сценарист

Ответа он не получил и всю оставшуюся дорогу, питаясь подозрениями, старался не отставать от девушки.
  Дмитриевы и Катаринэ с сыном поначалу шли вместе, тем более мальчишки то и дело устраивали перестрелку еловыми шишками и прочими природными боеприпасами. Пока впереди была видна фиолетовая футболка Кристины, Кирилл старался идти быстрее и поторапливал остальных, но Таня вскоре сдала, и вся группа перешла на прогулочный шаг.
                                                          129
  - Хорошо, что Кирюха легко отошёл от всего этого ужаса, - сказал Слава жене, когда вошли в густую лиственничную рощу и пришлось идти по одному, то и дело уворачиваясь от колючих веток.
  - Он – легко, а вот я…месяц спать спокойно не буду…
  - Сама виновата. По твоей  инициативе поехали сюда.
  - Ты же согласился…
  - А как не согласишься?.. Да вижу я ветку: не слепой… Как не согласишься, если ты сказала, что всё бесплатно, можем ещё и заработать. Тебе ведь главное – деньги.
  - Слав, что ты говоришь, какие деньги?! Анатолий Сергеевич многим предлагал, я тебя спросила, ты сказал, что покажешь ребёнку тайгу, настоящую рыбалку. Разве не так?
  - Показал… Как папа носит мешки с браконьерскими трофеями.
- Всё не можешь себе простить?.. Ты же думал о нас, а не о себе… Тем
более обошлось…
  - Ещё не обошлось: идти больше часа, а у тебя ноги еле передвигаются…
  - Ничего, если упаду – понесёшь. Я, наверное, полегче того мешка.
  - Не напоминай.
  - Извини. Только я думаю, тебе нечего стыдиться. Ты во всём поступал правильно.
  Таня хотела обнять мужа, но тропа не позволила. Слава и не пытался ответить на её ласку:
  - Жёны всегда оправдывают мужей. У женщин слепая любовь. А я так думаю: всё, что произошло, было наказанием нам за то, что притворялись, будто в ссоре и разводимся.
Таня только вздохнула в ответ. Они вышли следом за Катаринэ к берегу реки и стали смотреть, как её перейти: камни были мелкие и мокрые, лишь слегка выступая из воды. Арушан с Кириллом уже перескочили на тот берег и, обнаружив в небольшой заводи какую-то рыбёшку, бросали ей траву.
                                                            130
Слава взял Таню за руку, помог перебраться, и больше она его руки из своей не выпускала. Следом переправилась Катаринэ и, удивляя  всех Дмитриевых, вдруг распустила волосы, которые оказались длинными и густыми, умылась холодной горной водой и наспех заплела кокетливую косу.
  - У тебя красивая мама, - сказал Кирилл.
  - Конечно… - согласился его друг. – И папа тоже. И сестра.
      Вскоре мальчишки устали бегать, вернулись к родителям, и группа разделилась на две. Дмитриевы намеренно поотстали от спутницы с сыном, чтобы быть связующим звеном с теми, кто шёл дальше. Слава посматривал назад, чуть сбавлял темп ходьбы и, увидев сгорбившуюся фигуру Анатолия Сергеевича, возвращался к разговорам с женой и сыном.
Пожилой актёр театра, всего сутки назад мужчина в расцвете сил и ловелас, отставал даже от тихоходных Дмитриевых, сбил ноги в новой, купленной в поход китайской обуви и мучился от боли в плечах, стёртых в кровь бандитским рюкзаком. Ему нравилась холодная и полезная, по его мнению, таёжная вода, потому всякий раз, переходя речку, он пил больше, чем требовалось организму, и потом вода потрясывалась у него в желудке, мешала идти, и он чувствовал себя хорошо позавтракавшим водяным. Анатолий Сергеевич всё пытался оторваться от надоедливой Светланы Геннадьевны, но только небольшой промежуток пути она оставляла его в покое – когда шла под руку с Леной. Девушку утомило Валерино нытьё, и она оставила его на попечение более терпеливой Ольги Петровны, но, пройдя полдороги, Валера заметно протрезвел, перестал юродствовать и, показывая двум своим спутницам, что всё-таки обладает кое-какой силой воли, пошёл впереди них. Правда, сильно не отрывался и на речных переходах всячески помогал.
  - Анатолий, взяли бы меня под руку, как Валера Ольгу Петровну. Видите: я совсем выдохлась… - просила Светлана Геннадьевна.
  - Не получится. Тропа слишком узкая, чтобы идти вдвоём.
  - Вот здесь как раз широкий промежуток. Подождите меня, - настаивала утомившаяся пенсионерка.
  - Камни. Будем спотыкаться. Да и рост у нас с вами слишком неодинаковый. Как мы будем смотреться…
                                                            131
  - Вы что же: бросите меня, если остановлюсь обессиленная?
  - Ничего, сзади ещё народ идёт. Помогут.
  - А вы способны помочь женщине?
  - Да сделайте, как я. Видите, взял палку, опираюсь, и легче идти…
  - Мне только посоха не хватает. Себя еле тащу, ещё дров прихватить…
  - Вот как раз хорошая сухая ветка. Возьмите, возьмите. Намного легче идти…
  - Заберите хотя бы бутылку, - сдавалась женщина. – Бросили её на меня, как на самую здоровую.
  - Зачем она? Все пьют с ладоней. Бутылка не нужна…
  Этот диалог с небольшими перерывами тайга слушала чуть ли не все два часа возвращения. Слушала, но оставалась равнодушной и к усталости одного человека, и к хитростям другого. Она вся насквозь светилась мягким осенним солнцем, нежилась и переполнялась особыми запахами этого времени года, которые Ольга Петровна поэтично назвала прелым обаянием.
  - Какой запах! Какой запах! Я очень люблю запахи осени, люблю посидеть в каком-нибудь скверике, когда вянет листва. Ты знаешь, Валера, что осень – любимое время Пушкина? – говорила женщина, с удовольствием вдыхая невидимый таёжный сок.
  - Пушкин – человек! Мужик! Пушкина уважаю! И погулял, и женился, и стихов написал кучу!
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить!..
  - Это Тютчев.
  - Ну, и что?! Они же корефаны?! . У него дети были?!
  - У которого?
  - У Пушкина, конечно!
  - Пятеро.
                                                                132
  - Ёлы-палы! А у меня нет детей!.. Ни одного! Даже нагулянных нет!.. Зачем живу?!.
  - Валера, а ты пробовал не пить и просто работать, жить, как большинство живёт?
  - Пробовал, Петровна, всё перепробовал!.. Я ведь очень рано хотел жениться – в двадцать лет! И девчонка была очень хорошая…добрая! Но мамашка вмешалась, и всё обрубила на хрен!..
  - Не ругайся.
  - Не буду!.. Мамашка сказала: женись, но чтобы из богатой семьи! Тогда же все богатеть начали! Точнее, не все, а самые пронырливые! Такие, как моя семейка!
  - И ты сдался?
  - Эх, Петровна! Да я тогда мамашке в рот заглядывал, слушался её во всём, верил ей! Если б сейчас вернуть прошлое!..
  - А кем Валентина Валентиновна работала до того, как занялась бизнесом?
  - Вон…как Светлана Геннадьевна: то завскладом, то в отделе кадров…
Они, начальники, свою базу махом растащили, как только цепи ослабили. Геннадьевна думает, что можно опять людей на цепь посадить, чтоб ходили по кругу. Не получится: цепь-то гнилая. Мать тоже была партийной – и воровала. А когда воровать разрешили по закону, начальнику базы с сыном достались все склады. Нам, правда, тоже перепало: два  грузовика…стройматериалы… Была жизнь гнилая, перевернулась и снова гнилая. Лучше вот в тайгу от всего спрятаться и жить здесь со зверушками. Вы знаете, Петровна, как хорошо жить в тайге? Ходишь, шишки подбираешь. Мешок набил – идёшь довольный к палатке. Хлебнул чаю – опять за работу. И ведь не устаёшь. Двадцать склонов за день прошаришь, ноги в ручьях вымочишь, а как спать – так и не хочется. Сидим возле костра, разговариваем. Ну, естественно, с бутылочкой. А как иначе? Заработали.
  - А сегодня, когда ты пил, тоже заработал?
  - … Нет, сегодня от разочарования… В себе и в жизни вообще. Такая гадость всё это. Мать обещала устроить простым заправщиком на АЗС и
                                                              133
снять квартиру. Только из-за этого и поехал с вами. Ленка вон, - Валера кивнул вперёд, - сама напросилась. Из спортивного интереса. Хотела вам, артистам, утереть нос… Утёрла… Представляете, какая гадость нас ждала вечером?
  - О чём ты?
  - О своей свадьбе с Ленкой. То есть не свадьбе, а помолвке. Поляна жратвы под навесом, море водяры и винища, фейерверк, щука на большой посудине. Они ж хотели, пока мы ездим, купить где-нибудь щуку, чтобы этот клоун Толик её «выловил». Само собой, всё это было бы старательно зафиксировано на видеокамеру. Как и наши с Ленкой счастливые морды…
  - Что ты там про меня рассказываешь? – Лена, не останавливая Светлану Геннадьевну, которую держала под руку, обернулась к последней парочке.
  - Скачи, скачи, козочка!
  - Леночка, Валера ничего плохого о тебе не говорит!.. Я не поняла, Валера, а зачем щуку обязательно нужно покупать?
  - Как зачем?! А где ж её взять?! В нашем пруду если что и водится, только лягушки и пиявки! Надо же туристам по ушам втирать!.. Эх вы, Ольга Петровна, святая простота… Сама же участвовала в надувательстве. Небось, противно?
  - Противно, Валера, от своей наивности. Дочка предупреждала, что здесь что-то не так, но я поверила Виктору. Да и – что там греха таить – позарилась на то, что всё бесплатно.
  - Ну, и какую лапшу он вам навешал? У него ж к каждому клиенту индивидуальный подход…
  - Когда я приехала в офис фирмы, он меня очень вежливо встретил, напоил кофе и сказал, что профессиональные актёры ему нужны, чтобы видеофильм об этой поездке вышел красивым. Чтобы поведение людей соответствовало красоте природы. «Не заставляйте себя восхищаться тем, что не нравится, - говорил он. – Но если увидели то, что радует глаз, не стесняйтесь, не держите в себе». Вы, актёры, мол, умеете это лучше всех.
  - Что – «это»?
                                                          134
- Изображать чувства.
  - А… Хитрый малый, далеко пойдёт… Ну, и как вам тайга? Дикое, мрачное место и бандиты с карабинами?
  - Бандиты – это не главное, Валера.
  Они вышли к берегу реки и присели отдохнуть. Лена и Светлана Геннадьевна начали переходить каменистый поток и крикнули им: «Догоняйте!»
  -… Бандиты здесь не главное. Вон посмотри, какая скала.
  - Да, большая что-то…
  - Стоит глыба, и река её обходит, ничего сделать не может… Знаешь, о чём я больше всего жалела, когда Эти повели нас к водопадам?
  - Знаю. О том, что у вас нет гранаты.
  - Ты всё смеёшься… Нет, я жалела о том, что нет фотоаппарата.
  - Ну, вы даёте! И что, фотографировали бы?
  - Когда туда шли – конечно, нет. Я очень переживала за детей, за Катю, Таню. За Анатолия Сергеевича.
  - За этого-то почему?
  - Я его давно знаю. Хороший актёр, но если начинали повышать голос – режиссёр, худрук или даже бывшая жена, которая тоже работала в нашем театре – тогда всё, на него это жутко действовало. Я очень боялась, как бы у него не случился инфаркт.
- Странная вы, Ольга Петровна, всем сочувствуете, всем готовы помочь. О вас что-то никто не заботится…
  - Как же. Ты ведь не бросаешь меня, идёшь рядом.
  - Это скорее вы меня не бросаете. Даже за мою выпивку ни разу не осудили.
  - Кто же я такая, чтобы осуждать?.. Если уж ругать тебя за выпивку, то надо предложить что-то другое.
                                                          135
  - А вы предложите. Вас я, может быть, и послушаюсь. Только не говорите: брось пить, работай, люби мамашу…
  - Люби жизнь, Валера… Вот этот красивый камень или вон тот кедр-красавец на бугре имеют больше прав на существование, чем все наши сегодняшние перепалки и недовольства друг другом… Иногда, знаешь ли, так трудно становится, у детей тоже проблем много, а