Апокалипсис в шляпе заместо кролика.Гл.8

специальными надзорными органами, в случае твоего заведения и людьми суровой жизненной харизмы, если человек, которому столько доверили, не выдержал проверки временем и крупной суммой, выданной ему под сохранность и решил всех перехитрить, сбежав с нею.
И вот Илия, приодетый Мишей в рабочую униформу и, взятый им в свои стажёры, занимает своё место в фургоне и ему, судя по его довольному виду, всё это времяпровождение доставляет удовольствие. Чего не скажешь о Мише, в коем чувствуется напряжение по причине неясности будущих шагов его стажёра, который только с виду такой весь излучающий одну радость и доброту, а вот вчерашний охранник, с вывернутой челюстью наружу, на этот счёт имел другую точку зрения и Миша отлично видел какую. Но видимо Илию такие мелочи в Мише мало волнуют и он, посмотрев на него посредством зеркала заднего вида, постучав по панели рукой, говорит:
– Не дрейфь. Всё будет, как и должно быть.
– А как должно быть? – вглядываясь в лицо Илии, спрашивает его Миша. А Илия и ответил бы ему сейчас, да вот только он кого-то уже в боковое зеркало заметил и сейчас сильно отвлечён на всё это. Миша со своей стороны пытается обнаружить, что там так заняло внимание Илии, да только с его места это сложно сделать. Впрочем, ему недолго остаётся находиться в этой неизвестности, и Влад, вдруг появившийся со стороны пассажирского места, где его занимал Илия, частично вносит ясность в понимание Мишей происходящего с той стороны дверей. А вот почему Влад так жутко и при этом зло выглядит и глядит на Илию, то Миша об этом ничего не знает, хотя и может сделать свои предположения – Влад всегда так жутко выглядит, когда что-то идёт или складывается не по его желанию. И видимо Илия в каком-то месте наступил ему на его мозоль или переступил ему дорогу, что и привело того в такое раздражённое состояние. А всё это в итоге привело Мишу к тому, что он вдруг задался вопросом:
– А где же Лёха? – Да вот только он сразу и не заметил, как запоздало он задался этим вопросом, а как только он им задался, как уже поздно было им задаваться, когда ответ на него вот он, у двери стоит и схватил Мишу за волосы. И Миша только собрался отреагировать истошным криком на такое вмешательство Лёхи в его внутреннее жизненное пространство в виде причёски, как до него доносится удивлённый голос Илии: «Всё-таки все дела нужно доводить до своего логического конца», затем раздаётся такого глухого и жуткого качества тупой звук соударения двух глухих к чужим стонам поверхностей и, замерший в одном положении Миша, по ослаблению хватки своей головы, приходит к пониманию, что не один он слышал этот жуткий звук, и Лёха определённо тоже стал свидетелем всего того, что там со стороны Илии произошло. А вот что там произошло, то с Миши и вчерашних видов охранника с вывернутой челюстью достаточно, чтобы испытывать к своему стажёру повышенное уважение.
И как сейчас же выяснилось Мишей, отпущенного Лёхой, то и Лёха проникся уважением к его стажёру, и пока ему не оторвали руки и ещё чего-то в нём не поломали, он предусмотрительно на первых порах ретировался в сторону, но так как он это сделал очень поспешно для себя, то на вторых порах он выказал себя крайне неосмотрительным человеком, налетев со всей свой лобовой дури на железобетонную перегородку в виде столба. Ну а результат этой встречи более чем очевиден и, пожалуй, лучше оставить без комментариев распластавшегося на бетонном полу Лёху, которому на этот раз просто так не отлежаться и без обращения в травмпункт не обойтись.
Между тем Миша дал по газам и они выехали из устроенного под склад помещения на улицу, ну а дальше по указанному в разнарядке маршруту. И таким скоростным темпом по своим точкам, пока фургон, а точнее будет фургончик, не опустеет от заказов. После чего они едут обратно, где получают новую порцию заказов и так до тех пор, пока Миша на руки не получает долгожданный заказ. А как только он его получает, то это сразу в глаза Илии бросается, до этого момента не проявляющего никакого желания вмешиваться в производственный процесс, которым руководил Миша. А вот сейчас он всё это по Мише заметил и поинтересовался. – Я, как понимаю, мы сейчас за расчётом поедем? – И хотя Миша в этом вопросе не был столь уверен, он не стал высказывать возражения, а только угукнул.
И вот они прибывают на парковку у знакового здания банка, Миша останавливает свой фургончик на одном из свободных мест, заглушает автомобиль и вопросительно смотрит на Илию. Илия в свою очередь посмотрел на Мишу и не совсем понимая, с чем связана эта его вопросительность во взгляде, спрашивает его. – Есть какие-то вопросы?
И само собой у Миши они есть. – Есть. – Говорит Миша.
– Я слушаю. – Сказал Илия то единственное, что он мог сказать.
– Как насчёт охраны на входе, у них вопросы не возникнут по поводу вчерашнего. – Так нейтрально обратился к Илии Миша.
– Не возникнут. – Твёрдо говорит Илия и это вполне достаточно для Миши, чтобы начать собираться на выход. – Тогда идём. – говорит Миша и они покидают салон фургона. Затем они перемещаются к задним дверям кузова, Миша раскрывает двери, и они начинают нагружать себя коробками. Когда же заказ из фургона полностью переходит им в руки, Миша закрывает двери, поворачивается в сторону здания банка, задерживает свой взгляд на нём на одно мгновение и, вздохнув, со словами: «Что ли идём», выдвигается вперёд. Куда вслед за ним выдвигается и Илия, ни капельки не выказывающий своего волнения. И хотя Илия, можно сказать, в первый раз шёл в это незнакомое для себя место, да к тому же не с пустыми руками, а выполняя ответственное поручение, за которое платят деньги, он и вправду не испытывал никакого рода волнений, а вот Миша, человек, можно сказать, не новичок в этом деле и опытный, почему-то себя не так расслаблено и уверенно чувствовал, и весь его вид источал сомнение в себе и неуверенность.
Так что вполне предсказуемо и понятно, что охрана на входе зацепилась за его неуверенное лицо взглядом и, остановив его, принялась допытываться у Миши о цели его прибытия сюда, в эти священные своды для всякого расчётливого человека и просто финансиста. Когда же Миша сбивчиво им всё объяснил и даже сослался на то, что они его все давно знают, а то, что он на себя сегодня не похож, то это дело десятое, когда его столько голодных ртов ждёт, то ему всё-таки до конца не поверили и начали звонить наверх, выясняя там, наверху, голодны ли они и ждут ли для себя пиццу. И даже несколько странно такое слышать тем, кто наверху, ведь там одни хищники обитают и быть постоянно голодным это константа их жизни.
Так что этому любознательному сотруднику службы безопасности, который так себя неразумно повёл, – а оправдывать себя тем, что он тут новичок, лучше не стоит (этот сотрудник подменил того самого(!) сотрудника, выбывшего из строя по причине своей большой любознательности), – быстро пришлось прихлопнуть своё хлебало и немедленно пропустить курьера. И новичок, быстро прихлопнув то, что ему настоятельно посоветовали сделать, не посмел задавать уточняющий вопрос, касающийся количественной характеристики прибывших курьеров, а с открытым выражением неприязни пропустил Мишу и Илию, перегородив собой дорогу ещё одному человеку, желающему пройти внутрь здания и ожидавшему своей очереди на этом пункте пропуска.
И сейчас, когда вроде бы путь оказался свободен и нужно было бы идти, Илия берёт и приостанавливает всё движение и со словами: «Давай его подождём», поворачивается в сторону пропускного пункта, где начал застревать тот шедший за ними посетитель. Ну а причиной его задержки стал этот рослый сотрудник службы безопасности, человек не дюжей силы и большого внимания к себе, которое если кем-то со стороны нарушается, то он как-то должен на это реагировать. В общем, его этим звонком вывели из себя, а также уплотнили в своей самоуверенности, и он теперь был просто обязан на ком-то отыграться. А вот этот человек, кто шёл вслед за Мишей и Илией, по всем внешним параметрам подходил под того человека, на ком этот охранник может отвести свою душу.
И этот сотрудник службы безопасности хотел было прямиком спросить этого человека: «А ты чего здесь забыл? И только не говори мне, что пакет акций», но ему вдруг что-то странное в голову нашепталось и он и сам не зная почему, взял и выступил телесуфлёром, а вернее ретранслятором этих нашептываний. – И из каких соображений вы решили нас посетить? – с вытянувшимся от недоумения лицом на собой же говоримое, задался вопросом этот сотрудник.
А молодой человек, тот, кто чуть ранее ожидал своей очереди, а сейчас стоял перед этим громоздким во все стороны охранником, протягивает ему некий документ и говорит: Там всё написано.
Сотрудник службы безопасности иногда для краткости правописания называемый охранником, ещё находясь под воздействием своих скрытых до сегодняшнего дня столь удививших его способностей, излагать свою мысль в таких словесных оборотах, уже частично боясь себя (мало ли там ещё его подсознание решит тут выкинуть), осторожно берёт протянутый документ и, убедившись в том, что этого документа будет достаточно для того, чтобы пропустить этого человека без задержки, пропускает его.
– А вот теперь идём.  – Говорит Илия и они с Мишей, а также чуть позади их идущий, тот молодой человек, кого только что пропустили через пункт пропуска, держат свой путь в сторону лифта. Добравшись до которого, они останавливаются в его ожидании и как люди при деле, начинают концентрированно на этом деле выглядеть, напряжённо глядя на цифровое табло, информирующее ожидающих лифт людей о том, где сейчас завис лифт. И за всем этим интересным и внимательным делом, можно до всякого ненужного и глупого додуматься, предоставь только значительное время для людей ожидающих лифта. Но к некоторому сожалению Илии, и больше, скорей всего, никого, лифт не стал это значительное время зависать где-то сверху, а вскоре прибыл. А вот случись так, что он задержался на это значительное время, то у Илии уже есть в запасе интересные версии объяснения этого завистливого положения, в котором оказался лифт и приехавшие на 13 этаж люди на нём.
– Что ж, – с глубоким вздохом и с какой-то трагичностью в голосе проговорит Илия, – этого следовало ожидать. – И это его замечание естественно вызовет большую заинтересованность стоящих рядом с ним людей в ожидании лифта. Правда, это будет скромная заинтересованность, которая выразится только в брошенных взглядах этих людей на Илию. Но Илии и этого будет достаточно для своей мотивации на дикий рассказ с пикантными подробностями.
– Как бы человек себя не убеждал в своей полной самостоятельности и убедительности себя сверх меры, – я такой человек, кто ни во что не верит, я окончательный атеист и мне все эти суеверия до лампочки, – он неосознанно подпадает под суеверное влияние знакового свойства символов, в том числе и цифр, к которым относится и число тринадцать. И вот один из таких самоуверенных людей, как-то отправившийся на этом лифте само собой на самый высокий этаж, будучи в созерцательном состоянии духа, от делать нечего, обратил своё внимание на ряд кнопок на стене лифта, обозначающих