образование, работа…жизнь как у всех.
- Но тут он теряет ферзя!
- Да! – профессор Колпин хлопнул в ладоши, обрадованный тем, что друг подключился к рассуждениям. – Получает от жизни сильный удар, ну и перестаёт бороться, пропускает удары и дальше…но и не сдаётся окончательно, не кончает самоубийством…нельзя. А следующую игру хочется начать побыстрее. Вот и загибается тихо за несколько лет, а то и месяцев.
- Думаешь, следующая игра будет?
- Думаю не одна.
- Оппа! – Семён Маркович наигранно изучающе уставился на друга. – Ты стал верующим? Ну надо же!
- И счастлив от этого. – приложил тот руку к сердцу. – Так легко и спокойно…ты не представляешь.
- Что послужило стимулом…приболел?
Михаил Иванович во всех подробностях рассказал другу о Соломоне и его связи с поляризационными волнами, о которых рассказывал не раз, поделился своими воспоминаниями о детстве…умолчал лишь о сне про ООН, решив, что в глазах психиатра это уже слишком будет смахивать на психоз.
- Ты знаешь, Миша. – задумчиво произнёс Торшин. – А ведь я тоже с библией недавно столкнулся при очень любопытных обстоятельствах. Знак мне, наверное.
- Расскажи. – выдохнул Колпин.
Семен Маркович, в свою очередь, подробно поведал историю пациента Конева
После необычных историй друзья молча пили чай. Каждый из них не сомневался, что рассказ друга правдив и объективен, но как-то очень уж странно выглядело подобное совпадение.
Наконец, Михаил Иванович, будто решившись на нечто очень важное, неторопливо помахал указательным пальцем у виска.
- Одну минуту, друг мой. Сейчас я кое-что тебе покажу.
Он, старясь не шуметь, приоткрыл дверь, ведущую в соседнюю комнату и, вытянув шею, словно мудрая черепаха, заглянул внутрь.
- Иди сюда. – поманил он гостя.
- Что там? – на цыпочках подобрался к другу Семен Маркович.
Михаил Иванович аккуратно отворил дверь пошире и увлёк того за собой.
Около окна, спиной к профессорам за компьютерным столиком сидел любимый внук Мишенька. Мальчик был увлечён компьютерной стрелялкой. Он дёргался, извивался, сидя на стуле, издавал громкие воинственные звуки.
Герой, ведомый Мишей, с автоматом в руках пробирался сквозь джунгли, уничтожая бесчисленных врагов. Кровь лилась рекой, умело брошенные гранаты разрывали тела на куски. Из маленьких динамиков вырывались резкие автоматные очереди, сухо трещали винтовки, ухали гранатомёты, стонали и поднимали тревогу истребляемые без жалости персонажи.
Ребёнок растворился в азарте боя и совсем не слышал, как друзья вошли в комнату.
- Мишенька. – позвал, наконец, Михаил Иванович. – Мишенька.
- Да, дедушка. – нехотя оторвался от упоительного занятия внук, поставив игру на паузу.
- Поздоровайся с Семёном Марковичем.
- Здраааствуйте. – протянул тот, повернувшись вполоборота на крутящемся стуле.
- Добрый вееечер. – в свою очередь задумчиво протянул Семён Маркович, заложив руки за спину. – Увлёкся ты битвой, Михаил. – констатировал он глубокомысленно.
- Мы ненадолго. – погладил внука по голове профессор Колпин. – Вот хотим посмотреть, на чём наши внуки растут. Расскажи нам про игру.
- Нуу. – пожал плечами мальчик. – Нужно задания всякие выполнять…уровни сложные проходить…убивать террористов и бандитов…освобождать заложников.
- А если убьют?
- Если убьют, то заново начинаешь, но если игру сохранять, то с момента сохранения в неё можно войти. Если раненый, то можно лечиться…
- А ты, Мишенька, когда-нибудь думал о том, что ему больно? – улыбнулся Михаил Иванович
- Кому больно? – не понял внук.
- Солдату твоему.
- Ха, ха, ха. – заливисто засмеялся ребёнок. – Он же не настоящий! Ты что, деда?
- Шучу. – хихикнул тот. – Ладно…мы пойдём…жалей всё же своего парня. Не рискуй зря.
- Ну, что думаешь? – поинтересовался Михаил Иванович, когда друзья вышли из комнаты.
- С одной стороны хочется сказать о том, что такое живое вовлечение в насилие, пусть и виртуальное, не может не сказаться на психике. – пожал плечами Семён Маркович. – С другой стороны такие игры могут служить своеобразным клапаном для выхода насилия инстинктивного, заложенного глубоко в нас. Для серьёзного исследования ситуации, как ни крути, нужно дождаться пока виртуальное поколение подрастёт и всё заложенное в детстве проявится в масштабах, достаточных для системного анализа.
- Ясно.- кивнул собеседник глубокомысленно. – Бывших психиатров не бывает.
- Не понял.
- Я тебя про игру вообще-то спрашивал. Ничего не напоминает?
- Дети всегда играли в войнушку…с этой позиции современным может быть стоит позавидовать. Хотя, с другой стороны, общение с компьютером навряд ли можно признать более развивающим, чем со сверстниками.
- Ясно. – всё так же глубокомысленно констатировал профессор Колпин.
- Да что тебе ясно? Ты можешь, наконец, перестать тут из себя умника строить! Миша!
- Да не знаю я, Сёма! В том – то и дело, дружище, что после Соломона этого у меня в голове перемкнуло что-то…в хорошем смысле перемкнуло! Вот и мерещится всякое.
- Что тебе мерещится?
- Помнишь ещё в мифологии греческой боги принимали облик людей и опускались на землю чтобы развлечься…помнишь? Им их жизнь вечная и всезнание со всепониманием казались скучными по сравнению с непредсказуемой жизнью человека…помнишь?
- Ну.
- А Мишенька мой выбрал себе героя, как бы на время стал им, и гуляет в другом мире. Мы этот мир, естественно, считаем ненастоящим. А что если эта игра повторяет в масштабе игру души, когда она входит в тело на время, чтобы развлечься или с другой какой-то целью. Как тебе мысль? Что если мы всю свою историю все вместе и каждый в отдельности стараемся лишь воспроизвести другой мир, существующий на высоких вибрациях?
- Ты всё про волны свои?
- А как же! После Соломона я вообще ни о чём больше думать не могу! Ты вот послушай меня внимательно.
- Слушаю, дорогой…конечно слушаю.
- Я внимательно за играми этими компьютерными смотрел.
- И? – по давней привычке Семён Маркович любые долгие монологи воспринимал как информацию для анализа личности и принимал непроницаемый вид.
- Мы свой прогресс строим на подражании природе. По сути мы ничего не придумываем, а лишь подглядываем и воспроизводим.
- Автомобиль, например, мы где подсмотреть сумели? – выдержки некогда терпеливого психиатра, для которого умение внимательно слушать являлось одним из определяющих, хватило ненадолго.
- Конь железный! Есть питание, выделение продуктов распада, преобразование физико-химических взаимодействий в механическое движение…есть и мозги примитивные. Любой организм так работает, только намного совершенней.
- А колёса?
- Колесо – это, конечно, сила! Это чисто человеческое приобретение…величайшее достижение, подсмотренное в природе. Мы усовершенствовали организм, для эффективности передвижения поставив его на колёса. Но и колесо мы всё равно подсмотрели в природе. – профессор почесал лоб. – Ты меня отклоняешь от темы.
- Я лишь хочу показать, что не всё есть в природе.
- Всё! Человек лишь из природных идей составляет различные комбинации…на то мы и творцы. Но основные идеи давно существуют!
- А где мы в природе колёса подсмотрели? – не унимался Торшин.
- Сёма! – не выдержал Михаил Иванович. – Хватит может! Ты извини меня, дорогой, но один дурак столько вопросов задаст, что и тысяча мудрецов не ответит!
- Ты конечно мудрец.- насупился гость.
- Это я к слову. – смутился Михаил Иванович. – Так хочется интересную идею обсудить, а ты палки в колёса вставляешь…старый брюзга, ей богу.
- Всего за минуту и дураком и брюзгой обозвал! Сможет мне уйти совсем?
- Ну как ребёнок. – засмеялся по-доброму хозяин дома.
- Ребёнок. – передразнил собеседник. – Давай свою интересную идею.
- Ствол дерева покатили и колесо придумали.
- Давай, давай. – смягчился Семён Маркович. – Что там у тебя за идея?
- А идея такая. – глубоко вдохнул профессор Колпин и задержал дыхание. – Значит и игры эти всякие тоже существуют где-то, а мы лишь их оттуда переняли. Я ведь не случайно спросил Мишеньку, не жаль ли ему того парня в компьютере. А что если душа вот так же управляет телом и даже не задумывается о том, что ему может быть больно и страшно? А дети современные, Сёма, не только с компьютером играют, но всё больше друг с другом по сети. И не только стреляют и бегают. Но и империи строят, города, экономики развивают, армиями руководят, корпорациями… А что если души так же соревнуются…играют? Или на самом деле за энергию борются? Или разные силы там противостоят? В той же мифологии битвы богов описаны.
- Ну похоже немного. – сморщился Семён Маркович. – Но на уровне предположений всё это.
- Похоже не то слово, дружище! Ты дальше послушай.
- Слушаю.
- Игрок любой лишь выбирает из множества вариантов развития игры…но все варианты уже существуют! Понимаешь?
- Не совсем.
- Создатели игры уже заложили на диске все возможные её варианты! Вариантов много и потому игра кажется интересной! Но в компьютере всё равно любые варианты игры уже заложены!
- И что?
- Как что? – подскочил Михаил Иванович и стал ходить по комнате. – Все варианты нашей жизни и жизни общества уже существуют! Мы ничего не создаём а лишь выбираем различные комбинации уже готовых событий! Естественно Вселенная – это не компьютерная игра! У Вселенной вариантов бесконечность! Именно потому-то так интересно! Но и у нас в голове, дружище, не чайник электрический! У нас тут компьютер грандиозный! – он постучал себя костяшками по макушке. – И если голова работает, то кое-что можно просчитать. Ведь если все варианты существуют и представляют из себя некое общее тонкое поле сценариев жизни, то мы к этому полю подключены! Отсюда и прозрения, предсказания, предчувствия, вещие сны! Мы просто можем при определённых условиях рассмотреть ближайшие наиболее вероятные сценарии! Это же как камень на дороге богатыря: налево пойдёшь – коня потеряешь, направо пойдёшь – голову сложишь! Этот камень – просто символ. Судьба именно это имеет в виду! Мы выбираем куда повернуть, но варианты для нас уже готовы, понял ты, наконец, или нет?
- Мысль твою я понял, Миша, но соглашаться спешить не буду. А вообще, если честно. – прижал руку к груди Семён Маркович. – Устал я очень, Миша…устал.
- В смысле устал?
- Просто устал и всё. От жизни устал…
19. ЗНАК
Я провожу принципиальное различие между тем, что было произведено и присвоено моими собственными сознательными усилиями, и тем, что ясно и безоговорочно является продуктом бессознательного ума. Кто-то захочет возразить, что бессознательный ум все же принадлежит мне, а потому такое различение излишне. Но я не могу сказать с уверенностью, является ли бессознательный ум - моим, так как понятие "бессознательное" предполагает, что я даже не осознаю его наличия.
К.-Г.Юнг
- Николай Николаевич, я не склонен видеть в вашем поведении каких-то серьёзных отклонений. – доцент Конев беседовал с новым пациентом в своём втором кабинете, небольшом и типичном для большинства медицинских учреждений. – Каждый человек имеет право на некие чудачества, не выходящие за определённые рамки. Прошу лишь вас помочь мне разобраться, внести некую ясность во всё это дело…это, между прочим, в ваших же интересах.
