11
– Быстро ты оперяешься в Московии, – оценила Лара и консьержку, и горшки с цветами, и саму квартирку. – Это все заранее спланировано или импровизация?
– А как бы ты хотела?
– Конечно, импровизацию. Пришел, топнул ножкой и все немедленно явилось. За что тебя все и ценят, что ты птица на постоянном взлете. (Это надо запомнить, – дал себе задание Алекс.)
Пока Лара на кухне готовила праздничный стол, он занялся укрощением стиральной машины неизвестной конструкции. Укротив, закинул туда все свои рубашки, трусы и носки, так что остался в одном повязанном на бедрах полотенце.
– Ну прямо Аполлон! – насмешливо оценила Скрипачка.
За ужином говорили о сути всего их визита в Белокаменную. Алекс спрашивал о ее впечатлениях об «Арго»: что и как? Лара, видя его интерес, подробно рассказала, как они втроем (Ева, она и Жорка) облазили клуб по всем закоулкам, а Жорка еще и местных барышень так очаровал, что они выдали ему пяток клубных секретов.
– Неужели ты в самом деле собрался его себе отхватить? В «Биреме» такого предательства не простят.
– Да нет, тут я полностью наемный работник. Кто-то поверил, что я могу из этой штуки тоже сделать конфетку.
– А срок?.. На какой срок тебя подрядили?
– А это имеет значение?
– Еще какое! Хочешь – не хочешь, а испытательный срок на это нужен не меньше чем на полгода, а то и год. Или полностью весь коллектив поменять, только будет ли от этого лучше, это вопрос.
– В «Биреме» как-то за месяц-два все рассосалось, – вспомнил он.
– Во-первых, здесь чисто московское чванство, во-вторых, в «Биреме» ты насмерть поразил всех дам, когда выбросил на улицу двух лукачцев с пистолетами, тут же стал вожаком прайда, которому все с почтением готовы подчиняться. Нужно что-то, что так же поразит воображение всех арговцев или аргивцев, не знаю, как правильно сказать.
Алекс слушал ее с некоторым удивлением, до этого считал Лару специалистом по постижению сути отдельных мужчин, но так, чтобы больших коллективов!..
– А открытие в клубе профессионального театра подойдет?
– А что – вполне. А у тебя есть профессиональный театр? Я за тобой такого подвига как-то не заметила.
Чтобы не отвечать Алекс перевел разговор на другое:
– Слушай, а чего ты такой ревнивой стала: то к Банкирше, теперь к Даниловне? Раньше сама меня на любовные подвиги благословляла, говорила, что мне самому хоть раз влюбиться надо, даже ключ от своей квартиры давала, чтобы я там мог влюбиться.
– А ты не понял?
– Ну откуда я, тупой мужик, могу понять? Кстати и к Вере совершенно не ревновала. Неизвестный науке случай.
– К Вере ревновать невозможно. Ее все только любят. (Вот как оказывается.)
– Не увиливай, отвечай давай.
– И Банкирша и Даниловна полностью хотят тебя захомутать. Я просто твой главный предохранитель от них.
На этом словесная часть программы была выполнена, осталась только амурная. Вот она, тяжелая мужская доля – устал не устал, а изображай пылкость и страсть. Слава богу, Лара тоже была не железная и вырубилась раньше его.
Полседьмого утра его разбудил вибрирующий мобильник. Пришлось сначала выдвигаться в ванную за сырыми еще трусами, потом на кухню.
– Ну что, прочитал? – голос Жорки не допускал никаких возражений.
– Еще нет.
– Так садись читай. Я из-за твоего «Арго» всю ночь не спал. Быстро читай. Забыл там еще одно дописать. Театральный зал отлично подходит под видеостудию. Выдергиваем из институтов лучших молодых режиссеров, актеров, писателей, художников и устраиваем им мощное видео-интервью. Ни для сейчас, а на перспективу, мол, покажем, когда на вас слава капать начнет. Это будет супер-акция, вот увидишь. Все в очередь станут.
– Хорошо, запиши и присылай.
Через пять минут телефон завибрировал снова.
– И название, надо обязательно сменить название. Арго на французском это бандитский слэнг. Так и станут клуб называть бандитским логовом.
– Я сказал, пиши и чтоб не звонил, – прорычал Алекс. – Чапай думать будет.
Забрав на кухню ноутбук, он открыл письмо Хазина и стал читать:
«О клубе «Арго».
Современный продвинутый молодежный клуб – это место, где постоянно должно происходит что-то яркое, увлекательное и разнообразное, куда не только хочется приходить самому завсегдатаю, но и приводить с собой новых знакомых, хвастать клубом, привередливо выбирая то или иное мероприятие и с жаром рассказывая о том, что было здесь неделю или месяц назад. Чтобы достичь этого предлагается следующее:
1. Нужна постоянно действующая мощная пиар-кампания. Сайт клуба нужно превратить в бюллетень, где не только размещать расписание всех мероприятий на неделю-две вперед, но на подобие светской хроники вести ежедневный отчет о том, что было в клубе накануне со всеми скандалами, ляпами и достижениями. Необязательно хвалебное, но и критическое. Необходимо также печатать еженедельные постеры и буклеты.
2. Идея показывать в ночном видеозале эротические фильмы хороша, но недостаточна. Более эффективным представляется вечерний кинолекторий: «неделя французского кино», «неделя итальянского кино», «фильмы Джима Джармуша» и так далее с короткой устной преамбулой, чем этот фильм собственно хорош. Тем более, что кинорепетиторство в начальном виде уже существует. Молодежь любит, когда взывают к ее умственным способностям.
3. Ночной клуб может быть хорош для кошелька клуба, но для небогатой студенческой публики – нож острый. Интерьер ресторана позволяет разбить его на три-четыре отдельных пищеблоков, чтобы наряду с дорогущими перепелками, имелось бы демократичное пиво с размороженной пиццей. Нелишним будет и опыт «Биремы» с бесплатным самоваром и сушками…»
Всего на трех с половиной страницах текста было размещено 23 подобных пункта. Через полчаса Жорка снова позвонил узнать, прочитал ли Алекс его рукоделие.
– Прочитал… Это лучшее, что ты написал в своей жизни.
– Да ладно прикалываться, я серьезно спрашиваю.
– Я серьезно и отвечаю.
– Убью, если ты сейчас гнусно лыбишься.
Следом косяком пошли звонки из Питера, в «Биреме» и филиалах знали, что босс всегда встает рано, поэтому звонили не стесняясь. Впрочем, все это по мелочам, даже прорыв трубы уже был починен. Увидел и совсем раннюю эсэмэску от Евы: «Доехали хорошо. Что со Стасом?» Он бы и сам это хотел знать, но решил пока капитану не звонить, дотянуть хотя бы до девяти часов.
Услышав движение в комнате, пошел туда сам – надо было реабилитировать себя перед Ларой за слишком раннее засыпание. Она была совсем не против. Не заметили, как их интим был прерван звонком в дверь.
Вадим явился не только с принтером, но и с Герой. При Гере была папка с документами. Пока Лара сочиняла на кухне завтрак, они втроем расположились в комнате.
– Момент, – сказал Алекс секьюрити, быстро подключил принтер к ноутбуку и распечатал предложения Жорки, после чего протянул руку к папке Геры.
– Извини, но будешь читать это при мне, – сказал тот, отдавая папку.
Алекс согласно кивнул головой. Условие было вполне объяснимо – в обширном досье находились отчеты о проделанной работе по зацепинской «Верности присяге» со всеми фактами слежки, найденных тел, протоколов и версий происшедшего. Отдельно было подробное резюме на Лавочкина, которое отельер читал особенно внимательно.
Видя муки бездельничающего Вадима, он вынул из кармана пятьсот баксов Хазина и попросил:
– Не у службу, а в дружбу, не мог бы ты сейчас сходить в обменник тут на углу, поменять сотки на пятидесятки. Очень надо.
– Мелкие на крупные купюры еще можно поменять, а на мелкие вряд ли, – Вадим держал в руках деньги, не зная, как быть. Проблему разрешил Гера, забрал «франклины» и протянул тридцать тысячных купюр деревянных:
– Просто купи их.
Обрадованный Вадим кинулся исполнять «просьбу».
– Я гляну? – Гера указал на распечатку принтера.
– Ради бога.
– Не совсем врубился, – признался Гера по прочтению.
– Можешь еще это зафиксировать, – Алекс достал из сумки договор с «Арго».
– «Директор клуба Демко Борис Максимович», – с выражением прочитал Гера подпись под договором. – Заодно используешь нас и в своих шкурных интересах.
– Почему своих, могу и в твоих. Поможешь отжать у Демко этот клуб, получишь лимон зеленых.
– Шутишь, что ли?
– Конечно шучу. (Для первого этапа вербовки пока было вполне достаточно.)
Наконец обоюдное чтение было закончено, и они, включая вернувшегося Вадима переместились завтракать на кухню.
– Что дальше? – поинтересовался Гера.
Алекс глянул на Лару.
– Я найду чем себя сегодня занять, – понятливо отозвалась она. (Все же умница.)
– Дальше поедем с Вадимом на место происшествия.
– Я с вами, – сказал Гера.
Но выехали не сразу. Жорка прислал обещанных два предложения по «Арго». Пришлось допечатывать и их, заодно снабдить «Предложения» тремя подписями: директора Демко, продюсера Копылова и креативного продюсера Хазина.
Кроме того, мобильник Алекса во время завтрака и допечатки предложений раз восемь разрывался надсадной вибрацией. Пять штук отельер сбросил, на три коротко в приказном тоне ответил. Причем пару раз отвечал своим фирменным: «Смольный на проводе», что заставило обоих элисцев и в самом деле почувствовать себя отчасти участниками великого прямо-таки революционного действа.
12
Гера был на своей машине, поэтому поехали целой колонной: впереди внедорожник, «Мерседес» Геры следом. По дороге Алекс сказал Вадиму притормозить возле газетного киоска, где купил простой почтовый конверт и уже в машине всунул в него зеленые пятидесятки. Заглянул и в продуктовым магазин, взял там свиток алюминиевой фольги, в которую во время езды завернул в три слоя свой мобильник, затем достал из кармана свои визитки, они были у него двух видов: на одних он значился просто как предприниматель, на других еще фигурировала «Бирема» с адресом и факсом. Выбрав более простую карточку, Алекс зачеркнул в ней старый номер мобильника и вписал тот, что был у него сейчас. Вадим внимательно косился на все эти манипуляции.
Вот наконец и двор кузины Лавочкина Елизаветы Петровны Синицыной. В досье «Элиса» ни имени, ни адреса кузины не было, но Зацепин сумел найти их.
– Проверь инструмент.
Вадим проверил – наушник с диктофоном работали исправно.
– А кто здесь? – не удержался от вопроса Вадим.
– Двоюродная сестра Плохиша, к которой он на юбилей ехал, – смилостивился до объяснения Копылов.
В подъезд он сумел войти, набрав, аж три чужих квартиры – в двух на просьбу открыть дверь подъезда просто бросили трубку.
На лифтовой площадке ему повезло – общая дверь, ведущая в коридорчик с квартирами, оказалась снабжена вместо глазка окошком из плексигласа. На кнопку звонка пришлось нажимать раз семь (но ведь она больная пенсионерка, должна быть дома, убеждал он сам себя). Наконец послушался звук открываемой двери и по тамбуру прошаркали домашние тапки.
– Вам кого? – в окошке нарисовалась не старая еще пенсионерка в халате.
– Елизавета Петровна, я к вам от вашего брата Сергея Тарасовича. Он просил вам денюжку передать и спросить, как вы тут сейчас держитесь.
– Денежку? Какую денежку?
– Пятьсот долларов. Он специально купюры по пятьдесят долларов купил, чтобы вы с ними осторожней были. В обменнике только по одной купюре сдавали, так более надежно и безопасно.
