Просто…
Ему очень хотелось поцеловать ее, но он сдержался:
-Все, поехали ко мне домой. Ты голодная и устала в дороге. А брат твой наверно завтра за тобой приедет.
***3
Суровцев приехал рано утром. Маша спала, Сашке очень не хотелось ее будить, ведь она вчера переутомилась от всего, что сама же натворила. Ее побег вынудил брата отпрашиваться на работе, поэтому виновница сильно переживала.
-Пожалуйста, не ругай ее, она и так вся издергалась, – сказал Шмель Суровцеву, наливая чай и пододвигая ему бутерброды.
-Если не ругать, она вообще берега начнет путать. У нее в голове ветер сплошной. Вот зачем она уехала сюда?
-Ну…, – замялся Сашка, – Соскучилась по друзьям-подружкам. Она же еще, по сути, малявка.
-Соскучилась, да только никто ее к себе в дом не пригласил. У всех свои дела и своя жизнь. Хорошо еще, что ты надежным оказался.
Сашка поперхнулся при этих словах, но промолчал. Однако Суровцев смягчился и, когда сестра проснулась, просто строго ей сказал:
-Позавтракай, скажи спасибо старшому, и поедем. Но чтобы больше такого мне не устраивала.
В ответ Маша промолчала, только жалобно посмотрела на Шмеля.
-Если что, всегда рад принять вас обоих, – сказал Шмель гостям, когда они уходили.
-Спасибо, – ответил Суровцев, – Ты мне всегда нравился, не зря тебя все уважали в нашей компашке. Глупые мы были, а ты молодец, отвадил нас от гопничества. Я только потом понял твою стратегию.
Сестра его за все время ни слова не произнесла, ни когда они завтракали, ни когда уже уходили. Только поедала Шмеля своими девчоночьими глазищами. Он украдкой от Суровцева пожал ей руку. Так и простились. Сашкина мать ушла намного раньше того, как они сели завтракать, а Димон по причине каникул проснулся вообще в 12 часов дня.
Прошло почти 2 недели, прежде чем от нее в контакте пришло письмо в привате. Там она писала о том, что ей очень скучно и одиноко живется. Новые школьные подружки через одну были надменными расфуфыренными дочками обеспеченных родителей. У кого-то родители работали в научном городке и зарабатывали большие деньги, у кого-то и вовсе занимали руководящие должности. Суровцев устроился технарем в айти отдел одного из подразделений. Его быстро оценили и даже повысили до руководителя технической группы. Ему бы очень не помешал вузовский диплом, поэтому руководство предложило поступить на заочное обучение. Тогда бы его могли продвигать по карьерной лестнице и перспективы ему маячили очень хорошие.
Шмель не знал, как ему вести себя с Мусей и что ей писать. Распалять ее и свое воображение у него не имелось никакого желания. Поэтому он ответил, что ей не стоит часто писать ему, потому что им не следует общаться даже в сети, учитывая специализацию ее брата, способного без труда вычислить их переписку. Тогда она позвонила ему:
-Но я не смогу совсем не общаться с тобой! Хотя бы иногда голос твой слышать и видеть тебя в смартфоне. Это можно?
-Нельзя,– отрезал Шмель, хотя ему было очень жаль ее, – Ты не понимаешь? Я не пятилетний пацан, чтобы письмишки всякие писать и пуси-муси разводить с тобой. И по телефону – зачем? Что я могу рассказать тебе? Мы фактически не знаем друг друга. Все твои эмоции основаны лишь на воображении.
-Но ты говорил, что тоже любишь меня.
-Говорил. Да, ты мне нравишься. Внешне. Однако этого недостаточно. Да и маленькая ты еще, тебе взрослеть нужно. Так что давай проверим себя хотя бы год. И нечего реветь. Сделать мы все равно пока ничего не можем. Поэтому не пиши и не звони. Отвечать не стану.
Но Муся все равно писала ему. Например, о родителях, которых ее брат отправил сначала на принудительное лечение в рехаб, а по-простому в ЛТП. Когда мать пришлось оперировать, после операции он поместил ее в пансионат для восстановления. Главное было разлучить ее с отцом хотя бы на время. Вместе эти двое опять начали бы пить и снова впали бы в полную ассоциалку. Ведь операция матери потребовалась после полученного ранения, которое нанес ножом ей собственный муж и не просто так, а когда они оба, сильно пьяные, проверяли свои актерские возможности, для чего разыгрывали сцену из одного спектакля, где герой и героиня убивают друг друга ножами в грудь. Ее удар в грудь никак мужу не повредил, а вот его встречный удар отправил ее на больничную койку. Открывали дело против Мусиного отца, но закрыли, так как ее мать дала показания, что супруг с ее согласия вместе с ней играл роль из спектакля. Все произошедшее оформили как несчастный случай. Отца так и оставили в ЛТП еще на полгода, а мать Суровцев привез в Королёв, снял ей квартирку и нанял помощницу. В этом ему помог дед, отец матери, приславший почти 500 тысяч. Когда-то он мечтал об актерской карьере дочери, а теперь считал себя виновным в ее разрушенной жизни.
***4
Прошел июль, потом август. Саня все это время усиленно занимался с братом, чтобы подтянуть того по математике и физике, которые шли у Димки совсем плохо. Мать считала, что Димка по натуре гуманитарий, а этого в школе не учитывают. Она жалела младшего, а старшего опасалась, потому что Сашка мог ей ответить в резкой форме. Слишком самостоятельным стал, в том числе, и по ее вине. Про девочку, ночевавшую у них полтора месяца назад, мать не спрашивала. Она вообще в его дела старалась не влезать. На самом деле она уважала сына, который выглядел и фактически стал уже взрослым мужчиной. В нем чувствовался стержень, который не сломить. К тому же Сашка отличался умом, и спорить с ним мать даже не пыталась, поскольку считала его намного умнее себя.
Начался учебный год, но к концу сентября Сашка вдруг запланировал уехать на три дня. Матери и брату сказал, что к друзьям. Димка сразу же зашептал ему на ухо:
-Это ты к той самой девчонке? Признайся. Я ж видел, как ты на нее облизывался.
-За языком следи, если еще жить хочешь,– беззлобно огрызался Сашка,– Пообщаться с ее братом хочу по поводу будущей работы. Он же в научном городке очень хорошо пристроился, зарабатывает почти 150 тысяч.
-Больше нашей маман? Ничего себе.
На самом деле, Сашка купил подарок Мусе на день рождения. Именно поэтому решил ехать. Говорить о работе с Суровцевым ему было не с руки, да и рано еще, ведь Сашка только-только учиться начал. К тому же, уезжать из Питера и бросать Димку одного Сашка совершенно не хотел. О трудоустройстве он пока вообще не помышлял, отец был против, он присылал им с матерью достаточно денег на все их нужды. И сыновьям говорил – только учитесь! Именно поэтому Сашка и поставил пока крест на общении с малолеткой. Однако с днюхой все-таки решил ее поздравить. Да и увидеть хотел, чего уж там. Боялся, конечно, сорваться, слишком уж приманчивая она была.
Предупреждать ее не стал, сообщил только Суровцеву, не хотел, чтобы тот посчитал его непорядочным. Суровцев сказал ему по телефону:
-Ну…ты сам знаешь, как себя с ней вести. Она только о тебе и думает, призналась уже. Я не против тебя, но рано ей еще, только 16 исполнится. Надеюсь на тебя, старшой.
Суровцев забронировал для Сашки место в гостинице, намекнув этим, что не приглашает его переночевать у них в квартире. Опасался, наверное, все-таки, что в его отсутствие сестрица начнет приставать к Шмелю с поцелуями. Муся все еще так и осталась пацанкой, которую брат ставил на шухер. В основном тогда их шайка обносила ларьки, торгующие спиртным и пивом без лицензии и акцизных марок, и старшой забирал всю выручку, чтобы разделить между всеми по справедливости. Дисциплину он навел железную, никто против него не рыпался. Пару-тройку раз грабанули подпольный клуб игровых автоматов и хорошо тогда разжились. Владельцев клуба потом посадили. Под руководством Сани пацаны трясли тех, кто никогда бы в полицию не стал обращаться из-за своих неладов с законом. А тех участников группы, кто отбирал деньги у старых людей, женщин и подростков Шмель сурово наказывал. И свою долю часто отдавал Суровцеву и Мусе, потому что в то время они очень нуждались, ведь родители их остались без работы и пропивали то, что заработали раньше. Даже вещи из квартиры продавали. Только потом, когда дед, отец их матери, обо всем узнал, это прекратилось. Он стал регулярно посылать деньги внуку на прожитье всей семьи. Тогда же Суровцев и комиссию вызвал, чтобы определить обоих родителей в ЛТП. Дед очень переживал, когда приехал и увидел дочь и ее мужа. Тогда они даже трезвые выглядели уже совершенно опустившимися.
После трех месяцев пребывания в ЛТП они и порезали друг друга, разыгрывая роли в сцене из скандального спектакля. И с тех времен, после операции и реабилитации дед увез свою дочь к себе, а отец Сани и Муси остался с ними, регулярно отправляясь в ЛТП на сроки до полугода. Его родители сразу от него отреклись и внуков ничем не поддерживали, словно считали их зачумленными. Если бы не отец их матери, жить бы им было совершенно не на что.
Шмель не ожидал, что Муся, получив цветы и подарок, начнет плакать. Ему пришлось ее обнять, хотя он и опасался за свои реакции. Но по-другому успокоить ее вряд ли получилось бы.
-Тебя что, больше никто не поздравлял?
-Поздравляли. И брат, и подружки. Дедушка звонил и даже мать что-то проблеяла. Хотя какая она мать, актриса с погорелого театра.
-Не нужно так о матери, какой бы она ни стала. С людьми всякое в жизни может случиться.
-Всякое, только даже в самых трудных ситуациях люди о своих детях думают, последнее им отдают.
-У тебя Саша есть.
-Я хочу, чтобы ты у меня был.
Муся находилась дома одна, поэтому Шмель заторопился уезжать. Но она снова захлюпала носом:
-Пришел на полчаса. И это все?
-Что я могу? Новости ты мне в контакте пишешь, а у меня какие новости. На лекции хожу, вникаю. С братом над уроками сижу, обеды ему готовлю, матери некогда. Закупка продуктов, стирка и уборка – все на мне. Беспорядок терпеть не могу.
-А девчонки у вас в группе есть?
-Трое. Заучки классические, прилизанные.
-Я красивее?
-Спрашиваешь. Намного. Ты красивей всех, Муся. Но…
-Знаю, знаю. Опять начнешь про возраст. А сам-то в 16 лет каким был? Не хотел любви?
-Не хотел. И сейчас не хочу.
-Не хочешь?! Зачем же приехал ко мне?
-Не хочу, но это не значит, что не люблю. Хотя всегда думал, что любить, это знать о человеке все. А я тебя почти совсем не знаю.
-Вот она я, вся перед тобой. Что ты еще обо мне знать хочешь? О родителях я все рассказала, брата моего знаешь еще по общим шмонам. Что еще?
-О чем думаешь, чего хочешь, какие книги читаешь, какие фильмы смотришь.
-Ах, это? И что, сможешь понять, какая я?
-Не знаю. Все, Муся, мне нужно уезжать. Могу не выдержать.
-Неееет! Не уезжай!!! – закричала она и вцепилась в него. Но он оторвал ее руки от себя и выскочил за дверь.
А когда уже мчался по трассе, крепко держал руль, как будто ее обнимал.
***5
На Новый год он пригласил Суровцева с Мусей к ним с братом. Мать на все праздники уехала с подругами в пансионат по льготной путевке. Муся была очень рада, помогала Шмелю на кухне нарезать салаты, а потом накрывать стол. Но вдруг входная дверь открылась, и вошел мужчина весь в снегу с большим новогодним пакетом. Димка вскрикнул и бросился к нему.
-Батя! Саня, папка наш приехал!
Саня при виде отца несколько секунд не мог пошевелиться. Ведь отец на прошлый Новый год не приезжал. Наверняка в этот
