Инспекция

нарушение!
–Читал.
–Ну и? – Азазель чувствовал себя последней сволочью человечества. Конечно, все знали, что последней сволочью человечества станет некто по имени Антиох, а не Азазель, но легче не становилось.
–Я подавал заявку Самому. Он одобрил расширение библиотеки, – ответил Хаурес, не делая попытки вывернуться.
Азазель от досады лязгнул зубами, но тут же взял себя в руки:
–Тогда ты должен был указать это в номенклатуре!
–Я внёс это предложение в совет, – ответил Хаурес, снова не пытаясь оправдаться. – Но заседание по номенклатурным изменениям будет только через девять месяцев, а расширение мне сделали уже сейчас. Я не могу нести ответственность за то, что моя служебная записка к Самому отозвалась быстрее согласием, чем моё предложение в совет. К тому же, надо полагать, раз Сам удовлетворил мою просьбу, то расширение срока по номенклатурному содержанию уже носит удовлетворительный характер. Так?
Так. Но Азазель покачал головою, заставляя себя быть категоричным:
–Это нарушение.
Он демонстративно извлёк из кармана свиток и вывел на нём: «Результаты инспекции, проведённой от шестого числа сего лунного месяца демоном высшего чина Азазелем отдела сортировки ушедших душ под руководством демона Хауреса.
В результате проверке выявлены следующие нарушения:
1. Несоответствие номенклатуры, предполагающей хранение личных дел в течении пяти веков в Ближнем разделе и реального положения дел в Ближнем разделе, где хранение личных дел составляет семь веков…»
–Я могу написать объяснительную, – голос Хауреса был непривычно тихим. Он внимательно наблюдал за тем, как Азазель уничтожает его детище первым замечанием и ничего уже не мог сделать с собою. Ему казалось, что именно сейчас и рушится его мир. Ни одного нарекания в Небесном Царстве, ни одного в Подземном для этой проклятой минуты.
–Не надо, – хрипло отозвался Азазель. Он знал, что может сам её запросить. Но Люцифер не был заинтересован в оправданиях, он хотел увидеть ошибки и недоработки для того, чтобы убрать Хауреса с его места, для…
Либо для того, чтобы отдать это место в награду или в наказание кому-то. Либо для того, чтобы просто избавиться от Хауреса. Впрочем, последнее маловероятно. Хаурес тих и незаметен. Какой толк от такого избавляться?
–Осмотрим место работы, – Азазель старался не глядеть на несчастного.
Хаурес кивнул. Он вмиг стал потерянным.
Тот, кто ищет, тот найдёт. Азазель искал и нашёл. Его придирки были жалкими, но он цеплялся за них, понимая, каким подлецом выглядит не только в глазах Хауреса, но и в своих собственных.
«И это я – каратель греха!» – с досадой думал Азазель, борясь с минутной слабостью бросить пергамент с замечаниями в сторону и уйти куда глаза глядят. Впрочем, слабость проходила и он снова возвращался к пергаменту, разум побеждал.
Или не разум, а страх. Страх перед Люцифером. Страх, которого прежде Азазель не знал даже перед Владыкой. Если бы кто-то сказал молодому ангелу Азазелю, что он будет трепетать перед юным тогда Люцифером так, что решится потерять остатки чести, он бы не поверил. Но всё случилось именно так.
–В должностной инструкции сказано, что помощник демона должен держать дистанцию, – Азазель вгрызался в несчастного Хауреса. – А твои помощники?
–У нас строгие отношения, но в пожелании доброго утра нет ничего… –отбивался Хаурес, чувствуя, что его нарочно хоронят.
–Есть! Это сокращение формальностей! Помощники должны бояться. И молчать. И покоряться.
–Это сплотило нас, – Хаурес ещё пытался сопротивляться, – я был иногда к ним милостив, и они помогли мне и с картотекой. И с наведением порядка.
–Недозволительно, – хмыкнул Азазель и внёс нарушение дисциплины помощниками вторым пунктом в результаты инспекции.
Хотя Азазель и сам был неформален со своими помощниками. И знал,  что действительно редкие послабления сплачивают коллектив. Но должностную инструкцию писал кто-то завистливый и могучий, а ещё одинокий. Он написал о соблюдении дисциплины, дистанции и строгости. И сейчас Азазель призвал эту должностную на помощь.
–Пыльно у вас, –  сообщил Азазель, вышагивая между рядами готовившихся к отправке по своим резолюциям душам.
–Почва такая, –  бормотнул Хаурес и даже не сопротивлялся, когда Азазель внёс третьим пунктом беспорядок в результаты той же проклятой инспекции.
***
–Что происходит? – Хаурес спросил напрямую. Он не умел лукавить и таиться. Да и всё было понятно без лишних реверансов. Азазель за три часа составил протокол из двенадцати мелких нарушений, на которые закрывали глаза в любом другом месте. А Азазель въелся в них.
–Инспекция, – Азазель отвёл глаза от его лица. Впился взглядом в протокол. Строки плыли перед его взором, но он упрямо смотрел в пергамент. Один на один с Хауресом Азазель стыдился и казался сам себе ничтожным и жалким.
–Меня убирают?– Хаурес не ждал покаяний от Азазеля. Он ждал слов о своей участи.
–Да.
–Почему не скажут напрямую? Зачем это представление? Я бы ушёл сам. Подал бы прошение. Если Сам мною недоволен, я не имею права противиться его воле! – Хаурес впервые за всё время, что Азазель его знал, был в ярости.
Азазелю нечего было ответить. Вернее, он знал ответ – Люцифер очень тоскует. Развлекает себя такими представлениями. Так сытая кошка играет с маленькой мышкой. Можно было призвать Хауреса к себе, приказать…
Но Люцифер усложнил. Намеренно усложнил. Просто потому что захотел. Или потому что мог.
–Я не знаю, – ответил Азазель и взглянул в белое лицо Хауреса, снова успокоившегося.
–Меня…куда? – голос демона срывался. Он любил работу. Любую работу. Сейчас, после столь масштабного действия, после такого наведения порядка ему требовался объём работы не меньше, чтобы не спятить.
–Не знаю, – повторил Азазель. – Жди назначения.
Хаурес кивнул, что-то про себя решив. Едва же разбитый и сломанный этим днём Азазель вышел прочь, Хаурес ощутил усталость, какой прежде не знал. Он понял – отнимают его детище. Его порядок. Инспекция, чтоб её! Закрутили!
Он не сопротивлялся собственным мыслям и рукам. Просто потому что больше не мог. Пустота, ширившаяся с каждой секундой в его душе, жгла его самого насквозь не хуже, чем вилы чертей жгли грешников. А может и больнее – Хаурес любил свою работу, а грешники мечтали о том, чтобы пытка кончилась.
Он не медлил и потому сам призвал бесконечное и страшное Ничто к себе. Ничто, которое было наказанием, страшившее и ангелов, и демон, и архангелов, и архистратига, и высшую знать тьмы – жадное, всепоглощающее и бесчувственное радостно приняло и сожрало, низвело до пустоты Хауреса.
***
–Ай-ай-ай…– Люцифер покачал головою, – какой хороший демон был. Да, нарушений много, целых двенадцать, но это же не повод так…убиваться.
Он усмехнулся. Нехорошо усмехнулся – либо предвидел, что Хаурес так поступит, либо ему было всё равно. Азазель стоял, потупив взор – на Люцифера он пока не мог смотреть., стыдился себя. Ещё большим стыдом стало то, что ему сообщили о добровольном уходе в Ничто Хауреса.
–А я ведь ему должность готовил! – Люцифер откровенно паясничал, – думал, что отправлю его наводить порядок куда-нибудь на псарню Церберу…а он? Нет, ненадёжный демон! Да и нарушений много. А прикидывался трудолюбивым мулом! Ну что за век пошёл?
Азазель хранил молчание. С трудом хранил. Оно давалось ему тяжело.
–Недопустимое неформальное общение с подчинёнными! – Люцифер перечитывал уже ненужный протокол Азазеля, – недопустимый шумовой порог криков… ох, довёл!
И вдруг спросил другим тоном:
–Чего молчишь?
Азазель вздрогнул и взглянул невольно в непроницаемую тьму глаз Люцифера, сглотнул:
–Всё так.
И обрушился внутренне на себя: «Трус! Предатель! Возразить и того не смею!».
–Врёшь…–покачал головою Люцифер. – Не думаешь ты что я прав. Жалеешь этого порядочного во всех местах демона. А он, подумай-ка, в минуту тяжёлую взял и оставил нас!
«По нашей же милости…» – чуть не сорвалось с губ Азазеля, но он давно стал умным, и поэтому сказал:
–Это говорит о его слабости.
–Верно! – Люцифер поднял ладонь в приветственном жесте, – верно! О слабости! А слабые нам не нужны. Не сейчас…
Азазель снова вздрогнул. Такими словами не бросаются. Особенно Люцифер. Что он задумал? Что значит это тревожное, нехорошее «не сейчас»?
–Не сейчас значит не сейчас, – Люцифер прочёл без труда в глазах Азазеля испуг. – Скоро ты, друг мой, услышишь об удивительных переменах в наших Царствах.
Понятнее, а главное спокойнее не стало. Но Азазель предусмотрительно молчал. Люцифер же спросил:
–А почему ты ещё не на своём рабочем месте?
–У меня сегодня выходной…– Азазелю стало нехорошо. Его замутило от предчувствия.
–На новом рабочем месте, – уточнил Люцифер. – Ты же не думаешь, что просто так инспектировал нашего трудолюбивого, но всё-таки слабого сортировщика? Нет? вообще не думал? Ну так вперёд, по пути подумаешь! Давай, пока есть кого сортировать.
Азазель непонимающе смотрел на Люцифера. Это было понижением в должности! От карателя Подземного до сортировщика ушедших душ?..
–За что? – прохрипел обескураженный, сбитый с толку Азазель.
–За сведение в Ничто предыдущего сортировщика, – беспощадно отозвался Люцифер. – Иди! Иди, пока не надоел!
Азазель поклонился и вышел. Он не тревожился именно о своём падении в ранге. Он тревожился о словах Люцифера, в которых залегла угроза. И многое бы он отдал за то, чтобы понять, что задумал Люцифер, и в то же время готов был отдать ещё больше, чтобы никогда не знать его замыслов.