Пока не знаю, как назвать

меня падающие на колени? А может это просто какой-то необычайно реалистичный сон, а?
Стоило пройти под аркой и выйти, как стало ясно, что к неожиданностям я таки ни хрена не подновился.
Снаружи оказалась гигантская пещера цилиндрической формы. Вдоль стен подземелья тянулись узкие каменные балкончики, на одном из которых я и оказался. Все эти выступы соединялись между собой такими же узкими деревянными мостками. По виду – весьма дряхлыми.
Я осторожно подошёл к самому краю и поглядел вверх-вниз. Хм, а неба так и вовсе не видать: то ли стоит тёмная беззвёздная ночь, то ли пещера, в которой я оказался накрыта плотной крышечкой, как в том старом мультике. Внизу виднелись большие широкие мосты, соединяющие стены провала между собой. Глубина оказалась так велика, а мостов так много, что сверху всё это походило, на нору паука, перекрытую густой паутиной. И даже с такой высоты я видел, что чем глубже, тем густонаселённее становилась пещера. Там, внизу, горело множество огней, а по мостикам взад-вперёд сновали толпы людей.
- Хрень какая-то, - рассеянно протянул я и отошёл от края, потому как ощутил, пока ещё лёгкое головокружение. – Да быть того не может! Не, точно – сплю.
Тем не менее я отлично понимал, что ни фига не сплю, потому как настолько подробных и реалистичных снов нет и быть не может в принципе. Что тогда? Может, получил травму головы и утратил какую-то часть воспоминаний? Нет, ну в книгах и фильмах что-то такое же показывают! Может и в жизни случается? Ну вот взял и забыл, что меня пригласили участвовать в какой-то спелеологической экспедиции, которая обнаружила…Что? Исполинский подземный город, про который никто никогда ничего не слышал?
В башке мало-помалу начало кипеть и булькать. У меня попросту не имелось ни единого разумного объяснения происходящей фигни. Вообще. Единственное, оставалось признать, что я рехнулся и галлюцинирую. Правда, легче от такого не становилось.
- Точняк, - сказал хриплый голос за моей спиной. – Этот тута, как и сказано. Фарт, мать его, заразу, не пропьёшь.
Мне не понравились эти слова. Не понравился, чёрт побери, этот голос. И вообще не понравилось болезненное ощущение чуть ниже спины. Очень не хотелось поворачиваться и видеть…
Четверых бугаёв в свободной чёрной одежде. Каждый – краше соседа: перебитые сплющенные носы, шрамы под коротко стриженными волосами, татуировки на щеках, лбу, ушах, пальцах. Короче – везде, где я мог видеть кожу вообще. У всех незнакомцев не хватало пальцев, а у парочки – кусков носа и ушей. И все были просто огромными.
Тот, что стоял перед четвёркой великанов, казался на их фоне настоящим карликом, при том, что был одного роста со мной. Этот щеголял длинной чёрной косой из блестящих, видимо – чем-то смазанных, волос. На тощей бледной физиономии – кривая усмешка. Один глаз закрыт жёлтой повязкой.
Одноглазый целил в меня из чего-то, похожего на большой уродливы пистолет, а у здоровяков в руках были палки с широким лезвием на конце. Не то короткие копья, не то – ножи с необычайно длинными ручками. Какая нахрен разница, чем в тебе станут тыкать, если от этого всё равно получаются дырки? А лишних дырок в себе я не хотел.
- Так, пацаны, - в голосе одноглазого проявились деловитые нотки, - обходи упыря, только поосторожнее, сами знаете, что про него несут. Без железа-то он, понятно, не так хорош, но осторожность, надо понимать – мать здоровья и долголетия.
Самое странное, что со мной никто даже не пытался поговорить: угрожать, там или предлагать чего. И это при том, что меня тут ждали и явно не с добрыми намерениями. Это я судил по зверским рожам бугаёв, которые обступали меня со всех сторон. Оружие в могучих руках недвусмысленно направлялось в мою сторону, а командир этих головорезов продолжал держать меня несчастного на прицеле своего странного пистолета.
- Эй, - сказал я и сделал шаг назад, - может, всё-таки поговорим, а?
- Эт ещё зачем? – почти весело откликнулся одноглазый и шмыгнул носом. – Тут такой фарт подкатил, а мы какие-то гнилые базары базарить станем? Вот когда я твою башку отрежу, тогда может и поговорим.
Бляха-муха, да он же ни хрена не шутил! Эти уроды реально собирались отрезать пою несчастную башку. Отступать было некуда, разве что прыгать вниз, а проходы к мостикам перегородили натужно сипящие здоровяки. До них, кстати, оставалось всё меньше, а оружие определённо готовилось к удару.
И что я смогу сделать, чтобы спасти шкуру? Вспомнить уроки карате, которые посещал ещё в седьмом классе? Те приёмы, которые демонстрировал старшина в армейке, печатая меня рожей в пыль плаца? Больше, наверное, помогли бы заклинания, которые я слышал в сериале про Гарри Поттера. Ну, или по крайней мере результат оказался бы сходным.
- Конопатый, - хрюкнул одноглазый, - ты за копытами-то его следи, не тупи. Базарят он с ноги любого наглухо увалит.
К моему очень великому сожалению, я был не тот, кого они так опасались. И отступать уже оказалось совсем некуда: каблуки туфель успели повиснуть над провалом, так что я едва не балансировал на самом краю. Всё, сейчас ил полечу вниз, или меня истыкают и отрежут голову, как обещали. В глотке пересохло, а сердце сморщилось до размеров сухой вишни и упало я пятки. Я даже кричать не мог, так мне было страшно.
А стало ещё страшнее.
Внезапно за спиной того, кого одноглазый назвал Конопатым, в воздухе появилось чёрное пятно. Поначалу оно напоминало обычную чернильную кляксу, но за считанные мгновения превратилось в плоского тёмного паука. Нет, уже не плоского, а самого что ни на есть настоящего! Лохматые лапы обхватили человека со всех сторон и от вскрикнул от неожиданности. Ещё мгновение и крик испуга сменился воплем боли. Тонкие чёрные лапы словно резали могучее тело здоровяка, превращая его кровавые ошмётки.
- Дерьмо! – выкрикнул кто-то из нападавших, но в его голосе звучал скорее не страх, а ярость. – Ты же базарил, типа тут без подставы?
- Так и было, - краем глаза я видел, что одноглазый вскинул оружие, явно собираясь выстрелить. – Да кто-то облажался, мать его.
Тот, которого атаковал паук уже развалился на куски, превратившись в тошнотворную кучу плоти, смердящую чем-то, невыносимо мерзким. Я ощутил непереносимый приступ тошноты, который вынудил меня согнуться пополам. В тот же самый момент что-то громко щёлкнуло и прожужжало надо мной. Выругался одноглазый и одновременно правая нога соскользнула в пустоту.
Кто-то закричал, взвизгнул и противно заклекотал, забулькал. Я опёрся рукой о камень, в попытке удержаться на краю провала и поднял голову. Как раз чтобы увидеть, как ещё один громила превращается в кучу кровавого мяса. Товарищ несчастного попытался проткнуть тёмную тварь своим клинком, но оружие прошло сквозь паука, точно он был чем-то нематериальным. Одноглазый с руганью зажал пистолет между колен и тянул на себя какой-то рычаг. А вот последний из амбалов повёл себя вовсе не красиво: он громко завопил и ткнул в меня клинком.
К моему великому счастью, стоял нападавший немного дальше, чем было нужно для удачного попадания. К моему великому несчастью, среагировал на угрозу, я так, как реагирует обычный человек на попытку его проткнуть. То есть, отпрянул назад. При том, что одна нога и так болталась над пропастью, закончилось всё вполне логично: через пару секунд я уже полностью висел на краю бездонного провала, ощущая, как пальцы мало-помалу соскальзывают с гладкого камня.
Я напрягся изо всех сил и таки сумел подтянуться, опираясь подбородком о край обрыва. Левая нога нащупала какой-то микроскопический уступ, и я замер, не шевелясь. Что делать дальше, хрен его знает, но пошевелиться – значит нарушить достигнутое равновесие, к худу это будет или к добру.
И в этом вот неудобном и опасном равновесии, я мог видеть уже три груды мяса, минуту назад бывшие живыми людьми и последнего уцелевшего здоровяка, который отбросил оружие и держал в вытянутых руках что-то вроде медальона на цепочке. Человек вертелся из стороны в сторону и его плоское лицо искажали гримасы ужаса и ярости.
Одноглазый успел перезарядить оружие, но вместо того, чтобы использовать его, внезапно сорвался с места и исчез из моего весьма ограниченного поля зрения. Послышался скрип дерева и звук быстро удаляющихся шагов.
- Это – неприемлемо, - раздался скрипучий голос и воздух на площадке пошёл рябью, точно помехи на экране телевизора.
- Согласен, - я увидел, как возле топчущегося здоровяка появились двое в серых плащах-накидках. Стояли неизвестные спиной ко мне, так что я мог видеть лишь два лысых затылка. – Требуется принять дополнительные меры.
- Согласен.
- Медальон в руках амбала вспыхнул и истёк на землю огненными каплями. Здоровяк вскрикнул, поднёс дымящиеся ладони к лицу и вдруг зашипел, забулькал и сложился так, словно в мощном теле разом пропали все кости. Осталась лишь дымящаяся лужа красного цвета.
Честно скажу, от всего этого я охренел до такой степени, что перестал понимать, на каком свете нахожусь вообще. Ногу пронзила внезапная судорога и ступня тут же соскользнула со спасительного уступа. Громко щёлкнули зубы, когда челюсть слетела с выступа и я повис на самых кончиках пальцев, отчётливо понимая: ещё секунда-другая и я упаду.
Да и, откровенно говоря, после всего увиденного в башке включился какой-то фильтр, так что сейчас я не ощущал даже страха. Я и окружающее-то воспринимал, как какой-то фильм, в котором у героя разгибаются пальцы, и он падает…
Нет, не падает. В последнее мгновение узкая смуглая ладонь вцепилась в моё запястье и дёрнула вверх, едва не сломав кость предплечья. Я громко зашипел от боли.
- Терпи, - донёсся сверху хриплый женский голос. – Ну, или я могу отпустить.
Не надо, - попросил я и зашкрёб ногами по краю обрыва, в надежде вновь отыскать спасительную зацепку.
В этот раз не вышло, однако неизвестная, спасшая меня от гибели, великолепно справилась и сама. И вообще, такое ощущение, будто тащила машина, а не человек. Мен\ подняли и тут же отпустили, отчего я распластался на камне, рядом с ручейком крови.
Честно говоря, так не хотелось ко всему ещё и измазаться в липкой жидкости, что я напрягая остатки сил, попытался отползти в сторону. Получилось сдвинуться на целых полтора миллиметра, так что алый ручеёк, как и прежде, оставался возле самой щеки. Внезапно меня взяли за шкирку и перевернули на спину.
Надо мной склонилась черноволосая смуглая девица с выступающими, почти острыми скулами и ослепительно голубыми глазами. Одета незнакомка оказалась в короткую кожаную куртку и облегающие кожаные же штаны, заправленные в низкие полусапожки. На правой ноге девицы в ножнах, закреплённых на бедре ремнями, висел длинный широкий нож. Кроме того, я заметил, что в левом ухе неизвестной блестел жёлтый камень, а в правом – обычная серебристая висюлька.
Рядом с моей спасительницей появились те самые лысые парни, которых я до этого видел со спины. Ну, как парни; по гладким, ничего не выражающим физиономиям и не скажешь, сколько им лет: может – двадцать, а может и пятьдесят.
И все трое внимательно рассматривали меня. Так, словно поймали какую-то необычайно редкую зверушку.
- Эй, - сказал я и заклекотал пересохшим горлом. – Что такое?
- Как по мне, в этот раз – не очень, -