Экстракт любви. Избранное

только тогда Лотарингский понял, что Господь, хоть и соединяет людей будто бы навсегда, но во имя этого нужно сражаться.

КРАСАВИЦУ ВИДНО И СВЫСОКА

Красавицу видно и свысока. Если у Вас нет крыльев - не беда. Их легко займеть. Чтобы оторваться от Земли, во-первых, нужно подняться на самое высокое здание в данном населённом пункте. Не даром же в начале прошлого века было популярным колесо обозрения. Когда на такой вершине покрутишь головой и запечатлеешь с высоты голубиного полёта все прелести, которые не видны на земле, вот тогда становишься проницательным и мудрым.

А это идёт она. Вокруг миллионы угрюмых и сгорбленных людей, тысячи металлических на колёсах раковин, заляпанных грязными жирными пятнами, сотни магазинов, павильонов, киосков с несъедобными продуктами и прочей ерундой, но она вот так вот парит, как одинокая в небе птица по воздушным потокам судьбы.

***

КОРОЛЬ ГЕОРГ И КОРОЛЕВА ШАРЛОТТА

Версальский Дворец - предмет зависти и образец подражания для всей Европы - задавал и моду, и стиль. Король Георг lll ежедневно менял до пяти нарядов, ну, а Шарлотта, так та большую часть дня тратила на переодевания, примерки, причёски и капризы по поводу всего этого. Мода - не прихоть Королей. Это их жизнь. А им чем, собственно говоря, ещё заниматься? В эпоху абсолютизма, когда могущество монархов достигло наивысшей точки властной пирамиды, на них работала не только вся страна, но ещё и полмира. Порабощение колоний и вывоз целыми верблюжьими и парусниковыми караванами материальных ценностей (а сюда причислялись и золото, и ювелирные камни, пряности, ткани, ценная древесина, экзотические меха, вино, фрукты и т. п.) - вот что, собственно, давало возможность вплоть до извращений наслаждаться вкусом беспредельного богатства,

Одна треть Дворца находилась в постоянной реставрации. Как только работы там завершались, то начиналась переделка другой его части. Так сказать, замкнутый цикл. Драгоценных металлов на золочение и серебрение колонн, балюстрад, карнизов, мебели даже полов, тратилось в год не менее трёх тонн. Ну, если уж унитазы отливались из чистого золота, то что можно говорить о посуде и прочих предметах, также необходимых для повседневности. Георг, например, был помешан на бриллиантах. Такая шутка, как подавіть гостям на десерт щепотку алмазов как бы в награду, являлась во Дворце из разряда обычных. Ну, а посыпать бриллиантовой пылью свой парик или перебирать в руке, будто это орехи, двадцатикаратные камни - были нормальными привычками, которые никого из правящего окружения уже не удивляли.

Королева тащилась по птичьим перьям. Бедных павлинов, страусов, фазанов, попугаев и других современных Археопусов специально выращивали на ферме именно для пера, да к тому же вёлся селекционный отбор обречённой на безжалостное раздевание птицы.

После покушения на жизнь Шарлотты Деркун, супруг бывал с ней чаще обычного, ну, и, конечно же, всячески угождал. Сегодня они вдвоём завтракали прямо в королевской постели, ну, а еду им с соответствующим выбором подвезли на круглом трехколесном столике.

- Георг, дорогой, ты не смог бы очистить мне индюшиную ножку от шкурки. Ведь ты знаешь, мой зайка, что я эту клейкую оболочку не люблю. И помажь немножко горчичкой, только не сильно. Спасибо. И наколи, если тебе не трудно, две маринованные лисички, но только не крупные, я тебя прошу, а помельче, какие мне нравятся. Благодарю, моё золотце. Георг, а что это такое хрустящее лежит на вот этом блюде, ты не знаешь?

- Шарлотта, как я понимаю, это лягушачьи лапки в арахисовом сиропе.

- Гоша, ну, у меня же на арахис аллергия, разве ты забыл? Нужно заказать, чтобы приготовили без него, а в сироп пусть добавят, например, тыквенных семечек или миндаль. А лучше пусть сделают и так, и этак. И почему в мороженом, кроме бананов и ананасов, я не вижу ни одной мандариновой дольки? Разве на них у нас нынче неурожай или они что же уже во Франкии перевелись?

- Шарлотта, любимая, дело в том, что они у нас отродясь не росли, мы их везём с Востока, так что я прикажу, чтобы срочно доставили.

- Георг, мой малыш, а ведь у меня к тебе одна просьбочка.

- Шарлотта, говори, не стесняйся, ведь ты знаешь, что у меня для тебя нет преград,

- Георг, после того, как Юго-Западная Коалиция вступила в Большую Войну, Курфюрст Лотарингский совместно с Бретаньской Армией уверенно двигается на помощь Герцогу, и Король Неопо́льский потерпел уже два поражения.

- Ну, так что же в этом плохого, моя рыбка? - насторожился Георг, осознавая, что просьба Шарлотты будет явно не в его пользу.

- Ты же знаешь, мой дружок, что англичане предали Короля Ёзефа, коварно его обманув, и отвели свою артиллерию на нейтральные позиции. А ему ведь так не хватает сейчас именно тяжёлого вооружения. Ты не смог бы продать ему немножко из своих арсеналов?

Король поперхнулся лягушачьей лапкой и открыл рот:

- Шарлотта, да ты здорова ли сегодня? Мы воюем с Неополией и ей же будем продавать оружие? Чтобы она в нас стреляла из наших же ядромётов? Да такого ещё не знала история!

- Ну, Гошенька, ну, георгинчик мой расписной, ну, аполлончик мой мужественный, ну, солнышко ты моё яркое...

- Шарлотта... - Король не успел ей ещё раз возразить, как красавица сбросила на пол поднос с мороженым, распахнула из-под халата все свои очарования, повалила Георга на спину, стала его щекотать и заразительно кусать за шею, потом за плечи, за грудь, живот и так далее.

Тот захохотал на весь Дворец, как безумный, и когда уже сил на это у него не оставалось, Король капитулировал:

- Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь.

***

ЛЕОПОЛЬД И КОРОЛЕВА СОВЕТСКОЙ ЭСТРАДЫ

Алефтина Пугачёва Королева Советской Эстрады, сегодня давала сольный концерт по случаю наконец-то завершившегося бурными нескончаемыми аплодисментами XXIV Съезда Коммунистической Партии эСэС. Леопольд Ильич Брешнев, Генерал-Секретарь ЦэКа, после обильного ужина расположился в правительственной ложе Кремлёвского Дворца Съездов и ожидал начала концерта.

Первым на сцену после поднятия бордового велюрового занавеса вышел хор имени Народного Артиста эСэС Лауреата Шнобелевской Премии Трактирского-Пятницкого с песней «Гармонь взывучая». Леопольд Ильич сверился с программкой, посмотрел в театральный цвета слоновой кости бинокль на костюмы, счастливые лица выступающих и стал хлопать. Это обозначало, что песню пора сворачивать. Трактирский-Пятницкий после второго куплета махнул руками, как коршун крыльями, и хор в количестве девяноста девяти человек замер на сцене, не шевелясь, по-ревизоровски. Зал аплодировал, стоя.
Сначала певцам, затем повернулся к Генерал-Секретарю и продолжил хлопать уже ему. Леопольд прослезился. Какой он, однако, меценат. Такого хора нет ни в одном западном театре. Даже в Миланском «Ла Скала» и то девяносто восемь человек. Да и петь там толком не умеют. Ну что у них за репертуар? Кроме Верди и Россини они больше ничего и не знают. А у нас, как Лебедев, так Кумач, как Дунаевский, так Исаак, как Трактирский, так Пятницкий. Следующим номером программы был выход на сцену Ансамбля Казачьей Пляски имени Поднятой Целины. Казаки вывалились на сцену прямо в седлах на лошадях, и так как площади на подмостках им не хватало, они пустились в пляс по проходам между рядами. Это было похоже на цирковое представление. Леопольд Ильич даже умудрился погладить и потрепать за гриву накупанного красного коня в крупных серых яблоках, так уж ему сильно понравился этот парад-алле.

Занавес опустили, и Делегаты бросились в фойе за бутылочным жигулёвским пивом. Набирали целыми сетками. Оленевод с Чукотки по имени To Cё взял целых два ящика и поставил в проходе на ступеньках, создав в зале дополнительную сутолоку.

Работники сцены из-за звона бутылок не услышали боя Кремлёвских Курантов, и Алефтина Борисовна начала петь пока что ещё при опущенном занавесе. Наконец-то велюр подняли, и публика ахнула. Королева была в прозрачном гипюровом балахоне, а на голове её возвышалась Большая Российская Императорская Корона в жемчугах и бриллиантах, взятая напрокат в Гохране ЭсЭс. «Всё могут короли, все могут короли», - пела Звезда Советской Сцены. Леопольд Ильич представил в этот момент себя Всероссийским Императором, сидящим в царской ложе Мариинского Театра, а Алефтину не какой нибудь там эмигранткой Вишневской-Растроповской, а как минимум Царицей Водевилей Варварой Асенковой. А что же ещё могут короли? Рассуждал у себя на уме Генерал. Алефтина вся просвечивалась вплоть до нижнего белья, а Леопольд Ильич уже начал ёрзать в кресле. Неплохо было бы после концерта устроить банкет в честь Королевы. Цветочков подарить в корзиночке. Шампанское, чтобы Советское, чтобы Ростовское, чтобы полусладкое, как женское бедро гладкое. А там видно будет. Алефтиночка, она женщина умная, сама должна все понимать. С кем имеет дело. Империя-то до самой Чукотки, до Курил простирается. А Император кто? Он. Леопольд Ильич Второй. Самодержец Всея Руси. Царь Казанский, Астраханский, Бурятский и Якутский. Не халям-балям.

В костюме арлекина Пугачёва выглядела не так эффектно, но Леопольда было уже не унять. Он дал задание Серому Кардиналу Сусликову по окончании песни сходить за кулисы и передать устный комплимент, а заодно и ангажемент на ночные танцы при свечах.

Получив принципиальное согласие Актрисы, Леопольд после концерта поджидал её в условленном месте возле Царь-Колокола на своём правительстве венном «ЗиМе».

Водитель Леопольда Тимофей Отвёрткин жал на все педали. Так что доехали по ночной дороге в Орехово-Горохово на Брешневскую Дачу довольно скоро. Но тут оказалась неувязочка. Галка, Дочка Леопольда, со своей пьяной компанией во главе с мужем Министром Милицейских Дел Виктором Щёлоковым уже оккупировала дачу, и магнитофонный шум разносился по всему Горохово.

«Облом, Леопольд Ильич», - обрадовалась Алефтина, потому как целый день была на ногах: с утра репетировала, а вечером концерт. Да и не нравился ей этот мужик. Напился в дороге Ростовского и несёт всякий бред про какую-то Малую Землю, где у него, якобы, имеется ещё тайный холостяцкий угол.

Въезжали в Москву уже под утро. Генерал-Секретарь, обняв охапкой ноги Алефтины и похрапывая, спал, а Королева гладила его по голове, как котёнка, который нализался из миски молока и, мурлыча, задремал на коленях у хозяйки.

***

ГОХОТАЛИ ТАНКИ

По полю грохотали танки. Весной сорок пятого. И сеяли снаряды. Начальник Танковой Бригады Маршал Стрекозовский стоял с армейским биноклем и в шлеме на авангардной башне. Его помощник Замполит Конев сидел на пушке и мотал ногами.

- Товарищ Маршал, не знаете, обед скоро?

- Пока не видно. Вот в город войдём, а там Ресторан «Берлин» имеется с европейской кухней. Ну, если англичане вперёд места не займут. Или американцы с французами. А ты чего, проголодался, что ли? Недавно только в «Будапеште» фрикадельками с мадерой налопались. Да и в «Белграде», в «Праге» неплохо посидели. Осталось в «Лейпциге» и в «Берлине» закусить, а тогда и по домам. Надоела эта посевная. Сил нет. Помыться бы да хэбэшки постирать. Четыре года мать без сына у окна сидит. Балладу о солдате напевает.

На горизонте показались готические башни. Маршал