Апокалипсис в шляпе заместо кролика.Гл.8

наполнились гордостью за себя, столь здоровых людей, которым всё нипочём и они не только себя потчуют этой вредной привычкой, а они плюс ко всему этому, ведут настолько беспорядочный образ жизни, что только поистине железный организм может выдержать такие оказываемые на него нагрузки, а вслед за этим, и не заметив как, пропустив в себя сигаретного дыму, наполнились под завязку уже им. А как только произошло это их, под самую горловую завязку дымное наполнение, то они вдруг обнаруживают на себе уперевшийся прямо в них взгляд этого незнакомца, который, как это им убедительнейше видится, не просто на них смотрит, а с некой выжидающей целью.
А вот какая у него во всём этом цель, то начавший уже раздражать горло сигаретный дым, от которого уже начинают в голове происходить помутнения, со своим головокружением, через эти симптомы подсказывает, что он хочет выявить среди них самого слабака, который не выдержит этого на себя дымного давления и первым выдохнет дым на него через свою уже обжигающую губы сигаретку. И если бы на месте этих господ сейчас находились люди без амбиций и не столь самонадеянные, то возможно, что на этом всё и закончилось,  – этот слизняк раскашлялся и выдохнул из себя дым, – но так как незнакомец, скорей всего, знал с кем имеет дело, то господа Лёха и Влад, переглянувшись между собой, решили держаться до конца и не сдаваться. И теперь они во все свои выпученные глаза на него смотрели и ждали своей развязки всего этого происшествия – к кому обратится с вопросом этот тип, тот и получит для себя преференцию, раскрыть рот и тем самым выйти победителем из этого соревнования.
И незнакомец, явно догадываясь обо всём этом (да он не просто догадывался, а всё знал, раз сам и стоял за всем этим), изучающе посмотрел на этих господ, да и обратился к ним обоим сразу.
– А Миша вам кем приходится? – Задаётся этим вопросом незнакомец. И как только смысл этого вопроса доходит до разумения этих господ, которые может быть и ожидали всякое услышать, но вот чтобы такое(!), то их в одно мгновение переполняет окончательно чувство собственного достоинства (куда там всё влезло и поместилось уму непостижимо), которому возмутительно слышать такого рода сомнения и утверждения, два в одном, и их в тот же миг одновременно прорвало слюной и лопнуло дымом (такой схлопывающийся звук из них издался). А как только их так прорвало, то вслед за этим, их в головокружении закатило и уронило прямо в ноги стоящего перед ними незнакомца.
– Я всё понял. Никем не приходится. – Сделал вывод этот незнакомый для многих здесь человек, после чего он разворачивается и оставляет в своём одиночестве прокашливаться и источать желчь, господ, Лёху и Влада.
Куда же направил свой ход этот незнакомец для многих с ним незнакомых людей, а для нас не пребывающих в этом качестве, как уже можно догадаться, это был Илия, кто обговорил свою встречу с Мишей, то об этом тоже не трудно догадаться – под своды того заведения, где трудился Миша, сейчас разнося по фургонам отсортированные по своим заказам коробки. Где Миша за всем этим своим занятием и своей трудолюбивостью, и позабыл о том, чего он так весь вчерашний вечер и утро этого дня страшился и ожидал – встречи с Илией. Так что вполне можно было спрогнозировать его стрессовое состояние лица, когда он, перенося стопку коробок, вдруг натолкнулся на того самого типа, встреча с которым ему принесла столько душевных волнений.
И только благодаря большому хладнокровию Илии, который уловил Мишу, падающего с коробками, и тем самым не довёл до истерики Марию Семёновну, которая хоть всё и держала под своим визуальными контролем, но её сердечко, волнующееся не только за Мишу, к которому она испытывала наставническую симпатию, но и в её подотчёте находятся все эти коробки с пиццей, могло и не выдержать такого удара судьбы и раскричаться. Но так как Илия сумел вовремя вмешаться и оставить на ногах Мишу и коробки не раскиданными, то Мария Семёновна только лишь побледнела и с интересом посмотрела на этого человека, который оказал столь значительную поддержку этому, вечно у него ничего не держится в руках, Мише.
А этот, по своему интересный для Марии Семёновны незнакомец, с каким-то удивительным удовольствием улыбается Марии Семёновне и делает неоднозначное замечание, требующее для себя своего обдумывания. – Да у вас, как я посмотрю, никого в ногах не держит. – Говорит Илия, для всех тут, кроме Миши и то только отчасти, незнакомец с удивительными мыслями и со странной улыбкой, обращённой, почему именно на меня (так подумала над этой сюжетной линией Мария Семёновна, готовая представиться незнакомцу просто Машей).
И если Мария Семёновна принялся анализировать и подвергать осмыслению слова незнакомца, то для Миши было всё боле-менее ясно  – он был найден.
Сам же Илия не спешит озвучивать свою позицию насчёт Миши, который приготовился к самому нехорошему для себя повороту дальнейших событий (хотя чего так бояться, и хуже вряд ли будет, когда ты не испытываешь вообще радости от своего нынешнего существования и точно не жизни), а он внимательно посмотрел на Марию Семёновну, в один момент расправившую свои плечи и настроившую свой взгляд на свою имеющуюся в наличие очевидность, которая ещё по достоинству никем не оценена, хоть и не была обойдена вниманием со стороны, и явно прикинувшись близоруким, приблизился к Марии Семёновне с таким пронзающим всё на своём пути взглядом, что Марии Семёновне, для вас просто Маше, стало бледно в лице и душно в её одежде.
А этот незнакомец, Илия, посмотрел на неё и говорит. – Мне, кажется, что вы мало цените ваших работников. А в частности Михаила. – Илия указывает на Мишу, который при виде этого указания на себя, осел в испуге в ногах, и продолжает говорить. – А он, между прочим, самый надёжный и ответственный работник. И я даже не побоюсь этого сказать, – а Михаил, я, надеюсь, меня в этом не упрекнёт и не осудит, если это чистейшая правда, – он ради вас на всё готов. – А вот на это заявление Илии невозможно было с бесстрастным лицом отреагировать, и все невольные участники этого разговора, за исключением самого Илии, может быть невольно, а может и спонтанно, друг на друга посмотрели и при этом одновременно, и, наткнувшись на ответный взгляд, в своей неловкости быстро одёрнулись в своё непонимание того, как так вышло, что они вдруг так друг на друга посмотрели.
И если Мише, человеку, находящемуся в своём переходном периоде, такая рассеянность взгляда по сторонам, как бы простительна и объяснительна, то вот куда смотрела Мария Семёновна, на два года старше этого Миши (а объективно ещё старше) и, занимающей не последнюю ступень в иерархии этой предпринимательской компании, совершенно не ясно и непостижимо для умов серьёзных и здравомыслящих.
Ну а если такое её поведение объяснять её человеческой природой: «Во всём виноваты рефлексы», то таким образом мы до всякого безобразия можем договориться: все свои поступки объясняю природой заложенными факторами. Что невыносимо слышать людям со свободной волей и независимостью в себе и во всех своих взглядах, и они никогда не примут такой своей природной данности и лучше будут одни, со связанными руками по вечерам, чем наедине со своей природой, глумящейся над своей природой.
При этом как всеми тут понимается, то Марии Семёновне нужно немедленно держать слово, или она будет на прямую заподозрена в своей сердечной внимательности к Мише, с которого она глаз не сводит, стоит только о нём завести кому-то речь. И Мария Семёновна, теперь уже красная в лице от всех этих переживаний, связанных с этим несносным Мишей, отчего Мише становится очень неудобно и в тоже время радостно за себя и за то, что он стал причиной всех этих волнений на лице Марии Семёновны, и хотела бы сейчас выступить с возражением и опротестованием слов незнакомца: «Нет совершенно никакой связи между покраснением моего лица и всем тем, что можно было подумать на мой счёт!», но у неё в горло всё так пересохло, что она не решилась вымолвить хоть слово хриплым на слова голосом.
Ну и все сразу решили (в том числе и сама Мария Семёновна), что в словах незнакомца есть своя доля истины и даже правда. А вот что всем заинтересованным лицам делать с этой правдой, никто по большому счёту не знает, а незнакомец, как сейчас выясняется, сюда не для этого пришёл и у него есть свои вопросы к Мише.
– Так что, ты готов? – обращается к Мише Илия. Миша смотрит на коробки в своих руках, затем по сторонам и не с такой прямо убедительностью говорит, что вроде как да. На что теперь уже у Марии Семёновны возникают вопросы. – И это куда ты собрался? – интересуется она у Миши, посмотрев на него через призму стоящего на её пути Илии.
– Как куда? – удивляется в ответ Миша. – Развозить заказы.
– А… – Мария Семёновна многозначительно обходится одной буквой алфавита (но зато какой), дополняя недосказанные буквы своим взглядом на незнакомца, чьё здесь нахождение для неё до сих пор остаётся под большим вопросом: Кто он такой и что здесь делает?
И как немедленно Марией Семёновной выясняется, то она сейчас чуть ли не встретила на своём пути свою мечту – человека без слов с её стороны её понимающего. И этот человек, то есть Илия, без дополнительных подсказок с её стороны, разрешил эти её вопросительные затруднения. – Я, – говорит Илия, – человек временно безработный (понятно, что для этого есть очень качественные основания и объяснения), и Миша, как человек большой души и сердца, не остался глух к этой моей проблеме и предложил свою помощь в деле моего трудоустройства. Вы меня примете на испытательный срок? – посмотрев на Марию Семёновну чистым пречистым взглядом, вопросил её Илия. И разве Мария Семёновна, а тем более Машка, может ему отказать, когда на неё смотрят таким испытывающим её взглядом. Конечно, нет, даже если вопрос приёма на работу не в её компетенции, а буквального хозяина этого заведения, скотского характера и за каждую копейку трясущегося предпринимателя с большой скупой буквы, Андрона Батона.
Но Мария Семёновна в некоторых, особенных для себя случаях, делает для себя исключения из своих общих правил, на которых настаивает её Машкина натура, и она становится крепкой как кремень, той настоящей Марией Семёновной, к которой она шаг за шагом идёт на своём жизненном пути – эта Мария Семёновна любого мужлана за пояс заткнёт, а посмей тот же Андрон Батон раскрыть рот в её сторону с какой-нибудь претензией, то лучше бы он его не раскрывал – уж очень больно его захлопывать со всего раскрытого разбега, когда и язык спрятать за зубы не успеваешь.
– Приму. – Тихо, но с твёрдостью в голосе говорит Маша и только Маша. После чего она переводит свой взгляд на Мишу и отдаёт ему распоряжение. – Миша введи в курс дел нашего нового работника. – На чём вроде как, и порешили. Ну а то, что при этом трудоустройстве обошлись без лишних, документально оформленных формальностей, то в деле предпринимательства такие уж особые правила. Если хочешь выйти в плюс и быть на плаву, то тебе приходится обходить стороной все эти бюрократические заслоны со своим издержками и доверять людям до первой их или твоего заведения проверки