Ничто не истина

Тот даже не пытался сопротивляться. Из раны послышался страшный глухой звук, словно вой ветра в диком горном ущелье. Рот джайнэ раскрылся в беззвучном крике, а глаза тут же приобрели естественный цвет зрачков.
Не дожидаясь нападения, бактриец рубанул секирой соседнего всадника. Удар пришелся на шею. Румин ожидал, что на него брызнет кровь от такого сильного удара, но она осталась только на лезвии секиры.  У упавшего на землю всадника из раны на шее начала медленно вытекать темная, почти свернувшаяся жидкость.
– Это мертвецы… – с ужасом прошептал Румин.
Третий всадник оказался более проворным, чем его собратья. Ударом посоха он сбил Румина на землю. Кинжал и секира вылетели из его рук, а он сам оказался пригвожденным к земле неведомой силой. Третий всадник медленно слез с лошади и подошел к распростертому бактрийцу. Наступив ногой на грудь Румину, он взглянул в глаза поверженного врага.
– Произошло то, что и должно было произойти, – прозвучали слова в голове у Румина. – Ты принес жертву Великому Духу Мичой.
– Ты врешь! – воскликнул Румин. – Я не приносил здесь никаких жертв.
– Посмотри на убитых только что тобою, – не унимался голос в голове.
Стоящий над ним джайнэ подошел к лежащим на земле своим собратьям и сбил посохом с головы головной убор вместе с повязками.
– Посмотри на них, – повторил голос.
Румин повернул голову и увидел, что рядом с ним лежит его брат с обезображенной ударом секирой шеей. А возле лежала его Маруш с пробитой кинжалом грудью.
– Это не моя жена и брат, – Румин пытался спорить.
– Спроси у нее сам, – бесстрастно ответил голос.
В этот момент джайнэ черепом на посохе коснулся тела лежащей.
Она повернула голову к Румину. Глаза ожили и знакомый голос проговорил:
– Спасибо, что освободил меня, любимый.
– От чего я тебя освободил? -  бесстрастным голосом спросил Румин у лежащего рядом тела.
– От терзаний и сомнений.
Бактриец повернул голову к джайнэ.
– Ты мне соврал, лживый жрец смерти. Это не моя жена.
– Конечно это уже не твоя жена, – усмехнулся жрец. – Это жертва для Всеблагого Духа Мичой.
– Дух смерти не может быть всеблагим, – возразил бактриец. – Только Ахурамазда может нести благо.
– В чем заключается благо вашего Ахурамазды? – рассмеялся жрец.
– В чистоте, – недолго думая, ответил Румин.
– Чистота временна. Ее необходимо обновлять. Как же она может быть всеблагой, если зависит от людей?
Бактриец ничего не мог возразить в ответ.
–Смерть же обновлять не надо, –  продолжал жрец. – Она царствует в этом мире без разрешения царей и выдуманных вами богов. Смерть сама обновляет всё и вся, а значит и несет в этот мир новых богов. Ваш Ахурамазда не вечен. Придут новые боги к вам, и вы также неистово будете им поклоняться. Но при этом рано или поздно будете всегда встречать Смерть в конце пути.
– Если настолько ваш  Дух Смерти всемогущ, то, что же он не смог сам справиться с Анахит? – злорадно улыбнулся бактриец.
– А ты думаешь, что какая-то выдуманная вами голая богиня могла как-то помешать Духу Мичой и самой Смерти? Тем более, что сами жрецы этой Анахит нас и призвали. Нет, дело не в ней. Анахит отвернулась от этих мест, когда местные глупцы послушали старейшину-жреца и втайне от всех убили девочку, которая родилась с белой кожей и синими глазами. А потом явились сюда люди с чужими богами и разрушили храм Анахит. После этого к нам в страну Шим пришли эти глупцы, убившие девочку, и попросили помощи у Духа Смерти. Они хотели отомстить за разрушенный храм, в котором уже не было богини.
– Ты опять врешь! – воскликнул, стиснув кулаки Румин. – Анахит не позволяла вам сюда зайти. Поэтому мы заняли эту крепость раньше вас.
– Анахит не при чем. Она слишком стара, чтобы помешать не только нам. Она не смогла помешать разрушить свой же храм. Как она могла помешать нам? Мы просто не успели. У нас ушло слишком много времени на то, чтобы подчинить местных древних духов.
– Дэвов….
– Да.
Бактриец замолчал. В этот момент позади жреца он увидел Маруш, которая протянула руку к Румину, приглашая идти за собой.
– Но, они подчиняются только своему предводителю – проводнику из их мира.
– …Какому проводнику? – запнулся джайнэ.
– Так вы не знаете? – громко рассмеялся Румин. – Всемогущая смерть оказывается слепа.
– Откуда ты знаешь про проводника?
– Он вас обманул, – продолжал смеяться бактриец.
– Что ты знаешь про этого проводника?! – разозлился жрец
– Зачем мне тебе что-то рассказывать?
– Этот проводник, как ты его называешь, нечто более ужасное, чем…
– Чем ваш дух Мичой? Ну, договаривай, жалкий раб Смерти! Ничто не истина, но истина во всём.
Джайнэ с испугом посмотрел на бактрийца.
В этот миг кинжал вонзился в сердце жреца.

Арис, пройдя по тайному ходу, вылез наружу недалеко от ручья позади крепости. Его люди устало сидели возле ручья, и пили воду. Менандр даже не пытался уже навести хоть какой-то порядок.
Арис, подойдя к ним, не стал мешать и, дождавшись пока все утолят жажду, приказал:
– Мы теперь должны идти через мертвое селение. Идти быстро. Разделяемся на две части – авангард и арьергард. Авангард поведет Менандр. Арьергард поведу я. Уставшие и раненные идут в середине.
Возражающих не было. Все тихо поднялись на ноги.
Менандр жеребьем разделил здоровых на две равные части. Получилось по шесть человек.
– Скоро наступит ночь, – обратился перед выступлением к Арису Менандр. – Я бы не стал идти в темноте через это селение.
– Боишься мертвецов? – без тени усмешки задал вопрос Арис.
Менандр внимательно посмотрел в глаза своему командиру.
– Ты и сам боишься.
– Да, – устало ответил Арис. – За последнее время произошло слишком много чего, чтобы я оставался смелым. Но у нас нет другого выбора. Ты сам видел, что там произошло и что может произойти с нами, если мы не уйдем отсюда.
Менандр только кивнул в ответ и повел авангард вперед. За ним потянулись раненные без оружия, многие  без шлемов и щитов.
Солнце уже почти зашло, окрасив красным близлежащие горы и деревья. Арис в последний раз взглянул на крепость. Черный дым от цитадели поднимался наверх. Ветер так и не вернулся.
Арьергард пошел вслед ушедшим. Арис шагал замыкающим, подгоняя отстающих.
Люди шли по дороге, ведущей между скалами, с опаской озираясь на вершины.  Под ногами хрустели мелкие камни, а небо уже стало почти черным. Где-то вдалеке послышался смех шакала и звуки невиданных македонцами ночных тварей.  Древность этих мест уже не манила своей загадочностью, а пугала своей неопределенностью. Воздух наполнился прохладой, но идти от этого легче не стало – люди устали от этой земли, от смертей, от необъяснимого. Никто из них не решался спросить у идущего рядом – что же произошло на самом деле за последние сутки? Почему им пришлось сражаться со своими же боевыми товарищами? Зачем их послали в эту проклятую крепость, если всё равно пришлось оттуда уходить, потеряв многих своих друзей?  За что на них прогневались боги Олимпа, что приходится выдерживать такие испытания?
Спустя некоторое время, на небе появилась полная луна, освещая дорогу и вершины ближайших гор.
Арис шел замыкающим, временами оглядываясь назад, высматривая возможную погоню. Но никто их не преследовал. Поэтому дальше он пошел, уже не оглядываясь и подбадривая уставших воинов.
К долине, где располагалось мертвое селение, они подошли ближе к полуночи.
Колонна остановилась возле высохшего белого тутовника. Вниз спускалась уже знакомая Арису тропа. Он подошел к Менандру, который застыл перед открывшимся видом на селение.
– Надо идти туда? – устало вздохнул Менандр.
– Придется, – ответил Арис. – Люди выдохлись совсем. Раненные могут не дойти до Эсхаты. А в селении мы сможем и передохнуть и в случае атаки продержаться до подхода Лисандра с подмогой.
Менандр кивнул и приказал спускаться вниз.
– Не терять бдительности! – приказал всем Арис, возглавив спуск в селение.
Идущий рядом Менандр вдруг сказал:
– Нам же никто не поверит…
– Ты о чем? – переспросил Арис.
– О том, что произошло там. Как мы объясним, что потеряли больше половины своих людей и всех бактрийцев?
– Это было нападение местных, переодетых в доспехи убитых македонцев и греков, которых поддержали конные скифы, – выдавил из себя Арис. – Всем так и объясни. Те, кто будет рассказывать про жрецов и дэвов будет бит палками за распространение лжи.
До селения шли уже молча.
Колонна двигалась медленно, втягиваясь в селение по три человека. Людей  встречали пустые темные глазницы окон домов и тишина улиц. Мелкие камни продолжали скрипеть под ногами идущих воинов. Пыль, видимая днем, теперь ощущалась только при вдохе, забиваясь в ноздри.
– Там… – прошептал вдруг испуганно Менандр, показывая на один из домов. – Там кто-то есть.
– Ты о чем? – удивился Арис.
– В том доме только что был свет, – пробормотал Менандр.
Арис посмотрел туда, куда указал Менандр, но ничего кроме зияющих чернотой проемов не увидел.
– Тебе показалось, – махнул рукой Арис. И хотел, уже было, приказать продолжать движение, но тут Менандр снова воскликнул:
– Вот опять!
Арис резко повернул голову и увидел, как в окне дома напротив, мелькнул слабый огонек. Спустя мгновенье, свет в оконном проеме загорелся сильнее, словно зажгли сразу несколько светильников.
– Это неупокоенные сулим ходят, – послышался знакомый голос.
– Румин! – радостно воскликнул Арис.
– Не кричи, юнан, – тихо ответил бактриец, выходя из тени навстречу македонцам. – Нельзя здесь кричать. Сулим этого не любят.
– Да к Аиду этих сулим! Главное, что ты жив.
Хромая, бактриец подошел вплотную к Арису. Видно было, что каждый шаг дается ему с трудом. Тем не менее, он не сгибаясь преодолел расстояние между ними.
– Надо поговорить, юнан.
– Выставь стражу и располагай людей в домах, – приказал Арис Менандру, прежде чем отошел в сторону вместе с Румином.
Они отошли было в сторону, но Румин вдруг схватил македонца за руку, словно останавливая его, но потом резко словно одумался и отпустил. Арис удивился такому поведению бактрийца, но не подал вида, продолжая шагать рядом с Румином. Они отошли уже довольно далеко и только после этого бактриец остановился.
Они мгновенье стояли молча. И у Ариса возникло такое чувство, что Румин хочет что-то сказать, но не может.
– Как ты выжил? – решил первым начать разговор Арис. – Я уж думал –  не увижу тебя больше.
– Я убил всех джайнэ. После чего все дэвы в телах моих и юанаских воинов исчезли.
– Значит, нам ничего не угрожает? – обрадовался македонец.
Бактриец молча кивнул.
– Но как ты так быстро оказался здесь? – удивился Арис. – Ты же ранен.
– Я пошел напрямую вдоль реки и вышел с той стороны мертвого селения.
– Ладно, не важно. Я всё равно рад, что ты выбрался.
Бактриец ничего не ответил и как-то странно посмотрел мимо Ариса. Сзади послышались шаги. Македонец резко обернулся и увидел, что на него глядит волк. Зверь стоял спокойно, словно оценивая ситуацию и водя носом из стороны в сторону. Крепкие большие лапы, отдаленно похожие на человеческие руки словно вцепились в землю. Черная длинная шерсть колыхалась сама по себе, словно жила своей жизнью. Внезапно волк оскалили огромные клыки.
– Бори, – тихо сказал бактриец. –