Подстава

участковый, держась за голову.
    - … и макароны. Так протокол здесь пишите или в отделение идём?
    - В отделение. Это не ограбление, это подстава. Это твой муж был, Юлия Владимировна, я его по голосу узнал.
    - Не врите, господин Лаптев. Вы с моим мужем разговаривали всего один раз. Как вы могли его голос запомнить?
    - А вот запомнил. Идём в отделение.
    Юля кивнула головой, закрыла окошко в палатке, сняла кассу, выбила Х и Z-отчёты.
    - Я готова, идём?
    По дороге в отделение они случайно встретили Андрея.
    - Ой, тут такое случилось, - затараторила Юлька, - нашу с Дениской палатку ограбили среди бела дня на глазах товарища старшего лейтенанта. Представляешь? Андрюш, ты же юридический окончил? Адвокат? Будешь меня защищать, а то мне страшно. Это мой одноклассник, Юрий Егорович. Этот бандит, как он его бил, как он его бил. Бедный Юрий Егорович. Ну, ты пойдёшь со мной? Если не занят, конечно.
    - Пойду, что же с тобой поделаешь? – с неохотой согласился Андрей.
    В отделении милиции они сразу же направились в кабинет начальника, полковника Орлова Геннадия Викторовича. Он оглядел своего подчинённого с головы до ног. Вид у старшего лейтенанта был жалок: избитый, в кровоподтёках, в мятой форме.
    - И что случилось? – спросил полковник.
    - Ограбление века, - выпалила Юлька.
    - Ну, не совсем, - сказал Андрей, - ограбили палатку господ Тимошиных, Дениса Валентиновича и Юлии Владимировны. Вот потерпевшая как раз Юлия Владимировна. А я их одноклассник, Нестеров Андрей Александрович, я в этом году окончил юридический, адвокат, считайте, что это моё первое дело.
    - Прекрасно, - сказал полковник, - так что же всё-таки случилось?
    - По словам потерпевшей, в торговый павильон «ИП Тимошин» ворвался грабитель, нанёс товарищу старшему лейтенанту телесные повреждения и отобрал наличную выручку из кассы.
    - Это так, товарищ старший лейтенант?
    - Так точно.
    - И что вы делали в торговом павильоне?
    - Я заметил, что гражданка Тимошина не пробила чек и я решил привлечь её к административной ответственности. Но тут ворвался её муж под видом грабителя и нанёс мне телесные повреждения. Я узнал его по голосу.
    - И в чём одет был злодей? Вы заметили?
    - Заметил. В чёрной майке, «балаклаве» и зимних перчатках.
    - И на лыжах, - криво усмехнулась Юля.
    - Вы, гражданка Тимошина, лучше разглядели грабителя, - предположил полковник. – В чём он был одет?
    - Джинсы, кроссовки, чёрная майка, шапка эта с прорезями, черная. Перчаток не было, я сама ему выручку отдавала, я точно видела, а товарищу старшему лейтенанту они со страху привиделись.
    - Я не испугался, - возразил Лаптев, - нападение было неожиданно, но я точно помню, что нападавший был в зимних перчатках.
    - А где сейчас ваш муж, гражданка Тимошина? – спросил полковник Орлов.
    Юля посмотрела на часы на одной из стен кабинета.
    - В ГАИ на права сдаёт, в смысле в ГБДД.
    - И давно он там?
    - Ему к часу надо было подъехать.
    - Что же, это легко проверить, - сказал полковник. – Сотового телефона нет?
    - Мы что, бандиты? – обиделась Юля. – Его у вас, в милиции регистрировать надо, разрешение получать, можете проверить.
    - Проверим, - пообещал полковник. – а пока оперативник съездит в ГИБДД и проверит: был ли там ваш муж.
    - Можно мне с ним? – попросил Андрей.
    - Да пожалуйста.
    - А Юлия Владимировна в коридоре поскучает, надеюсь, что её в милиции не обидят и приставать не будут.
    - В каком смысле «приставать»?
    - А это вы, Геннадий Викторович, у старшего лейтенанта спросите.
    - Лаптев? – рыкнул полковник.
    - Ничего такого, - замотал головой участковый.
    - Вернёмся, поговорим, - пообещал Андрей.

    В ГИБДДе капитан ошалело смотрел на опера, побледнел, в глазах его мелькнул страх, но он взял себя в руки, нахмурился и спокойно сказал:
    - Тимошин? Денис Валентинович? Сдавал, конечно, с небольшими помарками, но, в целом, сдал хорошо. Что-то случилось?
    - Есть подозрения, что его здесь не было, а был он в другом месте и избил нашего сотрудника. Нанёс лёгкие телесные.
    - Не может быть, - сказал капитан, - я лично у него экзамены принимал. Да он должен права получать. Иванов, ты же знаешь Тимошина, найди его.
    Вскоре Иванов привёл Дениса. На Денисе надета белая футболка с надписью «Turkey» на фоне пальмы и моря.
    - В чём дело, товарищ капитан? – спросил удивлённый Денис. – О, Андрюха! Ты чего тут делаешь?
    - Вот приехал с оперуполномоченным. Твою палатку ограбили.
    - Что? Как? Много взяли?
    - Это надо у Юли уточнить. Тебя обвиняют в ограблении собственной палатки и в избиение участкового милиционера.
    - Меня? С ума сойти! Да я почти целый день здесь. И когда это было?
    - Около часа дня.
    - Я как раз вождение сдавал. Товарищ капитан, подтвердите.
    - Подтверждаю. Парковку немного смазал.
    - Это у вас столбики не ровно стояли.
    - Столбики стояли как положено.
    - С этим вы потом разберётесь, - сказал оперуполномоченный, - а сейчас с вас, товарищ капитан, надо снять показания.
    После всех процедур Денис сказал Андрею и оперуполномоченному:
    - Подождите меня у входа. На моей «ласточке» поедем.
    Как только за Андреем и опером закрылась дверь, капитан ГИБДД с гневом вскричал:
    - Это подстава, Денис Валентинович.
    - Согласен, - виновато сказал Денис и достал из «дипломата» две бутылки коньяка. – Этот участковый к моей жене приставал, до слёз довёл. Должен я был ему морду набить? За подставу я дико извиняюсь, но без этого нельзя было. Большое спасибо, товарищ капитан, за понимание и содействие.
    Денис поколебался и достал ещё банку маринованных огурцов. Капитан взял в руку бутылку коньяка.
    - Армянский, пять звёздочек, - задумчиво произнёс он.
    - Именно этот коньяк Черчилль любил, - поторопился сообщить Денис.
      - Мы что, будем закусывать коньяк маринованными огурцами? – прозвучал вопрос из-за спины капитана.
      - Иванов, - сказал капитан, - кто сказал, что тебе вообще нальют? Правильно, Денис Валентинович, поступил, за свою бабу морду набить – святое дело. Ты обращайся, если что.

    Полковник Орлов с недовольным видом читал показания из ГИБДД.
    - Да, интересный поворот, - сказал он, откладывая бумаги в сторону. – А ну покажи руки, - приказал Денису.
    Денис показал.
    - Костяшки не сбиты.
    - Так он в перчатках был, товарищ полковник, - жалобно произнёс Лаптев.
    - Даже если бы и были сбиты. Что это доказывает? Но это ещё не всё, - сказал Андрей с лёгкой улыбкой.
    - Не всё? Я начинаю вас боятся, Андрей Александрович, - грозно произнёс полковник.
      - Что поделать? Такова се ля ви, как говорят у них, - притворно вздохнул Андрей. – Как я понимаю, если господин Тимошин напишет заявление, то у вас «висяк» нарисуется.
      - Всё правильно, - согласился полковник, - и нанесение побоев участковому милиционеру при исполнении.
    - А вот мне интересно, товарищ полковник: что делал ваш участковый в торговом павильоне «ИП Тимошин Д.В.»? А?
    - Как что? Проверял правильность работы ИП.
    - Один? А положено двоих направлять. Вы направляли? Кто нарушает: вы или он?
    Андрей смотрел на полковника невинными глазами, полковнику стало не по себе.
    - В торговом павильоне, - продолжал Андрей, - он сексуально домогался госпожу Тимошину, и выманил у неё денежные средства в размере четырёх тысяч рублей. На лицо чистое вымогательство, в просторечии – рэкет.
    - Она чек не пробила, - сообщил Лаптев.
    - Не правда, - возразила Юля, - я сняла перед уходом из палатки Х-отчёт. Вот они эти сигареты. Я пробила чек.
    - Врёт, - уверенно сказал Лаптев.
    - Это подстава и клевета на моего сотрудника, - грозно сказал Орлов.
    - Нет, - сказал Андрей, - у Лаптева в кошельке четыре тысячных купюры вот с этими номерами.
    Андрей достал из кармана листок, где были написаны цифры.
    - И ещё диктофонная запись. Юля продемонстрируй.
    Юля достала из заднего кармана джинс диктофон и нажала на воспроизведение записи.
    - Я же говорю – подстава. Диктофонные записи судом не рассматриваются, - сказал Орлов.
    - Согласен с вами, Геннадий Викторович, но давайте вызовем сюда службу собственной безопасности, вдруг у них другое мнение.
    Орлов зло посмотрел на Андрея.
    - Ну, зачем эти излишества, Андрей Александрович? Сами всё решим. Что вы хотите?
    - Чтобы господин Лаптев уволился.
    - А вы кровожадны, Андрей Александрович. Парень молодой, он подумал: дали пистолет, буду крутиться как смогу.
    - Вот и пусть крутится где-то ещё, а не у палатки «ИП Тимошин».
    - Хорошо, переведём его на оперативную работу.
    - И что это даст? Вы объясните ему, Геннадий Викторович, что беспорядочные половые связи могут губительно отразиться на его здоровье.
    - Да, товарищ старший лейтенант, это так. Надеюсь, ты понял или надо более подробно объяснить? С занесением в личное дело, например?
    Лаптев осторожно прикоснулся к разбухшему фиолетовому фингалу под левым глазом и произнёс:
    - Да понял я, понял.
    - Вот видите, Андрей Александрович, он всё понял и осознал. Сознаёт свою вину, меру, степень, глубину. Так, Лаптев? А вы ведь, Андрей Александрович, не состоите в коллеги адвокатов?
      - Нет.
      - Будете состоять, - уверенно заявил полковник, - и работать будите здесь, у меня в отделении. По рукам?
      - Ну, если у вас в отделении. Кстати, Юрий Егорович, отдайте четыре тысячи Юлии Владимировне. Что вы их у себя держите?
      Лаптев с неохотой полез в карман, достал деньги. Орлов забрал у него купюры, сверил их номера с написанными на бумажке, хмыкнул удовлетворённо, отдал Юле.
      - Хорошо работаете, Андрей Александрович, просто залюбуешься. Может быть, всё-таки, в отделение на оперативную работу?
      - Нет, спасибо, я лучше адвокатом.

    Из отделения милиции друзья вышли в приподнятом настроении, сели в машину Дениса.
    - Милый, а скажи мне, что это за слова такие: стерва, сучка драная?
И это родной жене?
    Юля хитро улыбалась.
    - Юленька, ну, это я в образ вошёл. Это роль такая.
    - Это роль ругательная…
    - Хватит прикалываться, развесились. Я долго буду таскать ваш пакет с вещами? Здесь «балаклава», зимние перчатки, чёрная майка. За сигареты деньги отдадите?
    - Отдадим, Андрюх. Там ещё твои очки и бейсболка. Дорого нам обошлось это мероприятие.
    - Но ведь, обошлось. Ты сам захотел избить этого мента. Без мордобоя было бы дешевле.
    - Ну, как без мордобоя? Дело чести. Ну, что поехали? Надо обмыть твоё назначение, наше избавление.
    - Опять пить. Ну, поехали.