шлюхи не приросла ко мне. Пусть
лучше он, если придет, постучится, и я сама
выйду за ворота и поговорю с ним, отведу его, чтобы, не дай Бог, не увидела и не услышала хозяйка, которая и приняла меня с тем, что я никого не буду
водить, что буду учиться и работать.
Мне надо было как-то управлять этими событиями, отводить их от
себя. Но судьбу не переиграешь. Как будто специально в этот день к вечеру Анна Ивановна засобиралась к сыну.
Дело в том, что его жена была недавно выписана из больницы с диагнозом – рак. Она находилась при смерти,
испытывала страшные боли, и надо было как-то помочь в этой беде, и
родственники помогали, как могли, и самым безутешным был ее сын Иван, по сути, остававшийся с двумя детьми десяти и
одиннадцати лет, и Анна Ивановна торопилась туда, уже понимая, к чему надо
готовиться.
Я оставалась в доме одна. Однако, часам к восьми раздался стук в ворота и собака, выскочив из
конуры, залилась столь продолжительным лаем, что мне пришлось выйти. Это был Руслан, переминающийся от холода,
настойчиво желающий войти в дом. Замерзнуть было не удивительно, ибо уже стоял декабрь, причем не заснеженный,
и колючий пронизывающий холод, всегда сопровождающийся хакасскими ветрами
именно в этой части города был наиболее чувствительным, ибо не было никаких
высоких домов и заслонов, а за улицей, окаймляющей весь этот поселок растянулся
ухабистым полем пустырь.
Руслан вошел с мороза несколько съежившимся, немногословным. Но,
быстро отогревшись, стал выспрашивать меня, где хозяйка. Его взгляд быстро заприметил кровать, и вопросы стали
носить чуть ли ни нацеленный характер. Осознав тайные его намерения почти
мгновенно, я поняла, что ситуацию надо выручать, причем не потому, что он
что-то может сделать со мной, но потому, что страшно боялась, что, застигни хозяйка
нас вдвоем, меня начнут изгонять вновь, ибо уже знала, что ничего не смогу
доказать, объяснить, ни в чем убедить. Мне не ведомо было, что такое мужская
похоть, как она бывает сильна и на что можно из-за нее пойти.
В свои девятнадцать лет я была в этом невежественна, мне никогда
об этом не говорила мать, и проявления отца моего мне говорили лишь о том, что
он плохой человек, и далее мысль моя не
заострялась, бежала от проникновения в
эту суть во всей полноте и не позволяла себе здесь копаться, ибо наука, идея,
предназначение заслоняли от меня все реалии, и без них я собиралась себя реализовать. Но
судьба, Сам Бог посчитал, что меня надо встряхнуть и в этом направлении, ибо, не знающий отношений между мужчиной и женщине
не понаслышке, никогда не сможет претендовать на мудрость, понимание и опыт. Я
сказала Руслану, что с минуты на минуту может прийти хозяйка, что она ненадолго
ушла к дочери через дорогу, хотя прекрасно знала, что Анна Ивановна, если
уходила к сыну, то оставалась там до утра. Уже отогревшись, осознав обстановку,
Руслан согласился, что можно просто пойти прогуляться. Я оделась потеплей,
закрыла дом, и мы вышли на улицу,
немного побродили под фонарями, перекидываясь незначительными словами, опасения
мои притупились, ибо он был доброжелателен, спокоен, и мы уже шли, куда вели
ноги, в основном кружа недалеко от дома, но все же я не заметила, как мы
забрели в сторону пустыря. Я
рассчитывала, что мы здесь просто пройдемся, я как бы отведу его, что я ему в
который раз объясню, что мне не до него.
Увы. Он пришел не для этого, не для малозначимых для него
разговоров. Не более пяти минут он позволил уговаривать себя оставить меня и не
приходить. В мгновение грубая мужская сила повалила меня на замерзшую каменную
землю. С одной стороны от нас была кромешная тьма, уводящая в необозримую
черную даль, с другой – мирно задами дворов к нам расположилась улочка,
приютившая меня и теперь отдававшая меня в руки, по сути, чужого, грубого, требовательного,
похотливого парня, решившего взять свое силой.
Между нами завязалась молчаливая, непреклонная ни с одной стороны
борьба. Я могу точно сказать, что силы защищающей себя девушки очень не слабы.
Я боролась за свою честь яростно, отбивая его руки, его тело, его страстные и
грубые поцелуи. Это было изнурительно, но небо, судьба, Воля Бога была на моей
стороне именно в этой схватке. Он бился надо мной безрезультатно, настойчиво,
требовательно, не говоря ни слова, тяжело дыша, напирая на меня… Мне
показалось, что это была вечность. Но вдруг, в какой-то момент он смяк и
сказал: «Все, приехали…». Мне не важно
было знать, что бы это значило. Хотя я понимала, что что-то произошло.
Измученная этой борьбой, вся смятая, я
поднялась, и мы неспешно, ни слова не
говоря друг другу, пошли. Он довел меня
до ворот и молча, не попрощавшись, ушел. Я готова была принять это за
величайший себе урок, хотя и поздравляла себя с победой.
Еще одно понимание я бросала в свою как бы бездонную копилку
опыта, не зная, что судьба опять только постучала ко мне в этом направлении и
продолжение следовало. Но здесь, в этом случае, судьба намеревалась поставить
свою точку. Утром следующего дня, когда я
влезла в переполненный автобус, идущий на КСК, когда была протиснута
ближе к середине, вдруг кто-то из рядом
стоящих затормошил мое плечо. Я обернулась. Их соседнего сидения ко мне
тянулась рука, ухватила меня и потащила со всей силы к себе, заставляя всех
посторониться и протиснуть меня меж другими. Это была знакомая сила, но теперь
работающая в обратном направлении. Увидевший меня Руслан, таким образом,
отдавал мне дань своего скупого мужского уважения. Он силою подтащил меня к
себе и у всех на глазах встал и усадил меня на свое место, громко, почти на
весь автобус сказав: «Будет и на моей улице праздник». Только он и я знали
доподлинно, о чем идет речь. В его празднике я усомнилась… Но кажется судьба все же не отступалась и готовила праздник в
этом направлении другому…
