Колдунья

почему-то казалось, что она уже не живёт в нашем замке. Откуда я это взяла? Ведь, задушив мою мать, она оказала сэру Альфреду большую услугу, и он не смог бы выгнать её на улицу».

       – Вы и представить себе не можете, как я рада, что вижу вас, мисс, – говорила Луиза, бросая на Кэрри косые взгляды. – И сэр Альфред тоже обрадуется вашему приезду. Но узнать вас ему будет нелегко. Вы так повзрослели и изменились… Когда они с леди Брэкли гостили у вас в последний раз, вам было всего четыре года, и леди Элис носила вас на руках. Вы, наверное, уже не помните…

       – Нет, я хорошо это помню. Надеюсь, я смогу узнать свою тётю, когда увижу её…

       «Кажется, старая ведьма меня узнала, – думала Кэрри, делая вид, что слушает Луизин рассказ. – Что ей от меня нужно? Я чувствовала бы себя намного спокойнее, если бы она убралась отсюда.»

       – Вы, наверное, устали с дороги, мисс Хэмптон… Вам принести что-нибудь? Только скажите, и я…

       – Нет, нет, Луиза, – поспешно сказала Кэрри. – Мне больше ничего не нужно. Ты можешь идти.

       В последний раз оглянувшись на девушку, Луиза скрылась за дверью, оставив её одну.

       «Наконец-то она ушла, – подумала Кэрри. – На этот раз всё обошлось. Но что будет дальше? Как знать… Что принесёт мне встреча с моими родными?..»

                                                                                          II

       …Кэрри сидела в гостиной под большими часами, – в той самой комнате, где столько лет назад она играла с Лорой и Джейн. Она ждала уже довольно долго, когда из-за дверей до неё донеслись чьи-то голоса; тяжёлая дверь распахнулась, и в комнату ввалилась целая толпа. Кэрри не помнила, как она поднялась с дивана и подошла к ним; минута, которой она так долго ждала, наконец настала, но теперь, когда это время пришло, она не знала, что им сказать.

       Леди Элис стояла к ней ближе всех; Кэрри сразу её узнала, хотя она, конечно, изменилась за все эти годы. «Эти две высокие девушки со светлыми волосами – это, конечно, Джейн и Лора, – подумала она. – Как они стали похожи! А этот мальчик в бархатном костюме – это Джеймс, младший сын сэра Альфреда. Но где же Эдвард?..»

       Кэрри не видела его среди них, хотя здесь была вся семья. Сэр Альфред, стоявший позади Лоры, окинул девушку мрачным, тяжёлым взглядом, и Кэрри испугалась, – уж не узнал ли он её. Но слова леди Брэкли, последовавшие за этим, успокоили Кэрри.

       – Кэтрин! Как я рада, что ты здесь! Мы боялись, что ты не приедешь.

       – Тётя Элис?.. – неуверенно проговорила она.

       – Ну конечно! Разве ты не узнаёшь?

       – Нет, я узнала, – ответила Кэрри, понемногу приходя в себя.

       – Пойдём. Я покажу тебе твою комнату, – сказала леди Элис, беря племянницу за руку, и повела её по широкой мраморной лестнице на третий этаж.

        Осторожно ступая по мягким коврам, Кэрри прошла анфиладу богато обставленных комнат. Леди Элис часто останавливалась, чтобы показать ей всё. Неяркий солнечный свет лился в высокие, узкие окна, проникая сквозь тяжёлые бархатные портьеры; мягкие ковры на полу неслышно поглощали её шаги.

       – Подумать только, как выросли Лора и Джейн, – сказала Кэрри. – Но почему там не было Эдварда? Я бы узнала его.

       Леди Элис молчала, как будто с трудом подбирая слова, но Кэрри опередила её, спросив:

       – Надеюсь, он здоров? С ним ничего не случилось?

       – Нет, нет, – поспешно ответила она. – Но он не хочет видеться с нами. Ты, наверное, слышала, что сэр Альфред завещал всё своё состояние Джеймсу?

       – Да, я слышала об этом. Но почему? Ведь Эдвард – ваш старший сын.

       – Это долгая история, Кэтрин, и я даже не знаю, с чего начать. С самого раннего детства Эдвард с отцом ненавидят друг друга, и трудно сказать, кто из них прав. Видишь ли, Кэтрин, много лет назад, когда ты, Эдвард и Лора были ещё детьми, случилось несчастье, о котором ты должна была слышать.

       Думая, что сейчас речь пойдёт о ней, Кэрри испуганно посмотрела на леди Брэкли; но, ничего не заметив, та продолжала:

       – Конечно, ты слышала об этом, но, возможно, была слишком маленькой и не помнишь… Нет, не может быть. Ты должна помнить Агнесс. Вы же играли с ней вместе, когда ты приезжала в наш замок.

       – Да, конечно, – сказала Кэрри, впервые за всё это время почувствовав страх. Она не помнила Агнесс, которую должна была знать настоящая Кэтрин. Зачем только леди Брэкли понадобилось расспрашивать гостью о своих знакомых и родственниках?..

       – Конечно, я помню её.

       – Так вот, – говорила леди Элис, – Агнесс не было ещё и десяти лет, когда она осталась сиротой. Её родители умерли, а, кроме них, у неё не было родных, – никого, кто смог бы взять её на воспитание. Сэр Альфред хорошо знал её отца… Перед смертью он попросил его позаботиться о дочери; твой дядя с радостью согласился, и, когда всё было кончено, мы забрали Агнесс к себе.

       Помолчав несколько секунд, леди Брэкли продолжала рассказ:

       – Ты, наверное, знаешь, что Эдвард и Агнесс были помолвлены. Сэр Альфред писал об этом твоему отцу. В этом нет ничего удивительного, ведь Агнесс выросла в нашем доме… Они уже собирались обвенчаться, когда перед самой свадьбой она заболела и слегла. Мы ничем не могли ей помочь; сэр Альфред прислал к ней лучших врачей, но все они говорят, что ей недолго осталось жить…

       – Как ужасно, – сказала Кэрри. – Но я не понимаю, почему после этого Эдвард и его отец стали врагами?

       – По каким-то странным причинам Эдвард решил, что сэр Альфред виновен в её болезни. Видишь ли, Кэтрин, родители Агнесс были богаты; у неё нет родных, и в случае её смерти сэр Альфред, как её законный опекун, унаследовал бы их состояние.

       Продолжая говорить, леди Брэкли водила Кэрри по комнатам, показывая гостье весь замок. Кэрри молчала, боясь каким-нибудь неуместным вопросом вызвать ненужные подозрения.

       – Кстати, – сказала леди Элис, словно внезапно вспомнив о чём-то, – где твоя камеристка? Разве ты приехала одна?

       – Я отпустила её. Она должна передать письмо, которое я написала отцу.

       – Ты написала письмо? Когда же? – в голосе леди Элис слышалось подозрение.

       – Когда я ждала вас в гостиной, мне принесли перо и чернила. Времени было достаточно… Дороги сейчас небезопасны; в лесах множество разбойников. Мой отец должен знать, что я доехала благополучно.

       – Тебе ни к чему было так спешить, – сказала леди Элис. – Ты могла бы послать письмо с одним из наших слуг. Разве ты не хотела рассказать родным и о нашей встрече?

       – Я обязательно сделаю это в следующий раз, – поспешно ответила Кэрри. – Но я так устала с дороги. Если можно, сейчас я хотела бы остаться одна.

       – Да, конечно. Ханна проведёт тебя наверх и поможет раздеться, раз ты отпустила свою служанку.

       – Нет!!! – со страхом воскликнула Кэрри, даже не успев обдумать свои слова. Резко обернувшись, леди Элис смотрела на неё в упор, не понимая, что так испугало её племянницу.

       Конечно, Кэрри не знала, была ли эта служанка той самой Ханной, укравшей огненный камень, которую подкупил сэр Альфред, чтобы она столкнула её в ров со стены, и от которой, одевшись в крестьянское платье, она убежала в тёмную осеннюю ночь. Это могла быть и другая женщина с таким же именем. К тому же Кэрри сомневалась, что через столько лет Ханна узнает её. Но при звуке этого имени волна страха, совсем как когда-то в детстве, захлестнула девушку; она воскликнула: «Нет!», даже не думая, как ей придётся объяснить свой ответ.

       – Что случилось, Кэтрин? Тебе плохо? – спросила леди Брэкли, протягивая девушке флакон нюхательных солей. – Ты так побледнела. Но разве ты помнишь Ханну? Ты видела её всего несколько раз… Она не пойдёт с тобой, если ты не хочешь. Я скажу, чтобы Бетси проводила тебя. Она будет тебе прислуживать. Раньше она была служанкой Лоры, но теперь, когда приехала ты…

       Кэрри не слушала. «Кто такая эта Агнесс? – думала она. – Наверное, она переехала в замок, когда меня уже не было там, иначе я помнила бы её. Что, если леди Элис снова заведёт разговор о ней? Надо будет узнать у кого-нибудь из слуг, кто она такая.

       И Кэрри, сопровождаемая камеристкой, поднялась по широкой лестнице, крытой ковром, и, миновав узкий, длинный коридор, подошла к дверям своей комнаты…

       Она не сразу заметила, как слуга, идущий навстречу по коридору, преградил ей путь. Возникнув словно из-под земли, он встал у неё на дороге, не в силах оторвать от неё удивлённого взгляда своих светлых, беспокойных глаз. Его лицо показалось ей знакомым… «Да, конечно, – вспомнила она вдруг, – это тот самый слуга сэра Альфреда, который вёз письма в замок Дарквилл. Леон Тадри».

       От неожиданности Кэрри едва не вскрикнула. Тадри смотрел на неё, не говоря ни слова, и на лице у него отразился испуг.

       Кэрри опомнилась первой.

       – Что тебе нужно? – спросила она с раздражением в голосе. – Можно подумать, ты увидел привидение.

       – Простите меня, мисс, но… если бы вы не были мисс Хэмптон, я был бы готов поклясться, что вы – та девушка из лесной хижины.

       – О ком ты говоришь?

       – Я не знаю и сам. Она не называла себя… Но я останавливался в их доме неделю назад, когда ехал в замок с письмом для леди Брэкли.

       – Тебе прекрасно известно, что это была не я, – сказала Кэрри с хорошо разыгранным негодованием. – Неделю назад я жила в своём замке и даже не собиралась в дорогу.

       – Я и не говорю, что это могли быть вы. По всему было видно, что это – бедная и незнатная девушка. Но… Такое поразительное сходство… Мне кажется, что, если надеть на неё ваше платье, вас нельзя было бы отличить одну от другой. Конечно, я не видел её при дневном свете… в доме горела всего одна свечка, но всё же…

       – На твоём месте я занималась бы своей работой, вместо того, чтобы совать нос в чужие дела, – отрезала Кэрри. Давая понять, что разговор окончен, она пошла прочь, так и не обернувшись назад. «Кажется, Тадри не был уверен, что видел меня в доме Хантера, – думала Кэрри, – к тому же он глуповат и не сразу понял, в чём дело. Но кто может знать?.. Возможно, он притворяется, и делает это довольно ловко. Во всяком случае, в будущем я постараюсь держаться подальше от него. Может быть, даже отправлю его прочь из Дарквилла, когда стану хозяйкой замка…»

       С этими мыслями Кэрри вошла в свою новую спальню, – роскошно обставленную, светлую комнату с широкой кроватью, накрытой тёмно-синим бархатом. С тех пор, как она убежала из дома, ей не приходилось видеть такого богатства. Откинув кружевной полог, Кэрри опустилась на постель. «Скоро всё это станет моим, – думала она. – Весь замок будет принадлежать мне. Сэра Альфреда больше не будет в этом доме. Надеюсь, я сумею отомстить ему за то, что он сделал со мной…»

       Успокоенная прохладой и тишиной, Кэрри не заметила, как заснула.  Она не слышала, как леди Элис подходила к дверям её комнаты и смотрела на неё; она хотела поговорить со своей гостьей, но, найдя её спящей, не стала будить, решив, что поговорит с ней утром. Кэрри спала, как будто и в самом деле устала после долгого пути. Ей снились роскошные залы, ярко озарённые сотнями свечей. Всё это принадлежало ей, и она танцевала в этих залах, одетая в шёлк и кружева, не понимая, что всё это – только сон. Завтра ей предстояло начать