Ты меня не забудешь

Москву к тете Тане, сестре отца. Там-то и встретился  Игорь.
Встреча одноклассников через восемь лет ошеломила обоих. Светка показалась Якову еще красивее, чем была.  А ее удивили его ранняя седина на висках и сильно посветлевшие глаза! Когда-то, когда он ее любил, его сияющие глаза были ярко-василькового цвета с темно-синими прожилками вокруг зрачка… Она часто вспоминала эти необыкновенные глаза. Как они сияли лаской и добротой! А теперь на нее смотрели глаза совсем другие - светлые, серо-голубые, какие-то потухшие!  « Мама говорила, что он много пьет! Это надо же так пить, что даже глаза выцвели!»
Так и застыли они оба на пороге ее дома. Очнувшись, она холодно ответила на его приветствие.
- Здравствуйте, Яков Яковлевич, проходите в дом.
Но он отказался войти и тихо бросил.
- Света, поедем в контору, директор зовет. Дело у него к тебе.
Он увез ее на своем уазике и во время пути не сказал ей ни слова. Директор и парторг совхоза предложили ей работать секретарем исполкома в только что созданном в их деревне сельсовете, фактически заместителем главы села. Территория Касмалинского сельского Совета была большая, поэтому его расформировали на два: Касмалинский и Майский. Штат нового, Майского, состоял пока из трех человек  - председателя, секретаря и бухгалтера, главного и единственного. И это на пять больших деревень! Зарплата на сорок рублей больше, чем в детском саду. А работы - за семерых!  Кроме основных секретарских дел - сбор налогов с автотранспортных средств, военно-учетный стол, паспортный стол, касса, различные комиссии и опека над ветеранами войны.
- А не много ли на меня одну?! Не потяну! – возмутилась Ярославцева.
- Потянешь! – сказал директор совхоза. – Потом штат расширится со временем.
- С каким временем?! Лет через десять-двадцать?! Состарюсь за это время!
- Тебе еще цвести да цвести! – улыбнулся Анатолий Дмитриевич. – Спасибо за заметку в газете про наш совхоз. Я, как директор, тебя благодарю. Извини, что я с тобой  на ты. Ты такая ведь молоденькая! А мне в этом году – полтинник, юбилей! Пиши в газету про нашу работу, новостей в совхозе много хороших. Расширили строительство новой фермы. Вон Яков Яковлевич рассказать может много чего - пригодится для нового сообщения в районку. А Яков Яковлевич стоял в стороне, опустив голову, и думал совсем  о другом…
Сельский Совет расположился в конторе элеватора, который сдал ему в аренду три кабинета, пока совхоз не построит для него новое здание.
Ярославцева сидела за столом и аккуратно, круглым красивым почерком заполняла бланки регистрации новорожденных, чтобы, как обычно, в конце месяца отвезти эти документы для отчета в районный ЗАГС.
  Вдруг в ее кабинет вошел Игорь Метелев! Ее Гарик! Глаза веселые,  на голове - пышная шевелюра, темно-каштановые вьющиеся волосы до плеч. Одет модно: белые джинсы, пестрая шелковая рубашка с преобладанием коричневого цвета. И он, и не он!
Он официально поздоровался. Увидев нерадостное удивление Светланы, объяснил, что он должен отмечаться ежемесячно в сельсовете, в отдельном журнале, как сказал ему участковый милиционер.
- Ты не рада мне?! Я приехал сюда на год.
- Да, да, я сейчас найду журнал прописки. Почему на год? Скрываешься от своих собратьев по картишкам или по рулетке?
- Да сослали меня!
- Надо же? И именно сюда? В Сибирь! Время декабристов вроде прошло!
- Менты знакомые предложили удалиться, а то будут неприятности!
Он подал ей паспорт, и она,  сделав нужную запись в журнале регистрации, улыбнулась.
-  Как мама твоя поживает?
- Все в норме. Как всегда.
- А ты доигрался?! А я только в дурака играть умею.
- Ну это-то я знаю. Всех мужиков всегда в дураках оставляешь! Даже меня.
- А где работать собираешься?- игнорировала она его обиду.
- В совхозе. Шоферить берут.
- А где собираешься жить? – она кокетливо склонила голову набок и улыбнулась.
- У тети Веры Сенченко, она ведь подруга моей мамы. Вместе в войну работали на станкостроительном заводе в Барнауле. Пули делали.
- Тебе, Гарик, необходима прописка по месту жительства, хотя бы временная.
- Завтра тетя Вера пропишет!
- Прописка делается здесь, у меня, - сказала Светлана и вернула ему паспорт. Выходя из кабинета, он озорно ей подмигнул.
- В гости позовешь? Или уже замуж вышла?
- Вышла, конечно! Тебя бы дожидалась!
- Дочку хоть покажи!
- Зачем? Еще в карты проиграешь! Иди, иди, увидишь еще.
  В доме Ярославцевых мать и отец пытались отвлечь внимание Светланы от ее бывшего непутевого одноклассника Яши. Мать расстроилась, когда вечером увидела радостную дочь с букетом лесных цветов и рядом с ней довольного  Якова…
  Но она  не воспринимала слова родителей всерьез. С улыбкой вспоминала вчерашний день…. В районном поселке, после конференции сельских специалистов они сидели  напротив  с Яшей в ресторане, пили вино, и никто им не мешал. Председатель Майского сельсовета Иван Иванович Иванов тактично удалился за другой стол, когда зазвучала песня «Эти глаза напротив». Яков пригласил Светлану на танго. Впервые, после долгого равнодушия к мужчинам, она почувствовала, как захотелось ей ласки. Она увидела в его глазах огонек восторга и страсти. Он обнимал ее в танце, никого и ничего не замечая вокруг, и шептал.
- Я с тобой все эти годы в мыслях прожил рядом! Жизнь моя шла параллельно твоей, я все ждал, когда же будет перекресток наших дорог! И вот! Наконец-то!
  В зале ресторана танцующие работники совхоза не обратили на них внимания. Все они были заняты собой. Но Ярославцева почувствовала, что кто-то сверлит ее спину взглядом… Это были наблюдательные  глаза директора совхоза. Жена Якова — Люба приходилась Бузикееву родственницей.
- Не обращай вниманья на этого бая, - просто сказал Яков Яковлевич.- Переставил нас опять местами с ветврачом, я теперь не зоотехник, а ветврач! А Валентин Еськин – не ветврач, а зоотехник! И знаешь почему? Мне, говорит, не нужны умные специалисты, я сам умный! Не любит, чтоб ему что-то советовали по работе, видишь ли! Вот как бывает! Ничего ему и возразить нельзя! Переставил, как пешек, подписал приказ, и никто ему не указ!
- Чего он так зло на меня смотрит? – спросила Светлана.
- Глаз на тебя положил. Мало ему одиноких баб на деревне! Ведь ни одна ему, красавцу коротконогому, не отказывает. Тебя захотел! Да, сам он мне об этом говорил! По-дружески, по-родственному!
- Яша, Яша! Я не ваша! – засмеялась Светлана.
- Моя будешь, - уверенно заявил он, дотронулся губами до ее уха, покрасневшего от волнения, и прошептал.
- Давай возьмем с собой вина и поедем к нашим березам в поле за селом. Помнишь, как после школьного выпускного вечера там целовались с тобой! Всю траву помяли! Помнишь?
- Помнишь! - улыбнулась она.
Они исчезли осторожно, чтоб никто не напросился в попутчики… Заехали в  придорожный колок совсем недалеко от своего поселка, где буйно цвела черемуха и шумели молодой светло-зеленой листвой березы.
- Ты почему от мужа сбежала? – спросил вдруг ее Яков, надеясь, что она скажет, что причина в нем, в Яшеньке, что не смогла его забыть!
- Я не могу прощать измен, - решила солгать она, -  Игорь мне изменил…
- Он изменил тебе? Ну и что! Все мужчины изменяют, ну почти все! Многие любят одну, а спят с другими.
- Это не любовь, Яша. А я хочу любви и верности.
- Ишь ты какая жадная! Единоличница!
Они пили вино и целовались. Им было радостно  от  блаженства прикосновений, от нежных поцелуев, как тогда… Он целовал ее шею, плечи, губы … Светлана поразилась сама себе – как могла так забыться?! Ведь она любит другого,  отца своей дочери? И вдруг испугалась -  поняла, что уже не любит Игоря, а любила…
- А помнишь, как мы с тобой долго гуляли зимой? - спросил Яков. - Замерзли до чертиков, я сбегал домой, взял у мамки ключи от  сельской бани…
- И мы отогревались! – засмеялась она, прижавшись к нему.
Они вдруг замолчали, вспоминая ту зимнюю ночь, после которой они могли бы пожениться.  Но ничего тогда не произошло, чтобы приблизить их к столь ответственному событию… Не судьба!
Якову вспоминалось, как он чувствовал себя взволнованно и необычно. Каким красивым было тело молодой девушки!  Он был совсем юн и не опытен, ему казалось, что кто-то им руководит, всеми его движениями.  И этот кто-то помогал ему чувствовать нежность, но сдерживал огненную страсть… Он помнил, как он болел от этой сладостной близости весь последующий день, болел физически, а душа ликовала от счастья!
Светлана тот поздний зимний вечер вспоминала по-своему, как они разделись догола и вошли в баню…  Как прекрасны были прикосновения его горячих губ! Он прижался к ней. Потом взял  ковш и начал  медленно поливать ее теплой водой…  Вода стекала с ее плеч струйками на торчащие в стороны небольшие упругие груди. Он целовал их, потом лицо, щеки, шею…  Он отошел на шаг и посмотрел на нее. Большая яркая луна источала почти дневной свет.… Яша согревал Веточку водой из ковшика и своими поцелуями с головы до ног… Он пил струйки воды, стекающие с ее острых грудок, потом целовал живот, бедра, ноги и снова возвращался к лицу…
- Ты моя королева красоты! Я всегда тебя буду любить! Всю жизнь! Чтобы ни случилось!
Он взял ее на руки, слегка закружил.
- Упадем! - смеялась она.
- Нет! Мы полетим! Полетим к звездам!
Огромная  бесстыжая  луна все смотрела и смотрела на них!  Наконец, опомнившись, Светка кинулась одеваться, и  Яша не стал ее удерживать. Они оделись, вышли на улицу, и ее поразила красота его пушистых в инее ресниц. А он назвал ее снегурочкой, потому что она вся в инее, и ресницы, и пряди волос, выбившиеся из-под белой шапочки! Трещал сорокаградусный мороз, Яшенькины поцелуи обжигали, а ей не хотелось уходить от него...
И вчера, стоя среди берез, они оба вспоминали это. Допив бутылку вина, они с сожалением вздохнули и рассмеялись. Потом решили, что все-таки пора домой.
- Другой раз я возьму с собой водку! – сказал Яша.
- Не обольщайся, дорогой, другого раза не будет, спасибо за сегодняшний праздник . Я не смогу забыть Игоря! Моей души болезнь не излечима!
- И жизнь твоя проходит мимо! - усмехнулся он. - Ничего, я твою душу вылечу! Свою загублю, а твою вылечу! - грустно решил он и внимательно посмотрел ей в  глаза…  - Ты меня никогда не забудешь, если не судьба…
- Так давай, наконец, поженимся! – предложила Светлана.
- Нет, что ты? Опять начинать все с начала?
- О чем это ты?!
- Нет, любовь сильна на расстоянии, в браке она умирает.
- Оригинально! Ты думаешь, как Бунин. Почти во всех его рассказах о любви любимые расстаются. Сказал бы честно, не хочу бросать семью ради временной страсти!
- Почему временной, я всю жизнь к тебе горю огнем. Просто я всегда знал, что я тебя не достоин.
  «Как умеет красиво отказать и не обидеть! Это не любовь! Это самолюбование! Это мазохизм какой-то!» - подумала она.
Яша нарвал для нее большой букет черемухи и  подвез на своем уазике до калитки дома. Тут  он и  встретился со строгим взглядом Елизаветы Николаевны, выдержал его с достоинством и кивнул ей в знак приветствия.
Дома на кухне, когда жена Якова Люба пыталась обратить его внимание на свою новую прическу и новый распахнутый халатик, он машинально придвинул к себе тарелку с едой и задумался, глядя в окно. Там, на закате, солнце горело огнем, как его душа…
Он вспомнил, как первый раз увидел Светку