***1
Сегодня Ларик снимал показания приборов один. Начальник метеостанции с женой и гидрологом уехали на вездеходе для замеров на мыс, а это обычно занимало почти весь день. Выбирали день поспокойней в плане погоды, но после обеда все равно завьюжило. Не слишком сильно, с ног не сбивало, и то хорошо.
Работа была привычной, главное соблюдать точность по времени и все аккуратно фиксировать не только в электронном виде, но и в журнале. И перепроверять автоматические данные. Автоматы редко, но, случалось, что подводили.
Ларик умел делать на станции все. И технику ремонтировать, и еду готовить, и первую помощь оказывать. И к уединенности привык за семь месяцев, хотя являлся исконно городским. И когда-то его считали избалованным мальчиком. Он таким и был – модным, элегантным, брезгливым, любившим белоснежные рубашки и накрахмаленные воротнички. Ходил к известному барберу и к мастеру по уходу за руками – предпочитал ухоженные ногти. Душ утром и вечером принимал, питался только здоровой пищей. Стейк заказывал обязательно хорошо прожаренный, углеводы ограничивал, чай пил исключительно зелёный, настоянный по всем правилам.
Сняв показания, Ларик взглянул на свои ногти, сейчас не отличавшиеся чистотой, и подумал, что нужно бы их подстричь. Но тут же забыл о них. Минут пятнадцать он заносил снятые показания в журнал и сохранял на жесткий диск, после чего забрался под одеяло и продолжил смотреть очередной фильм из тех, что привез гидролог. Правда, редко какой из фильмов после просмотра оставался у Ларика в памяти. Ему просто требовалось занять себя чем-то, чтобы основные мысли не мучили. А, вернее, чтобы не мучили воспоминания, которые были такими живыми и режущими как битое стекло, несмотря на 7 месяцев траура. Кто-то говорил ему, что через полгода отпустит. Но пока не отпустило.
Ларик не заливал свою утрату алкоголем, потому что алкоголь не помогал. Ларик понял это почти сразу, когда чуть с моста не бросился в своем пьяном горе. Алкоголь только усиливал боль в душе, раздувал ее как огонь из тлеющих углей.
Во сне Элла приходила к нему каждую ночь. Ложилась рядом, прижималась нежным телом, и они занимались любовью. Во сне он испытывал настоящие наслаждения и, просыпаясь, понимал, что нужно идти мыться. Поэтому он хотел подольше не просыпаться.
Ларик знал, что родители очень переживают за него, особенно мать, но обрывал любое общение с ними, впрочем, как и со всеми остальными. С друзьями, например, которых у него было много. А с работы вообще уволился и завербовался на эту метеостанцию, потому что когда-то учился на метеоролога и как студент ездил в небольшие учебные экспедиции. Там их учили всему, что требуется для жизни и работы в отдаленных местностях. Правда, мало кто из его однокашников стал работать по специальности. Слишком маленькие зарплаты предлагал Гидромет специалистам.
Уволился он с очень престижной должности и из очень солидной фирмы, куда устроился в свое время с подачи Эллы. Но несмотря на то, что являлся ее протеже, быстро доказал свою компетентность и деловые качества. Через пять лет никто уже и не вспоминал о ходатайстве Эллы за него. Она работала на телевидении в отделе новостей, но Ларика продвинула в большой бизнес, хотя его отец также имел свою процветающую фирму.
Никто даже не предполагал, что Элла старше Ларика на 15 лет, считали, что лет на 5-6, не больше. Потому что выглядела она получше многих звезд. И вместе с Лариком они смотрелись вполне органично.
После универа Ларик долго не работал, а тусил с такими же, как и он, молодыми оболтусами, сынками богатых родителей. Мать и отец не препятствовали ему, потому что считали, что сын имеет право отдохнуть и повеселиться. Отец хотел в будущем взять его в свою фирму, а пока позволял сыну жить свободно. После возвращения Ларика из армии родители ждали, что он женится, хотя и не торопили его. Они долго не могли смириться с тем, что сын влюбился в женщину намного старше себя, но постепенно приняли это. Тем более что Ларик почти сразу переехал из родительского дома к жене. К тому же они видели, как много Элла делала для него и никогда ничего не просила у них. В первые полгода, пока он не работал, она купила ему машину, переписала не него свою квартиру и открыла на его имя валютный счет. Хотя с доходами его отца этого совершенно не требовалось. Но ведь поначалу родители Ларика не могли смириться с ее возрастом, именно поэтому она действовала по своему разумению и в соответствии со своими чувствами. А Ларику ничего кроме нее самой не нужно было. В этом никто не сомневался, потому что все видели, насколько он опьянен любовью к своей жене. Он купался в счастье с ней все 10 лет их совместной жизни. Поэтому в момент, когда узнал, что Элла скончалась на месте от остановки сердца прямо на работе после какого-то телефонного звонка, чуть сам не умер. Она ведь никогда не жаловалась на здоровье, была жизнерадостна, спортивна, вела здоровый образ жизни, следила за внешностью…
В траурный зал родители привезли Ларика из медцентра, где его все эти дни медики практически откачивали и возвращали к жизни. Он едва смог подойти к ее гробу, отец во всем помогал ему. В гробу Элла выглядела даже прекраснее, чем была в жизни. А рядом с ее гробом стояли еще два, где лежали ее сестра и муж сестры. Вокруг толпились какие-то родственники сестер, но Ларик видел все это смутно, ноги его не держали, уже через несколько минут он потерял сознание и находился в беспамятстве очень долго. Пришел в себя только в больничной палате.
Элла с сестрой были однояйцевыми близнецами. Это оказалось для нее роковым, потому что сердце ее остановилось в момент, когда ей сообщили о гибели сестры и ее мужа в автокатастрофе. Сестрам накануне исполнилось по 50 лет, но Ларик не присутствовал на юбилее. Не считал возможным, потому что родственники Эллы смотрели на него косо и считали чуть ли не юнцом-жиголо, хотя к тому времени ему исполнилось уже 35 лет.
Психолог, который работал с Лариком в медцентре, пытался внушить ему успокаивающую мысль о том, что Элла не мучилась, как другие люди, которые годами борются с тяжелыми болезнями. Смерть ее наступила почти мгновенно. Наверно поэтому Элла выглядела в гробу как чистый ангел. Но Ларику не помогли ни эта уловка, ни несколько сеансов гипноза.
А после инцидента на мосту родители благодарили бога и прохожего, из-за которого Ларик остался жив. Поэтому очень радовались, что их сын завербовался и уехал работать на удаленную от мира метеостанцию.
***2
Ларику исполнилось 25, когда он встретил Эллу. Он приехал к своему приятелю, который работал оператором в студии новостей.
-Кто это? – спросил он друга, увидев изумительно красивую молодую женщину.
-А, Элла? Да, наша красотка. Смотри, не влюбись, в нее все поголовно влюбляются. Дикторши черной завистью ей завидуют. Она готовит информационный новостной блок к 20 часам. Самый топовый.
-Одна?
-Ну что ты, конечно нет. Но она все перепроверяет перед тем, как отдать в работу. По времени скоро закончит, ее рабочий день до 18-ти.
-А кто же дальше занимается новостями?
-Полно народу – пара режиссеров и куча помощников. Элла редко задерживается и почти никогда не имеет проколов по подготовленным материалам. Рассказывали, что был один случай, но не в мою бытность.
-Сколько же ей лет, если ты тут уже почти 5 лет работаешь?
-Ей? 40. Ни за что не дашь, правда? Никто не верит. Но это реально. Она, кстати, сама не скрывает.
-40?! Не может быть! Я думал, ну, может, на год или на два меня старше. Она замужем?
-Что запал? Разведена. Он кстати тоже у нас работает. Сценарист.
-Ну, так что, познакомишь? – не отставал от друга Ларик. Но тут Элла сама подошла к ним и спросила:
-Костя, ты готов? Почему посторонние в студии?
-Это мой друг, Ларион. Я выписал ему пропуск. Познакомься, Элла.
-Очень приятно, Ларион, – взглянула она на него,– Но извините, нам нужно работать.
-Я буду ждать вас после работы, – сказал он ей. Она не ответила, но вечером, увидев его на крыльце здания, остановилась и спросила:
-Так что будем делать?
Он поймал такси, и они уехали. Чтобы больше не расставаться.
Ларчик с драгоценностями – так она называла его, подразумевая под драгоценностями его глаза, губы, волосы, плечи и все остальное.
Первые пять лет совместной жизни они вели себя как молодожены, потому что, слепые от страсти, ничего и никого не воспринимали вокруг и наслаждались друг другом, не в силах надолго расстаться. Ларик видел и другие отношения между супругами, но совершенно не понимал, зачем жить вместе, если не любить так, как они с Эллой любили друг друга.
Ему говорили, что после 45 у его жены все явственнее начнут проявляться возрастные признаки, и что природу не обмануть. Но, привыкнув к свежей красоте Эллы, к ее молодому лицу и стройному телу, он не замечал никаких перемен, даже когда ей исполнилось 50. Конечно, она очень следила за своей внешностью и уделяла этому много времени и средств. Но результат был налицо. Ей никто не давал больше 40 лет. Хотя вовсе не это делало ее самой красивой и желанной в глазах Ларика. Он просто безумно любил ее лицо, глаза, волосы, запах, ее голос. Она называла его своим мальчиком, а он звал ее принцессой. И эти банальности трогали его сердце до самой глубины, он чувствовал ее любовь, осязал всем телом и душой. Она многое ему рассказывала о своей работе, о студенческих годах, о каких-то своих потаенных мыслях и страхах. Все это являлось для него драгоценным, он помнил каждую деталь, потому что все они западали ему в душу и вызывали нежность и желание сохранить в памяти все до мельчайших подробностей. Ведь из этого и слагался ее многогранный образ в его голове.
Ларик знал о ее взаимоотношениях с семьей. Родителей по поводу второго замужества она не слушала, так же как и он своих, когда женился на ней. Но помимо родителей у Эллы была сестра, которую Элла, как и многие близнецы, считала своей половинкой. Правда, ее сестра Мила с возрастом стала выглядеть несколько старше Эллы, но все равно моложе своих лет. Конечно, ей было не сравниться с Эллой, да она и не стремилась, поскольку обладала другим козырем – у нее имелась дочь. Элла после неудачного аборта родить не могла, поэтому без памяти обожала племяшку. И имя ей придумала именно Элла. Девочку назвали Хлоя. Тройное значение имени нравилось обеим сестрам – 1. Юная, 2. Цветущая, 3. Молодой побег. Элла проводила с маленькой Хлоей очень много времени. Так что первый муж ее страшно ревновал к ребенку. Он, кстати, также присутствовал на похоронах. Ларик мельком видел его. Он многих заметил в траурном зале, так же, мельком. И почти никого, кроме двух-трех человек, не знал. Единственно, кого он не нашел, так это племянницу Эллы. А может, просто не разглядел под черной накидкой. Тем более что он очень давно ее не видел, года три, потому что она все это время училась и жила за границей.
***3
В отсутствие Ларика за квартирой следила его мать. Перед отъездом на метеостанцию он спрятал в сейф пару жестких дисков, а также альбомы фотографий, в том числе свадебный. Он знал, что родители всегда считали его брак с Эллой ошибкой. Они мечтали о молодой жене для него, потому что хотели внуков.
