что Вахаб нужен дома. Забрала его с собой. Через день они уехали из райцентра, папу Вахаба призвали на военную службу. Срочно понадобились летчики, специализированные для управления тяжелыми самолётами способными нести бомбы на дальние расстояния.
На планете началась атомная эра.
В жизни Валерки ничего не изменилось. Он всё также любовался солнцем и голубым небом, правда здесь в долине солнце пекло жарче и небо казалось бледным. В нём не было той голубой глубины, какая была в горном райцентре.
Как-то сидя прислонившись спиной к теплой стене нового дома, он глянул на свои ноги. Они показались ему странной и несуразной формы. Это чувство тут же исчезло, когда он понял, что перепутал обувь местами. С того момента наступило осознание, что в его теле есть левая и правая сторона, а ночью он увидел страшный сон.
Над ним простиралось фиолетовое небо, вокруг высились большие, высокие здания глубокого чёрного цвета, за серебристыми окнами зданий кипела весёлая жизнь, мелькали неясные тени.
Ему была неинтересна эта жизнь. Он шел за город, чтобы всецело отдаться созерцанию природы. Расслабившись, уселся на обломок голубого камня и поднял голову к небу.
Ему хотелось рассмотреть кокон - каркас, построенный в незапамятные времена предками, который защищает их мир от вторжения недругов. Вдруг из расщелины в скалах выполз пожиратель всего живого - чудовище Чиляк. Вахаб вскочил и бросился в сторону города, но Чиляк не отставал. Вроде и неповоротливый, он быстро перебирал лапками с острыми когтями. Покров Чиляка лучи не брали.
Вахаб понимал, что если чудовище ворвётся в город, может погибнуть множество жителей. Он во всю силу стал кричать – «Чиляк, Чиляк!!!», дабы жители успели включить защитное поле.
Вдруг все изменилось. Вахаб почувствовал, что его обнимают руки, добрые руки, способные защитить от всех чудовищ мира, он услышал слова: не бойся малыш, ты под защитой Аллаха.
Вахаб раскрыл глаза и увидел себя на руках у мамы, хотя ему слышался голос Шарапат, его няньки. Мама плакала, носила его на руках по комнате и приговаривала:
– Сыночек не пугайся – это всего лишь сон.
С этого момента он начал разговаривать. Правильно по взрослому выражать мысли и понимать тонкости речи, которые произносили родственники, находящиеся рядом с его родителями. Как-то в шутливом разговоре мама высказалась:
– Ну, кричал ночью, и что из этого? Он у меня ничего не боится. Он у меня мужчиной стал в два года.
Перед мысленным взором Вахаба возникла та картина, когда мама снимала его с соседской девочки. Снимала молча, не ругаясь и не подавая никакого вида недовольства.
А то, что он находится под защитой неведомого ему Аллаха, Вахаб вскоре убедился сам. При этом напугав до смерти все семейство.
Отец сильно любил сына и видел в нем взрослого парня, хотя пацану не исполнилось ещё и четырёх лет. Как-то, находясь в командировке в дружественной стране, отец приобрел китайский пугач, который стрелял глиняными пульками. Внутри пулек была залита гремучая ртуть. Выстрел получался громкий, как из настоящего пистолета. Вахаб весь вечер играл с новой игрушкой, которую у него вскоре отобрали, хотя он и пытался, как настоящий военный, спрятать пугач под подушку. Но папа оружие забрал и ласково объяснил, что в мирное время с пистолетами не спят и пообещал:
– Завтра буду заряжать пистолет, а ты, сынок будешь бабахать из него в своё удовольствие.
На следующий день ранним утром Вахаб проснулся раньше всех, нашел пугач и полез в охотничью сумку отца за патронами. Патроны были наклеены на пластинки, по десять штук на каждой. А пластинок было около сотни.
В момент отрывания патрона от пластинки весь запас патронов сдетонировал. Горячая волна отбросила Вахаба на противоположную стену комнаты. Двери и окна выбило взрывной волной. Наступила чернота и тишина. После такого взрыва живыми не остаются, а у парня чуть обгорело лицо, глаза остались целыми, лишь обожгло кожу на руках, которая на глазах изумлённых родителей приняла обычный вид, как будто ожога и не было! Но, дверь и окно пришлось менять.
Вспомнились слова из сна: – Не бойся, тебя хранит Творец, именуемый тут Аллахом! Постепенно забылись последствия взрыва. Кожа обрела нормальный цвет, с ногтей сошла желтизна. Валерка опять был предоставлен самому себе. Он был свободен от назойливой опеки и занимался тем, чего желала его неугомонная душа. Мальчишка, сидя у какой либо стены, задумчиво смотрел на проплывающие облака и размышлял, почему они не падают на землю, и отчего небо такого странного голубого цвета, а облака белые и лишь изредка серые. Иногда наступал момент, и виделась та загадочная решетка, которая полностью окутывает планету и не дает проникнуть на неё созданиям другого, страшного мира.
Валерка отчего-то был уверен, что такая защита существует.
Когда парнишка пытался поговорить на эту тему со взрослыми, они на его простые вопросы: «Почему небо голубое, а не фиолетовое, как цветы на бабушкиной клумбе?» - отвечали по-разному.
Папа начинал говорить о сложном составе воздуха, мама улыбалась и говорила:
– Научишься читать, прочтешь об этом в книгах.
Приехавшая для его воспитания бабушка, мамина мама, была в объяснениях проще. Она твердо, без тени сомнения в голосе, говорила Валерке:
– Так создал Бог.
И с этим было трудно спорить. Кто такой Бог, Валерке непонятно, но после такого ответа он успокаивался на какое-то время и отставал от взрослых со своими вопросами.
И вот пришел день, когда его лишили свободы!
Старшая сестра пошла в школу, в первый класс. Она была старше Валерки на три года и смотрела на него свысока. Валерка с завистью поглядывал на новенький портфель сестры, и как-то, когда никого рядом не было, влез в него. Его поразил знакомый запах, он понял, что когда-то он уже вдыхал этот незабываемый аромат новых книг, несущих в себе массу знаний.
Дабы он не крутился под ногами ученицы и не лез под руку, его усадили с другого края стола, дали новую тетрадь и карандаш и велели писать палочки и крючочки. Ручку и чернильницу не доверили. С заданием Валера быстро справился. Бабуля заглянула в его тетрадь и была крайне удивлена.
– Почему у тебя все палки и крючочки кривые? - строго спросила она. – Видишь, тетрадка разлинована, значить ты должен писать по линеечке, чтобы все палочки были ровными.
Валерка насупился и недовольно проворчал:
– У вас, у людей, всё ненормально. Ты, бабуля, где в природе видишь ровные палки? Тут только мёртвые столбы стоят ровно, а живые деревья тем и хороши, что у них все веточки кривые.
Бабушка удивленно глянула на внука и громко позвала маму:
– Доченька, кто он такой, твой сыночек? То, что он басурманин, я поняла во время купания. Но почему он противопоставляет себя нам? В его устах слово «люди» звучит как-то нехорошо!
И тут Валерка понял, что сейчас получит подзатыльник, и ему станет больно и обидно. Он решил выкрутиться из этой неприятной ситуации и, захлюпав носом, проговорил:
– Это вы, взрослые, нас за людей не считаете, потому, что мы дети…
Тяжелая ладонь бабушки медленно убралась в карман фартука.
С этого дня Валерка стал вникать в букварь. Ему купили персональные прописи. Он осознал красоту прописных букв. К концу года Валерка свободно читал детские книги.
В послевоенное время, не смотря на трудности, книги для обучения детей издавались в потребном количестве. Стране были нужны грамотные дети, которые шли на смену старшему поколению. Это Валерка понял позже, а пока он вместе с семьёй переехал на новое место жительство.
Полк, в котором служил папа, сменил дислокацию. Их перебросили ближе к границе.
На новом месте начался странный этап жизни. Валерка стал бояться темноты. Домик, в котором они жили, был маленький, в две комнаты.
На кухне спали сестрёнка бабушка и Валерка. У мальчишки была своя солдатская кровать. А сестра и бабуля спали на одной кровати. Меж ними стоял стол, в дальнем углу располагалась печка. В другой комнате спали родители. Прихожую в доме заменяла стеклённая веранда. Она в теплое время заменяла столовую. Холодов в этих краях почти не знали.
С наступлением темноты Валерка засыпал, но, проспав час или полтора, начинал орать, поднимая на ноги всю семью. Он чувствовал, что его окутывает вязкая тьма. Барахтаясь в ней, Валерка-Вахаб словно наяву ощущал, что его затягивает горячая жижа гнилого болота. В таких местах чиляки откладывают яйца, из которых со временем вылупляются вечно голодные детёныши. Они в страхе расползаются, ибо, если кладку найдёт родная мама, она сожрет весь выводок. Такова страшная правда жизни у этих болотных тварей.
Знания, упрятанные на дальней полочке сознания, всплыли в душной и вязкой темноте, в которой он просыпался вот уже который раз. Даже при включенном свете и попытки мамы взять его на руки, он выгибался, рвался из охватывающих его колец упругой плоти, не понимая, что это руки мамы.
Решили выявить причину его болезни, но при обследовании не обнаруживали никаких отклонений от нормы. И снова наступал ужас ночи. Его перевели в родительскую спальню и долго убеждали, что вот рядом мама и папа, что родители сумеют его защитить от любых чудовищ. Не высыпающийся от криков сына, отец ворчал:
– Распустили пацана, выращиваем труса какого-то. Отобрать у него все книжки со сказками. Пусть живёт в реальном мире.
Мама отцу возражала:
– Отстал ты от жизни. Валерка читает сейчас книгу «Васёк Трубачев и его товарищи», добрая детская книга. Нет там никаких страшилищ.
В конце концов, случилось то, что должно было случиться. Когда Валерка в очередной раз стал тонуть в горячем болоте, он ощутил наяву: к нему крадутся чиляки, приноравливаясь, ловчее откусить большой кусок плоти от его тела.
Вахаб-Валерка почувствовал, как непонятная сила вытаскивает его из болота и несёт туда, где колыхание лёгкого ветерка отгоняет жар вязкого болота.
Это отец, доведённый до крайнего состояния криками, взял его за шиворот, и, не смотря на защиту мамы и бабушки, вынес орущего дурным голосом сына на веранду, посадил на диванчик, со словами:
– Ори ты тут, сколько влезет!
Отец зашел домой. За дверь было слышно, как он не пускал к Валерке маму и бабушку.
– Пусть
