Федрус – ничей сын (По материалам 6-го века.)

потом в Вечности. Верь, что Иисус Христос – это всемогущий Бог, и ты убедишься в этом. Насколько ты возлюбишь Христа – настолько Он возлюбит и тебя. Не оставляй в суете сует молитв к Иисусу Христу, ко Пресвятой Богородице и к святой Фёкле! Предаю тебя в руки Божьи!!
          Пожив много лет за Великим морем, Марк понял, что Христианство – это Откровение самого Бога, которое не нуждается ни в каком улучшении. От него ничего нельзя ни убавить, и ничего к нему прибавить. Ибо пришёл Тот, которым пришло всё в бытие и Он Сам лично вручил людям это откровение. И ещё Марк понял то, что Господь Бог так Свят, что Он воспринимает любое, искажение Истины, как нечистоту. Ведь в Писании так и сказано: «И не войдет в него (в святой Небесный Иерусалим) ничто нечистое». Об основных же ересях Марк узнал следующее.
          Александрийский священник Арий (основатель арианства), устроивший великую смуту в Церкви Христовой, говорил, что, так как мир наш бесконечно удален от Бога, то он не может вынести действия творческой силы Его. Вот поэтому Бог Отец и сотворил из безвидной пустоты между Ним и миром посредника – Сына Божия, дабы чрез Него создать мир… Но на Первом Вселенском Соборе святые мужи сказали Арию, если Иисус Христос – вочеловечившийся Бог Сын – был сотворен, и не во всём подобен Богу Отцу, то нам, людям – нет в Нем спасения.
          Другой смутьян – архиепископ Нового Рима Несторий (основатель несторианства) – утверждал, что человек Иисус – это одно лицо, одна личность, а Сын Божий – это другая Личность. Обе эти личности связаны не ипостасным, а особым благодатным соединением… И вот это незначительное на вид утверждение глубоко искажает основы христианства. Ведь из ложного учения Нестория следует, что Дева Мария родила только человека Иисуса, и что на кресте был распят только он. Но если Сам Сын Божий на кресте не страдал, то Он смертью Своею смерть не разрушил, и главное последствие грехопадения Адама и Евы не было устранено: все люди так и остались в рабстве у дьявола, и нет никому из нас спасения на Земле…
          Антиохийский патриарх Севир (основатель севирианства), напротив, утверждал, что Иисус Христос обладает только Божественным естеством. И если допустить, что неправая вера Севира верна, то нас и от Христа всегда будет отделять непреодолимая бездна. И ещё, Севир отрицал иконопочитание и даже изображение Святого Духа в виде голубя.
          Согласно же апостольскому христианству Бог Сын, имеющий всесовершенное ипостасном соединение с Богом Отцом и со Святым Духом, раз и навсегда принял от Девы Марии человеческий облик. С тех пор Божественная и человеческая природа пребывают в Нём и на Земле, и на Небе неслитно и нераздельно. Сам Бог – Иисус Христос исцелил сам в себе падшую природу человека, и сделался родоначальником нового человечества. Посредством таинства крещения и всех других церковных таинств Он воссоединяет с собою ту часть падшего рода человеческого, которая добровольно, от чистоты своего естества, пошла за Ним и жаждет спасения.
          Если понять то, что за одним верным апостольским учением стоит Бог, а все неверные течения христианства от него были отколоты врагом, то тогда становятся ясны причины их взаимного неприятия. Все ереси, появившиеся в последующие века, имеют в основе своей перекроенное на новый лад, всё то же арианство, несторианство или севирианство. Ну, а поскольку апостольское христианство призывает людей к смирению – то те, в ком сильна гордость, принять его не могут. Но эти люди легко принимают христианские ереси, поскольку им льстит быть и актуальными, и современными и посматривать свысока на «отставших от жизни» апостольских христиан.
          К концу шестого века все виды ересей весьма умножились на Земле. Число одних только последователей Нестория превысило число апостольских христиан. Движение несторианцев на восток, происшедшее в то время, можно сравнить со шлейфом дыма. В те годы несторианство стало господствующей религией в Месопотамии, в Иране, в Индии, при покровительстве нескольких императоров в Китае, и даже проникло в Монголию и в Японию. Но как быстро «шлейф дыма» тот возник, так быстро он и рассеялся.
          На семнадцать золотых намисм, полученных через приказчика от отца, Марк Клуили купил себе в Карфагене блестящую лёгкую кольчугу, надежно защищающую от стрел, позолоченный офицерский шлем с султаном алых перьев, дорогой алый плащ и серогривого быстроногого нумидийского скакуна. До похода в долину реки Шинанаф Марк прослужил на должности драконария в Нумидии ровно четыре года. 
3. Поход в долину реки Шинанаф
          От Карфагена до Тингиса, через все Атласские горы, змейкою тянется древний торговый путь. Однако к шестому веку из-за повальных грабежей, творимых на нём черными как смоль маврами, он почти полностью обезлюдел. В четвёртом веке из-за нашествия на Западную Римскую империю вандалов мавры легко захватили две римские провинции – Мавританию Цезарейскую и Мавританию Тингитскую. Но пойти дальше на запад они так и не смогли.
          Мавры давно уже поняли, что римские центурии, укрытые сверху и со всех сторон большими железными щитами и ощетинившиеся с трёх сторон упёртыми в землю копьями, были им не по зубам. Ведь даже навалившись на любую из них всею толпой, они ни смять, ни даже сдвинуть её не могли. Да и долго выдерживать ответные удары римской лёгкой пехоты, разящей их с флангов дротиками и стрелами, у них тоже не получалось. А как только они начинали беспорядочно отступать, на них тут же налетала римская конница и многих побивала.
          Претория (ставка) легата легиона «Африка» в шестом веке находилась в городе Карфаген. Сам же легион был расквартирован в палаточных городках по всему диоцезу (административной единице, состоящей из нескольких провинций) «Африка» и обычно жил по распорядку мирного времени. Исходя из него, два дня в неделю все легионеры в составе контуберний (отделений) под руководством деканов (десятников) занимались физической подготовкой, совершенствовали личное боевое мастерство, а также приводили в порядок свое вооружение и амуницию. Ещё два дня в неделю под командою офицеров в составе центурий (сотен) весь легион отрабатывал умение ходить строем по пересеченной местности и возможно быстро перестраиваться по команде. Всё остальное время, как выражались сами легионеры, они «ишачили на толстого казначея». В такие дни они строили дороги, копали колодцы и убирали хлеб на полях в страду.
          В легионе «Африка» шестого века, как и во всех легионах древнего Рима, была установлена железная дисциплина. Легат мог, по своему решению, казнить любого серьёзно провинившегося солдата или офицера, а также каждого десятого воина из отряда, не выполнившего приказ. За небольшие же проступки у легионеров отбиралось оружие, с них снимались пояса, и в столь позорном виде им приходилось стоять у своих палаток по многу дней.
          В начале 579 года легат легиона «Африка» и по совместительству правитель диоцеза «Африка», Дий Ветури, имеющий титул префекта августалиса, вызвал к себе, в преторию, молодого трибуна Латиклавия Севира Ларци, недавно присланного из Рима. Пожелав испытать юнца в деле, он сказал ему:
          – На Тингисском такте, в долине реки Шинанаф, большая орда мавров грабит все караваны малагских купцов! Даю тебе пять центурий, со всеми приписанными к ним вспомогательными войсками, и приказ: «Все поселения мавров на тридцать стадий от каменного моста через реку Шинанаф – сжечь!»
          Все части легиона, данные трибуну Латиклавию, составляли пятую его когорту и были расквартированы вблизи города Константин. Построив их в походную колонну, он прошёл вместе с нею по восточным отрогам Атласских гор, с их садами и полями, посаженными местными колонами, и углубился в спорные пограничные земли. 
          Марк Клуили был прикомандирован к отряду пеших лучников пятой когорты и потому всё время ехал неспешным лошадиным шагом по обочине тракта, рядом с ним. На правом плече у него висел небольшой округлый красный щит, и той же рукою он управлял конём. А в левой руке у него всегда был шест со златоглавым краснохвостым драконом, широко раскрывшим свою пасть. Его дракон всегда стелил хвост по ветру, а при сильном ветре – ещё и выл. Все пешие и конные лучники, взглянув на него, даже мельком, в круговерти боя, тотчас же брали точную поправку для стрельбы.
          Въехав на стоящий у тракта каменный холм, Марк осмотрелся. По всему межгорью, где проходил тракт, поодиночке и небольшими рощами зеленели дубы. Бурые горные хребты, идущие справа и слева от тракта, почти везде имели скальные вершины, очень похожие на зубы, и более пологие склоны, во многих местах поросшие зелёною травой. И вот сейчас, посреди этих гор, с гулом, лязгом и скрежетом мерно двигался серо-красный поток римских воинов, грозно покачивая лесом копий и большими щитами. При виде всей этой мощи Марк испытал гордость, и даже подумал: «Как же давно здесь не было римских воинов! Где тот враг, что наш клин выдержит?!»
          На расстоянии двух полётов стрелы перед колонной россыпью шёл авангард, состоящий из сотни лёгковооруженных воинов, большинство из которых имели серые кольчуги, шлемы, круглые щиты и мечи. Но были средь них и более рослые воины, идущие совсем без доспехов в серых плащах и несущие в заплечных сумках по нескольку железных дротиков.
          Впереди боевой походной колонны строем двигались воины в лёгких серебристых кольчугах и шлемах. У каждого из них на левом плече висел лук, а на правом за спиною – колчан со стрелами.
          Следом за лучниками гордо шагали два офицера – аквилифер и сигнифер, покачивая на древках святыни легиона: золотистого орла (аквилу) – знамя легиона – и золотистую руку (сигнум), увешанную медальонами идущих в поход частей.
          Далее плотными монолитами шли три центурии рослых воинов, закованных в броню, с большими красными щитами и длинными копьями. Перед каждой шагали их командиры – центурион и опцион.
          «Неужели и я вот так буду идти скоро», – подумалось Марку.
          Следом за тяжелой пехотой шёл небольшой конный отряд, где по золоту доспеха угадывался трибун легиона, а по алым плащам и перьям на шлемах – вся его свита.
          Прямо за ними по дороге мерно катились десятка два повозок с большими деревянными колёсами, запряженные белыми волами. Все они везли скатки палаток, мешки с провизией и большие кухонные котлы.
          За тем обозом двигались ещё две центурии тяжелой пехоты.
          Позади колонны Марк разглядел ещё одну россыпь воинов – её арьергард.
          И ему было известно, что вся конная турма была разделена на десятки и послана во все стороны на разведку.
          «Ну что, Марк, доволен ли ты своею судьбою?» – глядя на поток римских воинов, подумал он, и сам же себе и ответил: – «Должно быть, какой-нибудь вольноотпущенник Федрус на моём месте был бы счастлив. А вот я, патриций Марк Клуили, пожалуй, что и нет… Ну что со мною сделал ты, дьякон Григорий? Как просто и мило текла жизнь моя в Риме до встречи с тобой!…  А чего тогда хочет Марк?… Да будь моя воля, я