выпустили общими усилиями твою первую книгу, но пока только сотовым тиражом.
Услышав свою фамилию и увидев её на обложке сборника, как подтверждение сказанному, Вадик привстал от неожиданности. В комнате воцарилась глубокая тишина, которая длилась с полминуты. Затем как гром, резко и неожиданно, грянули аплодисменты. Кто-то заорал: «Горько». Молодожены едва коснулись губами друг друга, чтобы поцеловаться, как кто-то в этот момент схватил Вадика в охапку и поволок на середину комнаты.
-- Качать знаменитость, -- послышался возглас.
Несколько пар рук подхватили Вадика и стали невысоко подкидывать, считая при этом: «раз… два… три…»
Таня растеряно стояла в стороне. Она, конечно, была рада за любимого, но сейчас её больше всего волновало, чтобы его не уронили.
Наконец, Вадима поставили на пол, но и после этого он не попал к Тане в объятья, чего она так ждала. Друзья обступили его и стали рассказывать:
-- Мы и в литобъединении твоем побывали. Если бы ты видел, как они смотрели на нас, когда мы заявили, что книгу твою издаем. Так мы добились, чтоб стихи твои печатали теперь в каждом номере. Теперь ты знаменитость не только в микрорайоне.
Вадик стоял, опустив глаза, молча слушал и таинственно улыбался. Хоть глаз его не было видно в этот момент, но было совершенно понятно, что он сейчас на седьмом небе и вряд ли кого замечает из здесь присутствующих. А про Таню так и вовсе забыл. Она одиноко сидела на своем месте и ждала, когда же ее кумир вырвется из тесного круга поклонников. Но он, казалось, и не думал вырываться.
-- Ладно, пойдемте, покурим, -- важно и лениво произнес он, словно недовольный тем, что не может чесной братии уделить больше внимания из-за навалившихся на него внезапно семейных забот и обязанностей. Он проводил нескольких друзей на кухню. В основном, рядом с ним оказались всё те же Гена, Жора и еще несколько ребят, являющихся инициаторами издания книги.
Родители и родственники молодых, видя, что дальше праздник будет продолжаться чисто в молодежном кругу, поспешили расходиться по домам.
Папа Вадика подошел к сыну. Он был рад любой встрече с ним и хотел попрощаться наедине, зная, что опять долго его не увидит.
-- Ну, что, сынок, будь здоров, -- он хотел было поговорить с ним напоследок.
В ответ Вадик небрежно махнул рукой и опять увлекся разговором с друзьями.
-- Может, давай на посошок, а? Небось, долго теперь не зайдешь, семья как-никак.
Вадик вяло глянул в его сторону:
-- Па, мы разговариваем.
-- Ну, ладно, ладно. Не буду мешать.
Отец вздохнул, надвинул кепку, и под возмущения теперешней подруги, которой не нравилось, что он слишком много выпивает, вышел из квартиры.
Анфиса, пользуясь, что Вадика нет рядом с Таней, стала приставать к ней с расспросами.
-- Так он у тебя много получает?... Это видно сразу, хорошо одет… А симпатичный какой. Ну и повезло же тебе, Танюха. А я-то представляла, что с тобой рядом опять оболтус какой-то.
-- А твой Вадик тоже оболтус? -- едко задала Таня встречный вопрос, после которого Анфиса перестала допекать её, переключив своё внимание на своего Вадика.
Потом опять не выдержала:
-- Слушай, какая случайность. У тебя Вадик и у меня Вадик. А твой бывший парень тоже Вадик…
Тут она осеклась, не выдержав пристального взгляда Тани.
-- И что ты этим хочешь сказать?
-- Ничего, я просто так, без задней мысли.
Из кухни вышел Танин Вадик в окружении своей свиты и сел рядом с супругой между ней и Анфисой.
-- Ой, радостно завопила Анфиса, хлопая в ладоши, -- Какая удача, я между Вадиками сижу. Надо загадывать желание. Я сегодня счастливица!
-- И каково же ваше желание? -- окинул её оценивающим взглядом Танин Вадим.
-- Не скажу, -- кокетливо ответила Анфиска, отвечая ему тем же одобряющим взглядом снизу вверх, -- А то вдруг не сбудется.
-- Сбудется, это я обещаю, раз между Вадимами сидите, -- пообещал Танин Вадим.
-- А я обещаю, что не сбудется, -- резко ответила Таня, -- Потому, что я знаю все её желания.
Вадим удивлённо глянул на Таню. Его взгляд выражал недовольство и недоумение.
-- Ты что, белены объелась что ли? -- почти прикрикнул он на неё, -- Хочешь скандал устроить на собственной свадьбе.
-- Ничего, ничего, -- вмешалась Анфиска, -- Это у неё бывает. Крайне неуравновешенная натура, но мы её любим и прощаем ей всё.
Таня почувствовала, что ей стоит остановиться, а не то и вправду разгорится скандал и всё из-за той же Анфиски. Ведь ее Вадик не знает гадкую натуру подруги.
К горлу подкатил предательский ком горечи, Таня сжала кулаки под столом, повторяя про себя: «Спокойно. Надо быть спокойной. Я ему потом все объясню».
Потом она решила, что на минуту ей стоит покинуть кампанию и охладить рассудок на балконе, глотнув свежего воздуха. Придав своему лицу более миролюбивое выражение, и мило улыбнувшись, Таня произнесла:
-- Я сейчас приду.
-- Ты ж не куришь, -- подозрительно глянул на нее Вадик.
-- Ну и что? Мало ли зачем можно удалиться, -- все так же улыбаясь, Таня чмокнула Вадика в щеку и плавно вышла из-за стола.
Анфиса любопытно глянула ей в след.
-- Я с ней, -- шепнула она парням, -- Как бы не сделала с собой ничего в таком состоянии.
-- А что, может? -- ужаснулся Вадик, Танин муж.
-- Похоже, что да, -- Анфиска ускользнула вслед за Таней. Та стояла в кухне на балконе, вертела в руках не запаленную сигарету, оставленную кем-то и сожалела о том, что не умеет курить.
Анфиса подкралась к ней.
-- Отдай, тебе нельзя, -- выхватила она сигарету из Таниных рук, -- А вдруг ты беременна.
-- Да твое, какое дело, -- не выдержала Таня, -- Шла бы лучше, своего караулила, а то вдруг сбежит.
-- От меня, никогда, -- заявила Анфиска, но во время спохватилась и, снизив тон, ласково продолжала, -- Я ведь для тебя стараюсь…
А в это время оба Вадика, выпивая за одним столом вместе, обсуждали их общую подругу. Для одного она была бывшей любовью, для другого, настоящей. Но первый ни как не хотел мириться с той мыслью, что его поезд ушел и все еще пытался вернуть свой алмаз себе, поздно разглядев его свет.
-- И часто с ней такое бывало? -- жуя, спрашивал Танин Вадик.
-- Что? А, срывы. Да в последний раз так разнервничалась, что чуть скорую вызывать не пришлось. Мы хотели ее успокоить, так она посреди ночи выскочила из квартиры и ушла шляться по городу. Она тогда у нас в гостях задержалась допоздна. А потом даже звонить не хотела. Мы так волновались. Анфиса к маме ее потом звонила на следующее утро. А та такая же врунья, сказала, что Тани дома нет, -- отвечал второй Вадик.
-- Это же надо, а я и не замечал раньше, что она такая. Небось, первого встречного нашла и в постель к нему скорее… и давно это было?
-- Да, где-то вначале июня. Но тогда еще прохладно было. Она в пиджаке, была, сером таком.
Танин Вадик вспомнил тот вечер, когда впервые встретил Таню. Это было в начале июня, и на ней как раз был серый пиджак. А глаза ее в тот вечер были грустные-грустные, как хмурое небо тем вечером. Только теперь Вадим понял, почему они были такими, ведь тогда Таня ему так ничего и не рассказала, а полностью погрузилась в его стихи, внимательно слушая их. На мгновение, «великому поэту» стало неловко. Но он тут же отогнал это чувство, боясь выглядеть неуверенно. Он снова налил из графина водки себе и своему собеседнику по полной рюмке.
-- Ладно, -- причмокнув, пообещал «счастливый супруг», -- Я потом с ней разберусь. Пей, гуляй, -- он подмигнул своему тезке.
Таня, сдержанно выслушав все наставления Анфисы, как вести себя с молодым супругом и не давать повода для скандалов, вздохнула и молча собралась идти к столу. Анфиска тенью следовала за ней. Елейным тоном она продолжала задабривать подругу. Но та, видя, что не отделается от назойливой мухи, решила больше молчать и не обращать на нее внимание. Анфиска чувствовала молчаливое призрение к себе и пыталась задобрить Таню еще сильней.
Таня спокойно вошла в зал, оглядела гостей. Затем подошла к магнитофону и включила громче музыку.
-- Хочу танцевать, -- объявила она.
Пьяные гости нехотя стали поворачивать голову в ее сторону. Кое-кто захлопал в ладоши. Вдруг Вадик, парень Анфисы, встал из-за стола и направился к Тане. Он прошел мимо раскрывшей от изумления рот Анфисы и галантно поклонился перед Таней:
-- Прошу, -- подал он ей руку, -- Первый танец невеста танцует со мной.
Пьяные друзья одобрительно засвистели и заулюлюкали в их сторону. Им уже было все равно, кто с кем танцует. А Танин супруг недовольно насупил брови и шмыгнул носом. Анфиска мигом подскочила к нему. Завидный Танин жених производил на нее огромное впечатление с самого начала.
-- Вот видишь, видишь, какая она вертихвостка. Моего, моего закрутила, -- горячо шептала она на ухо не своему Вадиму, -- А давай и мы с тобой соединимся, станцуем, чтоб им было жарко.
Анфиса почти лежала всем своим телом на плече у Вадика, но тот выглядел суровым. В его планы не входило останавливать супругу в ее невинных «шалостях», а наоборот, дать ходу событий развернуться как можно шире. Если Таня покажет себя с плохой стороны, то Вадиму, как мужу, это развяжет руки и он сможет вести себя так, как его душе угодно. А это означает, что он сможет всякий раз без зазрения совести гульнуть на сторону, ну хотя бы с той же Анфисой, которая будоражила его “поэтическое” воображение с самого начала.
Он наклонил голову и горестно издал звук всхлипывания.
-- Вадичек, не плачь, -- успокаивала его заботливая Анфиса.
-- Да отстань ты, -- легко оттолкнул ее Вадим. Краем глаза он все же успевал наблюдать за её телом. А его Таня была невыносима.
Ее партнер, державший руку у нее на талии, скользнул невзначай ниже на бедра. Таня поправила его руку, вернув в начальное положение. А на его жест приблизиться к себе, уперлась рукой ему в плечо, сохраняя ”пионерское” расстояние.
“Глупая корова, -- думал про себя теперешний ее муж. Ну, измени мне хоть раз, и я буду свободен. Мужики от нее с ума сходят, а она … Вот дурище.”
Тут Вадим заскрежетал от нетерпения зубами и тихо застонал. Анфиса, сидевшая рядом, услышала эти звуки и истолковала их как муки ревности.
“Как он любит ее” -- новая вспышка страсти поразила ее сердце. Она пообещала себе, что рано, или поздно второй Танин Вадик тоже останется с ней.
-- Вадик, не переживай, посмотри лучше на меня, -- стала уговаривать она предмет вожделения, -- Чем я хуже нее? У нее все есть, мужики на таких вешаются, да ничего взамен не получают. А я всегда ни с чем остаюсь. Может, я не так красива? Ну и что, может я человек хороший. Я умею понимать других…
Вадик искоса окинул, фигуру Анфисы, длинные крашеные в яркий рыжий цвет волосы:
“Ничего себе, некрасива,” -- пронеслось у него в голове.
Она словила его взгляд и томно опустила голову на его плечо.
Тут еще один гость из компании встал и, шатаясь, направился к танцующим.
-- Ребята, вы так красиво выглядите, -- нараспев невнятно обратился он к ним, -- Мне аж завидно стало.
Вадим, танцуя, высокомерно отталкивал его движениями как бы невзначай. Он давал понять пристающему парню, чтобы тот отваливал. Но парень и не думал убираться.
-- Э-э-э, так не честно, -- завозмущался он, -- Я тоже хочу танцевать с королевой бала. Это жена моего лучшего друга и она мне тоже симпатична.
С этими словами он оттолкнул Вадима, ловко перехватил у него Таню и закружил ее по комнате. Таня успела только ойкнуть. А ее супруг,
