истинной причине опоздания он не сказал никому, да его мало волновали крики по этому поводу и всевозможные возмездия.…
То другое, то незнакомое ощущение… познание иного мира, захватывающего и неотвратимого гораздо больше, чем мир знакомый и привычный….
Ему было все равно, каким путем он прикоснулся к нему, к тому вечному страшному и притягательному одновременно. Ему было все равно, но почувствовавший это зыбкое, он твердо знал, что теперь по-другому смотрит на действительность. Он не хотел, чтобы это состояние проходило, забылось, улетучилось, как дурман от травы… «Пусть оно будет, - размышлял тогда вкусивший таинств человек, - Я не хочу терять ощущение перехода в вечность…» Он даже не проверил в тот памятный день, не пропало ли у него чего из карманов.… Наверняка, что-нибудь исчезло.… Хотя, значительного Афанасий с собой не носил, но в любом случае, его это не беспокоило. Однако, теперь, по прошествию времени, Афанасий не хотел ничего вспоминать…. Он не чувствовал уже восторженности по этому поводу…. Ощущение вечности внутри себя сейчас раздражало и пугало его…. Сегодняшнее свое состояние он частично приписывал тому случаю, когда позволил грязному пройдохе накачать себя дурманом. Когда, будучи «белым человеком», позволил себе оказаться идиотом в руках «…невежественного феллаха…» От тех событий, всплывших сейчас в голове, его даже замутило… или это усилилась качка?
Судовой кок очнулся от сильного толчка и почувствовал соленую воду на лице и руках. Он вдруг с удивлением ощутил, что и одежда его уже намокла от весящих в воздухе брызг, а матросы носятся по палубе, подгоняемые отрывистыми криками боцмана.
Значит, все-таки надвигался шторм. Море бурлило, словно сошло с ума. Полчаса назад еще трудно было предсказать такие события. Вода пенилась и рычала, то, поднимая барк на высоту многоэтажного дома, показывая ему, словно туристу, свои безграничные владения, то, опуская парусник в глубину морского ада. Афанасию казалось даже, что он слышит смех при каждом вознесении и падении судна…
Паруса косые и прямые, все были убраны, и сгрудились на реях серыми галками. Барк уже шел со всеми четырьмя машинами на полном ходу, пытаясь лечь курсом на качку… и рыская носом как хорошо обученная такса…
Кок прекрасно понимал, что он часть команды, и вместе с матросами должен носиться по мокрой палубе, крепить снасти, выполняя приказы боцмана. Он понимал, но не мог оторвать онемевших пальцев от скользкого планшира.
Барк не раз попадал в положение, когда море не считалось с чуткостью его парусов, когда четыре голых мачты, лишенные свое романтики, в одиночку сопротивлялись шквальному ветру и соленому дождю.
И каждый раз они так клонились, как бы стеснялись своей наготы, словно пытались укутаться в высокую прочную волну, заменив ею ненадежные, хвастливые, предательские полотнища парусины.
Афанасий всматривался в соленую воду, будто видел в ней свое отражение, словно сквозь грохот волн и дикий смех моря слышал свое имя, ему казалось - кто-то звал его…
«…Интересно, почему мне не страшно? Мне даже радостно? По-моему мне действительно радостно. Зачем я так крепко держусь? Кто это завет меня?.. Кто - то из команды?.. Старпом?.. Боцман?.. Я ведь должен …………. … Не хочу…
- Я тоже думаю, что это ни к чему.
Афанасий обернулся. Говоривший стоял за его спиной. Это был все тот же самый «ГОСТЬ КАПИТАНА» … Он смотрел на воду спокойным скучающим взором, словно видел такое пенное безумие каждый день…
-… Посмотри, как много воды… Ее становится все больше и больше… Зачем столько?.. Зачем нам столько моря?
- Вам надо уйти… Идите в каюту, здесь опасно! - Афанасий сделал движение рукой, словно отмахиваясь от ненужного ему собеседника.
- Не все ли равно тебе, где я наглотаюсь воды: через десять минут на палубе, или через двадцать - у себя в каюте?..- в голосе говорившего слышалась ирония.
В эту минуту барк закачался как игрушечный, будто чья - то невидимая рука омывала его борта под струей воды. Он кренился то в одну, то в другую сторону, зачерпывая палубой, как ложкой, пенящуюся, кипящую массу. Афанасий еле удержался от сильного, толчка и еще сильнее вцепился в металлический планшир мокрыми холодными пальцами. Смутно, как во сне он слышал крики:
«ч... е... л... о... в... е... к за б…о…р…т…о…м…».
Из – под его ладони капала розовая кровь, тут же смываемая накатывающейся волной. Неожиданно в его голову пришла странная догадка, он медленно обернулся - «ГОСТЬ КАПИТАНА»» стоял спокойно, ни за что не держась, не обращая внимания на чудовищную качку. Афанасий хотел выразить удивление, и, открыв рот, он тут же наглотался соленой воды. Однако не это было причиной того, что он не выдавил ни звука… Повернувшийся увидел выражение лица, стоящего рядом, особенно его глаза… В глазах «нечувствительного» к качке человека отражался океан! Весь… весь сразу … Смотреть в них было невозможно, и не только потому, что сильно штормило - казалось, они сами исторгают бурю. При этом они, эти глаза, не выражали никаких чувств, и было непонятно: толи они смотрели в море, толе море смотрело в них.
Пытаясь заглянуть в глаза незнакомца, Афанасий почувствовал, что море уже вокруг него, что оно внутри него, что он в нем тонет… И пальцы разжались, словно повинуясь приказу свыше… Но страха не было, как и сожаления…
Еще немного, и он уже качался среди вязких волн, не сопротивляясь им, а скорее, принимая их на себя… внутрь себя… растворяясь в них без остатка… Он не дергался, не суетился, он был спокоен как никогда в жизни, и лишь одна, самая последняя, самая важная для него мысль нарушала эту гармонию: « где… где… я… мог видеть… этого человека…» Поднимаемый волной, он еще видел трепещущий, агонизирующий барк, и темный стройный силуэт на его борту… Океан восторженно играл с барахтающейся жертвой, недоуменно вздыхая и охая:
«Почему все вокруг не радуется вместе со мной?!»
Конечно, ему было мало такого развлечения, и он с новой радостью набрасывался и набрасывался на истерзанный упрямый барк. Когда огромная волна особенно высоко, к самому небу, подняла тонущего, он еще раз увидел: там внизу среди гигантских живых стен -маленький кораблик, отчаянно пытающийся плыть… Он еще видел… видел воду, но слышал уже - лишь тишину…
_______________________________________________________________________________-
(переведен на итальянский язык)
Глава 5
...Сегодняшнее утро хотя бы было наполнено солнцем… Желтые мерцающие блики разливались из оконного проема по стенам и полу, по кровати и кофейному столику… Они словно шарили за мной... ползли по пятам, будто подгоняя к ежедневным утренним делам.
Вроде бы вчера я был не один, или опять сон? Да нет, вот две маленькие чашки на столике возле дивана. Но где мой ночной гость, где Анжел? Когда он успел исчезнуть? Кто-то звонит в дверь? Я подошел к входу, что, увы, в нескольких шагах от спальни. Дверь не заперта на внутренний замок. Нет, за линзой глазка лишь искаженные входные двери соседей… и никого. Наверное, это так льется вода в раковину… просто, неплотно закрыт кран.
Я метнулся к ванной и в это время затрещал телефон:
- Михаил, здравствуйте, дорогой мой…- говорил скрипучий старческий голос,
- Вы меня узнаете? (еще бы!) Это ваша пациентка… У нас с вами сегодня встреча в четыре часа. Вы знаете, я вам сейчас расскажу… Мне сегодня приснился странный сон: Много бело-черных зебр… всюду зебры… дикие на воле… Вы слушаете? Я думаю, это мое неудовлетворенное либидо... Понимаете, я уже немолода… а жизнь пролетела, зебры, они как мои неизрасходованные чувства… это очень интересно…
- Изольда Владимировна, доброе утро. Конечно же, я узнал Вас, и уже собираюсь в дорогу. Конечно, это – очень интересно. Скоро к вам приеду и вы мне расскажете… Я думаю, Вы просто съели на ночь молочных продуктов, а вам это неполезно, ведь верно? А, в общем-то, такой сон - хлопоты по пустякам. И, тем не менее, отчасти, Вы в чем-то правы… да, да…
-…Вы поможете мне разобраться в моей жизни?
Боже мой, я не могу разобраться с чашками кофе, струей воды и звонками в дверь!
- Я приеду, как договорено, и мы обо всем с Вами поговорим.
- … Но только не опаздывайте, это очень важно…
Я повесил трубку и растерянно огляделся. Изольда Владимировна… Пять лет я выслушиваю фантазии экзальтированной старушенции, но эта моя работа. Чудачка мне платит, и неплохо. Раз в месяц мы с ней встречаемся.
Вряд ли она придумывает свои сны — у нее больше времени увидеть эти истории во время дремы, чем придумать в недолгие часы бодрствования.
…Значит две чашки кофе… Дверь не заперта... видимо он вышел, когда я спал… не разбудил… не попрощался… И что… что, это было вчера? Какая-то нелепая шутка. Но Я чувствую себя вполне живым. Сейчас легкий завтрак, и в дорогу.
Машина привычно заурчала и легко тронулась с места, меняя пейзажи за окнами.
Где же он, красавец, разделивший со мной два сумасшедших дня? Меня злило, что я скучал без него. При этом, направляясь к пригородной трассе и, колеся по городским улицам, я навязчиво ощущал незримое присутствие ушедшего ночного друга.
Что он говорил мне о моей оставшейся жизни? Возможно, я … мне осталось не так уж и много… Интересно, отчего бы я отрекся, на что бы пошел, если бы у меня был выбор?
Дорога шла через прекрасный лес, настолько красивый, настолько удивительный… похожий на сад… на старинный ... вековой сад. Таким, по моему представлению, был ЭДЕМСКИЙ… Я даже и не думал, что в наших окрестностях есть такие замечательные места! Деревья, словно восковые, влажные от измороси холодного утра, и, одновременно, подсвеченные низким весенним солнцем.
...Как хорошо идет машина, как-то совсем бесшумно, словно тоже любуется ландшафтом…
Я бы даже хотел задержаться здесь, при всем моем равнодушии к сельской жизни. Остаться… погулять среди нимф и сильфид… Если таковые вообще имеются, то они наверняка живут здесь…
Я остановил свой транспорт, и ноги сами понесли меня под сетку ветвистых от подсвеченных утренним солнцем крон теней …
Грунт оказался удивительно податливым и рыхлым под моими ботинками.
Если б кто спросил:
«Жив ли я?»
Я бы ответил:
«не знаю…», так легко мне было идти…
Но, странно, я делал шаг и - слышал несинхронный шум почвы от прикосновения с ней.
Шаг - и шум… шум… Шаг — и шум… шум… шум …
Останавливаюсь, и все равно - …ШАГ- И ШУМ… ШАГ — ШУМ…
Это не мои шаги!
Я прислонился к дереву спиной, боясь повернуться.
Шаги приближались.
Ну что из того, если кто - то идет по лесной тропинке?.. Что из того, что кто-то гуляет по весеннему саду, так похожему на ЭДЕМСКИЙ?..
Укрывшись за деревом, я пытался удержать дрожь в ногах. С чего бы это? Последние события сделали меня неврастеником, …
...Возможно..., это Анжел? Но как он мог меня выследить?! Ехал за мной следом…
Но для чего?! Для чего такая чехарда?.. Не проще было бы позвонить по телефону, тем более, он знает номер…
В кармане моего пальто, как издеваясь, зазвенел мобильник.
У меня мелькнула детская трусливая мысль:
Не спугнет ли этот звук нежеланное эхо шагов?
А вдруг это звонит тот, идущий за мной?
Телефон звонил, не умолкая, разрывая тишину, словно старую ткань, но я не мог заставить себя послушать его.
Хорошо бы оглянуться и… никого не
