Рассказы 1990-х

черный джип, Наташа села в него, джип поехал, и Федорыч за ним, в сторону Москвы. Ему приходилось жать на всю катушку, чтобы не отстать. Джип остановился в глухом переулке в центре города, у двери в полуподвальное помещение без вывески. Мужчина, вышедший с Наташей из джипа, нажал кнопку домофона, что-то сказал, дверь открылась, и здоровенный охранник впустил их внутрь.
Федорыч ждал Наташу очень долго, но она не выходила. Он начал беспокоиться и пытался узнать, что с ней. Он вылез из машины, подошел к двери и нажал кнопку.
- Слушаю вас, - ответил голос в динамике.
- Здравствуйте. Видите ли, какое дело - я девушку привез и должен назад ее отвезти, а ее все нет.
- Выйдет. Никуда не денется, - сказал голос в динамике, а дверь не открылась.
Павел Федорыч ходил по переулку еще с полчаса, волнуясь и решая, что предпринять.
Вдруг дверь распахнулась, на улицу выскочила полуголая Наташа в странном кожаном трико.
- Федорыч, миленький, поехали отсюда скорее! - крикнула она сквозь слезы.
Павел Федорович бросился к машине, Наташа забилась на заднее сиденье. Не успел Федорыч включить зажигание, из двери выбежал охранник и заорал:
- Стоять!
Павел Федорович нажал на газ и дал ходу. На заднем сиденье плакала Наташа. Выехав из центра, Федорыч остановился, пересел к ней и обнял ее.
- Федорыч, дорогой, ты не представляешь, где я была, - всхлипывала Наташа. - Ох, не могу! Дай мне, пожалуйста, коньяк. Там, в сумке, есть бутылка.
Он достал коньяк и дал Наташе. Она схватила бутылку и стала пить прямо из горлышка. Отдышавшись, Наташа вытерла слезы и начала рассказывать.
- Знаешь, Федорыч, что это за заведение? Сатанинский клуб. Называется «666». Господи, чем они занимаются! Меня заставили одеть саван и лечь в гроб, а сами читали странные молитвы. Это у них делается, чтобы возбудиться. Распалившись, они стали трахать меня тут же, в гробу. После переодели в кожаное белье и отвели в другую комнату. Боже мой, я как будто в ад попала! На стенах жуткие рисунки: монстры, ведьмы, вампиры. Везде непонятные символы. А сатанисты, одетые в черные плащи с капюшонами, выполняли какой-то ритуал с полным набором извращений, которые мы должны были исполнять.
- А много вас там было?
- Кроме меня две-три девушки...
- Как же ты вырвалась оттуда?
- А я момент улучила, когда другими занимались, и деру! Хорошо, охранник отошел куда-то, я – в дверь и к тебе! Плакали мои деньги за сегодняшний день, но я не могла выдержать до конца.
- И охота тебе так жить! В таком дерьме купаться!
- Неохота, конечно. Но все же не каждый раз в такое вляпаешься. Погоди, Федорыч, погоди! Еще немножко деньжат поднакоплю, другую жизнь начну, клянусь!
***
Другая неприятность случилась в середине августа. Днем стояла невыносимая жара, но к вечеру становилось прохладнее, и мужиков после жаркого дня одолевала похоть. Наташа имела по несколько вызовов за ночь. Она страшно уставала, но была довольна: деньги текли рекой.
Федорыч  тоже за месяц заработал больше, чем за год, но радости не чувствовал. Измученный своими переживаниями и ночными поездками он настолько устал, что действительность казалась ему страшным фантастическим сном. Однажды ночью, когда Наташа обслуживала очередного клиента, Федорыч спал в машине, и ему снились кошмары. Звон разбитого стекла и пронзительный женский крик разбудили его. Сперва он подумал, что эти звуки – часть его кошмаров, но, оглядевшись, он увидел на асфальте осколки разбитого окна. В окне квартиры третьего этажа, где находилась Наташа, сияла дырка. После случая с сатанинским клубом Федорыч возил с собой резиновую дубинку, в которую был вмонтирован свинцовый прут. Схватив ее, он побежал на третий этаж. На его звонок долго не отвечали, потом какой-то голос с сильным акцентом  спросил:
- Кто?
- Милиция! Открывайте, а то взломаем дверь!
Дверь приоткрылась, из-за нее выглянул полуодетый мужчина. Федорыч с размаху ударил его дубинкой по голове и ворвался в квартиру. В большой комнате на столе лежала голая Наташа. На нее навалился толстый мужик нерусской внешности, старавшийся заткнуть ей рот. Наташа вырывалась и кричала. Федорыч обезумел. Он с яростью стал бить толстого по голове, по шее, по почкам, и продолжал бить после того, как тот упал.
Наташа повисла у Федорыча на руке.
- Все! Все! Ты убьешь его! Хватит!
Федорыч закричал на нее:
- Дождалась?! Снова влипла?! Одевайся быстро! Чего стоишь!
Наташа второпях оделась, они выбежали из дома и уехали. В машине Наташа пыталась рассказать, что произошло, но Федорыч не захотел слушать. Доставив Наташу домой, он напился до чертиков.
…Следующую неделю они ездили почти не разговаривая. В пятницу Федорыч заметил, что Наташа вышла из своего дома подавленная и испуганная. У нее было такое несчастное лицо, что Федорыч не выдержал и спросил:
- Что случилось?
Наташа вздохнула:
- Плохие дела.
- Что произошло?
- На меня наехали. Братва взяла в оборот ту мою знакомую, которая мне поставляла клиентов. Она нас всех заложила, кто по вызовам ездил. Ко мне приходил один тип, сказал, что я должна им денег и отныне буду на них работать.
Наташа снова вздохнула.
- И как теперь? – спросил Федорыч.
- Деньги я им не отдам. За эти проклятые деньги чего только я не вытерпела! И работать на них не буду. Они большую часть себе забирают, а девушек ни во что не ставят. Обращаются хуже, чем с собаками.
- Так ведь, они избить могут, или даже убить, если откажешься.
- Знаю, что могут. Тут один выход – сматываться. Мне бы только до конца недели отработать, есть еще несколько выгодных вызовов…
- Убьют, - мрачно сказал Федорыч.
- Если бежать, то деньги надо все добрать, до конца. Авось проскочим, а Федорыч?
- Ладно, уж, - пробурчал он. Как бы там ни было, а определенно конец приходил Наташиному бизнесу.
***
Они попались через четыре дня. Не успела Наташа, выйдя из дома, сесть в такси в Федорычу, как к ней подъехала черная машина, в которой сидели крепкие ребята. Павел Федорович понял, что шутки кончились. Перегнувшись через сиденье, он с нечеловеческой силой втащил Наташу в открытую дверь своей «Волги», дал газу и немыслимым пируэтом объехал черный «БМВ». Такого кульбита от обыкновенного таксиста крепкие ребята не ожидали, поэтому их «бээмвуха» рванула за такси с минутным опозданием. Тем не менее, шансы были неравные: старенькая «Волга» не могла уйти от «БМВ». Понимая это, парень, сидевший за рулем «бээмвухи», особенно не дергался: он  прочно сел Федорычу на хвост, дожидаясь удобного момента, чтобы прижать его машину.
- Гони, Федорыч, гони, миленький! Догонят – нам не сдобровать! Гони на всю катушку! – кричала Наташа.
Павел Федорович досадливо поморщился. Он старался уйти от «БМВ» в потоке машин, но паренек в БМВ сидел, видать, умелый и не выпускал его. Но где этому парню было тягаться с московским таксистом, восемнадцать лет ездившим по городу! Проскочив Комсомольский проспект, Павел Федорович свернул с Остоженки в путаницу улиц и переулков. Он гнал через проходные дворы, закладывая такие виражи, что колеса визжали. И паренек в «БМВ» не сдюжил – сперва ударился боком о стену, а потом влетел лбом в столб у ворот одного дворика. Из «бээмвухи» выскочили трое ошалевших ребят и, обезумев от досады за неудачу в азартной погоне, стрельнули пару раз вслед «Волге». Закричали, разбегаясь, прохожие. Пули ударили по багажнику, но Павел Федорович был уже далеко.
- Федорыч, родненький, ты – молодец! Экстра-класс! Супермен! Дай я тебя поцелую, - неистовствовала Наташа.
- Помолчи! Не мешай, дай из города выехать…
Объезжая посты ГАИ, Павел Федорович добрался до Лосиного острова, загнал машину в лес и тогда только перевел дух.
- Федорыч, солнышко, ну, дай же я тебя поцелую! – не унималась Наташа.
Но он отстранился и решительно приказал ей:
- Выходи!
Она вышла и в недоумении остановилась у машины. Павел Федорович снял с себя ремень и отрывисто сказал:
- Задирай платье!
- Бить будешь? – с усмешкой спросила Наташа.
- Кому говорят?!
Она покорно задрала платье и нагнулась к капоту. Федорыч ударил ее так, что она вскрикнула. Нанеся еще два сильных удара, Федорыч после паузы влепил ей еще разок, но уже вполсилы.
- Все? – робко спросила Наташа, повернув к нему лицо.
Он бросил ремень, обхватил ее лицо и поцеловал Наташу в губы. Она встрепенулась, прильнула к нему, крепко обняв… И снова запрыгали звезды в темнеющем небе, но теперь и Наташа стонала и кричала от наслаждения.
После они стояли и смотрели на небо и на темный лес.
- Как же нам быть? – проговорил в раздумье Федорыч.
- Не волнуйся, Пашенька. Я уже придумала, что нам делать. Сейчас поедем к моей хорошей подруге, там и переночуем…
- На машине нельзя, остановят, - Федорыч кивнул на пробитый багажник.
- Поедем на метро.
- А как же машина?
- Ты что, Пашенька, какая машина? Ты пойми, ты их всерьез обидел. Номера твои они видели, не успеешь до своего парка добраться… Если переживаешь за машину, позвони с улицы в таксопарк, объясни, где стоит машина, попроси забрать.
- Да она может не дождаться, пока за ней приедут…
- Да и бог с ней! Ты послушай меня. Завтра утром мы с тобой уедем из Москвы…
- Привет! А квартира, вещи, деньги?..
- Ну, позвонишь еще кому-нибудь, попросишь за квартирой присмотреть. А деньги у тебя где хранятся?
- В сберкассе.
- Значит, завтра к открытию придется туда подъехать. Ничего, может, обойдется, не нарвемся на них. Пока они расшевелятся… А оттуда сразу на вокзал – и в Сольвычегодск! С прежней жизнью покончено!
Павел Федорович улыбнулся.
- Почему именно в Сольвычегодск?
- А у меня там тетка живет. Туда эти ребята за нами не потащатся. Кто мы для них? Мелкая сошка! Сегодняшнее забудется, а серьезных дел за нами нет. Мои деньги для них – тьфу! Это здесь, в Москве им надо был мне острастку дать, чтобы другим неповадно было. Нет меня – нет проблемы!
- Логично, - согласился Павел Федорович.
- А в Сольвычегодске мы совсем другую жизнь начнем. Я открою сауну, девушек наберу, а ты будешь моим компаньоном. Здорово я придумала?
Павел Федорович снял руку с ее плеча.
- Сауну? – пролепетал он. – А я хотел… Чтобы ты замуж за меня пошла. Работать…
- Можно и пожениться. Хотя, пара из нас выйдет та еще, при нашей-то разнице в возрасте. А работать… так мы и будем работать! А что еще нам делать, Федорыч? Мы разве виноваты, что жизнь пошла такая?
Федорыч растеряно молчал.
- Ну, Пашенька, ну же, соглашайся! Я дело говорю, Федорыч!
- А! – Павел Федорович махнул рукой. – Будь оно все трижды неладно! Ладно, поехали в Сольвычегодск.
- Вот и умница! – Наташа крепко поцеловала его. Забрав вещи из машины, они пошли к дороге…

Любовь с первого взгляда

Если кто-то думает, что собирать бутылки – пустяковое дело, то он крупно ошибается. Собирание бутылок требует не меньше ума, сообразительности, находчивости и знаний, чем занятие политикой, большим бизнесом или иными махинациями.
В своем районе Юрка считался мастером по сбору бутылок и пользовался заслуженным уважением среди своих коллег. Когда-то давно, в другой жизни, он звался Юрием Николаевичем, работал инженером на заводе, имел семью и дом. Все это ушло: промышленность упразднилась за ненадобностью, жена ушла к другому, квартира осталась за женой.
В первое время Юрий Николаевич старался вписаться в новые экономические отношения, но все его попытки