выравнивание социального радикализма. Например, общество принимает самые жёсткие меры в отношении убийц. Но убийство – это не просто тяжкое преступление, это крайность в социальном поведении человека. Если общественную нравственность разложить по некой шкале ценностей, то убийство будет занимать одно из крайних отрицательных положений относительно нормального общественного поведения человека.
Однако, если рассматривать такую шкалу нравственных ценностей, то есть и другая крайность относительно нормы, крайность, противоположная самым тяжким преступлениям – это праведность, святость. И в соответствии со свойством любой части Природы стремиться к покою, равновесию, смерти, общество, каким бы странным это не показалось, стремится избавиться, ликвидировать и эту крайность. Как это не парадоксально, но какой-нибудь разбойник и святой одинаково нарушают равновесие общества, и общество наносит по ним ответный удар. Если бы в нашем обществе появился бы вдруг святой человек, праведник, вроде князя Мышкина, то относительно общества это была бы крайность, положительный предел нравственного поведения. Поэтому такой человек был бы признан обществом ненормальным, и общество всеми силами старалось бы его оттолкнуть от себя, исторгнуть из своих рядов, растворить его в себе. В романе «Идиот» все окружающие князя Мышкина оказывали на него огромное давление, чтобы сломать его нравственные принципы, чтобы он стал таким, как все они (то есть мы), чтобы он перестал быть праведником. На протяжении всего действия романа нравственность князя Мышкина испытывалась на прочность, потому что с нравственных позиций окружающих его людей он был ненормален, идиотом в прямом смысле этого слова.
Кажется, в воспоминаниях Татьяны Львовны Сухотиной, дочери Л.Н. Толстого, я читал, как мучительно её отец продумывал концовку романа «Воскресение», как решал вопрос – женить Нехлюдова на Катюше Масловой, или нет. Толстой много об этом думал, даже советовался с родными, и вроде бы уже решил в конце романа поженить главных героев, но потом резко отказался от этого, так как пришёл к выводу, что это противоречило бы общему замыслу книги.
– Ну никак Нехлюдов не может жениться на Катюше Масловой, никак, – говорил Лев Толстой, по воспоминаниям его дочери. Я не знаю как насчёт романа «Воскресение», но у «Идиота» Достоевского иного финала, чем исход тем или иным образом князя Мышкина из общества, быть не могло в принципе. Так как князь Мышкин нравственно не сломался, остался таким же святым, как и пришёл, то Достоевскому просто необходимо было «убрать» Мышкина из общества.
Князь Мышкин – это по замыслу Достоевского Христос, пришедший в современный автору романа мир. Но ведь и с Христом произошло то же самое – по отношению к тому обществу, в котором он находился, он представлял собой явление радикальное. И то общество также избавилось от него – Христа распяли, точно так же, как распяли (образно конечно) князя Мышкина. Кстати, существует точка зрения, что Ф.Ницше, называя Христа идиотом в своём «Антихристе», вкладывал в это слово тот же самый смысл, который вкладывается в это слово в отношении князя Мышкина, то есть в значении Достоевского.
Невозможно быть святым, находясь в обществе. Недаром люди, стремящиеся к праведной жизни, уходят в монастыри или вообще становятся отшельниками, стремясь минимизировать свои контакты с другими людьми. У того же Достоевского в его последнем романе «Братья Карамазовы» общество в лице Великого инквизитора опять же (в который раз!) изгоняет Христа.
На мой взгляд, глубоко символично, что Христа распяли между двумя разбойниками. Ведь и Христос, и разбойники представляли собой пусть и противоположные по значению, но одинаковые по математическому модулю (абсолютному значению) крайние социальные явления, нарушавшие покой и равновесие того общества. И общество одинаково избавилось от них. И как в романе Достоевского не могло быть иного конца, так и Христа просто не могли не распять. Обществу не нужен живой Богочеловек – воплощение святости, ему нужен Христос исключительно в распятом виде как основа религии.
Когда я говорю о том, что общество стремится к покою, равновесию, смерти, как и любая другая часть Природы, я вкладываю в слово «общество» обычный смысл, я не имел ввиду человеческое общество как целостную личность, существование которой я предположил ранее, хотя это и не играет в данном контексте никакой роли.
Открытый Гегелем знаменитый принцип единства и борьбы противоположностей – это также частный случай стремления всего к покою, равновесию, смерти. Только слова «борьба» не совсем верно. Это, скорее, притягивания противоположностей для дальнейшего синтеза или аннигиляции, чтобы система оставалась в равновесии и покое, ведь противоположности – это, как правило, крайности системы. Не случайно, если появляется одна крайность, то следом возникает ей противоположная, чтобы уравновесить систему.
Классическим примером этого в общественной жизни я считаю историю ХIХ-XX веков. В середине XIX века Маркс основал коммунистическое учение, чуть позже марксизма появилось ницшеанство. Коммунистическое учение трансформировалось в политическое движение, которое в 1917 году узурпировало власть в России. Примерно в это же время в Европе образовалось противоположное коммунистическому национал-социалистическое движение, «ноги» которого «растут» как раз из ницшеанства. Национал-социалисты также пришли к власти в Германии, другой крупнейшей стране мира. Возникли две политически противоположные системы, которые не могли не столкнуться между собой. В результате Великой Отечественной войны фашистская система была уничтожена, но и коммунистическая Россия одержала Пиррову победу. Планы коммунистов о мировой революции и захвату власти во всём мире были сорваны, потому что ресурсов для этого у них больше не было, что и стало началом конца коммунизма. Общественные противоположные крайности аннигилировались, и мировое общество пришло в относительное равновесие. Самое же интересное во всём этом то, что эти противоположности – как марксизм, так и ницшеанство, как коммунистическая идеология, так и национал-социализм, как возникшие на их основе коммунистическое и фашистское государства, по сути ничем не отличались друг от друга.
Также феномен этой исторической коллизии заключается ещё в том, что именно марксисты теоретически развили идеи Гегеля о единстве и борьбе противоположностей, а затем попытались – и успешно – воплотить свою теоретическую философию на практике. В результате они фактически провели, так сказать, эксперимент по практическому подтверждению теоретически-философского принципа единства и борьбы противоположностей на практике. Правда сами марксисты так и не поняли, что добровольно стали участниками и заложниками этого эксперимента. Эксперимент завершился полной удачей – сегодня совершенно очевидно, что если бы не было коммунистического государства, то не было бы и фашистской Германии, и не было бы Второй мировой войны. Правда, за этот эксперимент человечество уже заплатило страшную цену, и заплатит ещё, потому что последствия этого «эксперимента» современное общество ощущает на себе до сих пор.
Человек всю свою жизнь стремится к счастью, всю жизнь пытается создать вокруг себя совершенный, идеальный мир, в соответствии со своим индивидуальным мировоззрением. Для этого ему нужно обладать как можно бо′льшими возможностями – знаниями, властью, ресурсами, всем, что ему помогло бы при создании совершенного мира. В идеале, так сказать, человек хочет обладать максимальными возможностями для создания совершенного мира.
Но сколько бы не было власти, знаний, ресурсов, их все равно будет мало, пока человек не достигнет абсолютной власти над всей Природой, чтобы иметь возможность превратить её в совершенный мир, пока он не сравняется в могуществе с самой Природой, пока… не станет ей самой. Другими словами человек, сознательно не понимая этого, стремится стать самой Природой!
В качестве небольшого отступления хочу отметить, что у самой-то Природы нет возможностей для своего совершенствования. У неё нет воли, нет желаний, в том числе желания каким-то образом преобразовать себя. Природа не ощущает себя несовершенной, в отличие от человека, и не испытывает потребности в своём совершенствовании, поэтому и не имеет возможностей для этого. Причём для Природы потребности и возможности – это одно и то же.
У человека с самого рождения есть глубинное подсознательное чувство, своего рода некая память о том, что его душа была некогда единым целым с Природой. Именно эта глубинная подсознательная основа человека выражается как в стремлении к счастью, то есть в стремлении к созданию совершенного мира, так и в другом побудительном мотиве жизни – потребности в творении. Как я уже говорил выше, если бы человек создал совершенный мир вокруг себя, он всё равно не был бы счастлив, у него всё равно осталось бы чувство неудовлетворённости из-за отсутствия необходимости в созидании, творчестве, борьбе с несовершенствами. Причина же такой неудовлетворённости, и потребность в дальнейшем творении заключается в том, что человек так и не стал самой Природой, его душа не слилась с Разумом и Чувством Природы, то есть он не умер. Другими словами, неудовлетворённость человека, вызывающая его страдания, происходит из-за того, что он ещё жив, что он не умер, ибо только смерть может избавить нас от страданий.
Получается, что человек даже с самой огромной жаждой жизни, с самыми сильными инстинктами самосохранения, всю свою жизнь подсознательно стремится к смерти. И это – то самое стремление всего сущего к покою и смерти. Возникает парадокс – всю жизнь человек стремится к тому, что легко достичь, просто умерев. Воистину, противоположное едино! Кстати, вопрос о грани между стремлением к жизни и стремлением к смерти, как и вопрос о границе, разделяющей противоположности, тоже относятся к Проблеме пределов.
Интересно, что, например, христианство говорит почти о том же самом, только привнося сюда свою религиозную этику. Ведь грехопадение человека и его изгнание Богом из рая – это ведь по сути, рождение человека, выделение его души, частицы разума и чувства из единого Разума и Чувства Природы. Смыслом же человеческой жизни согласно христианскому учению является соблюдение религиозных норм и обрядов, в результате чего человеку после смерти будет даровано право попасть в рай, то есть право воссоединиться с Богом. Если Природа – Бог, то смерть, слияние с её единым Разумом и Чувством, и есть возвращение к Богу!
Таким образом, в Природе есть две силы – одна рождает части Природы, в том числе человека, наделяет живых существ инстинктами самосохранения, размножения и другими, и проявляется через потребность человека в страданиях. Пока в нас есть эта жизненная сила, позволяющая существовать хоть и внутри Природы, но отдельно от её Разума и Чувства, мы живём, чувствуем несовершенство окружающего мира, отсутствие гармонии с ним, и из-за этого страдаем.
Другая сила
| Помогли сайту Реклама Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2024
18+