вместо меня вам ответит малый летописец:
«…Тотчас об убиении услышали в городе и на посаде по воротам, ездя, били и вопили: «Что сидите? Царя у вас нет»…»
То есть, некие молодцы (верхом!) носились по улицам города, стучались в ворота и орали, что «царя», то бишь – князя ихнего удела Дмитрия, не стало! Естественно все перешли с лёгкой трусцы на галоп, друг дружку отталкивая. Не каждый день у них в захолустье царей, пусть не всамделешных, пусть в отдалённой перспективе, но царей - убивают! Будет потом до старости о чём языками трепать! Бабы на ходу уже начинали выть, мол, лежит дитятко, аки ангел, не шелохнется. А личико такое благостное…
Ну и обломилось им.
Никакого царевича, ни живого, ни мёртвого, они во дворе не увидали. А, согласно показаниям Фёдора Нагого, увидели Михаила Битяговского, который примчался на коне и стал уговаривать зевак разойтись. Ни с того, ни с сего из толпы раздались выкрики, что это по его наущению сын его с дружками Димку на перо посадили:
«…многие люди, посадские и посошные, почали говорить, неведомо кто, что будто зарезали царевича Дмитрея Михайлов сын, Битяговского, Данило, да Осип Волохов, да Микита Качалов…»
Обратите внимание на присутствие «посошных» людей. Тех самых ополченцев, которых, вопреки царскому указу «зажали» Нагие.
«Посадские», они же «чёрные» люди - это просто населения города, подлежавшие налогообложению: мелкие торговцы, лавочники, ремесленники. Только в одном случае свидетель мог опознать среди них «посошных» – по внешнему виду. Получается, что Нагие все-таки собрали ополченцев. Одели, вооружили… но потом зачем-то придержали.
Продолжим.
В своих показаниях Фёдор Нагой, наверняка, выгораживает родственников, мол, неведомо кто из толпы прокричал имена Битяговских, Волохова, Качалова, Третьякова. Потому что, по словам других свидетелей, именно Мария встречает толпу во дворе княжеского посада и называет ей имя убийц Дмитрия: А в показаниях, например, вдового попа Фёдора, Офанасьева сына, науськивал толпу Михайло Нагой…
Ну а дальше – понеслось:
«…а Михайло Битяговский учал разговаривать, а посадские люди кинулись за Михайлом Битяговским, а Михайло убежал в Брусеную избу на дворе и посадские люди выломали двери и Михайла выволокли и тут его убили до смерти, а Данила Третьякова тут же с Михайлом убили вместе; а сына Михайлова, Данила Битяговского и Микиту Качалова убили в Дьячьей в Разрядной избе, а Осипа Волохова привели к царице вверх, к церкви, к Спасу и тут его перед царицей убили до смерти; а людей Михайловых, Битяговского, четырёх человек, и Осиповых, Волохова, двух человек, и посадских людей трёх человек, где кого изымали, убили чернью…»
Сначала некие всадники под звон набата разносят весть по городу, что Дмитрий помер.
Потом, то ли «неведомо кто», то ли Машка Нагая, то ли ее дядька Михайло заводят толпу вестью о том, что смерть царевича была насильственной и оглашает имена убийц.
Представь себя в этой толпе, читатель.
Тела убитого нет, Нагие одно кричат, Битяговский другое. Влезешь в эти разборки – рваными ноздрями не отделаешься. Тут прямая дорога на дыбу, да на плаху.
Сильно тебе захочется устраивать прямо тут на месте, без суда и следствия расправу над людьми, на которых указывал пьяный Михаил Нагой?
Нет, возможно, всё произошло, как сказано в летописях: стихийно и случайно.
Но вот мне кажется, что не обошлось без специально купленных «титушек», которые сперва выкриками довели толпу до нужной кондиции, а когда пришло время, оказались на острие народного гнева.
А это снова наводит на мысль о более-менее спланированной операции, не правда ли?
Весьма странно и поведение Марии Нагой. Она не сделала ничего, что бы спасти сына. Ни в одном источнике нет ни строчки про попытку хотя бы перевязать рану, не говорю уже - тампон наложить на место ранения. Да хотя бы знахарку какую вызвали, может живой ещё. Ну хоть что-нибудь! Сын всё-таки – да ёщё и царевич!
Ни-хре-на!
Нагая, как читаем в следственном деле, вместе с одним из Нагих, который нёс тело её сына на руках, за каким-то чёртом бегут к церкви, укладывают его там в неизвестно откуда взявшийся гроб, и… - всё! Мария просто тупо дожидается, пока к ней на расправу притащат Осипа Волохова с матерью.
А ведь сначала ломали дверь Брусяной избы, чтоб добраться до Михаила Битяговского и Данилы Третьякова, потом в Дьячьей избе гасили Данилу Битяговского, потом кончали Микиту Качалова, потом ловили Осипа Волохова да волокли его к церкви. По времени – минимум час возни! Если не больше. Что Машка Нагая всё это время там делала? Семечки лузгала?
А сына оплакать! А тело омыть, по православному обычаю! Да и вообще - к чему такая спешка? По-хорошему толпе показать бы мёртвого сына и рукой окровавленной в Битяговского ткнуть. Тут бы самого распоследнего пацифиста проняло. Однако ж никто до приезда следственной комиссии убиенного царевича не видел. Его тело спрятали в церкви, в которую никого, кроме Нагих, не пускали. Аргументация была более, чем странная:
«…блюлись от государя опалы, чтоб кто царевичева тела не украл…». И на кой чёрт, скажите мне, кроме родителей, кому-то сдался девятилетний мёртвый пацан?
Странным кажется и поведение предполагаемых убийц. У них и мысли не было скрыться. А ведь не курице шею скрутили. Наследника престола зарезали. Хотя б на пару дней схорониться. К бабушке в деревню смотаться, а лучше - в Крым на песочке полежать, волны посчитать. Хотя о чём это я? Тогда ещё «Крым НЕНАШ» был…
Нет, стоп – вру! В «Новом летописце» есть странное упоминание про попытку побега:
«…Те же окаянные Никитка и Данилко побежали, и пробежали двенадцать верст; кровь же праведного вопияла к Богу и не пустила их; они же, окаянные, возвратились назад. Горожане же и их побили камнями, и всех их, окаянных, побили двенадцать человек и бросили в яму псам на съедение…». Но это вообще что-то из области юмористической фантастики. Сначала побежали, потом вернулись. Зачем? Чтоб убили? Ну, их и убили!
А пока – продолжим.
Мстители за царевича, деловито и чётко умножили на ноль всех, на кого указывали Нагие. Им было достоверно известно, где и кто из предполагаемых убийц находился. Не ушёл ни один, хотя, судя по показаниям, били их не скопом. Неужели не нашлось доброхота, предупредить?
Когда список имён, указанный Нагими, закончился, толпа не успокоилась. К церкви, где была мать Дмитрия, притащили на расправу жену и дочку Битяговского. Правда женщин удалось отбить и спрятать в церкви. А потом толпа рванулась грабить имущество «убийц». По ходу пришибли нескольких дворовых и… разошлись по своим делам. А через пару дней так и вовсе приволокли наворованное обратно. Какой-то странный бунт, не правда ли? А где: «Закрывайте етажи – нынче будут грабежи!»?
Через четыре дня в Углич прибыла для разбора полётов комиссия в составе митрополита Геласия, главы Поместного приказа думного дьяка Елизария Вылузгина, окольничего Андрея Петровича Луп-Клешнина и боярина Василия Шуйского.
Но первыми в город, во вторник 18 мая, въехали конные стрельцы полка Темира Засецкого. После получения известия о смерти царевича Дмитрия, он был незамедлительно послан в Углич для наведения порядка и сбережения улик для следственной комиссии.
Накануне Михаил Нагой отдал распоряжение, казалось бы – дебильней некуда:
«…учал говорити, чтоб ножи собрати, да положити на тех побитых людей, и учал приказывати Русину Ракову, а велел собрати ножи, да положити на тех побитых людей, и палицу железную велел взяти у Михайла, у Битяговского, в клети, да велел на тех же людей по ложити…». Вдобавок Нагой приказал вымазать собранное оружие куриной кровью.
И вот, казалось бы, зачем это было сделано, читатель? Обмануть таким образом кого-то, что, мол, вот они – орудия преступления, которыми Битяговский со товарищи – вона их трупы в канаве под городской стеной валяются - и пришибли царевича, можно было бы только клинического идиота. Из тех, что вместо рта ложкой в ухо тычут. Ведь всем известно, что Димке горло перерезали. Булавой что ли? На что рассчитывал Михаил Нагой? Кто на такое купится?
На следующий день началось следствие, которое оформилось затем в «Угличский столбец» или «Углетцкое дело», частично сохранившееся до наших времён. Велось следствие с размахом, но абсолютно бестолково. Расследователи из Москвы будто соревновались друг с другом, выясняя второстепенные мелочи и упуская из виду важнейшие детали.
Ни один член следственной комиссии не удосужился включить в «дело» описание осмотра погибшего мальчика, характер раны (колотая? резанная?), каким орудием была нанесена? Кстати, оно тоже в собранных материалах не идентифицировано. Нож и нож. А какой? Кто дал его Дмитрию? Может, специально? Злоумышлял? А на дыбу его, там всё расскажет!
Далее: кто констатировал смерть? По каким признакам? Ведь мальчик был эпилептик. И то, что приняли за предсмертные конвульсии, могли быть судорогами во время припадка. Почему царевичу не оказали помощь?
Кто первый озвучил имена предполагаемых виновников смерти царевича? С какого бодуна? Где показания Марии Нагой? Это до 15 мая она была потенциальной матерью будущего царя, которой отвечать на вопросы всяческого отребья невместно. Ныне она никто и зовут её Никак. Молчит? А ну – в пытошную её!
« Не желаешь ли, Машка, чтоб мы тебе ноздри вырвали? Говори, стервь, кто надоумил на Битяговского и прочих напраслину возвести?»…
В деле из подтверждённых активных участников беспорядков только двое установленных доподлинно: конюх Михайло Григорьев с сыном (сын сознался и отца сдал). Ещё несколько человек вскользь упоминаются: Тихон Быков, Степан Полуехтов, Тит сапожник… Но не массово, а в единичных свидетельствах. Это что – всё? Вот, значит кто, согласно показаниям Цареконстантиновского попа Богдана, были те «…посадские люди многие, (что) на (царевичевом) дворе ме(тались) с рогатинами, и с топорами, и с саблями…»!
Сапожники да конюхи?
Они хоть с какой стороны за саблю держаться знали?
Где, наконец, большущая стопка доносов друг на дружку и переводов стрелок жителей Углича?
Где: у соседа Фёдора свинья толще, дай-ка я его в убийцы Битяговского запишу!
Или: эта потаскуха Любка моему супругу глазки строит, скажу-ка я, что она Третьякову патроны подносила, когда он из пищали отстреливался!
А-то и: Семён в прошлом годе меня перед девками опозорил, сказал, что в мыльне подсмотрел, будто у меня хер, маленький, как прыщ. Дай-ка я брякну, что это он кричал «Бей их!», когда дверь в Брусяной сарай рубили. Пусть докажет, что не было, хреномер недоделанный!
Это ж такой случай свести старые счёты!
Но ничего этого в материалах дела нет.
Даже время, в которое всё произошло, было установлено ну очень приблизительно. Одни говорят – около полудня, другие: между пятым и шестым часом. Нихрена себе разбежечка!
А вот чего в запротоколированных показаниях полно, так это мантры, которую все свидетели с небольшими вариациями повторяют, как оглашенные:
« …тешился деи царевич на дворе с жильцы в тычку ножом, да пришла на него болезнь падучая, да в той болезни покололся ножом сам…»
Например:
«А истопники Юшка Григорьев, да Баженко Яковлев,
