СКАЗ ПРО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ ДЕВЯНОСТЫХ (или как научный сотрудник в бизнес ходил)

стоянки появились двое незнакомых Владу человека, которые, культурно поздоровавшись, представили ему пакет документов на землю под этой стоянкой, попросив освободить площадь. О буре эмоций упоминать нет смысла, ибо всё это никакого отношения к делу не имело, что с грустью осознавал и сам Влад. Апелляция к «крыше» пользы не принесла: «наехавшие» на стоянку братки сами были ею. Благо, вняв внутреннему голосу разума, Рудик, к тому моменту, успел вывести основную часть своего вклада в эту авантюру. Остатки он добирал года два, даже забрал в счет погашения долга охотничье ружье Влада, но где-то на тридцатку пришлось махнуть рукой.
Тут новая напасть. Директором завода медбиопрепаратов, где работал Бур, вплотную занялся ОБЭП, даже новостной сюжет о махинациях на том заводе выходил по местному телевидению. Результат плачевен: Бур вылетел со своего теплого места, поскольку тоже кое в чем «поучаствовал».
Конечно, можно было еще немного подергаться в дышащем на ладан аптечном бизнесе. Но работая без лицензии, в «чёрную», приходилось бы постоянно рисковать. Либо опять под кого-то «ложиться». Продержаться на плаву помогла Алла Гарифуллина – коллега по бизнесу и однокурсница Рудика. У нее была своя фармлицензия, поэтому он немного поработал от ее фирмы. Алла же впоследствии приняла на реализацию от Рудика остатки товара, когда лекарственная тема, в конце концов, приказала долго жить.

*  *  *

«На колу – мочало, начинай сначала». Вновь Бур с Рудиком стали раскидывать мозгом: «что делать?». Правда, теперь и у Бура имелся некоторый капиталец. Нужна была новая тема. Уже не помню с чьей подачи, она возникла! Маршрутное такси, в  просторечии – «маршрутка».
Зятьки купили «Газель» в равных долях, оформили транспортную лицензию, получили маршрут, неплохой, денежный. Кураторы маршрутов предпочитали иметь дело с шоферами-собственниками автомобилей.  Предполагалось, заработав денег, нанять водилу, купить вторую машину. В перспективе сидеть за баранкой ни Рудик, ни Бур не собирались. Затем третью, и… как сказал поэт, «я планов наших люблю громадьё».
Но (опять треклятое «но»). Началось с того, что они взяли машину, собранную в конце года. «Газель» слишком долго протягивалась, и, хотя была на гарантии обслуживании, нередко выбывала из строя. А ведь ее сперва требовалось окупить, и только потом считать прибыль. Грызлись из-за графика вождения: каждый хотел отдыхать в выходные. Прежде чем кого-то нанять, требовалось закрепиться на маршруте, проконтролировать расход бензина, изучить все «подводные камни».
Новые приключения долго себя ожидать не заставили. Однажды их маршрутку послали в Томск. Маршрутники это любят: деньги те же, а нервотрепки, по сравнению с мотаньем по городу, несравнимо меньше. Пылишь себе по трассе, не думая, все ли пассажиры рассчитались.
Поехал Рудик. Стояла зима, стукнуло под тридцать, но в салоне тепло, урчит мотор, сонно мурлычет радио, бежит навстречу трасса. И вдруг машину задергало, движок заглох, не желая заводиться – карбюратор. Салон махом остыл, через десять минут пассажиры стали напоминать больших воробушков на канализационном люке в морозный денёк. Хмурый Рудик закоченевшими руками снял карбюратор, разобрал его, продул, поправил иглу, поставил назад, и, закрыв глаза, пробормотал «ля илляхем илля Аллах»... Повернул ключ зажигания… и, о небо, машина завелась!
А ведь вечером еще с людьми назад! Весь обратный путь Рудик возносил хвалу Всевышнему и материл Бура, поскольку днем раньше просил его посмотреть карбюратор. Но ничего, обошлось, доехал. Я же сделал для себя вывод: зимой на маршрутках на межгород не ездить!
Шло время, копились впечатления: то Бур, вспомнив спортивную молодость, выбрасывал кого-то из маршрутки, то какие-то обкурившиеся придурки с ружьем приперлись на стоянку якобы за данью, то очередная разборка с шофером-«тянулой». Когда мало пассажиров (утром – из города, вечером – в город), некоторые маршрутники, желая побольше срубить, специально затягивают движение. Тогда следующему маршрутнику, идущему по графику, приходится вообще ехать пустым, поскольку его пассажиры уже собраны «тянулой». Правда, такие водилы на маршрутах долго не задерживаются: коллеги быстро с ними разбираются.
Да, работа маршрутника – каторжный труд. Бур за два месяца скинул десятка полтора  кило, это вам не в офисе сидеть. Денег на жизнь хватало, но на развитие бизнеса – нет. К тому же Рудик, заделавшись заправским маршрутником, как ни крути, понизил свой статус в наших глазах. Не оспаривая правоты тезиса классика «мамы всякие важны», я как-то за кружкой пива задал ему вопрос.
– Рудик, как получилось, что ты задержался за рулем маршрутки?
Он задумался и глубоко вздохнул.
– Да, ты прав. Я глубоко сожалею, что влез во все это.
Дальше – хуже. Бур стал лихачить, подрезать машины, не пускать другой транспорт к остановкам, словом, делать то, за что так не любят водителей маршруток все, кто за рулем. Рудик часто с ним из-за этого ругался, но тому – как об стенку горох: ты-де будешь учить меня ездить!
И вот однажды, морозным зимним вечером, зазвонил мой мобильный. Бур дрожащим голосом попросил оттащить его «Газель» в Кольцово. Выяснилось, что за городом, на подъеме, он неосмотрительно пошел на обгон и, уводя машину от лобового столкновения, чуть не улетел под откос! Спас маленький придорожный столбик, но удар был такой силы, что, пробив бампер и радиатор, повел раму. Бур благодарил, в отличие от Рудика, Господа нашего Иисуса Христа, что с пассажирами ничего не случилось, лишь одна женщина разбила колено. Он, умоляя никуда о ДТП не сообщать, раздал перепуганным пассажирам все заработанные за день деньги. Оттащили мы его домой, естественно, бесплатно.
Рудик был вне себя от гнева, в очередной раз поклявшись больше с Буром дел не иметь. Много денег ушло на ремонт, плюс убытки от простоя. Теперь уже Надиров потребовал от Бура вернуть свою долю стоимости машины, заметно уменьшившейся после ДТП (ее на скорости постоянно вело вбок). Вскоре, став единоличным хозяином «Газели», Бур нанял водилу: каждый день одному работать невозможно.
В целом, ситуация не выглядела критической: машина твоя, стисни зубы и паши дальше, лишь сделай правильные выводы из случившегося. Но Бур стал филонить: то полдня проваляется дома, то в выходные не выйдет на работу. При этом постоянно жаловался на нанятого водилу: сцепление рвет, трогается со второй скорости, тормозит движком. Стало ясно: долго так не продлится. И действительно, в один прекрасный день Егор бодрым голосом пригласил меня отметить продажу «Газели». Он рассчитался с Рудиком и был счастлив!

Эпилог
 
Прошли годы. Бур и Роза тоже развелись. Несмотря на зарок Рудика больше с Буром дел не иметь, сотрудничество они сохранили. Бывшие зятьки по-настоящему сроднились, хотя формально перестали приходиться друг другу родственниками. Занимались бытовой химией, ставили деревянные срубы.
Бур вернулся за руль маршрутки, поселился у одной женщины, которую зовет сейчас женою. А Рудик, подобно Петру I, увлекся плотницким делом. Правда, плотничал, как и Петр Великий, не более полугода, учился. Затем, руководя полулегальной, по сути, фирмой, построил не один десяток деревянных домов. К своему новому ремеслу он тоже подходил творчески: освоил компьютерное моделирование будущих построек, вызывая искреннее изумление своих коллег, а также изобрел и запатентовал уникальный станок для оцилиндровки бревен. Сейчас фактически живет с продажи этих станков.
Обычно бревно крепят к деревообрабатывающему станку, поэтому станок должен быть тяжелым, чтобы его удержать. Рудику пришла в голову нестандартная мысль: а что, если не бревно крепить к станку, а наоборот – станок прикрепить к бревну? В результате, его станок вмещается в багажник легковушки, ведь обычно для перевозки аналогичного станка требуется, как минимум, «Газель», а то и КамАЗ с краном.
Рудик обеспечил жильем сына и считает, что больше никому ничего не должен. А потому вплотную приступил к осуществлению своей давней мечты: построить дом в Турочаке, чтоб, поселившись в нем на старости лет, провести остатки дней в душевном спокойствии под мерный шум красавицы Бии. Как и булгаковский Мастер, «он не заслужил рая, он заслужил покой»...
Но научное прошлое Рудика дало о себе знать. Весь длительный период «хождения в бизнес», который он, как и я, считает вынужденным явлением, Рудик не «выключал» головы, обдумывая на досуге вопросы теории эволюции. Он сперва изложил постулаты, а затем набросал тезисы новой теории «абсолютно шумового гена». Я не исключаю, что это произведет, извините за каламбур, революцию в теории эволюции, и его имя еще прогремит. Но это, как говорится, совсем другая история...
Понравились ли вам, друзья, герои Сказа? Лично мне импонируют их предприимчивость и находчивость, настойчивость и жизненный оптимизм. Их деятельность создает своеобразный неповторимый колорит уникальной эпохи в истории нашей страны. Не всегда достаточно иметь хорошую голову и оригинальные идеи. Важны еще элемент удачи, консенсус с властью и, на мой взгляд, главное – системный подход к любому делу. Именно этого моему герою и не доставало. Человеческая жизнь сродни рукописи, а время – редактор. Как будет отредактирован «текст»? Время покажет. Но, как известно, «рукописи не горят».