не противиться ей, чтобы не было хуже. Услышав начало истории, Арахна понемногу начала успокаиваться, ожидая уже вполне логичного: «и тут я встретил ее мужа» или «и тут я столкнулся нос к носу с ее отцом».
Это, конечно, тоже нехорошо, но не настолько, как уже представилось Арахне.
-И тут меня окликнул господин.
Арахна, которая уже начала успокаиваться, вдруг насторожилась. Если бы ситуация была обычной неприятностью, привычной Сколеру, он бы не стал реагировать так, не стал бы бояться и не забыл бы заказать телеги.
-Господин? – вслух переспросила она. – Какой господин?
-Не знаю, но у него на лице написано, что он господин уже в каком-нибудь двадцатом поколении! Такой, знаешь, вдумчивый снобизм. Одет богато, но, вроде бы…
-Ты не знаешь его?
-Не знаю. Кажется, прежде я его не видел.
Арахна не удивилась. Коллегия Палачей редко имела дело с представителями двора, принцами и принцессами крови, баронами и графами. Чего уж скрывать, они и с некоторыми Коллегиями в жизни дел не имели!
-Он попросил меня отнести письмо.
-Какое письмо? Кому?
-Ну, - Сколер прикрыл глаза, припоминая, - обычный такой конверт. Запечатанный красной печатью. Без герба. А кому…мне сказано было отнести его в Канцелярию и отдать тому, кто будет в кабинете. Я спросил, что делать, если там будет кто-то еще, но мне сказали, что никого там больше не будет.
Сколер замолчал. Арахна, ожидая продолжения, тоже молчала. История походила на бред.
-Ну? – нетерпеливо позвала она, когда пауза затянулась.
-Дал мне монету золотом, просил держать в тайне. Я отнес. Там действительно был один человек, я отдал ему письмо, сказав, что мне передали его в коридоре и попросили занести. Но этот человек, кажется, торопился и сам все прекрасно знал, как будто у них была договоренность или что-то вроде того…
Сколер обхватил голову руками, принялся раскачиваться взад-вперед.
-Ну, - Арахна не понимала проблемы. – Ты, конечно, зря отнес письмо, мог придумать все, что угодно, да и Регар тысячу раз говорил не брать нам ничего в руки для передачи другим, но я беды не вижу. Что ты разнылся?
-Ара…- Сколер отнял руки от головы, его голос упал до лихорадочного шепота, - Ара, я видел этого человека в Дознании.
-Прости?
-Я пошел утром после завтрака организовывать завтрашнюю казнь…
-И не организовал, судя по всему, - тихо вставила Арахна, но Сколер как не услышал.
-Но сначала хотел перемолвиться с Ависом. В Судейской Коллегии мне сказали, что Авис в Дознании и я пошел туда.
-По доброй воле в Дознание…
-Арахна!
-Прости. ну пришел, и?
-Ходил, искал его. Зашел в один кабинет. Там этот…ну, тот, которому я передавал. И перед ним на столе то самое письмо!
Сколер обмер от ужаса, застыл.
-Это все? – спросила Арахна.
-Меня как молнией ударило. я понял – влип. Я же письмо то принес! Пошел оттуда, пошел и бродил так по улицам.
Арахна помолчала, обдумывая, затем рассмеялась:
-Напугал, идиот!
Сколер, казалось, даже обиделся.
-Идиот! – повторила Арахна. – Во-первых, ты только передал письмо, к тебе какой вопрос? Во-вторых, ты ни одного имени не знаешь, ни того, кто вручил, ни того, кому ты вручил. Тебя вообще в том месте, где ты получил записку, и быть не должно было! В-третьих, ты вообще уверен, что это было то самое письмо? Сам говоришь, дней семь или восемь. Разве ты открывал конверт? Да и видел ты его, вернее всего, мельком…
Сколер взглянул на Арахну с надеждой:
-Думаешь, я не пропал? Беды не будет?
-Какой беды? – Арахна даже обозлилась. – Самая большая твоя беда в том, что ты не подготовил телеги к казни завтрашней. Если бы не Авис, сесть бы тебе завтра в лужу! Не боись, я договорилась, но еще раз надумаешь себе каких-то бед и буду лечить волшебными подзатыльниками, понял?
-Я как в тумане. Я испугался.
-Испугался, - передразнила Арахна. – Завтра с утра расскажи Регару, на всякий случай, а так… кончай с ума сходить и всех сводить. Ну даже если Дознание вскроет то, что ты передал письмо, так и что? Ты не знаешь имен?
-Нет.
-Ты открывал конверт?
-Нет, не открывал.
-Ты вообще уверен, что там было именно письмо, а не какой-нибудь кусок ткани или лезвие или что-нибудь еще?
-На ощупь вроде бумага…
-Вроде! – Арахна расхохоталась. – Сколер-Сколер, ну что же с тобой такое? Увидел он…испугался он! Тьфу ты! Вот я сейчас испугалась, а ты? Если все было так, как ты говоришь, то тебе нечего бояться. Ну, кроме того, что я, в следующий раз, за незаказанные телеги тебе серьезно так вломлю. Вот, Луалом клянусь, вломлю!
Сколер, все еще бледный от пережитого, слабо улыбнулся. Сейчас, когда ему Арахна все рассказала так легко и просто, он не понимал, почему вообще чего-то испугался и чувствовал себя самым большим идиотом на свете.
-Выдыхай, - разрешила Арахна, - дыши полной грудью, работай, не твори больше бессмысленной ерунды и еще…вали из моей комнаты, я хочу спать!
Сколер кивнул, заторопился:
-Извини, пожалуйста, Ара. Я сам не знаю, как и что. Как туман. Я не трус, вообще-то. Я не испугался, ну, то есть, я испугался, но…
-Иди, - Арахна почти вытолкнула его за дверь и, оставшись одна, на самом деле выдохнула. По испугу Сколера она уже представила страшную картину, что-то вроде убийства или там впутывания в заговор, но на деле…тьфу ты!
Арахна наспех умылась, чувствуя, что ее слишком сильно клонит в сон – сказывалась тревога, поднятая Сколером, и легла скорее под одеяло, надеясь на то, что сегодня приснится хороший сон, а утром…
Она заснула, даже не заметив этого, но на долгий сон сегодня рассчитывать не пришлось. Сначала ее разбудил грохот внизу. Спросонья ей показалось, что это гром, но потом она услышала много голосов с нижнего этажа, выкриков и разобрала голос Регара:
-Где ваши обвинения?!
После этого сон слетел мгновенно. Арахна вскочила и, как есть, босая и потрепанная сном, вылетела из своей комнаты.
Внизу было светло. Очень. И людно. Так людно не бывает в маленькой Коллегии, а сейчас…
Дознаватели! Одинаково угрюмые, какие-то серые, юркие, подозрительные. С перепугу Арахне показалось, что в Зале дознавателей человек тридцать, не меньше, но это, конечно, не могло оказаться правдой.
Один из них почти к самому лицу Регара подносил какой-то листок, но Регар пытался отпихнуть листок:
-Это абсурд!
-Это приказ! – громыхнул дознаватель и повернул голову к лестнице, где, пораженная и напуганная, стояла Арахна, и, как оказалось, неслышно появившийся рядом Лепен.
Регар тоже заметил их, его лицо стало еще бледнее. Лепен спросил:
-Что происходит? Что они тут делают?
-Мы, - ответил кто-то из дознавателей, - прибыли арестовать одного из…
-Я спросил не у вас, - напомнил Лепен, даже не взглянув на говорившего. – Регар…
-Они за Сколером, - убитым голосом произнес Регар и тяжело опустился на один из стульев.
-Что? – Арахна даже подпрыгнула на месте, - за что? По какому праву? Почему?
Пятеро дознавателей устремились наверх по лестнице. Навстречу ей.
-Нет, он невиновен! – Арахна дернулась к первому, но Лепен оттолкнул ее, понимая, что сопротивляться бесполезно.
-Разберемся! – громыхнуло Дознание.
-Я знаю, как все было! Он просто передал записку! Он… - Арахна пыталась докричаться, она бросалась к Дознавателям, но Лепен либо пресекал ее попытки, либо оттаскивал ее в сторону.
А Дознаватели вошли в закрытую и потому выдавшую себя спальню. Некоторый шум сопроводил их действия, но уже через минуту они вывели совершенно несопротивляющегося, не заспанного и даже одетого в точности как днем, Сколера.
-Сколер, скажи! – требовала Арахна, не понимая, не чувствуя, как ее голос срывается на истерику. – Сколер! Регар, сделай что-нибудь!
Сколер не реагировал. Его взор выцвел, лицо посерело. Казалось, что его недавно стошнило. Он, маленький на фоне кучи дознавателей, слабый и обмякший, совершенно потерялся и выглядел очень ничтожно. Арахна попыталась побежать по лестнице, но Лепен сильным движением оттащил ее в сторону:
-Стой, чтоб тебя!
Сколер не произнес ни звука, когда его протаскивали по Зале, и когда провели мимо Регара и Регар лишь смотрел вслед, чувствуя, как разрушается что-то внутри него.
Всё кончилось также быстро, как и началось. Вот еще зала кипела от дознавателей и вот – посеревший мир, три человека. И тишина! Убийственная тишина.
Лепен отпустил Арахну и спустился по ступенькам, выглянул в окно:
-Увели.
На негнущихся ногах Арахна спустилась тоже, отчаянно шатаясь, как будто бы от вина. Но она не смогла взглянуть в окно, а опустилась на колени посреди залы, не найдя в себе сил стоять. Теперь, на смену яростной силе, призывающей к борьбе и к сражению, пришло отчаяние.
Как же так? Еще несколько часов назад она, почти что открыто смеясь, высказала, что страх его глуп.
-Они сказали, что Сколер связан с заговор против герцога Торвуда.
-Они с этим герцогом совсем с ума сошли! Друг короля, как же! Да будут дни его долги, - Лепен не скрывал бешенства. Он отвернулся от окна и стал мягче, заметив отчаянные слезы, тихие, почти что беззвучные, Арахны:
-Ара, не плачь. То, что они в Дознании, не значит, что они – идиоты. И…что за записка?
Регар взглянул на Арахну так, словно впервые ее заметил. Его собственное горе было велико. Он уже понимал, что Сколер, скорее всего, будет отправлен на казнь. Конечно, всем своим сердцем, пусть и сердце то было палача, Регар не хотел верить в то, что этот мальчишка, который был с ним столько лет, виновен, но ведь Дознание просто так никого не хватает. А обвинение в заговоре – это обвинение, которое сложнее всего смыть.
Деревянным голосом, сбивчивым от волнения и слез, Арахна рассказала про визит Сколера, про передачу письма, про то, как она сама насмехалась над ним, рассказала все и совсем разрыдалась, чувствуя за собою неподъемную вину.
Угадав ее состояние, Регар перехватил, спасая свою любимицу, самобичевание:
-Если кто виноват, так это я! Недоучил, недоберег… а ты не могла знать, что все именно так. Да и что я мог сделать? Просто проснулся бы от появления Дознания с меньшим шоком.
Регар тяжело поднялся со стула. Каждое движение будто бы причиняло ему боль, набросил на плечи плащ и пошел к дверям.
-Куда ты? – спросил Лепен, поднимая Арахну и усаживая ее в кресло. – В Дознание?
-Да. – Регар не пожелал больше ни на кого взглянуть и исчез за дверью.
Арахна была слаба от вины, от шока, от всего находящего медленно, но верно, ужаса. Лепен попытался заговорить с нею спокойно, взывая к рассудку, но его и самого изрядно потряхивало от переживаний:
-Ара, послушай, ты не виновата.
-Он тоже…
-Дознание нас не любит, нас, если честно, вообще никто не любит, но они также следуют закону и долгу, как и мы. – У Лепена не было в этом уверенности, но он не мог позволить себе сказать этого. – Если он не виноват, его оправдают.
-Если? – Арахна подняла на него заплаканное лицо. – Ты что…допускаешь?
-Полтора года назад в заговоре признался один из судей. Его собственная Коллегия пыталась смягчить наказание, дело вышло грязным, но он как начал каяться и в заговорах, и в во взяточничестве и в подлоге документов, так его едва успели остановить. А имел репутацию положительную, добродетельную! Ты должна помнить это, ведь ты рубила ему голову.
-О чем ты…
-Ты помнишь? – настаивал Лепен.
-Да, но здесь речь идет о нашем друге! – Арахна взбесилась. – разве ты…
-Он человек. Люди могут совершать преступления. Все те,
