущий огнем запах, не давал ему приблизиться.
Он изголодал. Подгоревший хвост нестерпимо болел и постоянно дергался, как от нервного тика.
Леопард рявкал и скалился. Но от этих
