свободного места. Эдгар и Рональд заглядывали внутрь. Вниз вела шахта с вертикальной лестницей.
- Ну все, - сказал Джек. - Спускаемся. Сначала я. Я крикну. Тогда за мной спустится следующий.
Начали лезть вниз.
Джек полез вниз. Спустя продолжительное время раздался его крик:
- Следующий! Следующий!
Полез Гилберт. Позвал следующего.
Затем по вертикальной лестнице, в глубину отправился Рональд. Потом он криком предложил спускаться.
Эдгар стал спускаться вниз.
Оказалось, что лестница была метров двадцать в высоту.
Джек и Гилберт светили фонариками.
Затем товарищи двинулись дальше.
Коридоры с поворотами. Иногда попадались небольшие залы. Затем еще один спуск - метров двадцать. Может быть, он был такой же высоты, как спуск с поверхности. Тут тоже была вертикальная лестница.
Спустя какое-то время светить фонариками стали Эдгар и Рональд. Они же шли впереди. А Джек стал говорить, куда идти. От последнего спуска путь снова представлял из себя коридоры, повороты, залы небольших размеров. Потом опять спуск. На этот раз метров пять. Вертикальная лестница, как в предыдущие два раза.
Пошли дальше. В свете фонариков Эдгар заметил, что на стенах в некоторых местах виднеются коричневые масляные пятнышки. Скорее всего, что-то тут оседало на стенах из воздуха.
Наконец, дошли.
Джек включил свет. На высоком потолке загорелись два светильника с лампами дневного света. Джек стал рассказывать, как он и другие готы из Свирепых Кинжалов делали тут освещение, закрепляли к потолку лампы и делали проводку.
Убежище представляло из себя два зала, разделенных стеной. В стене имелся проем. Он был очень широкий, при этом по высоте меньше, чем высота потолков залов, которые разделяла стена. Проем соединял эти два зала.
В убежище имелись два дивана, шесть кресел, два более-менее больших стола и стол поменьше. Похоже, эти вещи были принесены со свалок, с помоек. У диванов и кресел был именно такой вид, что они были принесены с помойки.
Наконец, вода на столе. Все курили, стряхивая пепел в большие жестяные банки, используемые в качестве пепельниц.
И вот решили приступать к следующему пункту. Очень важному. То есть начинать колоться кетамином.
У Эдгара и Джека доза выросла, организм уже сильно адаптировался к наркотику. Поэтому они решили колоться по полтора кубика. Гилберта Джек уговорил первый раз вколоть куб и две точки. Эдгар возражал, говоря, что ему надо восемь точек, потом кубик, потом опять кубик, а затем куб и две. Но Джек все равно уговорил Гилберта на куб и две. Джека охватил какой-то задор, его тянуло уговорить.
Рональду Эдгар объяснил, что надо восемь точек, потом куб, потом опять куб и затем снова куб и две. Он понял и согласился, что так и надо. При этом Джек, находясь в этом своем задоре, от которого его несло уговаривать товарищей на большие дозы, подсмеивался над Рональдом. Но тот все равно решил поступить так, как ему посоветовал Эдгар.
Всего решили колоться четыре раза.
Укололись первый раз. Эдгар ввел себе полтора кубика в левую руку, между мышцами.
Накрыло. Товарищи о чем-то говорили. Смысл их разговора отсутствовал. При этом казалось, что так и должно быть. Понятие смысла слов перестало существовать.
Потом Эдгар подошел к Гилберту и Рональду, сидевшим на одном диване. Рядом стоял Джек.
- Я герцог, - сказал Эдгар. - Он указал рукой на Джека. - Вот это - барон. А это, - сказал он, показав указательным и средним пальцами правой руки, соединенными вместе, сначала на Гилберта, а потом на Рональда, - простолюдины.
Наконец, Эдгар отошел от кетамина.
Гилберт стоял на четвереньках в углу.
- Он че так долго не отошел, - спросил у Джека Эдгар. - Так долго - и не отошел. Так долго, и не отошел, - повторил он.
- Он отошел, - сказал Джек.
- Как отошел? - спросил Эдгар. - Не отошел, смотри, на четвереньках ползает.
- Он отошел, - высказал свой ответ Джек.
- Как отошел? - прозвучал вопрос Эдгара. - Смотри, не отошел, на четвереньках ползает.
- Он отошел, - ответил Джек. - Его рвет уже десять минут. Его уже десять минут тут рвало.
Гилберт стоял то на четвереньках, то на коленях, повернувшись к стене. Затем встал. Теперь он мог разговаривать.
- Я больше кетамин не буду, - сказал Гилберт. В течение короткой паузы установилось молчание.- Я больше не буду кетамин.
- Что так? - спросил Эдгар. - Давай еще. Доза великовата была. Ну давай кубик. Для разогрева восемь точек больше не нужно. Ты уже укололся. Так что давай кубик.
- Он не будет, - произнес Джек. - Он лежал сейчас сложенный пополам. Ты бы видел, как его пополам складывало, как его рвало. Ох. Как его сейчас пополам складывало. Как его рвало сейчас.
- Точно не будешь? - спросил Эдгар.
- Нет, - ответил Гилберт.
- Да ладно, - произнес Эдгар. - Давай кубик.
- Нет, - прозвучал ответ Гилберта.
- А давай восемь точек! - с восторгом проговорил Джек. Его опять охватил тот же задор, с которым он уговаривал на большую дозу.
- Нет, - сказал Гилберт. - Я больше кетамин не буду.
Спустя некоторое время Гилберт произнес:
- Я, может, больше никогда не буду кетамин.
Теперь Эдгар, Джек и Рональд кололись втроем. Гилберт находился тут же, но больше не кололся.
Кетамин накрывал, но это было только расслабление и изменение ощущений. Яркого, сильного удовольствия не было.
Наконец, Эдгар отошел от последней, четвертой дозы.
Гилберт сказал, что никогда больше не будет колоться кетамином.
- Ну, может, будешь еще, - произнес Эдгар.
- Ну, может, буду, - ответил Гилберт. - А может, никогда не буду.
Эдгар попил воды.
Товарищи покурили.
Решили идти к выходу из убежища.
Эдгар и Рональд светили фонариками и шли впереди. За ними шли Джек и Гилберт.
Глава 5
Александр Сосновый вел очередное совещание Баварского Ордена Восточных Иллюминатов. Он ликовал. Руководитель ордена восседал за столом с восхитительным барственным видом, в данный момент его спина была прямой, и при этом он был чуть расслабленным. На лице - ликующая улыбка. Руководитель имел триумфальный вид.
- Итак, - говорил Александр Сосновый. - Мы полностью ликвидировали поддержку всяческих пособий для людей в заклепках со стороны подконтрольных нам орденов сразу после создания нового мирового правительства. Теперь это дает результаты. И в Евросоюзе, и в США сейчас оказались в меньшинстве те политики, которые продвигают пособия. Наши противники, масоны, продолжают тратить на это ресурсы, а уже бесполезно. Их очень мало.
Уже до формирования нового мирового правительства восточные иллюминаты приняли курс, при котором отказывались помогать пособиям - по безработице и тому подобным. Лидер ордена твердо высказывался, объявляя о своей точке зрения, излагая ее. Она заключалась в том, что людям в заклепках, людям в рэпперских балахонах и им подобным платили такие пособия по безработице, что каждый из них мог купить автомат и гранатомет и упражняться в стрельбе. Те, кто облачился в одежду, выражающую идеи активной деятельности и свирепости, а на деле ни активную деятельность, ни свирепость не проявлял, - могли бы создавать крупные банды, действовать за отмену запрета на наркотики, за отмену возрастных ограничений на алкоголь, против групп, навязывающих маркировку игр и видеороликов надписями «18+» и тому подобными. Люди в куртках, имеющих заклепки и являющихся одеждой металов, в балахонах, являющихся одеждой рэпперов, и им подобные могли бы убивать политиков, их сторонников, полицейских, судей. Могли бы закатывать в бочки с цементом тех родителей, которые притесняют своих детей. Если родители мешают детям смотреть порнографию, таких родителей могли бы хорошо мучить, приставляя к коже утюг или паяльник. Вместо этого люди в заклепках и в рэпперских балахонах не делали ничего вообще. Банды если и существовали, то маленькие. Если, например, у кого-то отобрали упаковку наркотических таблеток или кого-нибудь старше 18 лет арестовали за любовные удовольствия с теми, кто младше 18, то люди в тусклых заклепках и в суровых балахонах, предназначенных для тех, кто слушает рэп, не делали ничего, вместо того, чтобы бить, убивать, взрывать и жечь, выставлять у дорог отрезанные головы полицейских. Раз банды людей в куртках, имеющих заклепки и предназначенных для слушателей хэви метал, людей в балахонах, предназначенных для слушателей рэпа, готов, эмо и всех остальных, кто мог бы переводить общество на новый виток развития, не организовывались, а наоборот, с 80-х годов 20 века исчезали, то и пособия этим людям в заклепках и в рэпперских балахонах поддерживать не следовало. Не надо было ничего делать в пользу пособий. Не нужно было для этого платить и как-либо помогать депутатам, менять партии, определять, как будут работать чиновники, раздающие пособия, поддерживать те или иные учебные программы в университетах и институтах.
Александр Сосновый спросил у иерофантов, понимают ли в подконтрольных структурах смысл проводимой политики. Выяснилось, что понимают хорошо. Раз тысячи парней и девушек в заклепках, демонстрирующих свой суровый облик, парней и девушек в рэпперских балахонах, выражающих свой свирепый образ, готов или эмо не могут ответить, например, на задержание людей полицией за наркотики - например, отвечают, разом начав жечь объекты, важные для государства, трансформаторные будки, локомотивы и другие объекты, - то и пособия по безработице готам, эмо и прочим назначать не надо. Не нужно для этого задействовать возможности ордена, использовать возможности подконтрольных депутатов, чиновников, авторов учебных книг и других людей, которым придется платить или помогать.
- Ну вот, второе голосование в парламенте Франции провалилось, - сказал Александр Сосновый. - Снова пособие по безработице не повысили, как мы и планировали. Хотя масоны через ихних депутатов его уже второй раз пытались провести. Сумма пособия та же, названия законов разные. И оба раза отрыв голосов, большой отрыв в нашу пользу. Большой отрыв по количеству проголосовавших депутатов, - уточнил руководитель восточных иллюминатов. - Большой отрыв по количеству проголосовавших
