ни помощи от Кэрол он так и не дождался. Он пытался не показать, но Кэрол поняла, что он злится, сердится, крайне недовольный выходкой Патрика. Тори тоже это почувствовала и приуныла. Тим был с ней вежлив, приветлив, но от него веяло холодом, который он слишком хорошо умел напускать. Кэрол хорошо было знакомо это явление, она на себе его испытала. Ужин прошел в напряжении. Патрик хмурился, сердито косясь на Тима.
- Ты проводишь Тори домой? Уж темно, - настойчиво спросил он, все еще не теряя надежду.
Тим молча кивнул. Кэрол ни во что не вмешивалась.
Когда Тим и Тори ушли, Патрик взорвался.
- Он охреневший сукин сын! Что ему не так? Она даже мне нравится!
- Я не знаю, Рик. Мне кажется, дело не в ней. Она действительно очень милая девушка. Он рассердился, что ты ему устроил ловушку. Он не был готов, растерялся. Ты же сам видел. А еще он очень замкнутый, не умеет общаться с девушками. А ты его взял и вот так сразу к стенке припер! Вот он и рассердился.
- Но я же хотел, как лучше. Если бы я ему сказал, он ни за что бы не согласился. Сколько раз я ему предлагал, он все время отказывается.
- Все равно ты не должен так поступать, Рик. Он взрослый парень, пусть сам разбирается со своей жизнью, не хорошо вот так бесцеремонно и нагло вмешиваться.
- Ну и ладно! Кому он нужен такой, не парень, а бука, самая настоящая! Пусть и дальше ходит один, раз такой, - обиделся Патрик.
Кэрол промолчала, убирая со стола. Патрик задумчиво наблюдал за ней.
- Но ведь он все-таки пошел ее провожать, - в его голосе вдруг опять появилась надежда. – Если он рассердился на меня, она-то ни при чем, ни в чем не виновата. Значит, понравилась, раз не отказался ее проводить. Может, еще все получится, как считаешь, мам?
- Надеюсь, - улыбнулась Кэрол.
Узнав обо всем, Исса только расхохотался. И услужливо предложил другу свою помощь, пообещав вытащить из щекотливой ситуации. Проводив Тори домой, Тим не решился ее отвергнуть, не найдя для того веских причин и понимая, что тем самым поставит Патрика в неудобную ситуацию, посрамив перед учительницей и, возможно, всей школой. И расположение Патрика ему терять не хотелось. Он договорился с учительницей о свидании, но на него пошел Исса под предлогом того, чтобы предупредить, что Тим заболел и не сможет прийти. И пока Тим «болел», Исса благополучно увел у него девушку, приняв на себя весь гнев Патрика. Учительница тоже потеряла его расположение. А Тим вздохнул с облегчением. Патрик просил его не расстраиваться, послать к чертям своего друга-предателя, и пообещал найти ему другую девушку, еще лучше. Тиму пришлось сказать, чтобы мальчик от него отстал, что уже есть девушка, которая ему очень нравится. Тогда мальчишка стал приставать с просьбой привести ее к ним и познакомить. Тим на время отвязался от него, сказав, что он пока еще не предложил ей встречаться, что пока еще приглядывается к ней.
- Вот настырный твой пацан, кого хочешь достанет, - пожаловался он Кэрол.
- Он хочет тебе помочь.
- Его об этом никто не просит.
- Но девушку он хорошую тебе нашел, с этим не поспоришь.
- Да, Исса доволен.
- А разве тебе самому она не понравилась? Почему не захотел? Ты ей понравился.
Он удивленно повернулся к ней.
- Не понял… ты что, хочешь от меня избавиться?
- Нет, но… она свободна, у нее нет детей и кучи всяких проблем… Ты мог бы с ней встречаться, как положено, по нормальному. Не как со мной, украдкой, прячась. Ведь тебе же это не нравится.
- Не нравится. Но мне нравишься ты. Нравишься больше чем все, что мне не нравится. И я терпеть не могу, когда меня пытаются с кем-нибудь свести. Меня это бесит. Даже Исса уже этого не делает, хотя когда-то тоже пытался. Я не маленький, нечего за меня решать.
Кэрол этого не показала, но она была очень рада, что он все-таки предпочел ее. А Тиму даже в голову не пришло, что она могла подумать, что он может ее бросить ради этой девушки. Самой обыкновенной, ничем не примечательной девушки, тогда как Кэрол в его глазах была самой прекрасной и роскошной женщиной в его жизни, его давняя мечта, в осуществление которой он до сих пор боялся поверить. Она приняла его таким, какой он есть, он видел, чувствовал, что действительно нравится ей, по-настоящему, что она находит его привлекательным и не лукавит в этом. Никогда ни с одной девушкой у него не было таких отношений, как с ней. Он ощущал ее искренность. Она была с ним очень нежной, ласковой, внимательной, если, конечно, не сердилась. Хоть она и не впускала его в свою семью в статусе своего мужчины, но все равно, несмотря на это, их отношения были настоящими, каких у него ни с кем еще не было. И в постели тоже. Она дала ему то, что ему не хватало, о чем он мечтал – настоящие чувства, настоящую страсть. Любовь. И он был счастлив, как никогда еще не был. И против воли он ей все-таки раскрылся, даже в постели. Привыкший к холодному равнодушному сексу с проститутками, он пьянел от ощущения того, что женщина охвачена страстью и удовольствием, безумно от этого возбуждаясь, даже не догадываясь раньше, что охваченное наслаждением женское тело может доставлять ему такое удовольствие, такую радость, делать его таким счастливым. Ему это нравилось. Нравилось доставлять женщине удовольствие. Вернее, ей. Потому что раньше в нем таких стремлений не было. Он ненавидел женщин, и его всегда интересовали только собственные ощущения, а на все остальное было глубоко наплевать. И уж тем более, он не собирался заморачиваться тем, чтобы доставлять кому-то удовольствие. Да и не кому было. У него никогда не было девушки. Не проституткам же. Но теперь все было иначе. Теперь у него была женщина. Его женщина, только его. И ему очень хотелось ей нравиться, во всем. И особенно в постели. Он понял, что она намного более искушена в сексе, чем он, сначала его это смутило, испугало, но она никак не давала почувствовать, что чем-то недовольна, что ей что-то не нравится. И постепенно он начал расслабляться, подчинившись и позволив ей себя учить, тем более, делала она это ненавязчиво, мягко, деликатно, ничем не задевая его мужского самолюбия. И Тим хотел стать ей таким любовником, как ей требовалось, чтобы она не сбежала от него к другому. Такому, как Рэй. Почему-то к нему Тим ревновал ее намного больше, чем к мужу. Может, потому что не мог понять, что она испытывает к этому человеку, не знал, что за отношения между ними были и есть сейчас. Она открыто заявляла о своей неприязни к мужу, и в нее легко можно было поверить после всего, что между ними произошло. Но тема о Рэе была почему-то под запретом, она категорично отказывалась об этом говорить. И никакой неприязни к нему Тим в ней не видел. Даже негатива не видел. Она хорошо к нему относилась. Слишком хорошо, Тим это чувствовал. И это ему категорично не нравилось. Как и то, что Рэй знал о том, что она жива, что делал попытки влезть в ее жизнь. Что у них были дети. Что его так любил Патрик. Ох, чувствовал он, что этот плейбой так просто от нее не отвяжется. Но Тим успокаивал себя тем, что если он только сунется, он сразу устранит эту проблему, не позволив ей даже появиться. Это он умел. Так что лучше этому красавчику оставаться там, где он есть сейчас. Тим готов был разорвать любого, кто покусится на его долгожданную любовь, на его женщину. Но все это были всего лишь его страхи, возможно, не обоснованные, он и сам это понимал. Чего бы там не хотел этот Рэй, это не важно, главное, что хотела Кэрол. А если бы она хотела с ним поддерживать любовную связь, она бы ее поддерживала, хотя бы пока по телефону, если они так уж боятся, что их выследит Рэндэл. Но она ясно сказала, что оставила Рэя в той жизни, и в эту его пускать не собиралась. Значит, она не любит его, он ей не нужен, несмотря на общих детей. Успокоившись таким образом, Тим почувствовал себя уверенней и еще более счастливым. Никакой угрозы не было, Кэрол была с ним, потому что сама этого хотела, он ей нравился, и из всех только его одного она впустила в свою новую жизнь. Наверное, это что-то да значит.
Он перестал лезть к ней с расспросами, и они больше не ссорились.
Они жили рядом, виделись каждый день. Они почти жили у нее, она смирилась с этим, готовила теперь всегда и на них, кормила их, как членов своей семьи. Все расходы на продукты они взяли на себя. Каждый день Кэрол оставляла на холодильнике список того, что нужно купить, и один из них ездил и все покупал. Постепенно этим стал заниматься только Тим. И помощь Кэрол по дому тоже постепенно перешла на него. Он незаметно и постепенно все больше вклинивался в их семью. Он пытался во всем помогать не только Кэрол, но и Патрику. Единственное, на что не распространялась его помощь – это малыши. Он боялся их как огня, не умел с ними управляться, да и не проявлял такого желания. Кэрол могла его попросить о чем угодно, кроме того, чтобы присмотреть за близнецами или в чем-то ей с ними помочь. Здесь Тим был совершенно беспомощен. Но Кэрол и не просила его, сразу поняв, что он не может и не хочет. Она не навязывала ему своих малышей, тем более видя, что он к ним так и не потеплел. Ему нравился Патрик, он с удовольствием с ним общался, чему-то учил, но к малышам проявлял неприятную для Кэрол холодность. Она старалась на это не обижаться и не обращать внимания, видя за таким отношением к близнецам самую обыкновенную ревность. Ревность и неприязнь к их отцу. И к тому, что у нее с ним было. Бедные ее лисята. Никто не хочет их любить, потому что они были детьми Рэя. Даже Патрик, наверное, перестал бы их любить, узнай он об этом. Она даст Тиму время. Если он планирует и дальше быть с ней, ему все равно придется поменять свое отношение к мальчикам. Никто не требует, чтобы он их любил, но обижать их своей холодностью и пренебрежением Кэрол ему не позволит.
Втайне от Кэрол Тим начал учить Патрика стрелять. А так же обращаться с холодным оружием. И еще много чему такому, что не понравилось бы Кэрол, но о чем его просил мальчик. Таким образом Тим пытался еще больше завоевать его расположение. Патрик им восхищался, уважал, считал другом, возможно, даже полюбил своим одиноким мальчишеским сердцем. Но готовности и желания принять его в качестве кого-то большего, чем друга, никогда не проявлял. Но Тима больше не угнетало это, как поначалу. Кэрол была рядом, он был принят в ее семью, пусть под видом друга, но на отношения между ними это никак не влияло. Да, они не жили под одной крышей, не спали в одной постели, не просыпались вместе, вели себя по-дружески в присутствии Патрика, но он все равно практически жил с ними, постоянно ошиваясь у них дома, став чуть ли ни членом семьи. Исса тоже не обделял их своим вниманием, чувствуя себя в их доме так же, как и в своем.
Он мог прийти на обед, а потом спокойно развалиться на диване в гостиной и до вечера глазеть в телевизор, будто тут и жил. Кэрол привыкла, и ничего не имела против. С Иссой у нее были хорошие отношения. Она к нему привыкла и уже не находила таким невыносимым и неприятным. С тех пор, как они поселились рядом, и можно даже сказать, не по соседству, а почти в ее доме, она чувствовала себя в безопасности. И они по-своему облегчали ей жизнь, помогали. Возились с Патриком, снабжали продуктами, устраняли всякие неполадки в доме, и хоть ей теперь и проходилось с готовкой напрягаться больше, чем
