Тысяча и одна осень

ссадинами и шрамами. Такие же были видны и на его шее. Даос предположил, что ссадины есть и на всем теле ребёнка.
  — Откуда у тебя эти ужасные ссадины? Сан Цзинсин так сильно бьёт тебя?
  Мальчик испуганно потупил взгляд, будто потревоженная улитка, которая поскорее пытается спрятаться в свой домик.
  — Что вы, что вы, господин! Я сам, это я сам так упал! — в страхе пролепетал он.
  Шэнь Цяо прекрасно знал, что мальчик лжет. Он подозвал к себе второго мальчика, тело которого также оказалось в ранах и рубцах. "Они же ещё совсем дети", — подумал даос, — "как можно так бить детей?!"


 






  Глава 33. " Неужели ты и вправду думаешь, что мне может быть стыдно, глупый даос?"

  В комнату вошла Бай Жун.
  — Можете иди, — сказала она мальчикам и те выбежали, как пугливые щенки. Бай Жун смотрела на Шэнь Цяо без тени улыбки, с тревогой.
  — Ну, Шэнь-лан, как я могу помочь тебе? Скоро здесь будет Сан Цзинсин.
  — Не надо, Бай Жун. Не рискуй из-за меня, — ответил даос. — Если мне суждено умереть от руки этого негодяя, я не хочу, чтобы из-за меня пострадали другие люди.
  Бай Жун напряженно о чем-то думала.
  — Кто эти мальчики? — спросил Шэнь Цяо.
  — Они прислуживают Сан Цзинсину. Он практикует с ними искусство двойного совершенствования и уже забрал их девственность.
  — Они же ещё дети! Ты видела раны и шрамы на их телах, это ужасно!
  — Тебя это удивляет, Шэнь-лан? Тебе бы стоило побеспокоиться о себе самом, потому что Сан Цзинсин может обойтись с тобой куда хуже, чем с этими мальчиками.
  Шэнь Цяо подумал, что стоит выбраться сюда хотя бы ради того, чтобы спасти этих несчастных детей. Они замолчали, так как в комнату ворвался Сан Цзинсин. Увидев Шэнь Цяо, глаза его жадно загорелись. Не глядя на Бай Жун, он подошёл к даосу и присел рядом с ним на пол, осклабившись в самой довольной ухмылке, какая только могла быть.
  — Шэнь даочжан, наконец-то мы встретились в интимной обстановке! Я так долго ждал...
  Бай Жун смотрела на Шэнь Цяо из-за спины Сан Цзинсина с ужасом, боясь даже представить, что сейчас будет. Шэнь Цяо, как мог, пытался ей показать глазами, чтобы она не вмешивалась и не подвергала себя опасности из-за него. Заметив его взгляд, Сан Цзинсин повернулся к Бай Жун.
  — Ты можешь идти, — холодно и слегка раздраженно сказал глава секты Хэхуань. Девушка вышла, бросив удрученный взгляд на Шэнь Цяо. Сан Цзинсин снова повернулся к даосу, тихо захохотав. Он склонился к Шэнь Цяо и впился зубами в его губы. Не выдержав, Шэнь Цяо вскрикнул от боли. Поцелуи Янь Уши показались сейчас такими невинными! Сан Цзинсин не остановился, пользуясь беспомощностью своей жертвы, его язык забрался в рот даоса, продвигаясь все глубже. Шэнь Цяо едва не стошнило от отвращения, потому что Сан Цзинсин вызывал у него именно отвращение. Не то, чтобы этот человек был уродлив внешне, но его безмерная жестокость и извращения ничего, кроме омерзения, вызывать не могли. Даос слышал прерывистое дыхание этого монстра, одержимого похотью.
  — Как я мог проворонить твою девственность! — с искренним сожалением воскликнул Сан Цзинсин. — Этот демон, Янь Уши, соблазнил тебя и сам насладился ею! Что, хорош он в постели, что ты бегаешь за ним, как зачарованный?
  Шэнь Цяо покраснел едва не до корней волос.
  — Глава секты Хэхуань, как тебе не стыдно говорить подобные вещи?! — не выдержав, воскликнул даос. — Что бы ни происходило между мной и главою Янь — это только наше, личное дело.
— Мне? Стыдно? Неужели ты и вправду думаешь, что мне может быть стыдно, глупый даос? — Сан Цзинсин расхохотался хриплым, неприятно режущим слух, смехом. — Не родился ещё тот человек, который сможет вогнать меня в краску!
  Сан Цзинсин просунул пальцы в правый рукав халата Шэнь Цяо и погладил его по руке.
  — Твоя рука убила моего ученика, Хо Сицзина, ты не забыл об этом?
  Думаешь, тебе позволено направо и налево убивать моих учеников? За это ты лишишься своей руки, — Сан Цзинсин выхватил меч. Шэнь Цяо закрыл глаза, он знал, что этот человек не собирается шутить и легко приведёт угрозу в исполнение. Он почувствовал на губах, прокусанных главой секты Хэхуань, привкус крови и приготовился лишиться своей правой руки, но неожиданно, Сан Цзинсин отбросил меч в сторону. Он взял подбородок Шэнь Цяо в свою ладонь и сжал его до боли.
  — Ты нравишься мне, А-Цяо. Сколько пыла, сколько безрассудства и глупой добродетели! Я помню, как ты хотел уничтожить своё ядро, убив и себя, и меня, я тогда всерьёз перепугался. У меня есть к тебе предложение: я пощажу тебя, если ты вступишь в секту Хэхуань и будешь служить мне. Я сделаю тебя своей правой рукой, своим любовником и приближенным.
  — Ч... что? — заикаясь, проговорил Шэнь Цяо.
  — В случае отказа ты лишишься не только руки. Ты станешь моей изувеченной игрушкой и казнь от трёх тысяч порезов покажется тебе детской забавой.
  Все, что хотелось сделать Шэнь Цяо — плюнуть в лицо этому человеку, но он сдержал себе, представляя перед собой Ци Фэнге вместе с его наставлениями. Шэнь Цяо не любил врать и изворачиваться, но сейчас на кону была не только его жизнь, но и жизнь детей, которые вряд ли когда-нибудь смогут выйти отсюда живыми. Но пока нужно было выиграть время...
  — Дай мне немного времени, чтобы обдумать твоё предложение, — сказал Шэнь Цяо, в душе содрогаясь от омерзения, ибо предложение Сан Цзинсина ничего, кроме омерзения, не вызывало. Губы главы секты Хэхуань растянулись в ухмылке.
  — Я думаю, мы договоримся, — он многозначительно похлопал Шэнь Цяо по бедрам. — Я зайду вечером и хочу услышать твой ответ, Шэнь даочжан, надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, — с этими словами, Сан Цзинсин вышел. Что Шэнь Цяо мог предпринять? Беспомощный, обездвиженный. Вполне вероятно, что это будет конец, даже, если удастся отсрочить его.

  Янь Уши подскочил на постели, ему привиделось во сне, что Шэнь Цяо зовёт его. Он потрогал место рядом с собой, но оно было пустым.
  — А-Цяо, куда же ты ушёл? 
  Рядом, на кровати, прикорнул оленёнок, резкие движения главы Янь разбудили его. Янь Уши потянулся было к олененку, но животное в страхе шарахнулось от него и спрыгнуло на пол. Послышался удаляющийся цокот маленьких копытец.
  — Хм... — Янь Уши задумчиво провёл рукой по пустому месту, которое раньше занимал Шэнь Цяо и почувствовал, как им завладели тоска и страх. Он понял, что сегодня больше не уснет.
  Янь Уши пошёл будить учеников и дал им указание немедленно отыскать Шэнь Цяо, не смотя на то, что на дворе была глубокая ночь. Глава Янь терзался нехорошим предчувствием, будто что-то должно было произойти.
  — А-Цяо... — позвал он олененка. Оленёнок остановился, замер, прислушиваясь, но увидел, что Янь Уши направляется к нему и побежал без оглядки.



Глава 34. " Ты такой же убийца, как и все мы"

  Беспомощность и ожидание убивали. Обездвиженный Шэнь Цяо был подобен жертвенному животному. Он готов был убить Сан Цзинсина своими руками, но, к сожалению, его акупунктурные точки были по-прежнему заблокированы. Раздались вкрадчивые шаги. Даос ожидал увидеть своего мучителя, но это была Бай Жун. Она поднесла палец к губам, сделав Шэнь Цяо знак, чтобы он не шумел. Лёгкими, как лепестки лотоса, шагами, девушка подошла к даосу и разблокировала его акупунктурные точки, а в руку вложила меч. Шэнь Цяо с невыразимой благодарностью и сожалением посмотрел на неё.
  — Он ведь убьет тебя за это... Зачем ты рискуешь жизнью из-за меня?
  Бай Жун лишь беззаботно улыбнулась.
  — Там, где уступает сила, на помощь приходит изворотливый ум, Шэнь-лан.
  Бросив на даоса многозначительный взгляд, она тихо удалилась, будто растворившись в воздухе.


  Бянь Янмэй был зол, его подняли с постели посреди ночи.
  — От этого даоса одна морока, — возмутился он. — Янь Уши не мог дождаться утра и разбудил нас прямо среди ночи. Ну и где мы будем искать его в это время? Все равно, что искать иголку в стоге сена.
  — Я понятия не имею, куда мог пойти "его А-Цяо", — ответил Юй Шэнъян, который тоже был не в восторге от того, что его подняли ночью, — быть может, этот даос завёл себе на стороне любовника и изменяет Янь Уши? Не смотри, что он на вид такой скромный и стеснительный.
  — В это трудно поверить, — ответил Бянь Янмэй, — мы много времени провели с этим даосом вместе, когда Янь Уши приказал отправиться с ним в Сюаньду и защищать его (вот надо оно мне было). Я вообще удивляюсь, что у такого человека, как этот даочжан, могут быть с кем-то отношения, а тем более с Янь Уши. Хотя он, бесспорно, очень красив.
  — Да, это просто невероятно. Изначально, когда мы нашли его, полумертвого, у Пика Полушага, я выхаживал его несколько месяев. Кто бы мог подумать...
  — Давай проверим постоялые дворы, — сонным голосом сказал Бянь Янмэй.
  — Хозяева будут просто счастливы, что их будят посреди ночи непонятно зачем. Но, пожалуй, другого выхода пока нет. Я не исключаю, что этот даос уже на пути в Сюаньду, потому что перед тем, как он исчез, они с учителем поругались и даже подрались.
  Бянь Янмэй зевнул и пошёл вперёд.

  Сан Цзинсин вошёл. Шэнь Цяо продолжал сидеть в той же позе, без движения, оперевшись спиной о стену. Губы главы секты Хэхуань растянулись в слащавой ухмылке.
  — Ну что, А-Цяо, ты хорошо подумал? Каким будет твой ответ?
  — Мой ответ будет нет, — ответил Шэнь Цяо, бесстрастно смотря на него.
  — Хм, я думал, что ты умнее, — разочарованно сказал Сан Цзинсин. — Хочешь показаться в моих глазах бесстрастным героем? Или все из-за этого пафосного павлина Янь Уши, приворожившего тебя?
  — Глава секты Хэхуань, даже, если бы мы с Янь Уши никогда не были бы знакомы или на земле не осталось больше других людей, мысль о каких-либо отношениях с тобой никогда и ни за что не пришла бы мне в голову, — честно признался Шэнь Цяо и, глядя на Сан Цзинсина, нервно рассмеялся. Сан Цзинсин был взбешён такому проявлению неуважения к нему, но не подал вида и не спешил наказывать обидчика. Он медленно поглаживал пальцами блестящий клинок своего меча, будто эти движения успокаивали его.
  — А ты знаешь, что когда Янь Уши нашёл тебя возле Пика Полушага после неудачной битвы с Кунье, он попросил своего ученика закопать тебя живьем, на случай, если ты повредишься после падения рассудком или останешься инвалидом? Ты бы хотел быть закопанным в землю живьем, А-Цяо? И после этого меня ещё будут упрекать в жестокости! — Сан Цзинсин с ядовитой улыбкой посмотрел на даоса, зная, что его отравленная стрела достигла цели.
  Шэнь Цяо посмотрел на него в ответ:
  — Ты лжешь, не верю ни единому твоему слову!
  — Правда? Кто-то из слуг Янь Уши, кто слышал его разговор с учеником, оказался слишком болтлив. Как жаль, что ты не сможешь спросить этого у главы Янь лично, потому что никогда не выйдешь отсюда.
  На лице Шэнь Цяо мимолетно отразилась боль. Сан Цзинсин знал, как ударить побольнее, даже не прикасаясь физически.
  — Не нужно строить из себя праведника, А-Цяо, ты такой же убийца, как и все мы. Разве не ты убил моего несчастного ученика Хо Сицзина?
  — Твой ученик убивал людей и сдирал с них лица. Если бы я не уничтожил его, он так бы и продолжал издеваться над ни в чем не повинными людьми.
  — А кто ты такой, чтобы решать кто виновен, а кто нет? Кому жить, а кому умереть? —